Как требовал этикет, я встал, изобразил поклон и поинтересовался:
А вы, сударыня, избавившись от меня, решили развлечься?
Так обоз этот тащится, словно беременная улитка, я и решила, что поеду побыстрее, наморщила мордашку юная княгиня, а потом поинтересовалась. А что вы такое едите? Принюхавшись, догадалась сама. Яичница с ветчиной. Я тоже хочу.
Так и подсаживайтесь ко мне, здесь на двоих хватит, хмыкнул я, кивая остолбеневшему трактирщику. Тащи вилку для Ее высочества.
В моей родной Швабсонии, даже при дворе какого-нибудь захудалого барона ни у кого бы не хватило фантазии кормить яичницей девушку из знатной семьи, да еще прямо со сковородки. А тут нравы попроще и скоро принцесса Инга бойко уплетала мою порцию и это у нее так славно получалось, что я жестом приказал хозяину мол, сделай еще. Нет, хорошо, когда девочка кушает с аппетитом, но я рисковал остаться голодным. Разделавшись со второй порцией, принцесса с довольным видом похлопала себя по брюшку, скрытому кольчугой:
Вкусно. И почему при дворе яичницу не подают?
Потому что она считается едой пейзан и солдат, пояснил я. Дворянство должно питаться благородной пищей.
Глупость какая, скорчила удивленную физиономию Инга. Разве может быть неблагородной пища, если она вкусная? Я только пожал плечами, а юная принцесса, как это бывает с подростками, задала новый вопрос. Граф, а как вы оказались здесь раньше нас? И как ваши раны?
Раны притихли, не беспокоят, постучал я на всякий случай по столу. А раньше вас, так я просто дорогу срезал, проехал по болоту.
Тем временем нам принесли бокал вина для принцессы, а мне большую чашку, заполненную чем-то темным, напоминающим каву, но пахнущим как-то иначе.
И что это? поинтересовался я.
Цикорий, подобострастно отозвался хозяин. Кавы у нас нет, но этот напиток не хуже.
Я отхлебнул. Нет, до кавы этому пойлу далеко, но пить вино, после той злополучной ночи, мне не хотелось.
Кстати, а что за пикша болотная? Никогда о таких не слышал, поинтересовался я, вспомнив эпитет, которым меня наградил трактирщик при встрече.
Пикша болотная это кабанчик, что на болоте живет, вместо хозяина постоялого двора ответила принцесса. Но у него вместо копыт лапки, как у утки. Охотник увидит пикшу, думает, что кабан, пойдет за ним, а эта сволочь его в самую трясину заводит, откуда выхода нет. Но если охотник умелый, да на мокроступах, он эту пикшу свободно на копье возьмет. Правда, мясо у нее жесткое, тиной воняет, но есть можно. надо.
Вона, какие твари на болотах встречаются.
Ступайте прочь, царственно взмахнула ручкой принцесса, а когда трактирная прислуга, пятясь задом, удалилась, спросила: Граф, вы за кого посоветуете мне замуж выходить за герцога или за его сына?
Я чуть цикорием не подавился. А мы за кого ее сватали? А, мы сватали ее за герцогскую корону, а не за человека.
А сами-то вы за кого хотите? поинтересовался я.
Да мне, в общем-то, все равно, наморщила носик принцесса. С детства знаю, что дочери князей по любви замуж не выходят, так что, какая разница? Про герцога Силинга слышала, что властитель достойный, боец умелый, только он старый. А Вильфрид, как говорят, государственными делами заниматься не хочет, оружие в руках держать не умеет, все больше просвещением пейзан занимается. Зато наследник престола еще молодой.
Я не стал говорить девушке, что выбор станет делать не она, а Деметрий фон Силинг. Понравится властителю девица женится сам, а нет, заставит выйти замуж за сына.
А тут, принцесса, ничего не могу сказать. Приедете, сами решите. Герцог правитель, станете ему опорой, наследника еще одного родите, а там, глядишь, через ребенка власть приобретете. Станете женой молодого Силинга, то после смерти отца то есть, свекра вашего, будете сами страной править, пока супруг школы да университеты открывает. А оружием владеть вы его сами и обучите, если терпения наберетесь.
