В салоне нам подали кофе и сырное печенье. Я быстро осушила свою чашечку и вернулась к иллюминатору. Мы пролетали над озерами, крошечными городками, яркими, будто созданными специально для открыточного вида сверху, пышными рощами и полями.
Когда-то, давным-давно я получила такую открытку из Беленхейма. До сих пор не знаю, кто ее отправил, и как. Хотя некоторые подозрения имеются.
Нас ведь все равно найдут, обреченно сказала я. Ваши враги.
Найдут, согласился Фо Амаль. Но все складывается как нельзя лучше. Даже наше пребывание в прокля старом особняке имеет свои плюсы: мелким недоброжелателям до него добраться сложно, а вот крупным
Просеиваете врагов через сито, понимающе кивнула я. Ловко. Думаю, я обвела жестом салон аэростата, я готова заключить договор. Оно того стоит. Особенно, если в дальнейшем верну себе честное имя и профессию.
Все гарантии будут прописаны в контракте. Благодарю, Сола, маг наклонил голову. Однако как честный человек должен дать вам еще три дня на обдумывание. Видите ли, теперь все зависит от того, как к вам отнесется особняк.
То есть, как Я к нему отнесусь? уточнила я, полагая, что инспектор оговорился.
Э-э-м-м именно так.
Я вернулась к виду в иллюминаторе. Так вот, что видят с высоты птицы!
Видимо, последние слова я проговорила вслух, так как Фо Амаль благодушно выдал:
Это еще один плюс в пользу того, что вы не перерожденная ведьма, фра Филчер.
Я свирепо уставилась на мага. Какой еще плюс? Ах, да
На метлах не летала, в ворону превращаться так и не научилась, резковато отчиталась я.
Фо Амаль безмятежно кивнул.
Прежде чем мы приземлились, я имела возможность рассмотреть Грёз с высоты птичьего полета. Город и впрямь оказался крошечным: четыре центральных улицы и множество улочек, тонких, будто капилляры в едином кровотоке.
Лес, ковром устлавший холмы. Река, отражающая вечернее небо. И дальше, судя по карте, лишь безбрежная гладь Ценгрейского залива.
Дирижабль мягко коснулся земли «ногой» с колесом, и скорые работники крошечного аэро-порта засуетились вокруг, растягивая канаты. К моему удивлению, Книпс, проспавший всю дорогу на диване в салоне (так и не сняв свои круглые темные летные очки), выехал из багажного отделения аэростата на своем пыхтящем мобиле.
Наш путь лежал вдоль побережья. Запах моря сводил меня с ума. Интересно, смогу ли я отлучаться из убежища и гулять? Вряд ли, конечно, учитывая уязвимость моего «клиента», но вдруг!
Особняк утопал в зелени самого дикого и непролазного вида. В наступившей темноте было сложно оценить его размеры, однако я поняла, что дом весьма велик.
Мы поднялись по скрипучим ступенькам, и Фо Амаль (с некоторым колебанием, как мне показалось) три раза стукнул в дверь бронзовой львиной лапой-кольцом.
За дверью завозились, но нам никто не открыл.
В доме есть прислуга и кухарка, несколько озадаченно начал Фо Амаль и запнулся.
Ибо в тот же миг из дома вырвалось нечто крупное, шумное и лохматое. Оказавшееся человекообразным существом в испачканном мукой фартуке. И со скалкой в руке. И нашлепкой теста на щеке.
Мы дружно шарахнулись, а в очках у Книпса громко зажужжали шестерни.
Ноги моей в этом доме больше не будет! взревело существо, в свете уличное фонаря определенное мной как вышеупомянутая кухарка. Ни за какие деньги!
была кухарка, меланхолично констатировал маг.
Следом за первой дамой мимо нас на лестницу прошмыгнуло нечто мелкое и сутулое. Оно тащило два тяжелых чемодана в руках и длинные зонты под мышкой.
Господин Амаль, пискляво выдала горничная (судя по кружевной наколке на волосах, это была она), шаркнув ножкой. При всем уважении прощайте.
