Леннокс пожал плечами.
О чем ты хочешь говорить?
Капитан Антеро проговорил нечто вроде: «Кажется, я забыл кое-что в саду» и ретировался, прикрыв дверь. Дочь и отец остались одни.
Профессор повернулся к Кайе в пол-оборота, незаметно разглядывая девочку.
Так это правда? не замедляет выпалить она. Я ваша дочь?
Он прикрывает глаза и устало кивает. Кажется, присутствие дочери ему докучает.
Но почему? Почему вы отослали меня? Разве возможно не любить собственных детей?
Я не любил твою мать и не люблю тебя, отвечает Арне Леннокс, посмотрев Кайе прямо в глаза.
Но вы любите Майю, а мы сестры! А она ведь ничего
Я не люблю Майю, прервал ее профессор. И ей это прекрасно известно.
Ну, привязаны же к ней!
Мы свыклись жить вместе, верно, а менять привычки ни к чему. В отношении тебя тоже, профессор вернулся к своим делам.
Но Кайя сглотнула слезы. Но зачем вы вызвали меня сюда?!
Было любопытно взглянуть на тебя, когда Коскинен упомянул о вашей встрече, пожал профессор плечами, прорисовывая ровную вертикальную линию на листе.
Любопытно?!
И лишь молчание в ответ.
Значит вы меня не любите?
Ты уже слышала ответ. Зачем повторять дважды?
И я вам не нужна? замирает сердце. Я умею быстро учиться, я могла бы
Не нужна, отчеканил профессор Леннокс сквозь зубы.
А если я докажу, что я лучше Майи?.. Она же плохо учится! А я буду стараться! в отчаянии крикнула Кайя. Вот увидишь Я смогу смогу лучше
Майя меня устраивает.
Кайя стояла мгновение, смотря на его равнодушную спину и давясь слезами. Дверь сзади приотворилась заглянул Антеро. Каарина метнулась вон из мастерской, и, если бы капитан не посторонился, он мог бы окончить свои дни втоптанным в белый гравий садовой дорожки.
* * *
Глава 12. Талисман
* * *
Кайя стрелой насквозь проскочила оранжерею с розами и заблудилась в бесконечных коридорах и собственных слезах. Долго она металась в ставшем ей враждебном доме удивительного изобретателя, за час превратившегося из недосягаемого кумира в злейшего врага и ненавистного родственника, пока не увидела выход. Забыв о саквояже, Кайя бросилась к парадной двери. Которая вчера открывала ей будущее, а теперь была обязана закрыть прошлое. Хоть ненадолго. Девочка схватилась за ручку и, отодвинув засов, распахнула дверь. Влага, дождь, ветер и свобода. Кайя на мгновение зажмурилась, принимая окончательное решение.
Уходите? слышит она из-за спины довольно дружелюбный голос.
Знакомый голос. Рэймо! Кайя оборачивается разъяренно. На свету он не кажется плохим, но в памяти Каарины слишком свеж диалог в библиотеке. Там он бросил ее имя в грязь.
Да, больше ноги моей здесь не увидите!.. бросает гостья растерянному секретарю. И я вовсе не замарашка с претензией на гения!
Рэймо замирает на мгновение и затем растерянно отвечает:
Я совсем не
Однако, Каарина не слушала ответ. Она уже летела к мостовой. Оттуда к другой мостовой. И так дальше, дальше от дома профессора Леннокса, вглубь Гельсингфорса. Наконец дом затерялся за другими строениями, дымом из труб и грохотом переполненных пыхтящих омнибусов. Город так похож и не похож на фото, что было в той газете.
Кайя осмотрелась по сторонам, убедилась, что дом Леннокса исчез из виду, перевела дух, вдруг вмиг продрогла и обхватив плечи где ты, старый добрый шушун из Инари? медленно побрела по тротуару. Самоходные экипажи, извергая черный дым, хищно сновали вокруг, толпы спешащих людей то в городских нарядах, то в рабочих куртках и брюках теснили деревенскую девочку с растоптанной мечтой на узком тротуаре. Враждебные гудки и смех, безжалостная изморось, недавно оседавшая лишь на крыше оранжереи профессора Так что, едва городская река поманила заблудившуюся обещанием приюта, Кайя сбежала, поскальзываясь бессчетное количество раз, по грязному холму под мост и, дрожа от слез и холода, задвинулась под стену, обхватив колени. Взялась за косу; как она предвкушала этот день, когда заплетала ее!.. Каарина зажмурилась вновь изо всех сил.
