Веселье началось раньше времени, сказал кто-то.
Пусть эта фраза не предназначалась незваному гостю, но владелиц кофейни все слышал.
Жертва! Жертва! Жертва! голосила маленькая группа, привлекая внимание окружающих.
За что его?
Светик вяло повернул голову.
За что тебя? крикнули ему в ухо. Ты не похож на преступника. Продал свою жизнь, потому что твоя семья в долгах?
Парень ничего не понимал. Голос, что мучил его, затих. Наблюдал, если у него были глаза. Размышлять долго на эту тему не пришлось. Девичьи руки обвились вокруг пояса, а по шее пошел широкий и шершавый язык, будто очищал себе место, а затем надавили чем-то острым. Нежная кожа лопнула с характерным звуком и пораженный участок онемел. Его руку приподняли, и другая девушка склонилась над запястьем, будто хотела поцеловать. Вместо этого она прикусила кожу, пожевала ее губами и прокусила. Незнакомый парень взял Святослава за ладонь и притянул к себе, закатывая рукав его рубашки. Девушки перетягивали добычу на свою сторону, слегка рыча как звери. Глаза закрывались, разум перестал сопротивляться, отдаваясь неизбежному.
Оставьте его, мертвецы паршивые! рявкнул охранник, освещая место действия фонариком. Он не преступник.
Переводя луч света с одного лица на другое, мужчина добавил:
Я вас всех запомнил, за убийство невиновного суд.
Он живой! прошипел какой-то парень.
Живее живых, прорычала девушка.
Чувствуя, что хватка ослабла, а холодные руки, что обвились вокруг пояса, отступили, Святослав дернулся и случайно ударил незнакомку по лицу. В ответ она завыла, хватаясь за нос. Парень развернулся, оттолкнул другую девушку и побежал.
За ним! крикнул охранник. Держите его!
Толпа расходилась, образуя узкий проход для беглеца. Никто не пытался помочь, оставаясь сторонними наблюдателями.
Перед лицом Святослава появилась дверь. Толкнув ее, он влетел в какую-то комнату.
Саша подняла удивленный взгляд. Потребовалось пару секунд, чтобы она все поняла.
Сюда, приказала женщина, поднимая край бархатной скатерти. Тут тебя никто не будет искать.
Светик нырнул под стол и поджал под себя ноги. Как только гадалка опустила темно-зеленую ткань, в ее комнату ворвался новый гость.
Где он? рявкнул охранник. Куда побежал? Говори, живо!
Саша не спеша вернулась на свое место, взяла в руки колоду и стала тасовать карты. Время тянулось, заставляя мужчину нервничать.
Ну? требовал он.
Женщина медленно повернулась, задев ногой Светика. Парень поежился.
У меня тут работа, спокойно сказала гадалка. Каждая минута стоит денег. Если ты решил потратить мое время на разговоры, то можешь выйти через любую понравившуюся дверь.
Охранник захрипел. От его тяжелых шагов пол ходил ходуном. Вибрация чувствовалась даже сквозь пушистый ковер.
По столешнице ударили мощные кулаки. Искусственный череп подпрыгнул и завалился на бок. Саша мельком посмотрела на дымку, которая взволнованно пульсировала в хрустальном шаре. В центре фиолетового сгустка стали появляться молнии и маленький ураган, который затягивал в себя все краски и выплевывал монохромные цвета.
Я таких, как ты, дома ем целиком, голос охранника изменился. Откусывать одни головы бесполезно, тогда не чувствуешь вкуса. А крылышки выплевываю, слишком они сухие на вкус. Из ваших костей получаются зубочистки, а для ожерелья не годятся.
Святослав закрыл рот руками и поджал ноги. Не видя своего преследователя, он находился в ужасе только от одного голоса. Это что-то низкое по звучанию и сухое, как проходящий сквозь пальцы песок.
Сашу это не смутило.
Ты не дома, парировала она.
Как и ты.
Подавишься, сквозь зубы процедила женщина.
Охранник согнулся, как знак вопроса. Его тело стало сминаться и расширяться, будто кто-то пытался выбраться, а потом обросло бугорками. Широкая спина потянулась вверх, покрываясь каменными наростами. Лицо обсыпало серой пылью, а нижняя челюсть выехала вперед, продемонстрировав два торчащих клыка. Слипшиеся редкие волосы повисли вдоль заостренных ушей.