Принцесса задумалась. Возможно, решила задать еще какой-нибудь вопрос, на который мне не хотелось бы отвечать. Спросит, например, как себя вел Вильфрид, когда был на той стороне гор, что отвечать? Что сын герцога, позволявший обижать себя всем, кому не лень, вел себя как тряпка? К счастью, от ненужных вопросов меня спасло появление двух воительниц, сопровождавших принцессу. Девушки начали греметь железом, снимая с себя лишние доспехи.
Госпожа Инга, обратилась одна из амазонок к принцессе. В конюшне к вашей кобылке пристает какой-то нахальный жеребец, похожий на гнедого ярла Артакса. Он уже выгнал всех остальных коней во двор, а конюху врезал копытом.
А сама кобылка не против? подал я голос.
Нет, кобылка не против, даже наоборот, отозвались воительницы в один голос, а лишь потом изумились: Ярл Артакс? Вы как здесь оказались?
Тогда не стоит мешать, разберутся сами, отмахнулась принцесса. Гнедому Артакса можно к моей кобыле поприставать, хуже не будет. Глядишь, жеребенок симпатичный появится.
Чем хорошо жеребцам, так это тем, что в отличие от людей им не надо заботиться о будущих детях, платить их матерям деньги на содержание потомства, а иначе я бы уже давно разорился.
Глава четвертая
Правосудие герцога
Дорогой граф, как я рад нашей встрече, обратился ко мне мой сюзерен герцог Деметрий фон Скилур, когда я вышел во двор, намереваясь посмотреть, как там Гневко. Вы же идете в конюшню проведать своего боевого товарища? Не возражаете, если я пойду с вами?
Почту за честь, прижал я руку к груди, изображая радость.
Едва не под ручку с Его высочеством мы дошли до герцогских конюшен, убедились, что Гневко жует овес, сена у него в достатке, а напоят жеребца чуточку позже, после того, как изволит откушать.
Вообще-то я уже собирался возвращаться в имение, именуемое ныне Йорген. Думаю, Кэйт все глаза проглядела, да и мне хотелось вернуться в свой дом, выспаться в собственной спальне, а заодно расставить по местам трофеи, приобретенные по дороге оружие и книги. Зима заканчивается, а мне еще исполнять обещание, данное брауни заделывать оконце в подвал, чинить крышу. Нет, не самому, разумеется, но присмотр за работниками тоже труд, да еще какой.
И что это понадобилось герцогу? Вроде, юную принцессу я привез, она нынче отдыхает с дороги. Отдыхает понятие условное. Это у меня опять разболелась спина, пришлось отдаваться на растерзание знахарей, мявших мой позвоночник и пить разные отвары. Мяли они меня послабее, чем брауни, зато лекарство оказалось действующим. Вот уже второй день не болит ни одна косточка, а лекари говорят, что и дальше болеть не станет, если я буду принимать лекарства хотя бы раз в неделю. А юная княгиня отдыхала с дороги своеобразно носилась со своими девами-воительницами по полям и лесам Силингии, осваиваясь на новой родине. Так молодежь, что с нее взять? Сам такой был.
Ваше высочество, я весь во внимании, улыбнулся я. Не поверю, что вы решили составить мне компанию в конюшне.
Герцог знал, что у меня нелады со спиной, поэтому не слишком обиделся, что вместо полновесного поклона я отвесил лишь символический. Удобно, кстати.
Судя по всему, повелитель меня караулил или гулял, в ожидании моего появления. То, что в это время я отправлялся проведать гнедого, во дворце известно. Стало быть, хочет от своего вассала чего-то великого и несбыточного, а иначе просто отправил бы за своим подданным слугу, с приказанием явиться пред светлые августейшие очи.
Для начала, я хотел бы выбранить вас, хмыкнул властитель Силингии. Я изобразил полное неведенье, а герцог продолжил. Юная принцесса требует на завтрак исключительно яичницу. Говорит, что к этой пище ее приучил граф Артакс, и ей она очень нравится. Теперь я опасаюсь, что девочка начнет кукарекать. Куда годится кукарекающая герцогиня?
