Одна из старух внимательно изучала вещи, снятые с Мирославы. Она вертела в руках ее наручные часы на кожаном ремешке, а затем, увидев себя в их отражении, от испуга выронила их на пол и разбила. Другая женщина рассматривала ее необычно огненные волосы. Она обратилась к соседкам на своем языке:
Волосы, точно солнце, боюсь, как бы не обжечься!
Неужто это сама богиня Лада, маменька? заговорил ее младший сын.
А батька говорит, что это русалка и лучше бы ее обратно в воду вернуть, пока ночь не пришла! перечила ему его старшая сестра.
Высокий, широкоплечий, бородатый мужчина отворил дверь в избу и вошел внутрь уверенным шагом. На его руках лежала собака. Женщины звали его Глебом.
Глупые бабы, он опустил собаку на деревянный пол. Не приходило ли вам в голову, что это просто женщина, которая утонула?
Просто женщина! передразнила его толстая старуха, сидящая за столом, и сморщилась. Иди погляди, какая там просто женщина! Как она подо льдом оказалась, скажи мне? И что за зверя ты сюда притащил к нашим детям? Что за волчара?
Олег вон сказал, он пришел с Глебом рыбачить, недовольно покачала головой другая женщина, только лед разломил, а она в воде как ниоткуда взялась! Руки тянет! Осмотрели всю реку другой проруби не нашли! Утопленница она! Притащили в дом смерть! Глеб, ты же был там? Чего не соглашаешься?
Мирослава открыла глаза и попыталась подняться. Жаркий громкий спор в избе привел ее в чувства. Мальчик, все это время тянущий ее за волосы, в испуге отскочил и запищал. Она оглядела людей вокруг, их серые рубахи с красными воротами, длинные русые косы, затем попыталась встать с лавки, но люди испуганно сделали несколько шагов назад.
Что случилось? Мирослава обернулась, пытаясь найти причину того, что так напугало окружающих. Простите, пожалуйста, где я сейчас нахожусь? Который час? Сколько я проспала?
Бруни жалобно застонал, с трудом поднялся на лапы и подошел к хозяйке, виновато поджав мокрый хвост, ставший совсем тонким, как веревка. Старуха, сидящая за столом, выпалила что-то на своем и схватилась за голову.
Простите, я вас не понимаю Мирослава ощупала себя и взглянула на расшитые красными нитями рукава своей рубахи. Это что польский? Финский? На каком языке вы говорите со мной? она жалобно взглянула на мужчину, которого звали Глебом, в поисках помощи и сострадания в его глазах. Точно не украинский.
Мира рассмеялась, но понимала, что вот-вот заплачет от страха, и потому начала судорожно рассматривать избу, в которой находилась, чтобы найти выход и мысленно построить план побега. То не представлялось возможным. Чужаков в избе было слишком много, а в проеме узкой двери стоял широкоплечий мужчина, почти подпирая потолок своей головой.
Ишь, чего на своем балакает! воскликнула старуха. Небось, уже прокляла нас, и к утру все передохнем! Тьфу!
Мужчина, которого звали Олег, набравшись смелости, подошел поближе к незнакомке и стал внимательно рассматривать ее лицо в свете горящей лучины. Мирослава была очень красива, но красота понятие относительное. Он был удивлен ее худобе и выступающим ключицам. Ее зеленые глаза молили о помощи, искали ответы, и он пытался дать их ей.
Мы нашли тебя на реке и это было чудо Ты оказалась там как по волшебству. Диву даемся. Мы пытались пробить дыру во льду, чтобы напоить лошадей. Как только мы вскрыли лед, мы увидели чьи-то руки, тянущиеся к свету Ты оказалась подо льдом без всякой на то причины Возможно, ты не из наших земель и потому не понимаешь нас Только ты сама знаешь ответы, кто ты и откуда, из какого племени. В русалок я не верю. Не слушай этих девок.
Мирослава закрыла лицо руками, стараясь сдержать слезы и не показать, как ей было страшно.
Я не понимаю вас совсем плохо, девушка в последний раз обвела взглядом каждого недоумевающего и напуганного, словно они все увидели в ней беса. Где мои вещи? Моя одежда? Телефон? голос Мирославы сорвался и задрожал.