Помещение заполнил затхлый аромат грязных вещей, забытых на дне какого-нибудь сундука.
Светик поморщился и сжал нос, чтобы не чихнуть.
Так ты ответишь на мой вопрос или как? В лицо ударил запах тухлятины, когда охранник приблизился к Саше.
Ты не дома, повторила женщина. Любая оплошность и тебя вышвырнут обратно домой, под твой мост или пещеру. Не думаю, что ты застрял в этом городе потому, что жизнь там была лучше.
Если узнают.
Пальцы вцепились в скатерть, собирая ее складками и отрывая от стола. Светик ужаснулся, когда его взору открылись толстые, как колонны, ноги, покрытые мхом или шерстью.
Саша хлопнула ладонью по столу. Охранник ухмыльнулся, заметив в ее глазах промелькнувшее беспокойство.
Не трогай мои вещи.
Золотистый свет озарил комнату, борясь с полумраком. Бриллиантовая пыльца собралась плотным слоем перед лицом мужчины. Гадалка слегка подула, и плотное облако врезалось в противника. Режущая боль только заставила охранника чувствовать свое превосходство.
Где он?
Плати, женщина протянула руку. За то, что я говорю правду клиентам, они мне платят. У тебя есть золото. У твоего народа оно всегда было.
Мощная рука пошарила в кармане уцелевших брюк, и извлекла на свет льняной мешочек, покрытый грязью. Охранник отсчитал пару золотых и бросил их на стол. Монеты звякнули, покрутившись на месте, и замерли в ожидании.
Саша схватила у мужчины кошелек и потянула на себя, в ответ сила, превышающая ее, сделала рывок, и гадалка чуть не упала. Пожав плечами, женщина сгребла монеты и ответила:
Он ушел, там дальше выход на улицу.
Выругавшись, охранник поспешил в сторону выхода.
Не забудь вернуть прежний лик! крикнула ему в след Саша.
Мужчина развернулся и вышел через дверь, ведущую обратно в клуб. В комнате наступила тишина.
Секунды тянулись, перерастая в вязкие минуты.
Выходи. Женщина два раза ударила по столу, он больше не вернется.
Бархатная ткань зашевелилась, и на свет появился парень, передвигаясь на четвереньках.
Ненавижу, когда они находят новую жертву, гадалка выдохнула и приземлилась на свое место.
Золотые монеты стали влажными от вспотевших ладошек. Сжимая их до боли, Саша пыталась выровнять дыхание. Страшно. Еще немного и этот громила мог размазать ее по стене, оставив пятна от внутренностей и крови. Умное существо поймет, что ему проблемы не нужны, а глупые действую сгоряча.
Женщина подняла голову и посмотрела на Святослава.
О, милый, прошептала она, тебя покусали. Дай мне осмотреть твои раны.
Светик испуганным взглядом смотрел на свою спасительницу. Вокруг ее тела летала золотая пыль, освещая ее полупрозрачные крылья, прошитые насквозь жилками.
Саша встала, парень тут же сделал шаг назад.
Не волнуйся, мягко сказала гадалка. Я просто хочу помочь.
Святослав попятился, задев спиной штору из бисера. Запутавшись в ней, он упал, сорвав ее с ненадежно закрепленных крючков. Разноцветные бусины звенели, еще больше запутываясь. Чувствуя себя рыбой, которая попала в сеть, хозяин кофейни потянул импровизированные оковы в разные стороны. Леска беспощадно резала ладони.
Саша замерла с протянутой рукой. Она не знала, что ей делать дальше. Парнишка выглядел испуганным, как животное в свете фар.
Кое-как справившись с беспощадным бисером, Светик побежал. Дверь хлопнула, и отчаянные шаги стихли. Гадалка вернулась на свое место. Две пары крыльев грустно опустились.
Глава 4
Глеб ушел первым. Клавдий задержался, чтобы набросать примерный план. Увесистая пачка денег, оттягивающая карман пальто, вдохновляла на действия. Синяя шариковая ручка блуждала по страницам, вычеркивая ненужные мысли, формируя новые. Он знал, кому можно задавать наводящие вопросы, но следовало это делать осторожно, чтобы никто ничего не заподозрил. Время близилось к вечеру. Сумерки наступили раньше, чем стрелки часов оповестили об окончании рабочего дня.
Домой, домой, домой. Нельзя опаздывать, а то снова ждет встреча с остывшим ужином, бережно прикрытым крышкой.
Потоптавшись на коврике перед входной дверью, Клавдий толкнул незапертую дверь. Ноздри уловили аромат запечённых яблок и корицы. Парень пригладил волосы, снял пальто и скинул обувь. Сначала он хотел оставить все, как есть, но внутренний червячок совести заставил повесить пальто на вешалку, а ботинки поставить на нижнюю полку.
Я дома! объявил детектив.
Из гостиной выплыла девушка. Она раскинула руки, заключила в объятья мужа и прижалась к нему, опустив голову на грудь. Шаль, расшитая бусинами, сползла, оголив плечо. Он прижимал к себе жену так, будто давно ее не видел. Марта, прикрыв глаза, слушала сердцебиение, а Клавдий наблюдал, как за окном в свете уличного фонаря красиво падает снег.
У меня для тебя кое-что есть, нарушил тишину парень.
Порывшись в кармане пальто, на свет появилась бархатная коробочка бирюзового цвета. Девушка схватила подарок и тут же открыла его. Длинные серьги поприветствовали блеском синих сапфиров в обрамлении мелких бриллиантов.
Пусть и мелкие, но это не стекляшки, Клавдий стал почему-то оправдываться.
Марта встала на цыпочки и поцеловала мужа.
Ты достойна лучшего, сказал он. Я знаю, что твой любимый цвет голубой. И ты любишь все, что напоминает тебе воду. Но представь, будто эти камни море во время шторма.
Шаль слетела на пол. Девушка, мягко ступая по ковру, направилась к себе в комнату. Ее атласное платье струилось по стройному телу, а тонкая бретелька сползла на предплечье. Распущенные светлые волосы, как шелк, спадали на спину. В локоны вплетена жемчужная нить, дюжина серебряных колец и искусственные ромашки.
Марта оглянулась, случайно приподняла платье, и скрылась. Клавдий успел заметить козьи ноги. Обычно жена их не демонстрировала, но, когда мужа не было дома, она снимала морок, чтобы почувствовать себя, как он считал, свободной. Находясь давно вдалеке от родных мест, девушка так и не привыкла к этому городу. Грязный, злой, он окутывал своими щупальцами тех, у кого душа светлая и чистая, пытаясь замарать ее, проникнуть вглубь и оставить там чернильные отпечатки. Запутывая потерявшихся прохожих среди узких улиц, бетонный монстр выводил их туда, куда они не стремились прийти, иногда возвращая в первоначальную точку. Стоило только задуматься, как стены могли поменять свое положение, и вырасти непроходимой горой перед путником.
Все это городская байка, которую любили рассказывать местные жители друг другу, дабы придать своему родному месту некую загадочность. Только загадки здесь на каждом углу. Слепцы придумывали истории, пытаясь быть сказителями в дебрях бетона, пыли и магазинов, оснащенных бесполезными вещами. Само волшебство скрывалось от жадных глаз, боясь быть растерзанными, как загнанная косуля. История повторяется. И каждая вылазка, открытие или намек о себе, разжигало пламя наживы в душах тех, кто запутался в серости.
Хранить тайны сложно, особенно когда они касаются чужих жизней. Это обратная сторона знающих.
Клавдий присел на край кресла. Марта задерживалась. Начиная волноваться, он, прежде чем принять решение проведать ее, услышал тихое:
Как тебе? Мне кажется, что они идеально подойдут к тому платью, что я купила на нашу годовщину.
Детектив поднял взгляд и подавился воздухом. Слова о том, что она красива, что синие камни делают ее голубые глаза еще ярче, застряли в горле. Речь была подготовлена заранее, по пути домой он ее репетировал, прокручивая у себя в голове. Но фразы лопались где-то внутри, так и не достигнув ушей той, кому они предназначались.
Голубые глаза, сверкающие, как льдинки, стерты с лица. Тонкие губы продолжали говорить, порождая слова, фразы и целый монолог, но их не было. Они исчезли, как будто тот поцелуй поглотил их, растворив под тонкой кожей.
Марта крутилась перед зеркалом, бережно касаясь кончиками пальцев подарка.
Я так счастлива. Чувствую себя красивой, как никогда. Хочу прогуляться вечером. Зайти в ресторан.
Должно быть, она улыбалась, но он этого не видел. Голос принадлежал ей. Но, где лицо? Куда делись глаза, полные обожания? Где те бледные губы, которые всегда знали правильные слова в любой ситуации?
Город цеплял стенами, как будто у него выросли ветви, хохоча, как победитель в этой игре. Улицы расширились, предлагая пространство для маневра. Маленький, провинциальный, он не состоял из многоэтажек, довольствуясь только двумя этажами, и забит разными заведениями, которые предлагали спустить все свои деньги на приятные душе безделушки.
Они окажутся заброшены, забыты, а ярлыки не будут срезаны.
За что? закричал Клавдий, когда за спиной остался жилой квартал. Что происходит?
Вот мимо промелькнула кофейня, в которой он никогда не был, а напротив ночной клуб, куда попадали только избранные и те, кому не суждено вернуться. Совсем рядом, деля общую стену, салон магических услуг. Дальше ювелирный, где приобретены те серьги. Поворот и вот полицейский участок. Запыхавшийся Клавдий остановился. Это не поможет.
Ноги несли дальше, на окраину, до которой обычно доходили единицы. Дальше шла пустая дорога, радуя глаза редкими деревьями и одинокой заправкой. Пусто, ничего, будто кто-то забыл нарисовать оставшиеся объекты.
Кладбище. Конечная цель. Клавдий замешкался, вцепившись в кованые прутья ворот. Во мраке мелькнул фонарь, а потом показалась лысая голова с пышной бородой.
Кого принесла нелегкая? пробурчал старик, уходи или стрелять буду.
Яшка, это Клавдий.
Юнец, нечасто ты сюда приходишь.
Старик повозился с замком. Цепь звякнула и упала на землю. Ворота открылись, издав жалобный плач. Город тут же поглотил его, не позволив растекаться дальше, отбиваясь, как мяч, от своих стен.
Что принесло тебя? спросил Яша.
На самом деле я хотел зайти по другому делу, детектив сглотнул. Но происходит что-то непонятное.
Ты взял в жены существо, хмыкнул старик, пропуска ночного гостя, но такой редкой красоты.
Яшка оказался чуть больше метра, в свитере и штанах с множеством карманов. За спиной болталось ружье.
Заходи, раз пришел, доброжелательно сказал он. Поболтаем, чай попьем. Посетители у меня бывают редко, а тебе я всегда рад.
Ворота закрылись тихо, цепь обвилась, запирая их на замок. Город молчал, наблюдая из тени за сбившимся с пути человеком.
В деревянной сторожке, оборудованной односпальной кроватью с сундуком у ног, столиком, тремя стульями и маленькой плиткой, работающей от газового баллона, светло и уютно. На улице стояла раковина с холодной водой и скамейка.
Старик пригладил бороду, пытаясь рассмотреть свое отражение в ложке. Чай, заваренный из разных трав, не похож на тот, что теснился на полках магазинов. Множество разных вкусов играли на кончике языка, сопровождая это приятной горечью.
Вот оно что. Яков оставил в покое ложку. Тебя интересует, кто поставляет сахар?
Клавдий подавился. Вытирая тыльной стороной ладони подбородок, он прошептал:
Не так громко.
В ответ раздался смех.
Ну, ты и повеселил меня, сынок, Яшка смахнул проступившие слезы. Что мне сделает твой закон? Повесит кандалы на руки? Закроет в темном подземелье? Так я сам родом из пещер. Сыро и уютно, все как я люблю.
Перестав смеяться, старик открыл крышечку заварочного чайника. Убедившись, что ароматного напитка достаточно, он наполнил чашку.
Послушай. Глоток чая, и в спутанной бороде осели капельки жидкости. Меня может судить только моя родина. За то, что я произнес это страшное слово, меня не накажут. А твой закон может меня только изгнать. Досадно, но не смертельно. Когда я работал в шахтах, то и не такое встречал.