Река неспешно плескалась о грязный берег, будто она была дамой, которая плыла по набережной, приподняв многочисленные юбки. Пусть и прекрасной, но чужой и холодной
Шорох с правой стороны заставил девочку поднять голову и вздрогнуть от ожидания очередной опасности. Она суетливо дернулась, оглядываясь в поисках орудия защиты: из кучи прелых листьев выделилось некое светлое пятно и жалобно тявкнуло. Кайя напряженно вгляделась в полумрак и сообразила: лай означает собаку. Крупный щенок с обвислыми ушами тем временем несмело подобрался поближе и лизнул ее руку шершавым языком. Девочка засмеялась. Сосед по укрытию завилял хвостом.
Что мне теперь делать? уставившись на повеселевшего бутузика, ткнувшегося ей в колено, невесело спросила Каарина.
Домой возвращаться нельзя только не с разбитыми амбициями, ведь Инари ждет от нее подвигов. Ленноксы считают ее глупым неудавшимся гением, да и собственному отцу она безразлична. Щенок копошился рядом, шурша листьями: вот вытянул из компоста пожелтевшую бумажку и стал тыкать ее в ладони девочки, словно напрашиваясь поиграть. Девочка прочла надпись на устаревшем рекламном проспекте: Академия Механики приглашает
Академия Механики Но это идея! Если стать студентом академии, а затем гениальным изобретателем, можно затмить Майю, Рэймо и отца вместе взятых. И тогда еще посмотрим, кто из них замарашка! Создать свой дирижабль и облететь мир, и Нура с тех пор начнет читать газеты, чтоб только лишь узнать, что поделывает та, кого она обманула столь жестоко. Это наполняет силами
Тогда да тогда они узнают, они поймут, они пожалеют, но будет поздно! Каарина будет всемирно известным профессором и ни в ком не будет нуждаться.
Каарина подгребла щенка к себе и поцеловала в нос.
Ты мой Талисман! шепнула она ему весело. Благодаря тебе я знаю, что теперь делать!
На холме раздался шум ломающихся веток.
Ты уверен, что видел там бродяжку? раздался один мужской голос.
Да, это хорошее место, тут вечно кто-то ошивается, отвечал второй. Если поймаем, полковник поверит, что мы баклуши не бьем.
С левой стороны моста показались две мужских крупных фигуры. Кайя поднялась с земли, с тревогой прижимая к себе Талисмана.
Вон! Смотри, видишь?! с торжеством воскликнул один, указывая на Кайю. Эй, девочка, есть у тебя документы?
Документы?.. Кроме усов, хвоста и лап Тали, свисающих до земли, у нее ничего не было, так что Каарина резво дала деру.
Стой! бросились полицейские вдогонку.
* * *
Глава 13. Укко
* * *
Кайя прислушивалась к предполагаемым шагам преследователей, но возня Талисмана мешала сосредоточиться. Сжимая пасть большого щенка изо всех сил, ни жива, ни мертва, девочка притаилась под брезентом на носу небольшой самоходной баржи, так вовремя оказавшейся у берега.
Тали, ну, пожалуйста, в очередной раз взмолилась Кайя, сдерживая порыв непоседливого друга вскочить на лапы.
Талисман хоть и был еще малышом-бутузиком, но уже обладал явно недюжинной силой и размерами.
Тем временем баржа вздрогнула от тихого рокота вдруг заведенного кем-то мотора и качнулась, отчаливая. Вмиг Тали удалось вырваться из объятий хозяйки и из-под брезента. Кайя приникла к дощатому полу, зажмурившись. Сейчас что-то да случится Жизнь давно слетела с рельсов обыденности, и каждый новый шаг уносил все дальше, в чарующую и пугающую одновременно неизвестность.
Талисман тем временем лаял не смолкая.
Откуда ты взялась, пустолайка! услышала девочка мужской глухой надтреснутый голос. А ну-ка поди сюда!
