Ден Истен
Аполлинарий-2: Дорожная история
Игрушечная шарманка издавала противные дребезжащие звуки, но Боренька упорно крутил ручку. Мордочка его, обычно хитрая, сейчас была задумчивой, будто в этой монотонной трескотне он пытался найти сокровенные смыслы и разгадку вселенской тайны.
Майк сидел на подоконнике и чертил цифры на запотевшем оконном стекле магия чисел его успокаивала, помогала сосредоточиться на решении проблемы. А проблема действительно была: Шниперсон заболел неизвестной науке хворью. Целыми днями лежал в кровати, хандрил и, что было на него совсем не похоже, капризничал. Сельский фельдшер разводил руками, городские врачи разводили руками, кошки и собаки из центра пет-терапии разводили лапами все, как один, в бессилии. Решили так: сон, покой и поменьше нервничать. Пока так.
Майк прекратил царапать когтем стекло и повернулся к музицирующему другу.
Боренька, хватит!
Хомяк нехотя отпустил ручку шайтан-игрушки и потянулся к пакетику с орешками, которые ему принес Майк. Набил полные щечки и стал задумчиво жевать. Удивительно, как ему только удавалось при этом внятно говорить?
Может, у него воспаление хитрости?
Нет. Какая ему от этого выгода? равнодушно ответил Майк и отвернулся к окну.
Ну да, ну да. Может, весенняя хандра?
Вряд ли. Не такой он человек.
Боренька дожевал и потянулся за новой порцией.
Тогда он переживает из-за обвала котировок на Токийской фондовой бирже.
Майк устало стукнулся лбом в стекло и затрясся в нервном смехе.
Боренька, Соломон Петрович не играет на фондовых биржах, не держит активы в ценных бумагах и акциях. Он никому не верит и никогда не полагается на удачу.
Ну, не знаю, вздохнул хомяк. Он богатый, пусть таблеток дорогих купит.
Таблетки от чего? Диагноз не могут поставить!
Боренька с сочувствием посмотрел на друга. Подумал немного и сказал:
Тебе нужна Авиценнова корова. У нее целебное молоко.
Это миф, отмахнулся Майк.
Не миф! рассердился Боренька.
Миф. И мифу этому столько же лет, сколько и твоей шарманке. А коровы так долго не живут.
Да?
Боренька вгляделся в полустертую надпись на картонном боку шарманки: фабрика дидактической игрушки производственного объединения «Ленинградская игрушка». Дата выпуска: 1959 год.
О как! удивился хомяк. Раритет!
И пнул шарманку. Раритетная вещь упала со стола картонный корпус развалился, обнажив незатейливый механизм причину столь раздражающего звука.
Все равно она существует! упрямо сказал Боренька.
У Барсика спроси. Он говорит, что она миф, сказка. Не более того.
Если этот выскочка не нашел ничего про нее в Википедии, то это не значит, что ее не существует! Аж бесит! разозлился хомяк.
Он до сих пор не мог забыть ту игру в «города», когда эрудированный Барсик, засланный казачок из Гондураса, специально называл города, оканчивающиеся на «ы», тем самым вгоняя его, Бореньку, в бесконечный стыд и глубочайший позор. И с тех пор любые упоминания о Барсике вызывали у хомяка бурю отрицательных эмоций.
Он и химик, и физик, и математик, и историк, и географ и и и еще черт знает кто! разорялся Боренька, ковыляя от одного края стола к другому. Невозможно знать все! Это противоестественно! Нахватался верхушек и ходит фонтанирует знаниями! Выскочка! Вот ты, Майк, ты ведь тоже умный, но ведь не умничаешь?!
Майк, погруженный в собственные размышления, не ответил. А вдруг она существует? В этом мире возможно все: и умные коты, и собаки-шерифы, и мстительные хомячки, и уж наверняка найдется место для одной чудо-коровы. Лучше проверить, чем мучиться сомнениями. А вдруг это шанс? Шанс спасти Соломона Петровича. Да, ради него Майк готов был поверить не только в существование Авиценновой коровы, но и в плоскую Землю. И в поисках буренки обойти эту самую плоскую Землю. От края до края.
Говорят, ее видели лет десять назад у Заячьей сопки. Так?
Вопрос заставил Бореньку замолчать. Он пристально взглянул в глаза друга и увидел в них стремительно тающие сомнения. Пухлые щечки хомяка расплылись в улыбке.
Ты подкрепился? спросил Майк, показывая лапой на смятую упаковку из-под орешков.
Боренька торопливо засыпал в себя остатки и кивнул. Майк перебежал с подоконника на стол, подождал, пока хомячок вскарабкается ему на спину, затем спрыгнул на пол и толкнул дверь времянки. Двумя прыжками пересек двор, пролез в дыру в заборе и оказался на весенней улице, с темными прогалинами и журчащими вдоль дороги мутными ручьями.
Тепло! счастливо зажмурился Боренька и тут же недовольно открыл глаза, услышав среди журчания ручьев хлопанье крыльев.
Р-р-ребята, а вы куда? пророкотал Арно и приземлился на дорогу.
Куда-куда! Туда! уклончиво ответил Боренька.
Мы идем искать Авиценнову корову, ответил Майк.
Арно расправил бирюзовые крылья и в непонимании склонил голову набок.
А чего ее искать? Под Заячьей сопкой пасется.
Ты ее видел?! с надеждой спросил Майк.
Я нет. Но слышал.
Все что-то слышали, но никто не видел, посетовал Майк. Ладно.
Попугай с энтузиазмом закивал.
Я с вами! Пр-р-ригожусь! Но до Заячьей сопки далековато, могу устать. Майк, можно я на тебе пр-р-рокачусь? Я легкий, если что.
Садись.
Арно радостно подлетел и тут же спикировал на его полосатую спину.
Но-о-о, лошадка! Гони, р-р-родимая-я-я! в восторге проорал он и тут же получил затрещину от Бореньки.
Ты приехал! Слезай!
Я больше не буду, попугай с грустью склонил клюв и тут же оживился, увидев вырулившего из-за соседского сарая Тимоху.
Тимоха, мы идем Авиценнову кор-р-рову искать! Ты с нами?
Давай еще Джека позовем! разозлился на попугая Боренька, но было поздно Тимоха услышал и заинтересовался.
Я слышал эту мульку!
Это не мулька! рассердился Боренька. Она существует!
Вот и прекрасно. Я с вами. Арно, а с каких пор ты у Майка на спине разъезжать стал?
Я силы экономлю, темнота! нахохлился попугай. До Заячьей сопки далеко, если я устану, то кто будет с воздуха кор-р-рову искать? Ты, что ли?
Кот шевельнул длинными усами, осмысливая услышанное.
Тогда садись на меня. Майку не по масти попугаев возить. А я, так и быть, прогнусь ради общего дела.
Арно перепорхнул на черную спину Тимохи. Коты с двумя седоками двинулись по улице.
***
Когти уцепились за край забора. Аполлинарий пофыркал, заскользил задними лапами по доскам и с трудом вскарабкался. Уселся поудобнее и огляделся.
Забор снова качнулся Берта запрыгнула следом.
Посижу с тобой, кошка прижалась к нему теплым боком и обвила длинным хвостом.
Посиди, великодушно разрешил кот.
Берта, щуря один глаз, посмотрела на яркое солнце, совсем весеннее и теплое. Аполлинарий же, наоборот, смотрел вниз, на грязно-снежную дорожную мешанину.
Весна! промурлыкала Берта.
Грязь, скривил морду Аполлинарий.
Мимо прошли несколько мужчин, все были навеселе. Довольные, громко разговаривающие и смеющиеся. Похоже, шли в сторону клуба.
Праздник, называется, Берта неприязненно посмотрела в их спины.
Какой праздник?
Восьмое марта. Международный женский день. Праздник всех женщин.
А почему мужики пьяные?
Ну, для меня это загадка, развела лапами кошка.
Наверное, просто совпало, равнодушно предположил Аполлинарий. Мужики решили расслабиться, а тут праздник как раз. Бывает. Это нормально.
Берта отодвинулась и внимательно оглядела Аполлинария.
Ты сейчас серьезно? Тогда ответь мне, почему такие совпадения происходят каждый год? Это тоже нормально?
Аполлинарий сделал вид, что не слышал вопроса. Берта, не дождавшись ответа, соскочила с забора и направилась в дом.
Что за нервы? пробурчал кот и принялся снова созерцать улицу.
Из переулка появились два кота: Майк с хомяком на спине и Тимоха с попугаем.
Салют, сынок! Аполлинарий приложил лапу к уху.
Привет, пап! ответил Майк.
Куда собрался?
Авиценнову корову искать! Маме привет!
Добро! Передам!
Коты прошли мимо. Аполлинарий уже было собрался домой, но тут ветки яблони качнулись под тяжестью рыжего кота.
Здравствуй, Аполлинарий, вежливо поприветствовал кот.
Здорово, доцент!
Барсик слез с ветки на забор.
Аполлинарий, мне послышалось, или Майк действительно пошел искать Авиценнову корову?
Ну да! с гордостью ответил Аполлинарий. Кстати, а кто этот раззява, чью корову они искать пошли?
Авиценна? Персидский врачеватель, философ и ученый. Лечил эмиров и султанов, со знанием дела ответил Барсик. Интересная личность была.
И при чем тут его корова?
Барсик издал протяжный вздох ученого мужа, которому в сотый раз приходится объяснять прописные истины нерадивому студенту.
В августе 1958 года вышло постановление «О запрещении содержания скота в личной собственности граждан, проживающих в городах и рабочих поселках», казенным тоном доложил Барсик.
Барсик, я тебя сейчас стукну! пригрозил Аполлинарий. Ближе к делу! И попроще!
Куда уж ближе, куда уж проще? немного обиделся Барсик. Скот изымали у населения, которое, разумеется, с таким положением дел мириться не собиралось. Кто-то, конечно, отдавал, а кто-то собственноручно пускал скотину под нож. Но были и такие, кто просто прятал. И вот один житель нашего села по имени Панкрат Прасковеев тоже решил свою корову спрятать в лесу. Не мог он ее ни зарезать, ни отдать. Уникальная она была, по его мнению. Якобы давала ценное молоко.
И правильно сделал! Матроскин бы свою буренку тоже не отдал!
Аполлинарий, это всего лишь выдумка. Давай посмотрим на это с позиции науки и вообще элементарной логики? Средняя продолжительность жизни крупного рогатого скота составляет 20 лет. Понимаешь? Корова физически не могла дожить до нашего времени. Но это еще не всё. Молоко хоть и считается полезным продуктом, хотя это весьма спорно, но уж точно не обладает сверхъестественными целительными свойствами. Я уже молчу про индивидуальную переносимость лактозы
Аполлинарий поднял лапу, прерывая его.
Если ее спрятал этот Панкрат Прасковеев, то при чем тут Авиценна? Прасковеева корова!
Это с легкой руки журналистов: любят они громкие названия. Приезжали сюда в конце 70-х, искали ее, опрашивали местных, но, естественно, корову не нашли. Не нашли, а вот название, в честь великого целителя древности, дали что, по моему мнению, является натуральным кощунством.
Кто-то же должен был ухаживать за этой коровой? Кормить, доить и прочее.
Барсик нетерпеливо заерзал на заборе.
Мне казалось, что я предельно ясно дал понять, что это миф, и даже привел научные обоснования. Хорошо, отвечу. Считается, что Авиценнова корова не нуждается в физической пище. Она праноед. Энергия воздуха, солнца и все такое. Насчет «доить» не знаю. Аполлинарий, ну какое это имеет значение, если ее в принципе не существует?! Это все детские сказки, выдумка! И мне совершенно непонятно, как в такой авантюре может участвовать рассудительный и умный Майк?! Мне кажется, это пагубное влияние Бореньки.
Кстати, о Бореньке! А почему он называет тебя «гондурасовым котом»? Что за порода?
Барсик обиженно захлопал глазами.
Бореньке не хватает элементарного воспитания. Невежда, невежа, авантюрист, проныра и просто редкостное хамло! Я не понимаю, что его связывает с твоим интеллигентным Майком?
Дружба! Аполлинарий похлопал его по голове и спрыгнул с забора. Пойду сметанки наверну!
Сметана это тоже молочный продукт! А польза молока, как я уже говорил
Душнила ты! отмахнулся Аполлинарий и вальяжно поднялся по ступеням крыльца. Подцепил дверь когтями, чтобы открыть ее, но тут она сама резко распахнулась, ударив его по голове. Из дома выбежала Агнесса и одним изящным прыжком вскочила на забор. Потерлась носом о нос Барсика, и оба исчезли из виду.
Аполлинарий, потирая ушибленную голову, пробурчал:
Родного папу да по голове! Дверью!
Это нормально! мстительно отозвалась из глубины дома Берта.
***
Путь до Заячьей сопки пролегал через лес. Тропинка, местами еще скрытая тонкой коркой подтаявшего снега, была узкой и извилистой.
А как мы ее ловить будем? спросил Арно.
Зачем ловить? возразил Боренька. Вежливо попросим пройти с нами в шниперсоновский центр. А если откажется, то приведем силой. Мы же банда!
Майк резко остановился и поднял глаза.
Боренька! требовательно позвал он.
Хомяк наступил передними лапками ему на лоб и перегнулся, заглядывая в глаза.
Да, Майкуша?
Завязывай нас так называть! Вот только-только Джек успокоился со своими подозрениями, так ты опять подбрасываешь на вентилятор! Еще раз что-нибудь скажешь про «банду» пойдешь домой пешком!
Боренька беззаботно отмахнулся.
Да ладно! Джеку сейчас не до нас. Он до сих пор щенкам имена придумать не может.
Ага, подтвердил Арно. Даже с Хельгой пор-р-ругался на этой почве. Это ж каким самомнением надо обладать, чтобы всех щенков в свою честь назвать! Джек, Джеки, Джекил, Джексон и Джекпот! Охр-р-р-енеть!
Вот-вот! пробурчал хомяк. Совсем уже двинулся на почве собственного величия, шериф огородный! Надо Джека на заслуженный отдых отправить пусть грызет свою пенсионную косточку и не выкобенивается.
Согласен! поддакнул Арно. Надо будет намекнуть ему об этом!
Оставьте его в покое! приструнил обоих Майк. Джек друг моего отца! На этом всё!
Боренька надулся, а Арно принялся тщательно чистить перышки: а я чё, я ничё!
Компания углубилась в чащу, и вокруг все погрузилось в полумрак солнечный свет еле проникал сквозь густую паутину голых ветвей. Тимоха вдруг сбавил шаг, состряпав на морде озабоченное выражение.
Вспомнил, я видел эту корову!
Где?! одновременно спросили все.
Битву у реки все помнят? Хотя, откуда. Вас тогда никого на свете даже не было. А ведь замечательная битва была, ребята. Досталось нам тогда от Джека и Аполлинария, долго мы раны зализывали. А Барсик Хирурга упокоил, да.
Тимоха, ближе к делу! потребовал хомяк.
А, ну да. Так вот, мы, кто в живых остался, в старых рудниках у Заячьей сопки прятались. А там шахты какие-то, катакомбы, мышей летучих тьма! В общем, там жили, на поверхность почти не вылезали. Только по ночам на помойку за жратвой, и сразу обратно. Так вот, вылез я как-то одной лунной ночкой, ползу, к земле жмусь, чтобы не заметили. Вдруг слышу звон колокольчика. Вижу корова! Стоит и выменем трясет. А вымя такое здоровенное, налитое, аж звенит до того полное! И корова вся аж переливается!
Переливается? не понял Майк.
Ну светится! Или мне так показалось. Короче, не в том суть. Я прямо весь с землей слился, подползаю поближе, а корова поворачивает ко мне морду
Ветерок зловеще зашумел в ветвях, и путникам показалось, что деревья вдруг склонились над ними с угрожающим скрипом.
Поворачивает морду, а дальше что? прошептал хомяк.
А глаз-то нету вот что! Черные дыры одни! А из дыр этих течет что-то белое! Молоко! Корова эта ко мне подходит и ка-а-к заорет!
Тимоха клацнул зубами в сантиметре от носа Бореньки.
Подои меня!!!
Боренька отпрянул и свалился со спины Майка, в падении свернувшись в клубок. Закатился в кусты.
Все затряслись от смеха.
Боренька, пошутил я. Вылезай, довольно оскалился Тимоха.
Ему никто не ответил. Тимоха заглянул в кусты и тут же дернулся, взвизгнув от боли Боренька, уцепившись коготками за морду, вонзил зубы ему в нос. Перепуганный Арно вспорхнул со спины кота.
Тимоха мотнул головой, скинул грызуна и тут же кинулся следом. Лапа с выпущенными когтями устремилась к маленькому рыжеватому комочку, лежащему у дерева. В самое последнее мгновение влез Майк он-то и принял удар на себя.
Голова Майка дернулась, а Тимоха, мгновенно остыв, втянул когти.