Она ведет себя, как какая-то древлянка4! обиженно протянул мальчуган, стоящий за юбкой своей матери.
Какие древляне? Тьфу! приструнила его бабка. Они же черные и дикие, как зверье! Да и куда тебе! Ты коли их хоть раз видел? Древлян-то? Или опять Олега наслушался? А эта, поглядите Может, она из южных? бабка обратилась уже к остальным. Будто солнцем целованная!
А по мне северная! Кожа бледная, почти синяя! кто-то вставил свои пять копеек.
Может, она из этих из варягов? Олежа, а ну, спроси ее чего-нибудь на варяжском!
Землянка снова наполнилась жаркими спорами. Мужчина сел рядом с Мирославой и протянул деревянную кружку с горячим напитком.
Выпей, тебе станет легче, он и впрямь попробовал обратиться к ней на еще одном языке, но она не уловила разницы.
Мирослава послушно взяла сосуд из его рук и жадно прильнула к нему губами, прежде понюхав и убедившись, что напиток безопасен. То был сбитень, сваренный из меда, пряностей и трав. В животе стало тепло и уютно. Мужчина по имени Олег был единственным, кто вызывал у нее не только доверие, но и симпатию, хотя был одет не менее странно и говорил на чужом языке. Впрочем, Мирослава решила, что и другие не сделают ей ничего дурного. Они же спасли ее и отогрели.
Олег, обратилась к нему одна из женщин. Мне кажется, что эта девушка чем-то обеспокоена. Не ищет ли ее кто?
Твоя правда, Алинка. Я поскачу до крепости и спрошу у Ефанды. Может, она чего знает.
Ты поди сходи до сестры, женщина похлопала Олега по плечу. А мы пока отогреем ее да откормим.
Женщины так и сделали. Отогрели, накормили, напоили незнакомку и оставили одну в землянке, чтобы та отоспалась и пропотела. Однако Мирослава спать не стала. Как только женщины ушли, она выглянула в единственное крошечное оконце, которое было вровень с землей. Оглядевшись, она поняла, что находится в небольшой бедной деревне. Участок был огорожен высоким забором, собранным из прутьев. По участку было разбросано шесть вытянутых низких построек, расположенных вокруг колодца. Их было немного, но если они были больше той, в которой находилась Мирослава, значит, в деревне могло находиться как минимум человек сорок-пятьдесят. У дальней полуземлянки несколько худых кобыл лениво жевали сено, а маленькая девочка доила корову.
Похоже на реконструкцию какой-то славянской общины, прошептала Мира вслух. Мне нужно вернуться к реке: так я смогу выйти на крепость и наш гостиничный домик. Что скажешь, Бруни?
Мирослава собрала свои до сих пор мокрые вещи, которые сушились на грязной печи, с усилием натянула сапоги на босые ноги (носки куда-то запропастились), накинула на плечи пальто. Ноги предательски мерзли и едва слушались. Мирослава, решив дать этому месту второй шанс, вышла из избы и подошла к девочке, доившей корову.
Здравствуйте Вы можете мне помочь?
Сдорв?.. помотало головой дитя. Гой еси?
Ну понятно, с губ Мирославы слетел смешок. Если ты один нормальный среди сумасшедших, то сумасшедшим становишься уже ты она посмотрела на своего пса и вздохнула. Жаль, что ты не умеешь разговаривать. Может, хотя бы ты объяснил бы мне, что здесь происходит и где мы. Так
Мирослава села на колени перед псом и почесала его за ухом, осмотрела со всех сторон, чтобы убедиться, что Бруни в полном порядке после падения в ледяную воду. Она заметила монетку, сверкнувшую на его ошейнике.
Вот тебе и путь из варяг в греки. Только тут, скорее, из России в Русь. Без паники. Вероятно, меня просто перетащили на другой берег реки, поскольку такого музея я не помню, она продолжила свои размышления вслух, поглаживая дирхам пальцами, чтобы сосредоточиться. Значит, мне просто нужно перейти реку обратно на этот раз без падений. До крепости километра полтора два Пешком дойти можно главное, не умереть от холода.