Жизни Тали грозила опасность? Кайя сдернула брезент.
Не трогайте моего Тали! воскликнула девочка что есть силы, жмурясь от страха, света и гнева.
На крик обернулся бородатый старик с космами, торчащими из-под облезлой шляпы. Потертая куртка, когда-то бывшая черной, обвисла на нем почти до колен, где штаны из грубой мешковины встречались с забрызганными разноцветной грязью сапогами. Старик стоял у невысокой рубки, на которую уже умудрился влезть взъерошенный Тали, взирая оттуда на палубу с довольным видом.
Раз твой, так следи, чтоб не нагадил, спокойно сказал старик, чуть растягивая слова. Добро пожаловать на баржу Укко, прихрамывая, он обогнул рубку и направился к корме.
Каарина почувствовала себя неудобно. Талисман спрыгнул с крыши рубки и мохнатым тяжелым комком уселся ей на ноги, заглядывая в глаза.
Разве можно вести себя так невоспитанно? тихо укорила его девочка. Идем извиняться теперь.
Талисман покорно поплелся за свежеобретенной хозяйкой на корму, где старый хозяин баржи разворачивал руль, осторожно огибая мель с левого борта и выводя судно на середину реки.
Простите, сказала Кайя, рассматривая швы на собственных каньгах. Мы просто хотели спрятаться ненадолго.
Не пристанем еще пару часов, проигнорировав извинение, ответил старик, продолжая внимательно следить за уровнем воды.
Баржа медленно скользила по поверхности реки, позволяя взору тщательно рассматривать набережные с обеих сторон.
А почему вас зовут Укко2? робко поддержала разговор Кайя.
Я слишком стар, чтобы помнить, как меня звали когда-то, Укко повернул кормовой руль, и маленькая баржа неуклюже вильнула по повороту реки. Подержи-ка, он взял ее пальцы своей грубой ладонью и переложил на изъеденную временем железяку. Должна же быть от тебя на борту польза. Штурвал проржавел, приходится вручную. Держи прямо и твердо, Укко осторожно ослабил хватку, проверяя, справится ли гостья с заданием. Вот так, неплохо.
Руль норовил сдвинуться в сторону, но Кайя, упираясь ногами, изо всех сил представляла себя мощным героем рун. Укко исчез за рубкой. Вскоре внизу послышался какой-то лязг и грохот. Забытый всеми Талисман навострил уши и весело дернул на шум. Каарина, все еще в позе Ильмаринена, кующего Сампо, загляделась на высокую каменную башню с настоящими часами на правом берегу, Часы пробили четверть пятого.
Можешь отпускать, услышала она наконец голос Укко. От него пахло тиной и табаком. Лучше присмотри за своим псом, Тали прыгал уже у их ног, тайно вожделея заполучить в зубы любую игрушку, будь то расшитый подол юпы Кайи или край куртки Укко. Гомер пытается барахлить, но сегодня еще дойдем до дома.
Гомер? Кайя привыкла, что машинам тут дают имена. Это так баржу зовут?
Мотор, коротко бросил Укко.
А я Кайя, улучила возможность она представиться.
И куда ж ты плывешь, Кайя? не отводя глаз от дна то с левого, то с правого борта баржи, уточнил Укко.
Не знаю. Мне некуда идти, вздохнув, присела она на краешек борта.
Талисман вновь влез на крышу рубки и ловил косые лучи солнца на свою белую шубу. Девочка бросила на щенка взгляд и оживилась:
Впрочем, как же я забыла! Я ведь поступаю в Академию Механики!
Академию Механики? Укко удивился на миг, но тут же расхохотался, держась свободной рукой за бок, совсем как капитан Антеро.
Только его смех был немножко глуше.
А что тут смешного? не поняла Каарина.
Как тебе сказать задумался Укко, но через мгновение тряхнул головой, словно отметая сомнения. Впрочем, молодости присущи большие желания. Неужто и пустолайку с собой потянешь?
Конечно! воскликнула Кайя, энергично мотнув косами. Он же мой Талисман!
Укко снова покачал головой и глухо засмеялся.
Ну, вы мне определенно нравитесь, нейти Кайсу! Не переживай, что-то да придумаем.
