Нет, позволил он лицу выразить лёгкое нетерпение. «Право и религия в современном мире». С вашего позволения, Андрей Николаевич.
С твоего позволения, да. Иди спроси у Ромы позволения посетить сортир.
Андрей сука Николаевич сдулся, как гелиевый шар. Запахнув на необъятном животе полы пиджака, он как бы между прочим бросил:
Раз уж мы побеседовали, передайте старосте, что подопечные кафедры вашего батюшки переезжают с завтрашнего дня в главный корпус университета.
Мозг уже начал уныло съёживаться
Твою мать, опять адаптироваться к чему-то новому.
как вдруг между полушариями что-то вспыхнуло.
Главный корпус? старательно выровняв голос, небрежно поинтересовался Свят. Это там, где языковеды и переводчики физики и математики?
Да, кивнул Шумский и воодушевлённо помахал жирной ладошкой пробежавшей мимо лаборантке. По улице Ожешко. На четвёртом этаже там физики и математики, а вы будете делить второй и третий этажи с филологами.
С филологами.
Не с теми, которые на белорусском говорят? как можно беспечнее спросил Свят.
Мысли летели по мозгу быстрее самоходных роликов.
Нет, засмеялся пончик Николаевич. С лингвистами. С иностранцами.
С лингвистами. С иностранцами. Да не может быть.
Я передам Олегу, хорошо, вынырнул Елисеенко из светло-золотых ассоциаций.
Хотелось надеяться, что Шумский примет граничащую со слабоумием отстранённость его лица за признаки академического перегруза.
Долбаное руководство кафедры вряд ли допустило бы переселение народов, если бы знало, что это принесёт столько удовольствия сыну.
«Я передам Олегу, хорошо». Вот кто будет недоволен.
Ходил в универ из общаги за пять минут, а теперь в троллейбусах тереться.
Бодро завернув за угол, Святослав услышал визжащий звонок на пару и постарался придать лицу максимально недовольное выражение.
Но казалось, предвкушение на его лице заметит даже незрячая чёрная кошка.
Старался придать лицу недовольное выражение? переспросил Прокурор, едва успевая за азартными шагами Хозяина. А откуда у тебя в толпе довольное взялось?
Почему бы кому-то другому не сообщить Марине, что он кафедра уголовного права и криминологии переезжает в главный корпус к лингвистам, а она кафедра международного права остаётся здесь? Перебрасывая рюкзак с одного плеча на другое, он так и сяк теребил в мыслях возможные минусы этого решения, чтобы выложить их перед Измайлович, сохраняя чертовски расстроенное лицо.
Но в голову, как назло, лезли только сплошные плюсы.
В главном корпусе отличная столовая, сообщил отвоевавший право первого голоса Адвокат. А ещё ты хочешь туда потому, что возле него просторная парковка.
Потому что на третьем этаже лингвисты, нараспев произнёс Прокурор, лениво поигрывая галстуком.
В главном корпусе эстетично стилизованы холлы и коридоры, поспешно продолжил Адвокат, заглядывая в свои записи. Визуальный рай. Ремонт.
Она ходит по тем коридорам, беспечно вставил Судья, переглянувшись с Прокурором.
В главном корпусе больше места и меньше толп, исподлобья разглядывая начальство, с уже меньшим энтузиазмом проговорил Адвокат.
Она сидит за теми партами, с ухмылкой припечатал Прокурор.
В главном корпусе лучше оборудованы кабинеты! не сдавался защитник. Новейшие компьютеры в свободном доступе!
У-ла-но-ва, с расстановкой проговорил Судья, глядя Хозяину в глаза.
Огромные библиотечные архивы! взмахнул Адвокат протоколом процесса.
УЛАНОВА! рявкнул Прокурор.
Выхватив у Судьи молоток, обвинитель ляпнул им по столу и победно поднял глаза.
Подальше от Роминых полемических фрикций, пробормотал Адвокат, угрюмо глядя на Прокурора. Смена обстановки, в конце конц
УЛАНОВА! воскликнул Судья, с улыбкой забирая у Прокурора молоток.
Да, чёрт, потому что там она. Потому что там она.
Рванув на себя дверь лекционного зала, он ввалился внутрь и лоб в лоб столкнулся с поникшей Мариной.
Благое утро, поистине благое.
Она тут же избавила его от необходимости сообщать ей новость, тщательно контролируя каждый улыбательный мускул.
Святуш! Ты уже знаешь, заяц?..
* * *
Прижавшись к перилам лестницы, Вера недовольно взирала на толпы паломников к святыне корпуса ароматной столовой. Что-то определённо двоилось в её гудящей голове: ещё вчера как хорошо оказывается было вчера людей в корпусе толклось куда меньше.
Бесконечные потирания чужих плеч о её плечи взрывали в голове шутихи. На кеды то и дело наступали чьи-то туфли. Несчастные сенсорные каналы хотелось вырвать с корнем.
Лишь бы они так оглушительно не выли.
В низу лестницы мелькнуло смуглое лицо Рустама Гатауллина, и Вера, вздрогнув, побежала в обратную сторону на третий этаж.
Только его не хватало. Не отлипнет до вечера.
Добравшись до кабинета страноведения, она по привычке погладила карту средневековой Великобритании на двери, вошла и негромко поинтересовалась:
Что творится в коридорах?
Майя Ковалевская длинноволосая брюнетка с курносым носом, салатовыми ногтями и прозрачными запястьями, что торчали из чёрных кружевных манжет, отложила томик Гордон Байрона и кратко пояснила:
Ад.
Вера рассеянно усмехнулась.
Всё это время, оказывается, было лишь чистилище.
Красноречиво подняв к потолку подведённые чёрным глаза, Майя нетерпеливо пошевелила пальцами, будто отыскивая эпитет получше. Не найдя его, она хмыкнула и задумчиво обвела острым ногтем кокетливую родинку на бледном предплечье.
Ковалевская придерживалась готического стиля в одежде и металлического жанра в плейлисте. Она точно так же не могла терпеть давку и дефицит кислорода.
С ней можно было это обсудить, не рискуя прослыть тактильной неврастеничкой.
К нам переселили юристов, с готовностью сообщила звонкая тараторка Меркулова со второй парты.
Что?..
Плечи мелко вздрогнули. Мысли рванулись врассыпную, столкнулись в центре лба и завизжали. Резко обернувшись, Вера громко уточнила:
Всех?
Нет, отозвалась Меркулова, суетливо усаживаясь. Кафедру уголовного чего-то.
Ну так добавь целую кафедру с первого по пятый курс и ногу поставить некуда в коридоре, подал голос Юра Гайдукевич, чья макушка едва виднелась из-за рюкзака на его парте.
Только с третьего по пятый переехали! приглушённо крикнула Меркулова, с досадой отмахнувшись от Гайдукевича. Курсовичи и дипломники!
И где только она постоянно берёт самые свежие новости?
Нужно знать эти места, чтобы туда не ходить.
Вспомнив манерные жесты и хитрые глаза Гатауллина, Вера нервно ухмыльнулась и почесала щёку о плечо. Лучше бы отсюда переселили математиков.
Хорошо хоть он живёт в другой общаге.
Прозвеневший звонок внёс в кабинет преподавателя, и атмосфера на паре тут же перешла в статус судорожной дремоты.
К нам переселили юристов, пропела Верность Себе.
С момента получения новости она танцевала и изящно трясла помпонами чирлидерш.
Хозяйка новоиспечённой чирлидерши подпёрла подбородок рукой и автоматически повторила за одногруппниками процедуру открытия конспекта.
Под ложечкой прыгал на батуте какой-то прохладный мешок.
Чёрт, как же угодливо всё складывается.
А ведь она вчера почти подавила желание задать ему тот вопрос, без детального разбора которого курсовая теряла свою привлекательность.
А всё вокруг плевать на это хотело. Всё вокруг будто просит это желание не подавлять.
Ты собиралась больше не писать на этот номер, сурово процедила Верность Другим, ткнув холёным пальцем в хозяйское плечо.
Но это же для курсовой! невинно воскликнула Верность Себе.
Поищи в интернете! рявкнула Верность Другим, гневно следя за рукой Хозяйки.
Рука нащупывала в кармане джинсов телефон.
Да? Или нет?
Взгляд упал на пенал Гайдукевича, вяло листающего учебник. На пенале красовалась всемирно известная надпись «NIKE», а ниже бежали мелкие буквы «Just do it8».
Ты пожалеешь.
Решительно открыв поле для сообщения, Вера пустилась в уверенный полёт по кнопкам.
Пожалеешь в обоих случаях.
* * *
«Доброго дня, Святослав. Я прошу тебя рассказать мне об отличиях между текстами законов с интенцией предписания и с санкционной интенцией. И о том, как их грамотно комбинируют, чтобы воздействие на общество было результативным. PostScriptum: Специалист лучше Гугла».
Напряжённо глядя на экран, Елисеенко уже третий раз перечитывал долгожданное сообщение с золотистого номера. За грудиной копошились объективно несовместимые, но всё же фривольно смешанные в кучу эмоции.
Перекличка.
Великолепный вопрос. Яркий, увесистый, глубокий гуманитарный оргазм. Прекрасная тема для беседы.
С бабой?
Удивление приподнялось и крикнуло «Я!».
«Доброго дня, Святослав». Ни «Ну как ты там?», ни смайликов, ни признаков интереса его персоной глубокомысленных многоточий, ни жеманств, ни подтекстов, ни ужимок.
Обида поджала губы и подняла дрожащую руку.
Ни ошибок, ни заумных канцеляризмов, ни лексических уродств, ни кривых перифраз.
Уважение мазнуло по воздуху запястьем.
Такая пространная и насыщенная тема требует длительных рассуждений.
Устных.
Предвкушение просияло и воздело обе руки.
Маловато знает «специалист лучше Гугла», чтобы это изложить в нужном объёме.
Страх сощурился и исподлобья взглянул на хозяина.
Всё-таки написала.
Радость тихо произнесла «Здесь».
В Зале Суда шли душные прения, но сегодня у Хозяина с собой был вентилятор.
Нужно ответить в тон. Не сесть в лужу.
«Доброго дня, Вера. Конечно, я расскажу про интенции законов. PostScriptum: Но в текстовой переписке это очень сложно».
Хотев поначалу добавить «к сожалению», он всё же решил не врать.
За окном лекционного зала пролетело два голубя. Преподаватель нарисовал на доске три убойные схемы. На партах главного корпуса совсем нет зазубрин. Олег стагнирует про границу между летом и осенью получилось всего полтора листа. Артуру вчера надо было усерднее закусывать. Поля слева на пару миллиметров короче, чем поля справа. Карпюк посмотрела сюда шесть раз. Кто-то не пожалел парфюма широкой зоны поражения.
Андреев тоже слушает Linkin Park. Прямо сейчас. На басах.
В поток фонового шелеста ворвалась вибрация телефона.
Стремительно схватив Нокию, Свят открыл сообщение.
«Я поняла. Спасибо:) Когда я могу тебе позвонить?»
Чуть ниже кадыка дёрнулась и задрожала тонкая тетива.
Стой.
«Я предлагаю встретиться. И побеседовать», быстро набрал он.
Нахрена?! Пусть найдёт другого «специалиста»! прокричал Прокурор, потрясая безупречным кулаком.
Чем он не специалист? бодро поинтересовался Адвокат.
Бросившись к зеркалу на стене Внутреннего Зала Суда, юный защитник стащил кепку и залихватски пригладил взорванные волосы.
Я просто расскажу об интенциях.
Сообщение улетело, а дрожание тетивы под кадыком осталось.
Уставившись на доску, Святослав начал активно переписывать информацию по хозяйственному праву, подавляя желание заткнуть уши и зажать локтями рёбра.
Отыскала-таки мишень.
Она просто спросила про юридические термины, хмуро напомнил Прокурор, не сводя с Хозяина скептического взгляда. Она может вообще не ответить.
В груди что-то холодно сжалось.
Может?
Минуты безразлично нанизывались на всё худеющую леску терпения.
Звонок с пары ввинтился в уши как юркий штопор.
Первым из аудитории выбежал Олег. Его брови были сдвинуты, а ладонь сжимала неровную кипу полумятых листов.
Сколько она уже молчит?
Зажав Нокию в руке, Свят рассеянно направился по следам графомана.