Девочка, все это время наблюдавшая за ней и доившая корову, подошла к Мирославе и осторожно потрогала рукав ее пальто. Ее глаза почти выкатились наружу, когда она ощупала ткань, а затем меховой воротник, пытаясь понять, какому животному он принадлежит, и рассмотрела пластмассовые пуговки и карманы.
Нравится? Держи! Мирослава протянула девушке пальто. Я новое куплю, а тебе, наверное, и есть нечего.
Девочка несколько секунд смотрела в глаза Мирославы, пытаясь понять, враждебна ли она, а затем сняла свой грязный и скромный овчинный тулуп и протянула Мирославе в ответ.
Хотя бы не мокрый, Мира ласково, но грустно улыбнулась и натянула на себя тулуп. Вы так специально одеваетесь или носить нечего?
Все местные отвлеклись от своих дел и окружили Мирославу, рассматривая ее с опаской. В основном это были женщины и дети. В общине почти не было мужчин, вероятно, потому, что они были заняты работой в такой час: охотились, рыбачили и уходили в лес за дровами. Братья Олег и Глеб ускакали в крепость к своей сестре Ефанде за подмогой. Только тогда Мирослава заметила, как плохо выглядела на местных одежда и как плохо они выглядели сами. Лица детей были совсем не детские. Детские ножки, ручки, детское тельце переходили к состарившимся серым лицам. Волосы были не расчесаны, зубы не чищены, ногти не стрижены. Женщины выглядели болезненно и даже уродливо, а те, что показались ей прежде старухами, оказались на вид не старше сорока.
Снаружи пахло гнилью. По двору лениво ходили курицы. У забора кто-то разделывал тушу животного, и Бруни не мог усидеть на месте. Мирослава держала его за ошейник, слегка согнувшись в спине.
Вероятно, я не должна здесь быть, но спасибо за то, что вы мне спасли жизнь, она заговорила первая. Я непременно вас отблагодарю, как только вернусь домой. У меня нет с собой ни денег, ни телефона, хотя вы, наверное, и не знаете, что это такое.
Она вдруг рассмеялась, но тут же замолчала, потому что остальные не смеялись вместе с ней. Люди вокруг нее продолжали образовывать круг. Какая-то девушка привела в поселение мужчин. Они спешили снимая шапки. Мирослава, отступая от давящей на нее толпы, сделала шаг назад и уперлась спиной в длинный обледенелый столб. Она обернулась и перестала дышать: то был самый настоящий языческий идол.
Лада, проронила Мирослава вслух и вдруг вспомнила о своей книге. На мгновение ей показалось, что она пережила дежавю, что прежде она бывала в этом месте и видела это лицо, небрежно вырезанное на деревянном столбе.
«Я в секте» подумала Мирослава, но не посмела произнести эту мысль вслух. К горлу подкатил ком. Стало трудно дышать.
«Нет, не может быть, это просто реконструкция просто музей Но почему они меня не понимают? Да и у славян вовсе не было никакой богини Лады в пантеоне! Это же не больше, чем поздняя выдумка или фольклор! Я и сама пошла на хитрость, рассказав о Ладе в своей книге!»
Мирослава сделала глубокий вдох и попыталась быть смелой. Она подняла глаза: солнце, рыжея, уже катилось за горизонт, и его длинный огненный хвост лениво тянулся за ним по белому снегу. Белый-белый снег. Откуда ему тут взяться? Когда он успел навалить? Как долго лежала она в землянке? Как давно ее ищут?
«У них совсем нет электричества. Как только сядет солнце, темень будет хоть глаза выколи. Уж лучше здесь переждать ночь, чем потеряться в лесу. Может, и Саша найдет меня и приедет. Полиция уж точно найдет. Да и они не кажутся опасными»
Ее внимание неожиданно привлек уже знакомый мужчина, въехавший в ворота поселения верхом. Олег. Именно он угостил ее горячим напитком в землянке. Его брата с ним не было. Олег был не то взволнован, не то напуган и не отводил глаз от Мирославы. Мужчина спрыгнул с коня, подбежал к чужеземке и схватил ее за руку чуть выше локтя.
Идем! Быстрее! он пытался тащить ее за собой.
Мира запищала от неожиданности.