* * *
Глава 14. Юки
* * *
На реку Вантаа опустился легкий туман. Баржа Укко оставила позади красивые богатые кварталы с мощеными набережными на них Кайе теперь смотреть и не хотелось -, и вот вдоль берегов тянулись неприветливые вереницы ангаров и дымящих трубами фабрик. Каарина, примостившись рядом с задремавшим Талисманом на корме у борта, передернула плечами воздух влажнел и наполнялся неприятным холодком.
Вот и кончилось тепло, сказал Укко, все так же придерживая руль и вглядываясь в речную мглу. Зима дышит осени в спину.
А правда, херра Укко, что есть края, где солнце летом такое сильное, что люди становятся прямо черными? встрепенулась Кайя, поглаживая по спине клубочек Тали.
Такая картинка была в «Пяти неделях на воздушном шаре» читать-то она не читала, но картинки смотреть летом было можно. Незнанием о сушествовании таких краев вчера попрекала ее Майя.
Вот же Кайя, темнота дремучая! хрипло рассмеялся старик. Ты хоть читать умеешь? В Академию идти удумала.
Не обижайте, умею, конечно! и последовал живописный рассказ о полуразрушенной библиотеке, о старом библиотекаре, который умер, так и не создав библиотеку такой, как хотел, а теперь там развалины и крыша течет.
О дирижабле и недавно открытых родственных связях Кайя смолчала.
А в книге одной была такая картинка. В Академию же я иду, и точка! Это вообще не обсуждается, и девочка стиснула холку Талисмана сильнее, отчего он проснулся и слегка заскулил.
Бывает, бывает такое лето, примирительно кивнул Укко, поворачивая баржу к берегу.
Я бы хотела мечтательно заглянула Кайя в небо.
Чего ты бы хотела?
Чтоб и наше лето длилось чуть дольше.
Старик усмехнулся в бороду, качая головой. Он не особо жаловал чужаков, но эта девочка чужой совсем не казалась. С ней рядом он сам себя чувствовал мальчишкой, которому хочется делать глупости. Укко выбросил швартов на дощатый мелкий причал и вскочил на него сам, тут же легким отточенным движением набрасывая его к пал и завязывая морской узел.
Вот и прибыли, по-шутовски слегка поклонился он невольной пассажирке.
Что-то скажет Юки на такое поведение. Но сдерживаться невозможно. Что такого в этой одинокой девчонке с синими глазищами?..
Кайя с громоздким Тали в охапку перелезла борт, опасливо оглядываясь по сторонам. Под грязной высокой стеной на сваях стояла видавшая виды хибарка, из трубы ее вился слабый дымок. И все. Больше на мокрой грязной илистой земле не было ничего, кроме голого кустарника.
Пошли, познакомишься с Юки, моей женой, позвал Укко, с кряхтением поднимаясь по шатким ступеням в это единственное подобие домика.
Каарине ничего не оставалось, как последовать за ним. Талисман послушно полез наверх смешными прыжками.
Юки оказалась довольно хмурой и немногословной особой с неразгибающейся спиной и замызганным платком, повязанным поверх седых коротких прядей волос. Лишний раз расспрашивать мужа не стала. Колдуя у крохотной печурки в единственной темной комнате с тем самым затхлым запахом тины, что исходил от Укко, она не уронила ни слова, после того, как Укко кратко изложил историю появления гостьи. Кайя с содроганием осматривалась кругом, пусть горевшая на деревянном грязном столе единственная свеча и не давала глазам разгуляться. Укко уселся на грубо сколоченный табурет, копаясь в собственной бороде, в глазах его порой начинали прыгать задорные искорки. Впрочем, Каарине могло и показаться. Печеных окуньков и хлеб ели в неловком молчании.
Свел бы ты ее к Ромуальдо, изрекла Юки, убирая чугунок со стола.
В свете свечки оказалось, что ее лицо не так уж и старо, а глаза совсем не злые и не сердятся нежданному гостю, а потому бояться нечего.
Кто такой Ромуальдо? уточнила Кайя, засовывая в рот последний кусок кукурузного хлеба.
Тали досталась добрая его половина, но бутуз все равно с надеждой зыркал по углам.
Укко нахмурился. Его морщины проступили темными полосами на обветренном лице.