Я опустил глаза и чуть не выругался во весь голос. Розовый передник? Серьезно?!
По залу опять прокатились смешки.
Чувствуя, что еще немного, и во мне проснется желание убивать, я развернулся к другим джиннам, которые даже не думали делать вид, что они тут ни при чем.
Ну все. Я буду мстить. И мстя моя будет ужасна. Особенно для Али. Точно он сделал! Чувствую его тень.
Медленно провел пальцем поперек горла, весьма прозрачно намекая, что они допрыгались. Троица не прониклась и продолжала веселиться. Конечно, трудно выглядеть грозным, когда ты стоишь весь такой красивый в розовом передничке. Еще и чепца с оборочками не хватает для полноты картины! Хотя
Порывисто сдернул с головы шапку, обязательную для всех работников кухни. Твою мать! Так и есть! Розовая, с оборками.
Джинны уже ржали в голос, смахивая выступившие на глазах слезы.
Я зарычал, скомкал несчастную шапку и ушел на кухню. Ладно. Я еще отыграюсь! Придумаю что-нибудь «веселенькое». Вот только с посудой этой дурацкой разобраться надо.
Овеон очень жестко следил за тем, чтобы провинившиеся всегда отрабатывали наказание по полной программе, не прибегая к магии. В прошлый раз, когда я создал щетку, которая сама мыла баки, он заставил меня драить весь зал, а потом еще и полотенца стирать. А я боевой джинн! Я не люблю стирать! Я люблю с клинками наперевес и в битву. Именно поэтому Овеон всегда и придумывает для меня такие наказания. Чтобы дисциплину развивать. Помогало. После того как перемоешь десять дюжин тарелок, совершенно нет желания косячить и повторять отработку.
Вечер прошел так же скучно и монотонно, как весь этот день. Но прежде, чем идти к своим парням, я решил наведаться домой и проверить, как там поживает моя рыжая собственность. Успокоилась? Пришла в себя? Готова к диалогу? Ведь наверняка вопросов у нее тьма-тьмущая. Пусть задает, отвечу на все предельно честно.
Памятуя о том, как нервно она себя ведет при моем появлении, я сначала аккуратно постучал по косяку, предупреждая о своем намерении войти, и только после этого открыл дверь.
Привет. Я вернулся.
Только это совершенно никого не интересовало. Потому что в комнате было пусто. Рыжая исчезла.
Я проверил уборную, зачем-то заглянул под кровать, за шкаф и убедился, что ее действительно нет.
И как это понимать? Куда она могла пойти?
Холодные когти дурных предчувствий сжали сердце.
Рыжая наверняка решила уйти из лагеря. Она же не в курсе, что за его пределами долина, полная черных озер, тварей и прочей нечисти! Я не успел ей об этом рассказать!
Эх, и хреновая из меня нянька получилась
Какого черта я снова не запечатал дверь? Почему по затравленному взгляду девчонки не понял, что она попытается улизнуть? Понадеялся, что будет сидеть и преданно ждать, только потому, что я так сказал?
Идиот. Просто идиот.
Ругая себя последними словами, я выскочил на крыльцо и бросил привычную поисковую сеть, отчего пространство тут же пошло рябью, преобразилось, показывая то, что скрыто от обычных глаз. Тут же стало видно, как светящаяся голубым вереница следов сорвалась с крыльца и завернула за угол дома. Каждый след яркий, четкий, еще не перекрытый чужой аурой. Значит, рыжая поганка сбежала совсем недавно. Может, полчаса, может, час.
В груди неприятно заломило. Это в обычном мире полчаса и час мелочи, а здесь, у барьера, тебя и за пять минут сожрать могут, особенно если ты бестолковая девчонка, бегущая не пойми куда, вытаращив глаза. Оставалось только надеяться, что она притаилась где-нибудь в лагере, а не ринулась прочь в неизвестность.
Я бросился по следам, на ходу читая каждое ее действие.
Вот тут Киара перелезла через изгородь, присела за ней, наверное, скрываясь от врагов, а в том, что всю Дестину она воспринимала, как вражье пристанище, сомнений не было. Я не стал долго рассматривать это место, а поспешил дальше, по голубой мерцающей дорожке, петлявшей между домов.
