Багир опускается в кожаное кресло и смотрит с сочувствием на Амиру.
Я предлагаю найти тебе мужа, чтобы было не одиноко, и ты прекратила искать в окружающих людях врагов, говорит он ровным спокойным тоном, но сестра вспыхивает как уголек.
Багир, я не хочу замуж! демонстративно вытирает глаза платком. Весь ее вид кричит о том, что Амира отыгрывает хорошо задуманную роль.
Ей не нужен муж или новый дом. Ей нужна полная власть здесь, во дворце среднего брата.
Зачем?
Багир раз за разом задает себе этот вопрос и не может понять.
Хорошо, хорошо, выставляя ладонь вперед, Багир останавливает стенания сестры, я понял. Теперь оставь меня.
Амира, кивнув, с едва заметной улыбкой уходит из его кабинета.
Мысли Багира снова возвращаются к Ясмине. Но рядом, как призрак из прошлого, все равно нежный силуэт Ханны.
Он закрывает глаза и крепко сжимает подлокотники.
Сколько еще будет издеваться над ним собственная память?
Сколько еще будет напоминать про то, как поступила Ханна, как ложилась в постель, а сама думала о Саиде, другом мужчине? Изменяла ему в мыслях, что било сильнее, чем самое мощное оружие в мире.
Ни одна наложница не смогла больше вызвать похожих чувств.
Кроме Ясмины. И то это было нечто отдаленное, лишь пародия того, что могло быть аналогом.
Багир поднялся с кресла.
Сегодня стоит уже решить для самого себя: отпустить прошлое или жить, мучаясь и скорбя по беззаветной любви.
***
Какой красивый наряд! восхищенно прошептала я, держа в руках расшитый золотыми нитями красный лиф.
На нем была складками пришита органза. Красно-золотистый цвет-хамелеон с вкраплением мелких страз переливался в теплом свете комнаты Ясмины блеском дорогих бриллиантов.
Его сегодня надену для Багира, мечтательно говорит моя хозяйка и прижимает расшитый красным бисером пояс с двумя юбками. Одна, нижняя, из алого как кровь шифона, а верхняя из атласа.
Как-то раз к нам приезжала моя тетка и научила меня танцу с мечами, вспомнила я, рассматривая вышивку на поясе.
Правда?! подпрыгивает Ясмина словно ребенок. Покажи! У меня есть музыка!
Нет, смущенно улыбаюсь я, чувствуя, как краска заливает щеки.
Лейла, ну пожалуйста, пожалуйста! она касается моей руки в знак просьбы. Надевай этот наряд и станцуй. У меня где-то был меч. Я хотела научиться. Джамил даже достал мне меч, принес, но я что-то забросила все это дело.
Ясмина открывает шкаф и достает муляж меча с черным эфесом, на котором красуются красные, белые и синие камни, сделанные под драгоценности.
Одевайся, Ясмина улыбается. Это мой приказ.
Я понимаю, что ее слова говорятся в шутку, но подчиняюсь с неохотой.
Скидываю джалабию и бюстгальтер. Надеваю лиф, который оказывается мне впору, и юбку с плотным поясом. Смотрю на себя в зеркало и прихожу в еще больший восторг от наряда. Юбка из атласа нежно касается моих ног, лаская кожу.
Ясмина включает на магнитофоне музыку.
Сначала меня давит невероятное стеснение. Я двигаюсь неумело, но через пару минут музыка и очарование восточного танца накрывают с огненной силой.
Моя хозяйка завороженно смотрит на меня, и в ее глазах я вижу мечтательное видение ее самой и главного мужчины на свете. Ясмина замирает и полностью погружается в мелодичный ритм музыки и личных фантазий.
Продолжаю танцевать, чувствуя, как и меня саму захватывает, завораживает звук бендира и сантура. И в этот момент глазами с чуть прикрытыми веками натыкаюсь взглядом на алчное, демоническое рассматривание меня словно марионетки.
А-а-ах! хватаю подушку и закрываю обнаженную наготу.
Багир! вскакивает Ясмина и с ужасом смотрит на него, стоящего на пороге и опирающегося на дверной косяк.
Только сейчас я рассматриваю его Господина нашего дворца.
Высокий, с широкими массивными плечами. Белоснежный цвет рубашки еще больше увеличивал объем бицепсов, подчеркивал атлетическое телосложение. Сложенные на широкой груди руки, скрещенные ноги поза властного, надменного Властелина. Короткая, но плотная и черная как смоль, щетина на подбородке и на щеках делала его вид более устрашающим. Глаза цвета самой темной ночи жадно осматривали каждый миллиметр моего тела, который не закрывала подушка.
Пойдем! Станцуешь для меня! бросает резко и грубо.
Багир?! возмущенно теряется Ясмина, понимая, что он говорит это вовсе не ей, а мне
Я никуда не пойду! вырывается у меня, и я невольно вспоминаю слова одной из самых заученных молитв.
Его брови чуть приподнимаются. Видимо, не ожидал услышать протест, а тем более гнев наложницы, который передался с произношением имени.
Значит, приведет охрана, чеканит он по словам, давая понять, что спорить сейчас глупое занятие. Все равно будет так, как он сказал.
Багир поворачивается спиной, сравнимой с огромным щитом, и выходит прочь.
Я в ужасе хлопаю ресницами, боясь даже взглянуть на Ясмину.
Иди, шепчет со слезами в голосе она и отворачивается. Подходит к окну, закрытому ажурными вставками, его нельзя злить, иначе только хуже сделаешь нам обеим.
Но я же не наложница, возражаю в ответ, но Ясмина молчит.
Ее хрупкие плечи подрагивают. И времени для разговоров, чтобы определить ситуацию, нет.
Я выхожу в длинный коридор и лишь успеваю заметить, как скрывается за углом белоснежное пятно. Ускоряю шаг, и атласная юбка издает нежный шелест, ласково касаясь кожи.
Можно ли расхаживать в полуголом виде по особняку или нет, не знаю.
Только заворачивая за угол в попытке догнать Багира, чтобы не навлечь обещанную Ясминой ярость, тут же сталкиваюсь с тремя женщинами.
Они ошарашено оглядывают меня, и их на лицах отпечатывается презрение.
Ты что себе позволяешь?! Ходить по женской половине в таком виде запрещено! выдает одна из них, и я понимаю, что она главная, а две другие служанки.
Мне приказал господин Альми Арнара! дерзко выдаю в ответ и смотрю ей прямо в глаза.
Ах, ты бесстыжая тварь! и горячая пощечина обжигает кожу до острой боли. Как ты смеешь смотреть мне в глаза и перечить! Немедленно возвращайся к себе!
И не подумаю, гневно шиплю в ответ, делаю пару шагов по направлению к холлу, но крепкие пальцы перехватывают мой локоть и дергают назад.
Мерзавка, к тебе обращается госпожа Амира, а ты игнорируешь ее приказ! гаркает одна из служанок прямо мне в лицо. Ее мимика передает энергетику ярости и абсолютной ненависти.
Теперь я понимала, о чем говорила Ясмина.
Амира и вправду ненавидела всех наложниц, а еще больше их служанок. Все, видимо, потому, что не согласна смириться с тем, что одна из наложниц могла занять ее место. И это было бы навсегда.
Отпусти, дура, огрызаюсь в ответ и пытаюсь выдернуть локоть, но на помощь ей приходит вторая, и они тащат силой меня по коридору к комнате.
Пытаюсь освободиться от стальной хватки женских рук, но только еще больше в кожу врезаются шипами пальцы служанок. Одна из них хватает пятерней меня за распущенные волосы и тянет. На глаза рефлекторно наворачиваются слезы, но я приказываю себе не плакать. Адская боль пронзает тело, и с каждым приступом сильнее.
Не могут же они начать избивать меня?!
Или могут
Ярким всполохом вспоминаются слова отца.
Тебя перевоспитают или убьют!
Зажмуриваюсь. Лютой беспощадной бурей в душе поднимается ощущение жалости к себе. Но сжимаю зубы до боли в висках.
Нет! Никогда не сдамся!
Они швыряют меня в комнатку и захлопывают дверь.
Слышу, как успевает сказать Амира:
Тебя здесь скоро не будет!
Глава 3
Багир стоит, рассматривая золотистый закат с яркими всполохами багряного на небе. Солнце медленно заходит за бескрайний горизонт Атлантического океана.
Странное чувство, которое разливалось двумя противоречиями: злость и необъяснимая магнитная энергетика от ее страстного танца с мечом. Девчонка была самой обыкновенной черные длинные волосы, впрочем, как у большинства арабских женщин, карие глаза и кожа цвета топленого молока.
Он вспомнил, что видел ее еще пару дней назад, утром, когда Джамил вел ее к особняку. Скорее всего, из бедной семьи, которая решила избавиться от лишнего рта. Нелюбимая дочь, приносящая только хлопоты и дополнительные траты отцу.
Багир вырос в семье, где достаток и материальные блага были вдоволь, но общаясь со сверстниками, узнавал порой страшные тайны других семей. Один из мальчишек рассказывал, как отец продал сестру бедуинам, а ей на тот момент было только десять лет. Другие рассказывали, что могли издеваться над сестрами, несмотря на их возраст. Старше или младше они считали их своими служанками, людьми, которые выполняли любое поручение или просьбу и не имели права отказать.
От воспоминаний, холодящих сердце, Багир начал ходить по комнате, пытаясь прогнать из памяти все те ужасающие истории, что повествовали в детстве друзья. Он не мог даже представить, чтобы отдать или продать собственную дочь. И если бы она была хоть капельку похожа на Ханну
Багир инстинктивно сжимает кулаки.
Дерзкая девчонка решила устанавливать свои правила. Он не собирался вести ее силой. Интерес, насколько она прогнется, испугается, исчез. Видимо, ее танец так сильно напомнил Ханну, что чувство собственничества взметнулось песчаной бурей.
Но эту своенравную танцовщицу надо обязательно проучить.
И губы Багира тронула саркастичная улыбка.
Сладко-томительное чувство легким флером разлилось в ночном воздухе, пропитало энергетикой ожидания чуда.
Джамил, завтра приведешь ко мне служанку Ясмины, произнес Багир в динамик смартфона, и его верный слуга лишь подтвердил исполнение приказа.
***
С яростью снимаю наряд танцовщицы и переодеваюсь в свободную джалабию.
Первым желанием было пойти к Ясмине и поговорить о произошедшем. Но уже на пороге останавливаюсь, понимая, что сделаю только хуже. Вряд ли она поймет меня. Страшно представить эмоции влюбленной девушки, которая вдруг услышала столь резкие слова от Багира.
На улице сквозь ажурные ставни окна просматривается лунный свет.
Я завороженно рассматриваю глубокую темноту ночи, окруженную теплым светом спутника Земли. Мысли в голове клубятся роем пчел, но больше всего начинает пугать страх того, что и здесь я стану изгоем. Вдруг Ясмина, под влиянием обиды на любимого мужчину, решит меня прогнать, и тогда
Вспоминаю, как Багир сказал, что если не приду сама приведет охрана, но, видимо, Амира постаралась, и теперь меня ждет невеселая участь.
Утром слышу негромкий стук в дверь, и сердце начинает колотиться как сумасшедшее. Наверное, пришла служанка или Джамил, чтобы выпроводить из дворца.
Спасибо хоть дали переночевать язвительно подмечаю про себя.
Да! откликаюсь, и дверь тихонько приоткрывается.
На пороге стоит Ясмина, одетая в белое платье, словно невеста. Бирюзовые узоры, украшающие лиф и низ юбки, делают яркий акцент на светлой ткани.
Можно? одними губами произносит она и заходит ко мне в комнату.
Как только подходит ближе, замечаю красные, опухшие от слез, щеки и невыносимую тоску в глазах.
Ясмина, я не танцевала для него начинаю тараторить, чтобы хоть как-то успокоить ее. Жалость ядовитым аперитивом стекает по венам. Сейчас не просто чувствую себя виноватой. Кажется, что Ясмина готова обвинить меня во всех грехах.
Нет? растерянно переспрашивает она и садится на кровать.
Нет! чуть ли не кричу от желания доказать собственную невиновность Меня остановила Амира со служанками и силой утащила сюда в комнату. Никто больше не приходил за мной.
Ясмина вдруг закрывает лицо и мотает головой.
Ясмина, Ясмина, что с тобой?! ошарашенно падаю перед ней на колени, хватаю за запястья.
Она убирает ладони, и мне становиться жутко. Ее лицо скривила гримаса не то плача, не то нервного смеха.
Я не смогу Не смогу больше так Я умру без него Умру! захлебывается от бегущих слез, и тут же губы растягиваются в безумной клоунской улыбке.
Через пару минут истерика проходит, и Ясмина приходит в себя.
Ты так сильно любишь его?
Для меня такое поведение, словно она умалишенная, кажется диким и неестественным.
А ты никогда не влюблялась? задает она встречный вопрос.
Отрицательно мотаю головой.
Ты еще молодая, обреченно вздыхает Ясмина придет время, и ты поймешь, что это такое.
Я усмехаюсь. Хотела бы я, чтобы таких припадков со мной не случалось саркастично замечаю, но вслух не решаюсь произносить. Ясмина сейчас в подвешенном эмоциональном состоянии, и кто знает, как отреагирует.
Пойдем завтракать, она поднимается, вытирая влажные щеки руками. Поправляет подол платья, волосы и глубоко вздыхает, сейчас меня ждет куча издевательств от этих змей. Служанки Амиры быстро разносят сплетни по всему особняку.
Мы проходим по коридору, спускаемся ниже по лестнице в просторный холл. Здесь общая женская комната, которая является и столовой, и помещением для совместного времяпрепровождения.
Я, как и Ясмина, не ждала ничего хорошего. Надменно-насмешливые взгляды встретили ледяной лавиной. Мы присели на огромный диван, и моя хозяйка постаралась сосредоточиться на популярной телепередаче, которая шла по ЖК-телевизору.
Ясмина, ну расскажи нам всем, как так получилось, что Багир решил выбрать твою нищенку, а не тебя? издевательский тон Раяны раздался прямо над нашими головами.
Ясмина молчала, полностью игнорируя оппонентку. Я с тревогой смотрю на нее, и хочется ее обнять, закрыть от циничных издевок.
А как так получается, что, подходя к нам, ты превращаешься в ядовитую кобру? выдаю я, готовясь к тому, что сейчас будет стихийная буря эмоций.
Но Раяна лишь расплывается в довольной ухмылке.
Дурная, думаешь, что Багир тебя позвал станцевать для него, потому что понравилась? Ты всего лишь служанка, даже не наложница. Попользуется тобой пару ночей, а потом вернется к нам, и она самодовольно вздергивает подбородок, убирает с показной легкостью тяжелые пряди кипельно черных волос с плеча.
Я понимаю, что, если начну дальше огрызаться будет драка, а это могло означать только одно меня выгонят из особняка за дерзкое поведение, а Ясмине найдут другую служанку. Смотрю на Ясмину, но она будто в другой реальности. Бледная, с опухшими веками, не обращает внимание на разгорающийся скандал.
Сколько в тебе яда, мегера, шепчу я, ощущая обиду за себя и Ясмину, какая же ты
Девушки, доброе утро! прерывает меня громкий возглас Джамила.
Он заходит в просторную комнату, учтиво кланяется и сразу же направляется к нам.
Лейла, сегодня вечером к тебе придет Мариам. Будь готова, произносит он.
Я удивленно оглядываю евнуха. Даже Ясмина отвлекается от телевизионного шоу и нахмуривается.
Зачем?! спрашиваю его.
Все потом узнаешь, и Джамил отходит к другим девушкам.
Мы переглядываемся, и она покрывается красными пятнами, предвестниками женских слез.
Ясмина, держись, это еще ничего не значит, хватаю ее за руку и чуть сжимаю.
Она мотает головой.
Мариам служанка Амиры. Странно, что вечером посылают к тебе ее. Это неспроста.
Она глубоко вздыхает, будто хочет забить невыносимый клубок душевной боли, спрятать его подальше.
Глупости, отмахиваюсь я, как бы меня совсем не увезли отсюда!
Сама же не верю, что наш властный Господин решил в наказание заставить меня станцевать для него. Больше пугает, что служанка придет от Амиры, а это могло значить одно сестра Багира решила отомстить непокорной прислуге.
***
Вечером в мою комнату заходит девушка. В руках у нее роскошное платье цвета топленого молока. Лиф и низ подола украшены витиеватыми узорами из золотых нитей люрекса. И что-то еще
Привет, меня зовут Мариам, она так тепло улыбается, что тревога отступает.