Главное, государь, чтобы она не начала нести яйца, заметил я, сохраняя серьезный вид. Кукареканье еще можно как-то объяснить например, воспоминаниями детства, привычкой издавать боевые кличи, а регулярное появление яиц на троне придворные не оценят.
Мы с герцогом заулыбались, понимая, что пристрастие юной княгини к яичнице не столь серьезная беда. Еще несколько дней, девушку начнет мутить от вида жареных яиц и она начнет есть нормальную пищу, положенную юным аристократкам.
Как я и думал, граф Артакс обязательно выкрутится, хмыкнул герцог. Но если серьезно, то у меня к вам иное дело. Как я полагаю, вы собираетесь домой? Когда рассчитываете уехать? поинтересовался герцог.
Сегодня выезжать уже нет смысла, а завтра с утра и выеду.
Принц, а вы не могли бы задержаться на пару дней? поинтересовался Силинг.
Ох, если обращается с неуместным титулом, не к добру. Герцогу точно от меня понадобилось нечто важное.
К вашим услугам, государь, склонил я голову, потом поинтересовался с должной иронией. А пары дней на задержку хватит?
Пока не знаю, все будет зависеть от посыльного и новостей, не стал кривить душой герцог. Я его жду завтра-послезавтра, а пока хотел бы пригласить вас на маленькое представление. Посидите часок-другой, а за это я угощу вас кавой.
Вот с кавы-то Его высочеству и следовало начинать. Мол пойдем, дорогой Артакс, обсудим наши дела за чашечкой ароматного напитка, так все и решим.
Я ожидал, что герцог и на самом деле поведет меня на какое-нибудь представление, хотя бы на кукольное, но он повел меня во дворец, прошел с десяток шагов по длинному коридору и потянул на себя дверь, за которой, как я уже знал, вершится суд и расправа над местными жителями. Вернее, Его высочество разбирает там запутанные дела, с которыми не смогли справится судьи поплоше. Мне стало любопытно, а что за жалобы разрешает Его высочество? Понятно, что он не станет судить разбойников да убийц, с этими в герцогстве поступают просто казнят лиходеев там, где поймали, не заморачиваясь тратами на прокорм, с ворами, мошенниками и мздоимцами государь тоже не станет разбираться, для этого есть городской суд, где наказанием за содеянное является либо оправдание, коли вина не подтвердится, либо отправка на работу в рудник, к гномам. Гномы, прежде чем заполучить дармового работника, проводили еще и свое расследование, использовав какую-то магию. Коли им пытались «всучить» невиновного, возвращали подозреваемого обратно, уведомив о том герцога. Вот в этом случае на рудник отправлялись судьи. Посему, городские суды всегда старательно изучали дела, искали веские доказательства. Гномы же заботились о заключенных, хорошо кормили, но спуску не давали и работать арестантам приходилось как миленьким. А еще исправно отправляли жалованье, положенное каторжнику, на покрытие ущерба.
В судебном зале стояли стол, за которым сидел нахохленный канцелярист, немедленно вскочивший на ноги, высокий стул с подлокотниками и спинкой, напоминающий трон и еще один стул, на который мне указал герцог.
Усевшись, Его высочество приказал:
Заводите первого жалобщика.
Первым жалобщиком оказался мужчина лет сорока-сорока пяти, одетый в богатое платье, самого купеческого вида, пришедший на суд вместе с женушкой на вид, совсем еще девочкой. Супруга была одета чисто, но скромно, напоминая бедную родственницу из провинции, либо приживалку, а не жену богача.
Господин Кальтер, меховщик, желает расторгнуть брак со своей супругой, монотонно забубнил секретарь, зачитывая лежащий перед ним документ, фрау Лиис Кальтер, в девичестве Зунд, а также требует, чтобы оная Лиис вернула ему два талера, что господин Кальтер потратил на свадебные расходы, а также присудить с оной еще два талера за моральный вред, причиненный ему
Он собирался читать и дальше, но герцог пресек его намерения, кивнув меховщику:
Пусть господин Кальтер сам расскажет, отчего он хочет развода. Живые слова гораздо лучше передают содержание, нежели сухой текст.
