Отец нашел хорошего рыцаря, настоящего, прославленного в боях на северном рубеже, но не знатного сэра Бэнига. И заплатил ему, чтобы тот взял Парина в оруженосцы. В итоге юноша сильно отличался от остальных оруженосцев. Его доспех был из лучшей стали, подогнан по росту и сверкал новизной. Любой, кто видел его в этом доспехе, сразу понимал, что эта сталь не знала сражений. Ни единого скола, вмятины, пятнышка ржавчины. Парин пару раз даже думал о том, чтобы поколотить свой собственный доспех палицей сэра Бэнига. Да и сам Парин выглядел, как его доспех. Без синяков, шрамов, мозолей. О том, чтобы с помощью кинжала добавить себе шрамов, Парин, к счастью, не задумывался. Он выделялся среди буйного общества других оруженосцев, и, разумеется, его не любили.
Настоящие оруженосцы считали его избалованным и нежным. Жалкие оруженосцы считали его избалованным, нежным, да еще и богатеньким. Парин считал себя избалованным, нежным и трусом. Наверное, от последнего было больше всего проблем. Дело в том, что, узнав о выборе отца, Парин сначала даже обрадовался. Он обожал читать о битвах прошлого, разбирать ход военных кампаний, о которых в обширной библиотеке отца была хотя бы одна книжка. Он грезил о воинской славе. Пока читал книги. Все это длилось до первого военного лагеря. Там он понял две вещи. Первое, он чужой здесь. Второе, на самом деле он трус. Он боялся даже тренировочных боев. Он боялся боли. Он боялся суровых лиц настоящих солдат. Боялся ударить и получить удар в ответ. И поэтому его били часто. Сэр Бэниг хорошо к нему относился, учил, но и не думал защищать от других оруженосцев. Это было их собственное, внутреннее дело.
Парин шел по лагерю, разбитому около Каллимара, одного из крупнейших городов севера. Сэр Бэниг отпустил его до вечера, и юноша решил, что лучше убраться из него на время. Обычно оруженосцы тренировались на площадке, устраивая учебные поединки и отрабатывая удары на бревнах, врытых в землю. Хорошее занятие. Парин любил оттачивать удары, показанные ранее сэром Бэнигом. В отличие от учебных боев тут он не боялся сделать больно кому-то, и поэтому выходило у него все неплохо. Вот только если он сейчас пойдет на площадку, ничего хорошего не будет. Он знал это, а потому решил сделать проще. Он выберется из лагеря, найдет тихое тенистое местечко неподалеку и хорошо выспится. А потом всю ночь будет отрабатывать удары и блоки в одиночестве. План был неплох, Парин так делал уже три раза за последние две недели после того, как его первый раз поколотили на тренировочной площадке другие оруженосцы.
Ты слышал, к нам наведался Ацелий! Этот едкий старикан нас всех тут заест!
Парин даже замедлил шаг. О претор-легате Ацелии он читал в наиболее свежих книгах. По сути, это он разработал современную тактику сражений имперских легионов, введя магов в постоянные тактические построения. После того, как несколько веков назад из-за мора вымерли все лошади, тактика резко изменилась. Роль магов в войсках возрастала все больше. Сначала маги воевали, как им вздумается, ведь это маги. Но было ясно, что необходимо разработать тактику для всех орденов, которые обладали разными способностями, и заставить высокомерных магов отрабатывать эти тактические построения с легионерами. Именно Ацелий, командир тактического корпуса, двадцать пять лет назад разработал роли для магов четырех орденов, согласившихся участвовать в войнах Империи. Парин восхищался этим умным человеком. Если он сейчас в военном лагере
Толчок руки с деформированными пальцами вывел его из равновесия, и он чуть не упал в пыль. Нечеловеческие глаза смотрели на него с возмущением.