Мне больно!
Народ тут же расступился, давая Олегу дорогу. Мирославе никогда прежде не было так страшно. Она чувствовала отчаяние, обиду, слабость. Едва она решила, что все самое худшее позади и, переждав ночь, она вернется к мужу, как к ней применили насилие.
Она злилась на Александра за то, что его не был рядом, и одновременно она хотела видеть его сейчас как никогда. Сильная рука мужчины давила больно, из глаз Мирославы сыпались слезы и обжигали ее обветренное и сухое лицо. Что он собирался сделать с ней? Неужели надругаться?
Одна из женщин подбежала к ним суетясь. Она кричала ему что-то на своем, и не менее громко он кричал ей в ответ.
Что стряслось, Олежа? Куда ты потащил эту деваху?
От беды подальше, Алинка!
Что сказала тебе сестра?! Что сказала Ефанда?!
Что из крепости сбежала рабыня!
Так вернуть ее надо бы!
Сбежала, потому что эти проклятые варяги Олег споткнулся, не найдя подходящих слов, чтобы описать тот ужас, о котором ему пришлось услышать в крепости. Одни боги знают, когда явятся за ней сюда! Нет! Я не позволю этому случиться! Только не из моих рук и не на моих глазах!
Мирослава не понимала, о чем те говорили, продолжала сопротивляться и так сильно упираться в землю пятками, что из-под слоя снега начала показываться липкая земля, смешанная с сеном. Мужчина был слишком силен, хоть и невысок, и каждая попытка освободиться доставляла Мирославе еще большую боль. Она чуть не вывихнула себе руку!
Бруни бегал кругами вокруг хозяйки, рычал и, наконец, вцепился пастью в икру мужчины. Олег простонал от боли, но Мирославу не выпустил. Алинка пыталась отогнать пса, чтобы спасти друга, но Бруни и ее цапнул за пальцы.
Пожалуйста, отпустите! За что?! За что?! Мой муж уже ищет меня Он где-то рядом! Вы все сядете в тюрьму!
Олег продолжал тащить ее в сторону одной из избушек, что выглядела лучше остальных, и спорить с женщиной, пока та облизывала пальцы от крови. Бруни схватили другие мужчины и прижали к земле. Один из них сел на пса всем своим весом и отпустил только тогда, когда Олег и Мирослава уже зашли в землянку.
Тебе не сносить головы, если правда вскроется! Что ты упрятал ее! причитала Алинка, все еще следуя за Олегом и Мирославой.
Он не тронет меня, сжав челюсти, бросил Олег и вошел в землянку, пропуская пленницу вперед. Не посмеет! Иначе нашему перемирию придет конец!
Он хлопнул дверцей прямо перед носом своей соседки, оставив ее вместе с псом снаружи, который по-прежнему то скулил, то скалился, но уже никого не трогал. Как только Олег освободил Мирославу из своей сильной медвежьей хватки, она зажалась в углу и заплакала еще сильнее. У нее случился срыв.
Пожалуйста, умоляю не трогайте меня Просите все, что хотите только не трогайте. Я совсем недавно потеряла ребенка. Вам не понравится.
Ее бледное веснушчатое лицо покрылось красными пятнами. Мокрый нос и глаза опухли. Она кричала срывая голос. Она умоляла. Мирослава забилась в угол избы, опустилась на пол и прижала к себе колени, будто это спасло бы ее от насилия. Все последние годы жизни с мужем пробежали перед ее глазами. Она думала, что уже и не так несчастна, как ей тогда казалось. Как она вообще могла быть недовольна своей жизнью?! Как она могла быть недовольна мужем, таким родным и заботливым Александром?!
Саша! она закричала так громко, что Бруни перестал скулить снаружи. Саша!!!
Ее голос был больше похож на рык или на вой, и даже если бы Саша был рядом, он бы не узнал своего имени таким отчаянным и горьким был этот крик. Однако Олег был напуган не меньше. Вытянув руки вперед, он сделал шаг навстречу незнакомке, чтобы показать, что он не опасен.
Если будешь продолжать так верещать, то тебя тут же сыщут. Тебя и в крепости, наверное, слыхать!
Он сделал еще два шага вперед.