Елисей, ты жрать? будто сквозь вату донёсся до него прокуренный голос Артура.
Артур Варламов был короткостриженым брюнетом среднего роста с крупным носом, настороженным взглядом и патриархальным складом ума. К полезным людям он старался держаться поближе.
А бесполезных не щадил.
На первом курсе когда Рома был районным прокурором Варламов приложил все силы, чтобы стать корешем Свята.
Когда же Рома уселся заведовать их кафедрой, Артур прилип к его сыну намертво.
Нет, я к Николаичу за инфой, помедлив, решительно соврал Свят.
С тобой я сейчас не хочу говорить особенно сильно.
Вытащив из кармана флешку, Елисеенко так свирепо помахал ею в воздухе, словно именно кусок пластмассы был неоспоримым доказательством его слов.
Студенты суетливо покидали зал, громогласно переговариваясь и подбивая его рюкзак.
Не толкайтесь. Не шумите. Исчезните.
Артур приблизился, и стало ещё заметнее, что вчера он в который раз смешивал отбеливатель с бурбоном отдыхал душой.
Ну позже подтягивайся в столовку, хлопнув друга по плечу, просипел Варламов. На форточке пожрём, а на социологии поспим.
Они вывалились в коридор, и поток лиц вокруг стал ещё смазаннее.
Этот чёртов главный корпус был просто адом.
Рассеянно отыскивая выход на лестницу, Свят увидел на двери одного из кабинетов карту средневековой Великобритании. А чуть левее от неё
Главный корпус был адом, да. Но кое-что всё же этого стоило.
Кстати, узнал настоящий номер той кудрявой и её подруги, что названивали тебе с чужих номеров, бубнил Варламов, суетливо подталкивая друга в спину. Разведчицы, мля.
Её рюкзак тоже подбивали. И она тоже морщилась.
Как восхитительно всё-таки смотрится бирюзовый рюкзак рядом с белой рубашкой.
Решение пришло мгновенно.
Резко развернувшись, Свят протянул коллекционеру номеров ладонь, краем глаза наблюдая за бирюзовым рюкзаком дверью с картой Великобритании.
Артур! перебив поток новостей о кудрявых разведчицах, бросил он. Меня на социологии не будет. Попроси Олега не отмечать.
Остановив на товарище мутные глаза, Артур прищурился и ехидно дёрнул ртом.
Хорошо, наверное, быть сыном заведующ
Хорошо, наверное, быть сыном.
Философию в июне сдали! рявкнул Святослав, вновь обернувшись к кабинету с картой.
Так, она ещё не ушла.
Просто попроси не отмечать, сказал! И возьми жвачку, сифон.
Если он сам на социологию пойдёт! с досадой гаркнул Варламов. Убежал под плющ за буковками.
Если Олег будет, терпеливо повторил Святослав, закатив глаза, попроси его
Не дослушав, Артур фыркнул, неуклюже ударил по его ладони и слился с толпой технарских физических тел, что прокладывали себе путь к лестнице.
* * *
Предложил встретиться.
В желудке растерянно копошилось что-то нежно-колючее.
Чего я хочу больше всего?
Встретиться, конечно, немедленно и однозначно прояснила ситуацию Верность Себе.
Не гоните коней, сквозь зубы процедила Верность Другим.
Из фотоальбома на её коленях высунулся высокоморальный и глубоконравственный профиль Шавеля.
А что мне больше всего нельзя?
Тебе? Или чувству вины? с печальной улыбкой спросила Интуиция.
Игнорируя оклики Майи, Вера стрелой выбежала в коридор. Мысли утратили контуры и разлетелись по волосам. Затормозив у двери, она небрежно закинула на плечо рюкзак, разместила в ушах белые капли наушников и угрюмо уставилась на их спутанный шнур.
Люди задевали плечи и качали рюкзак, а плейлист как назло предлагал только самые нежные песни. Так ничего и не включив, она устало прикрыла глаза.
Не касайтесь не кричите исчезните.
Что и как она будет говорить на этой встрече? Что и как?
Волоски на кончиках ушей встали дыбом.
Страх, волнение, вина, азарт, интерес и смущение никак не могли выбрать хедлайнера и просто буйно орали, сгрудившись под рёбрами.
Просто великолепно.