Здесь она остановилась, явно раздумывая, куда идти. Налево драконье пристанище, направо казармы. Они показались ей более безопасными, чем лежбище гигантских ящеров. Поворот, еще один поворот, все дальше от центра, все ближе к краю.
Я уже бежал вперед, не обращая ни на кого внимания. Кого-то сбил с ног, на ходу крикнул «извините» и дальше, надеясь, что еще не поздно. Мне что-то кричали вслед, а я даже не оборачивался, боялся хоть на миг оторвать взгляд от цепочки следов.
Ну же, рыжая! Остановись! Спрячься куда-нибудь! В подвал, в чулан, за поленницей. Куда угодно, только не покидай лагерь!
С каждой секундой надежда таяла, потому что следы приближались к границе. Неумолимо, неизбежно. Пока, наконец, не выскользнули из-под защитного купола. Я словно наяву видел, как она останавливается, испуганно оборачивается, пытаясь понять, куда делось поселение, которое было тут секунду назад. Ничего не видит из-за защитного купола. Пугается так, что голубые глаза наполняются слезами, а потом бежит прочь, не разбирая дороги.
В первую лужу она наступила, к счастью, чёрное пятно оказалось мертвым, иначе бы она мигом осталась без ноги. Дальше следы начали петлять, метаться из стороны в сторону. Киара пыталась обходить опасные места. По какому-то невероятно счастливому стечению обстоятельств сегодня выдалась серая ночь. Где-то высоко стояла полная луна. Ей не хватало сил пробиться сквозь плотную пелену облаков, но рассеянный свет лениво орошал безжизненную землю, поэтому лужи можно было рассмотреть и обойти.
Следы тянулись вглубь долины.
Глупая девчонка! Как можно сбегать, если понятия не имеешь, что тебя окружает?! Я ведь ни черта ей не рассказал про Барьер! Она даже не подозревала, какие ужасы здесь творились!
Я бежал. Перескакивал через валуны, зловонные лужи, всматривался до боли в глазах, пытаясь увидеть тонкий силуэт. Она не могла далеко убежать. Просто не могла! И от этого еще страшнее становилось. Потому что уйти далеко не могла, и в то же время куда ни глянь пусто.
По спине холод прошелся, когда увидел, как светлую цепочку следов начали покрывать грязные кляксы. Кто-то из тварей. Услышал, увидел, унюхал ее и бросился следом.
Я так в жизни не боялся! Никогда, ни за кого. До такой степени, чтоб кишки узлом скручивало, и сердце норовило пробить грудь. Какого черта я ее в Дестину притащил?! Здесь не место для таких наивных девчонок! Здесь матерые воины гибнут запросто, не выдерживая, теряя бдительность. Маги сгорают заживо! А она бестолковый найденыш, который ничего, кроме своей захолустной деревни, в жизни не видел!
Черная энергия тварей гасила следы, сбивала с толку поисковую сеть. Цепочка становилась все менее заметной, пока и вовсе не погасла. Твою мать. И что теперь?
Я одним махом заскочил на ближайший валун и осмотрелся. Следов было не видно, оставалось только гадать, куда Киара свернула.
Я должен ее найти! Если еще есть, кого искать
И тут до меня донесся крик, переходящий в истошный визг, полный ужаса и боли.
Многолетняя привычка не позволила заорать во весь голос ее имя. Барьер любит тишину. Здесь тот, кто много шумит долго не живет. А Киара очень сильно шумела. Настолько, что соседние пятна начали покрываться пузырями, намекая о приближении новых выродков из Запределья.
Я бросился туда, откуда доносились вопли, на ходу перекидываясь в боевую ипостась и выпуская клинки. В боевом обличии джинны злее, сильнее, а самое главное быстрее. Поэтому мне удалось настигнуть беглянку меньше, чем за минуту.
Она лежала возле одного из деларов и отчаянно боролась с мильганом, пытающимся дотянуться до лица. Черные щупальца оплетали ее руки, впиваясь в нежную кожу, хлестали по бокам. Второй мильган уже присосался к бедру, плотным коконом обвив ногу.
И со всех сторон к ним ползли новые твари, предвкушающе щелкая, перекатываясь, словно клубки змей. Их клекот был похож на злобный смех.
Я налетел, как ураган, одним ударом снося ту, с которой пыталась бороться девушка. Твари зашипели, но не отступили. Их манил запах свежей крови. Непреодолимо звал вперед, заставляя нападать снова и снова, бездумно подставляясь под клинки до тех пор, пока я не перерубил последнюю из них.
Киара сдавленно замычала, когда я шагнул к ней, приподнялась на локтях, пытаясь отползти назад. Тварь, обвившая ее ногу, не отпускала, пульсировала, жадно втягивая кровь.
Это я. Не бойся, обернулся обратно, опускаясь рядом с ней на колени.
В перепуганных глазах сверкнуло узнавание.
Сейчас будет больно. Он уже запустил одно из своих щупалец. Если резко дернуть, оно оборвется, и тогда конец. Его кровь тебя изнутри сожжет, предупредил ее, пытаясь просунуть руку между гладкой девичьей кожей и черным пульсирующим комком. Я сейчас аккуратно стяну. Ты только не кричи. Иначе еще появятся. Готова?
Она закусила губы, зажмурилась и быстро закивала.
На счет три. Раз. Два. Три, сжал тварь так, что она забилась, зашипела. Смял, чувствуя, как отвратительное тело дрожит, сочится слизью. Мне все-таки удалось протиснуть руку к самому рту, усыпанному зубами, и нащупать тот отросток, что впивался в Киару. Перехватил поудобнее, стиснул и аккуратно потянул.
Девушка едва слышно застонала и зажмурилась еще сильнее. Я снова потянул.
К счастью, мильган не успел пробраться глубоко. Я вытащил его за пару секунд и тут же прикончил, проткнув клинком.
Ты как?
Больно.
Терпи. Сейчас отнесу тебя в лазарет, дернул ее за подол, отрывая его почти до самого пояса, надо перетянуть рану. Как ни странно, пока я колдовал над ее ногой, она не плакала, не ныла, не стонала. Только морщилась от боли, но не издавала ни звука. Все будет хорошо, ободряюще улыбнулся, теперь все будет хорошо.
Киара покорно позволила взять себя на руки, и даже когда я снова обратился в боевую ипостась, не стала вырываться. Только обреченно глаза прикрыла и затаила дыхание.
Прости. Я знаю, что зрелище не для слабонервных. Но так будет быстрее, пояснил ей на ходу, уже направляясь обратно в лагерь.
Перед самым куполом я снова стал самим собой, чтобы лишний раз не наводить шороху в лагере. Вид боевого джина с окровавленной девицей на руках зрелище не для слабонервных, тем более на ночь глядя. Переполох поднимется, Овеон опять лютовать начнет. Нет, нам этого не надо.
Ты как? слегка встряхнул Киару, чтобы не засыпала.
Она была бледна, как смерть, и отчаянно кусала потрескавшиеся губы, но держалась, как стойкий маленький солдатик. Тряпка, которой я перетянул ногу, уже намокла от крови. В воздухе чудился ее сладковатый аромат, заставляя трепетать мою вторую ипостась, которая была бы очень не против продолжить начатое вернуться в долину и рубить тварей всю ночь напролет. Странный всплеск кровожадности меня не смутил. Бывает. Входишь в раж и весь мир сводится к острию клинка, но сейчас есть вещи поважнее.
Я очень устала, тихо призналась рыжая.
Спать нельзя! Почти пришли.
Впереди уже маячило двухэтажное здание, в котором обосновался лазарет Дестины. Второй этаж был полностью погружен во тьму, а на первом настороженно светились несколько окон, сообщая, что целители не дремлют и даже в столь поздний час готовы принять нуждающихся.
Я взбежал по ступеням, плечом толкнул дверь и ввалился внутрь. Маленький колокольчик тихонько звякнул, сообщая о моем вторжении, и в дверях тут же появился Бэн седовласый суровый лекарь с длинной бородой и черными, словно ночь, глазами.
Сюда, едва заметив мою истерзанную ношу, он распахнул дверь в первую попавшуюся палату, клади ее.
Киара испуганно озиралась по сторонам и непроизвольно цеплялась в мою рубашку. Этот неосознанный жест почему-то отозвался в душе тоской.
Все хорошо. Сейчас тебе помогут, улыбнулся ей через силу и бережно опустил на койку.
Бэн уже выставлял на столик несколько разномастных бутылочек.
Выпей это, щедро плеснул в стакан янтарно-желтой настойки.
Девушка метнула на меня быстрый взгляд, будто ожидая совета, а потом приняла стакан и сделала глоток. Наверное, это была жуткая отрава, потому что Киара сморщилась, словно сухофрукт, закашлялась, и из глаз градом покатились слезы.
Что стряслось? лекарь тем временем ловко срезал наскоро сооруженную повязку.
Мильган присосался. Я его снял.
Мильган? Где она его нашла? В лагере? он аккуратно отогнул ткань от раны, и меня передернуло от открывшейся картины.
Казалось бы, просто окровавленная дыра. Если бы я увидел такую на ком-то из войнов, сказал бы подтереть сопли и терпеть, но на тонкой девичьей ноге это выглядело чудовищно. Темная кровь мазками покрывала светлую кожу, создавая причудливые узоры. Рваные края местами потемнели и запеклись, но сердцевина раны продолжала сильно кровоточить.
Нет. За его пределами, пришлось сознаться в том, что мы покидали Дестину.
Что она забыла ночью за куполом?
Киара беспомощно уставилась на меня, не зная, что ответить.
Она не местная, хотела прогуляться, соврал, глядя ей в глаза.
Нашла время для прогулок, проворчал Бэн и налил в стакан еще одно снадобье. В этот раз темно-зеленое, пей!
Рыжая с обреченной покорностью приняла лекарство и, зажмурившись, проглотила его, после чего затрясла головой в тщетной попытке продышаться.
А теперь будет больно, предупредил строго целитель, я должен убедиться, что в ране не осталось ничего постороннего. Держи ее.
Да чтоб тебя!
Давай-давай, держи. А то дергаться начнет еще больнее будет.
Погасите ее боль, я сам не понял: то ли попросил, то ли потребовал.
Хельм, не тупи! Ты же знаешь, что нельзя никакой магии, пока не убедимся, что в ране нет остатков Запределья.
Я прекрасно это знал.
Не сосчитать, столько разорванных парней я приносил на своих плечах из долины в лазарет. Видел тысячу раз, как действуют лекари. Знал каждый их шаг и никогда не вмешивался.
Но с Киарой не смог смолчать. Мне было ее жалко, настолько, что в груди ныло. Это я притащил ее в эту дыру, из-за моего недосмотра она сбежала.
Держи! скомандовал Бэн, подступая ближе.
Прости, я обхватил ее за плечи, придавливая так, что шевельнуться не могла. Она смотрела на меня, широко распахнув глаза, и в них плескался такой ужас, что я кожей его чувствовал.
Бэн сдавил ей бедро, провел, сильно надавливая пальцами вокруг раны, прощупывая, проминая, пытаясь найти что-то чужеродное. Киара тихо стонала, не подозревая, что это только начало. Когда пальцы лекаря коснулись краев раны, она вздрогнула, тяжело задышала, и на ресницы снова навернулись слезы.
Я продолжал держать и смотреть на нее, не в состоянии хоть чем-то помочь. Бен тем временем добрался до центра наполненного кровью отверстия, которое проделал мильган. Замер на секунду, с сожалением взглянул на Киару, и запустил палец в рану.
Она все-таки закричала. Во весь голос. До визга, до хрипоты. Забилась в моих руках, пытаясь освободиться. Но что может хрупкая девчонка против здорового мужика? Это же борьба мышонка с барсом.
Тихо. Тихо. Сейчас все закончится, беспомощно повторял я, продолжая держать и чувствуя себя в этот момент полнейшим козлом. Долго еще?
Не торопи. Я должен проверить, Бэн сосредоточенно прощупывал рану изнутри.
Киара уже рыдала в голос, захлебываясь криком и слезами.
А я все держал. Мне казалось, прошла целая вечность, но на самом деле всего пара минут, не больше. Бэн действовал быстро, осторожно, профессионально. Никто бы не смог провести осмотр лучше него. Я знал, что он делал все возможное, но хотелось заорать, чтобы шевелился быстрее.