Фра успел сказать Фо Амаль вслед двум эпично свалившим фигурам (кухарка и горничная поделили чемоданы и зонты и шустро удалялись по освещенной аллее). Ну вот. Хм добро пожаловать в родовое гнездо Амалей, фра Сола.
Я удивленно оглядывала холл, отделанный темным деревом, с мрачной громадиной лестницы, уходящей к массивным балконам. Глядя на них, приходилось задирать голову. Часы под лестницей громко пробили три раза.
Но вы говорили
Здесь на протяжении шести сотен лет жили мои предки, не слишком охотно пояснил господин Герберт. Отсюда род Амалей разлетелся по Беленхейму. А вот моему прадедушке почему-то пришло в голову завещать особняк мне. Я не могу продать или хотя бы подарить его, зато могу тут спрятаться. Что я и проделываю иногда, ни в коем случае не считая дом своим. Жаль, что мы остались без прислуги, но здесь такое случается. Книпс! Организуй нам что-нибудь на ужин.
Задремавший в углу Книпс дернулся в поклоне и исчез в арке справа.
Фра Сола, гостевые комнаты на втором этаже. Надеюсь, их успели убрать. Выберите ту, какая вам больше по душе.
Я философски пожала плечами, подхватила сумку и пошла наверх. Никто не обещал сервис, как в отеле. Поднимаясь по лестнице, я посмотрела вниз, на инспектора, замешкавшегося у часов. Фо Амаль равнодушно глянул на меня и улыбнулся.
Это заставило меня остановиться. Да, мы с магом стали невольными союзниками, но не друзьями. Слишком многое осталось недоговоренным. Да и роль у меня в этом доме, скажем так, весьма специфическая.
Я решительно вернулась на середину лестницы:
Господин Герберт, вы так и не сказали, чем таким важен Димор для Беленхейма. И вообще, у меня еще множество вопросов! Как вы, светлый маг, так легко оправились после удара «кнута» и яда нежити? Как одолели такое количество нападавших? Я, конечно, всего лишь провинциальный аптекарь, но в резерве магии кое-что понимаю приходилось работать с последствиями истощения, знаете ли.
Фо Амаль прикусил губу. В его глазах мелькнула досада:
Вопросов действительно множество. Некоторые из них носят сугубо личный характер.
Вы привезли меня в дом, из которого сбежала прислуга, напомнила я. Все эти факты вместе складываются в подозрительную картину. Так что, уж простите, о сугубо личном придется позабыть. Я должна знать, с чем имею дело. И с кем.
Если я сейчас не обозначу свои права, Фо Амаль так и будет снисходительно-вежливо глядеть сквозь меня, время от времени одаривая «союзницу» милостями и дежурными комплиментами. А мне почему-то очень хочется, чтобы он внимательно и испытывающе смотрел мне в глаза. Вот как сейчас.
Фо Амаль коротко вздохнул и мрачно сообщил:
Вы умудрились вычленить все тонкие обстоятельства, которые я предпочел бы скрыть. Для вашего же блага.
У нас контракт. До последнего вашего врага. Сколько их еще будет вот в чем вопрос. И какого типа тоже хотелось бы выяснить. Вы ведь призвали на помощь эльвов, нечувствительных к некромантии? После столкновения в карете. Значит, и те бандиты были не просто людьми, а
частично перерожденными. Их, как и письмо с нежитью, подослал мой старый, недобрый враг. Я думал, он давным-давно сгинул, Фо Амаль криво усмехнулся. Фра Сола, вы всю дорогу весьма старательно изображали провинциальную простушку. Как я мог так обмануться насчет вашей осведомленности?
Я вас не обманывала, возразила я. Я действительно провинциальная простушка. Но как говорят у нас, у зельеваров, все зависит от анамнеза. Три поколения аптекарей, волею судьбы постоянно сталкивающихся с последствиями темной магии у пациентов, это не шутки.
Согласен, Фо Амаль приблизился к перилам, и я непроизвольно сделала еще один шаг вниз.