Меховщик, поклонившись герцогу в пояс, принялся излагать:
Ваше высочество, я желаю развода, потому что моя супруга развратная женщина. Она скрыла, что у нее есть ребенок, рожденный до брака. Не следует начинать семейную жизнь с обмана.
Мы с герцогом дружно посмотрели на юную женушку. Ишь ты, такая юная, а уже с ребенком?
Как я полагаю, вы уже обращались к патеру, но он предложил вам простить жену? поинтересовался герцог.
Да, предложил, нервно сказал Кальтер. Патер сказал, что все люди совершают ошибки, и нужно помочь им исправиться. Но почему я должен терпеть обман, да еще и кормить ублюдка, рожденного неизвестно от кого?
Если бы ваша жена до свадьбы сообщила, что у нее есть ребенок, вы бы женились на ней?
Конечно нет, фыркнул меховщик. У меня два законных сына от первого брака, зачем мне содержать чужого ребенка? Я вдовец, мне нужен покой, а не вопли.
А почему вы женились на Лиис?
Я знал ее с детства, потому что ее покойный отец много лет служил у меня приказчиком. Девушка казалась мне аккуратной, из нее должна получиться хорошая хозяйка, способная скрасить мою старость. Я считал, что Лиис чиста, а она оказалась шлюхой. Подумать только, она три года скрывала, что у нее есть ребенок!
Юная женушка стояла, закусив губу, но в глазах не было ни слезинки. Не похоже, что она раскаивалась в содеянном.
Фрау Лиит, мягко обратился герцог к девушке. Все, что говорит ваш супруг это правда? У вас есть сын? Когда же вы успели?
Да, Ваше высочество, истинная правда, глухо отозвалась девушка. Я родила сыночка в пятнадцать лет.
А кто отец?
Отец простой латник, из горожан. Он обещал жениться на мне
В глазах девушки проступили-таки слезы, а герцог, почти по-отечески, спросил:
А когда он узнал о вашей беременности, то отказался?
Нет, Ваше высочество, он не отказывался. Он даже не успел ничего узнать, потому что погиб на войне с Ботэном. Я приходила к его родителям, но они отказались признать ребенка. Мол, Жак никогда не говорил, что у него есть подруга, так что, с какой стати они станут делиться пенсией, если у них еще двое младших детей? Покойный отец отправил меня рожать на ферму, к сестре и приказал никому ни о чем не говорить. Я очень скучаю по сыну и хотела сама его воспитывать, но после смерти отца мне остался лишь дом. Я думала, что господин Кальтер все поймет и простит, позволит взять ребеночка в наш дом или хотя бы позволит его навещать. А теперь, если мне придется заплатить расходы на свадьбу, у меня не останется ничего.
Вот видите, Ваше высочество, эта шлюха считала меня дойной коровой заорал меховщик, брызгая слюной во все стороны, но наткнувшись на взгляд герцога, притих.
Ваше высочество, вы позволите задать вопрос? подал я голос, а дождавшись кивка правителя, спросил. Какова сумма пенсии за погибшего воина?
Пенсия равна жалованью, но все зависит от того, кем был воин. Если простой латник, то она составит пятьдесят пфеннигов, десятник семьдесят, любезно пояснил герцог, а я мысленно хмыкнул в Швабсонии ни одному правителю не пришла бы в голову мысль платить семье погибшего солдата пенсию. Как помнил, у моего отца пенсионы полагались лишь престарелым слугам, да и то далеко не всем. А на пятьдесят пфеннигов в месяц в Силингии семья из пяти-шести человек сможет прожить если не припеваючи, то безбедно, да еще и отложить пфенниг-другой на черный день.
А вот за гибель королевского жандарма сумма гораздо выше один талер, дополнил Его высочество свою речь, искоса посмотрев на меня.
Пропустив мимо ушей намек (это же герцог напомнил мне о гибели его жандармов в Черном лесу), спросил: