Люди гибли международная мафия процветала.
Однако маньяки и террористы были слишком неуправляемы, резали своих, взрывали сами себя. Да и прибыли никакой они не приносили, а требовали платить им наркотиками и делать высокохудожественные татуировки.
Нормальные люди страдали от набегов орд с мачете и заточками, некоторые даже сходили с ума и также, вооружившись мачете, участвовали в резне. Для усмирения куйданутых вводили войска киборгов-полицейских. Они стали отлавливать психов и отправлять на принудительное лечение. Больницы были переполнены маньяками всех родов войск: нацистами, фашистами, расистами, педофилами, некромантами, сатанистами, терроистами Всех не перечислить.
Когда мороноиды стали заканчиваться, наемные шоумены, боясь за свою жизнь, запросили помощь самого переразвитого альянса стран Амеропы. Эта группа стран во главе с военным альянсом спроектировала роботов-убийц с искусственным интеллектом, которые быстрее осваивали военное оборудование (высокоточные ракеты, дроны и дроиды), в отличие от наци-мороноидов, которые зарылись в грязь окопов, бомбили мирных жителей и мнили себя хероями-киборгами из фантастических боевиков. Другая группа стран, зная о планах Тетраэдра, решила защищать людей с помощью биороботов, развивая науку биоинженерии.
Разгорелась война между роботами и киборгами. Боевые роботы не понимали разницы между своими маньяками и чужими киборгами они мочили всех подряд. Правильные биороботы, которые ещё не забыли законы робототехники, спасали людей и, как могли, оказывали сопротивление.
Когда почти все люди были уничтожены или эвакуированы в резервации Мегаградов, началось самое эпичное сражение в истории. А до этого вся история была сплошным военным недоразумением.
Всё бы хорошо, но боевые роботы и киборги требовали не только обновления программ и мутагенов, но и ресурсов планеты. Одним нужно было много металла, другим грязи, то есть биоматериала и пластика. Когда у сторон конфликта заканчивался биоматериал и металлы, происходил обмен трупов на запчасти. Стороны восстанавливали свои армии, и снова в бой!
Человечество наконец-то оказалось у гибельной пропасти из-за того, что половина планеты утопла в грязи, а другая была завалена свалками металлолома и неперерабатываемого пластика. Из грязи еще как-то можно было выращивать пищу, но из-за ядовитых трупных испарений стало трудно дышать даже производителям оружия и политикам. Смрад достиг их вилл на тропических островах. Супруги и тещи этих деятелей возроптали и стали капать им на мозги: Мы, дескать, не против вашего бизнеса, денежка в хозяйстве всегда пригодится, но вонь стоит уже невыносимая. Вы же мужчины, сделайте что-нибудь!
Пришлось временно остановить войну на проветривание планеты. Пока тянулось перемирие, велась уборка трупов и перевооружение армий на более экологичное оружие.
Дьявол совместно с Центром Стратегического Планирования Тетраэдра придумал новую ловушку для человечества. Едва оправившись от экологической катастрофы и связанной с ней пандемией, человечество втянулось в новую войну. Гонка вооружений вспыхнула с новой силой теперь кровавые битвы велись ещё и в виртуальном пространстве. Безобидные компьютерные бродилки и стрелялки были преобразованы и интегрированы с действующими армиями роботов и киборгов.
Бизнес процветал. К делу подключилась индустрия развлечений. Теперь каждый мог купить себе воина и управлять им, воюя за одну из сторон. Люди, сидя в удобных креслах, вели войны. Некоторые занимались этим ради забавы, в обеденный перерыв или между просмотром сериалов, другие стали профессионалами и получали за это бонусы, которые можно было потратить на новое оружие и воинов.
Уже с детского сада мальчики и девочки, а также трехполые и модифицированные, играли в войнушку. Кто-то подносил патроны, кто-то пулял из пулемета, девочкам нравилось быть санитарками.
Производство виртуального оружия, в отличие от роботов и танкодронов (киборги размножались сами), не требовало затрат материальных ресурсов. Бизнес начал переключаться на изготовление и придумки виртуального оружия, на производство киберкостюмов, виртуальных капсул, очков дополненной реальности и прочих гаджетов.
Все были довольны: и бизнесмены, и военные. Поначалу, правда, мирные жители зон конфликтов сильно страдали. Но бизнесмены придумали, как и на этом подзаработать. Началось строительство мега бункеров, где размещали не виртуальных, а реальных беженцев. Причем строили их сами беженцы, а им в помощь выделили военнопленных роботов или киборгов. В итоге получились новенькие мегагорода-бункеры под мегакуполами со всеми удобствами: аквапарками, СПА и фитнес-центрами, саунами, джакузи, фудкортами, шоппинг-центрами, зоопарками, флорапарками, оранжереями, 16D-кинотеатрами, искусственными пляжами с пальмами, горнолыжными трассами, автодромами, и прочим ранее недоступными благами, благо технологии позволяли. Беженцы там поселились и им стали завидовать старожилы из исторических столиц вроде Рима, Лондона и Парижа.
Наконец, роботы и киборги почти поубивали друг друга, а человечество всё еще не погибло, и даже начало процветать под мудрым руководством "Великого Искусственного Интеллекта". Стали говорить: мир и безопасность.
Так в чем смысл войны, когда, казалось бы, легко договориться, чтобы жить в мире и безопасности? Согласно исследованиям, без драк и войн человеку скучно жить. Для развития необходимо бороться. Бороться, разумеется, следует за справедливость, а для этого нужен враг, которого следует ненавидеть. Значит, надо поделить игроков на команды, на Запад и Восток, и создать напряжение в виде какой-нибудь несправедливости. Несправедливость это когда одни государства имели сразу тысячи границ, а другие выходят за всякие рамки и обходятся вообще без границ, входя в различные группировки роботов или киборгов: СРУ (Союз Роботов Умников), АУЕ (Австралия и еще чего-то на У и Е), КИА (Киборги Имеющие Амеропу), КУЙ и т.п.
А чтобы исключить человеческие факторы, смуту и брожение умов, управление коммунальным хозяйством подключили к "Великому Искусственному Интеллекту" (ВИЙ) на парламентских выборах победила "Партия Искусственного Интеллекта" (ПИЙ). Вот они и решали, кто робот, а кто киборг, кому диван, а кому гроб. Кто воюет на стороне Запада, а кто за Восток. В целом человечество научилось доверять установленной системе управления и сосредоточилось на искусстве культурного отдыха и творческих задачах.
Из древних столиц народ потянулся в эти мегагипер-строения. Старые города превратились в музеи. В них осталось совсем мало жителей, только те, кто всё ещё держался старинных обычаев или считал, что жизнь среди исторических зданий подчеркивает их индивидуальность. Там остались жить художники, музыканты старой школы, творческие люди и прочая богема.
Мир поделился на игроков и прочих. А там, где есть разделение есть повод для очередной войны
Ночь страстей
Большая комната в коммунальной квартире была обставлена дореволюционной мебелью и увешана старыми полинялыми театральными афишами. Центр занимал круглый обеденный стол, устланный расшитой скатертью. В свете керосиновой лампы блестел хрустальный графин. На кожаном диване с резной спинкой восседал конферансье Фима, он был в игривом настроении.
Глафирочка! начал он издалека, обращаясь к своей даме сердца, которая слушала патефон, лениво возлежа в своем кружевном белье на перине и подушках под балдахином огромной кровати, непонятно как попавшей сюда явно из какого-то средневекового замка.
Чё тебе?
Я слышал Кама-сутра уже не в моде.
А чё в модье?
Говорят, ныне в Париже новая будуарная игра.
Ну, давай, покажи.
Нам надо поменяться амурными ролями. Ты будешь за мальчика, а я за девочку.
Да ты итак как девочка.
Глафира! Давай серьезно. Представь себе, что ты грубый мужик как извозчик, а я такая себе невинная школьница, нежная как лилия. Или лучше сестра милосердия. Ну, возьми меня!
Ой, не смеши.
Давай-давай, вот смотри это из Пассажа, по блату достал вот, мягкий ремень. Ну-ка брось меня на кровать и стегани слегка. Говорят, это возбуждает.
Кто говорит? Мужики твои?
Глафира дала конферансье подзатыльник и хлестанула по голому заду. Тот недовольно заворчал.
Это грубо, надо нежнее.
Вам помочь? В комнате неожиданно возник небритый лысый мужик весь в наколках и наподдал конферансье грязным сапогом, Ну здравствуйте, стукачки. Вам привет от братвы.
Кувыркнувшийся через кровать, конферансье уткнулся головой в угол и запричитал.
Шо такое? Вам не нравятся наши лекции? Извините
Но он не успел закончить оправдательную речь, как уголовник набросил удавку на тонкую шею служителя искусств.
Говори падла, где чалится доктор Дионов?
Погодите, вставила слово Глафира, давайте спокойно поговорим.
И с тобой поговорим, отмахнулся уголовник, въехав тяжелым кулаком по скуле Глафире.
Доктора я почти не знаю, встретил на кружке, хрипел конферансье.
Каком-таком кружке?
Масонском
В этот момент раздался выстрел. Мозги уголовника брызнули на лицо конферансье. Глафира привычным жестом дунула на ствол своего браунинга. В стенку постучали соседи.
Нельзя ли потише шуметь? Уже час ночи! Я буду жаловаться управдому!
Глафирочка, шо это было? Это твой бывший?
Дурак ты. Кстати, чё за кружок? Почему я об этом ничего не знаю.
Да так, это чисто как английский клуб, собираются джентельмены, курят табак, пьют виски.
Ты мне не темни. Что за масоны?
Ну, бывает, ведут умные разговоры, ну сеансы спиритические. Так ерунда. Фокусы.
А вот об этом поподробней.
Глафирочка, у нас труп на кровати. Может, приберемся? Не могу говорить, когда меня тошнит.
Нет, ты мне сейчас же всё расскажешь.
Фима рассказал.
Надо позвонить Никровляеву, сказала Глафира.
Никровляев не заставил себя долго ждать. "На рыбака и акула клюет", обрадовался он, услышав по телефону имя Дионова.
Что ж, Глафира, поздравляю, недовольно сморщился Никровляев, разглядывая труп уголовника, замочила моего информатора.
Это была самооборона.
Суд разберется.
Погодите, какой суд, я же тоже ваш информатор, я же ваш секретный работник.
Вот именно, информатор, а не убийца. Где информация? Пока я вижу одни трупы. Вот уголовник, до этого был рабочий, когда ожидать труп колхозницы?
А какую информацию вы хотите?
Всё выкладывай.
Он искал доктора Дионова, я думала, вам будет это интересно, поэтому и позвонила.
Правильно, нам нужен этот Дионов! Это он по моему заданию искал доктора.
Зачем таки он так грубо? Откуда мы знать, что для вас? Мы бы итак вам сказали.
И где, по-вашему, Дионов?
Фима, расскажи товарищу про масонский клуб.
А что рассказывать, я и показать могу. Меня часто приглашают. Впрочем, я не член общества, боже упаси я всего лишь веду мероприятия, аукционы, балы, подпольные бои без правил. Ой! Это была шутка, пардон. Так, подрабатываю немножко. Вы спрашивали за доктора Дионова? Так шо искать у них там скоро на Рождество будет благотворительный бал, выставка, там его и возьмете, если сможете. Туда и ваши товарищи ходют.
Какие товарищи?
Ну, там Фима заткнулся, заметив знаки, которые подавала ему Глафира из-за плеча Никровляева, Ой, зря я это. Расстреляют меня, и вас тоже
Не слушайте его, брехня все это про масонов, встряла Глафира, Устройте нас с Фимой в хороший ресторан, и я узнаю всё про всех, принесу на блюде под соусом!
Надо подумать, впрочем, есть у меня один на примете специально для вас.
А шо нам делать с трупом? спросил Фима.
Раз вы замочили известного рецидивиста, которого МУР уже год ищет, то вам, может быть, положена медаль.