Мы стояли, вызывающе глядя друг другу в глаза, и я поражалась собственному нахальству. Попасть в ловушку собственной глупости, оказаться практически заложницей в подозрительном особняке и иметь наглость качать права! Впрочем, противостояние, в которое мы с магом вступили в первый же день знакомства, никуда не делось оно лишь подернулось пеной вежливости.
А шутка ли родиться в семье некромантов, единственным отпрыском из четырех, имеющим склонность к светлой магии? с некоторой горечью поинтересовался Фо Амаль.
Вы! воскликнула я, чуть не свалившись с лестницы. Вы из семьи темных?! Этих неперерождающихся?!
И тем самым необыкновенно ценных для Короны магов, подтвердил господин Герберт. Амали входят в список наиболее востребованных специалистов в Королевстве и на всех Восьми Островах.
Я думала, это сказки! Целые семьи с иммунитетом к черному колдовству!
Нет, скорее, это еще одна объединяющая нас с вами черта, фра Филчер. И ответ на вопрос: чем ваша родина ценна для Беленхейма. Все Фо Амали рождаются в Диморе. Женщины Фо Амалей уезжают туда, чтобы произвести на свет очередного Фо Амаля. Затем ветви семьи вольны жить, где угодно. Я, мой брат и моя сестра родились в Диморе. Мы все темные почти. Как и вы, Сола. А этот дом гнездо некромантии, место, в котором еще сильны ее отголоски, глаза инспектора недобро блеснули. И мне крайне интересно, как он вас примет.
Глава 8
Что мне еще оставалось? Лишь надменно фыркнуть и потопать на второй этаж, чувствуя спиной взгляд Фо Амаля.
Исследуя коридор с множеством одинаковых дверей, я размышляла о превратностях судьбы. Да-да, нашла время пофилософствовать, вздыхала я и продолжала думать.. Мне бы спальню себе выбирать, поудобнее и роскошнее (ибо даже ковры в галерее свидетельствовали о богатстве Амалей), а я сравнивала наши с Гербертом судьбы.
Я единственная из Филричей со склонностью к запретному волшебству, Фо Амаль белая ворона в своей темной семье. Чувствовала ли я когда-либо себя не такой, как все мои близкие? Нет. А Фо Амаль наверняка чувствовал.
Нам бы держаться друг от друга подальше, но одной беспечной ведьме стукнуло в голову проклясть специалиста по отлову темных. А он и рад-радешенек решает за ее счет свои проблемы. И что там за фра Эмилия, вооруженная и настолько опасная, что господин Амаль решил просто сбежать?
Я толкнула первую попавшуюся (вернее, это была девятая или десятая попавшаяся) дверь и вошла в гостевые покои, оформленные в милом деревенском стиле.
На всякий случай ткнулась в соседние комнаты и убедилась, что интуиция не подвела остальные спальни подходили разве что особам королевской крови. Да мне там и зелья свои и книги расставить будет негде, разве что между многочисленными золочеными вазами и хрустальными графинами.
Неизвестно, сколько придется тут проторчать, а профессиональные навыки терять не стоит. К тому же мне не терпелось начать изучать магически измененную флору Беленхейма. Вот завтра прямо с сада и начну. Судя по его запущенности, птицы принесли и рассадили там немало интересного.
Моя спальня отличалась лаконичностью убранства, кроватью не жесткой, и не слишком мягкой и роскошной ванной. Тут уж протестовать и морщиться повода не было сибаритствовать так сибаритствовать. Полюбовавшись медной емкостью, в которой я при желании могла бы сплавать от борта к борту, и удивительным краном в виде огромного бронзового грифона, я мечтательно помахала удобствам рукой и пообещала, что всенепременно вернусь. После ужина.
Разумеется, на обратном пути я заблудилась. Лестница оказалась совсем не той лестницей, я забрела в зимний сад и чуть не осталась там навсегда (нет, не от испарений ядовитых растений, которых тут имелось в достатке, а от любопытства), и уже на первом этаже почему-то очутилась перед массивной дверью, от которой несло могильным холодом. Подвал, решила я и повернула к кухне.
Дом не спешил демонстрировать некромантские замашки, а меня совсем не тянуло его провоцировать.
Книпса я застала в процессе самого удивительного приготовления пищи, который я когда-либо наблюдала. Сам помощник сидел за столом и лениво закидывал в рот ржаные сухарики. Кухня была заставлена невероятными механизмами: соус на плите помешивался металлической рукой, жидкое тесто ворчало и пузырилось в огромной стеклянной колбе, которую время от времени переворачивало какое-то щелкающее устройство. Жутковатый механизм, прикрепленный к стене, сверкающими лезвиями рубил на доске кусок говядины, а медная лопатка монотонно мешала фарш и отправляла куски на плиту.
Я с опаской села за стол. Господин Амаль, напротив, ничуть не удивился и спокойно уселся напротив меня. Мы избегали встречаться взглядами. Я лично еще не совсем понимала, как нам общаться дальше. Уж скорей бы заявился очередной враг. Как я уже успела заметить, в минуту опасности Фо Амаль становился спокойным, отстраненным и чрезмерно острым на язык. В этом мы тоже были схожи.
К моему облегчению, Книпс сам расставил тарелки и разложил по ним ужин. Судя по степени заляпанности плиты и кухни в целом, его механические устройства не отличались особой точностью.
Фо Амаль ел и обреченно морщился. Бифштекс было жестким, а соус слишком густым. Однако девушке, которой еще вчера было уготовано прозябание в Приграничье, без денег и перспектив, жаловаться не полагалось. Я съела все до последней крошки и была вознаграждена порцией оладий с медом.
За десертом Фо Амаль развернул газету «Беленхеймский листок» и погрузился в чтение. Однако минут через пять он отвлекся от новостей, пожевал губами и угрожающе протянул, обращаясь к Книпсу:
И какие специи ты взял на этот раз?
Книпс, энергично поедавший оладьи, изобразил замешательство. Стекла круглых очков закрылись диафрагмами.
Я спрашиваю, тем же пугающе ровным тоном повторил Фо Амаль, что за пряности из коллекции моего прадеда ты использовал? Я же чувствую! Немедленно покажи мне банку!
Книпс начал подниматься из-за стола.
Простите, фра Сола, раздраженно пояснил господин Герберт. Мой прадед, в числе других предприятий, торговал специями. Ваниль, перец, шафран, сиропы и настойки В его коллекции есть и весьма специфические добавки. А Книпс почему-то считает, что без пряностей еда не еда. Я даю ему деньги на обычные специи, но он упорно нарушает запрет! Остается только гадать, что он положил в тесто на этот раз. Неси флакон, проныра!
Книпс явно считал пауков в углах столовой, не спеша исполнять приказ.
Не стоит гадать, подсказала я. Это мед. Пчелы собирали нектар с цветков дьявольской лозы.
Дьявольской? поперхнулся Фо Амаль.
На самом деле, с совершенно безобидного растения. Стручки слегка напоминают рожки демона, но в целом дьявольская лоза полезна и ценна. Ее нектар усиливает как бы это выразиться эстетическое восприятие. Насколько я знаю, ценители прекрасного, а также эксперты разных видов искусств, используют его для обострения чувствительности. Не думаю, что мед с лозы как-то нам навредит. Кстати, насколько я понимаю, это весьма дорогой продукт.
Реабилитированный Книпс обиженно плюхнулся за стол. Отверстия в диафрагмах очков закатились вверх.
Ладно, пробормотал Фо Амаль. Но больше даже не думай касаться запасов деда, понял?
И, разумеется, на обратном пути я опять заблудилась, почему-то умудрившись пропустить поворот. Сыто махнула рукой и позволила некромантскому гнездовищу поводить меня по своим «злачным» углам. Дом разочаровано вывел меня к спальне, так и не показав ничего интересного.
Впрочем, в плане «интересного» меня ждало несколько сюрпризов. Во-первых, шелковый халатик, подаренный Милдред, был до неприличия короток. Во-вторых, бронзовый грифон на изголовье ванны был до безобразия прекрасен.
Замерев от восхищения, я рассматривала точеный клюв, из которого струилась вода, мощные крылья, заменявшие холодный и горячий краны (на них следовало нажимать до упора), и лапы с отполированными до блеска когтями.