Ох, радость, какая! подобострастно воскликнул Фима
Однако самосуд противоречит указаниям товарища Скалина о социалистической законности и порядке вынесения приговоров. Тогда, может быть, вас расстреляют.
Товарищ, Никровляев, вы же большой начальник, вас послушают, а если нас расстреляют, то, как мы найдем вам доктора Дионова? запричитала Глафира.
Мы всегда пригодимся вам живыми, поддакнул Фима.
Ладно, устрою вас в столовую 1 в парке имени Сладкого.
Фу, рабочая столовая, скривила лицо Глафира.
Это летом, а зимой там модный ресторан. К тому же близко институт, в котором зреет заговор ученых. Меня пока не интересуют шпионы и диверсанты, сосредоточьтесь на деятелях науки. Обо всех слишком умных сигнализируйте. Будем ловить подпольных докторов и профессоров. Типа того лектора, которого вы упустили в Сокольниках
Ресторан Шестигранник
Судьба человека прямо пропорциональна выбору питейного заведения. Обычные бары и злачные места предлагают провести жизнь яркую, полную неожиданных приключений, но короткую. Некоторые солидные рестораны способны вознести карьеру посетителя до небывалых высот, но это, как правило, дорогие места, куда не всякого оборванца пустят.
Столовая 1 в парке имени знаменитого писателя Макса Сладкого имела репутацию передового массово-пищевого заведения с весьма умеренными ценниками на пирожки с капустой. Публика здесь была настолько разнообразна, что никакой астролог не мог точно сказать, какое влияние на судьбу окажет посещение этого общепита. Укоротит ли это время жизни пациента или продлит до неопределенных сроков. Тут все зависело от смешивания, казалось бы, несовместимых ингредиентов.
Располагалась столовая в одном из залов павильона "Механизация", где демонстрировались автомобили и трактора отечественных и зарубежных марок. Павильон состоял из шести внушительных корпусов, за что и был прозван народом "Шестигранник". Летом во внутреннем дворе павильона вокруг фонтана лучами стояли длинные столы. Восседая на лавках, передовики производства и гости столицы вкушали стандартные, одобренные Московским управлением народного питания при системе Нархамата внутренней торговли СССР и Нархамата пищевой промышленности СССР блюда фабрики-кухни: щи, борщи, котлеты по-киевски, винегреты, сосиски, пюре. Пиво с воблой текли рекой. Зимой, когда поток посетителей заметно падал, ибо желающих гулять по парку в лютые морозы было не так много, общепит перемещался под крышу одного из корпусов и превращался в злачное заведение с налетом непманских традиций. Наливали шампанское и коньяк. Оркестр играл джаз.
Чтобы публика не забывалась, на колоннах висели кумачовые транспаранты с лозунгами: «Долой кухонное рабство!» и "Венин живее всех живых". Громадный портрет товарища Скалина снисходительно взирал на этот островок социалистического рая.
Особенно это место было популярно у молодежи и банды местных пенсионеров-алкоголиков. Завсегдатаи пенсионеры загодя занимали почти все столы. Исключение составляли "столы для ударников". На отдельном пятачке кормили усиленно, по науке согласно потраченным на стройках коммунизма калориям. Эти столы, как правило, были заняты не исхудавшими на производстве шахтерами-метростроевцами, а важными чиновниками с толстыми портфелями и брюхами.
Когда ближе к вечеру в зал вваливались веселые студенческие компании, замерзшие от романтических прогулок в декабрьскую пургу и подуставшие от катания на коньках, все столы были заняты красномордыми дядечками со спитыми рожами. Молодежь это не смущало, они смело присаживались к старичкам, и начиналось веселье. Хитрость заключалась в том, что крепкий алкоголь деткам официально наливать не рекомендовалось правилами, но если за столом восседал солидный гражданин с красным носом, то он и брал на себя ответственность за спаивание молодежи. Разумеется, дядечка сам за водку не платил платила компания студентов. Администрации такой симбиоз приносил немалый доход в кассу и мимо кассы. Официантки были в доле. Столовая процветала и пользовалась особым покровительством знатока кавказской и мировой кухни нархома Мико Настояна.