Щенок. Странно, но голос был человеческий. Один из Повелителей плоти. Судя по медленной и вальяжной походке деформированных ног Бегун. Из тех магов, что частично заменили кавалерию. Они неловко и с трудом ходили, зато бегали в четыре-пять раз быстрее самого тренированного человека. Их ноги были специально деформированы для этой цели. Повелители плоти относились к одному из орденов магов. Их орден находился в Элампионе, далеком городе на юго-востоке, входящем в Союз торговых городов. Он состоял из четырех богатых городов-государств, не входящих в состав Империи. Элампион был одним из них. Однако Союз охотно поставлял в имперскую армию наемников. Двое Бегунов прошли мимо. Тот, что его толкнул, все еще бормотал в адрес Парина какие-то оскорбления. Юноша ошеломленно замер, глядя на кисти рук Бегуна, неестественно длинные, с десятисантиметровыми, слегка загнутыми золотистыми когтями. Они тоже были преобразованы, как ноги и глаза с узкими щелями зрачков, чтобы лучше видеть ночью во время налетов. На Бегунах были только широкие шаровары, скрывающие деформацию ног. Магам доспехи ни к чему. Очень редко кого-то из них удавалось убить обычным оружием. Именно поэтому первое время они считали себя повелителями сражений, которым ни к чему тренировки совместно с остальными войсками.
Из прострации Парина вывел трубный голос. Он сделал несколько шагов в сторону, и мимо медленно и неспешно прошел титан. Ростом около трех с половиной метров, это существо шло, раздвигая толпу. Титаны не были магами из Повелителей плоти, их создал на заре времен сам Один. Большие, сильные, неспешные и неглупые, как думали многие, впервые встретившие титанов. Они очень помогали при различных работах при устройстве лагеря, но не в бою. Титаны были существами абсолютно миролюбивыми и не агрессивными, такими их создал бог Империи.
Парин отдышался и пошел дальше. Уже на выходе из лагеря он столкнулся еще с одним магом. Тот явно искал кого-то в толпе. Наконец, не выдержав, он просто взлетел на пять метров. Юноша почувствовал легкий прохладный ветерок на лице. Развернувшись в воздухе и оглядевшись, маг заметил того, кого искал, и тут же рухнул вниз. Приземлившись на прямые ноги, он даже не пошатнулся. Но воздух над ним задрожал от жара. «Скорее всего, Кинетик», подумал Парин. Этот орден был одним из самых многочисленных в армии. Способность взлетать и сверху осыпать врагов большим количеством мелких кусков металла или камнями была очень ценна. С этой мыслью Парин выбрался из лагеря.
В лагерь Парин возвратился уже на закате. Его пропустили через ворота, там уже потихоньку привыкали к подобным прогулкам. Наскоро поев в общей столовой, организованной в огромном шатре, он отправился на тренировочную площадку. Рутинная отработка ударов изматывала многих новичков, но Парину она нравилась. Десять тысяч ударов. Столько мастера отводят на то, чтобы освоить технику одного удара и применить ее в бою, точно и не задумываясь. Парин заметил уже давно, что у всех это число различается. Не у оруженосцев из среды рыцарей, те часто начинали тренироваться очень рано. У оруженосцев попроще. Кто не держал в руках оружие, пока не попал в лагерь.
Пока Парин ходил на площадку со всеми, среди этих оборванных, жадных до драк оруженосцев он замечал и тех, у кого удар сносно вставал после пятидесяти повторов, и тех, у кого и после тысячи удар не шел совсем. Сам Парин не считал свои повторы. Зачем, если он чувствовал и видел технику? Для многих это было соревнование, кто первый сделает еще сотню ударов. Парину было интересно только мастерство. Себя он относил к середнякам. Были и те, кто осваивал удары куда быстрее, и те, кто отставал от него. Парин взял тренировочный клинок, затупленный и более тяжелый, чем боевой. Встав около одного из бревен, он решил начать с разминки и отработать еще немного боковые удары и прямые выпады и только потом переходить к более сложным связкам ударов, которые начал осваивать в конце прошлой недели.
Однако уже после четвертого удара его прервал недовольный голос:
А я-то надеялся, что по ночам всякая шпана не будет мешать мне пить! Голос был негромкий, слегка гнусавый, и раздражение в нем смешалось с насмешкой. Парин обернулся и увидел человека, сидевшего, прислонившись спиной к одному из тренировочных бревен. На вид мужчине было не больше сорока пяти или пятидесяти лет, русые волосы немного поседели на висках, были заметны легкие морщины, особенно вокруг глаз. Одет он был неброско, в серое и коричневое, не военная форма, а гражданское платье мелкого дворянина или преуспевающего торговца. Лицо было с резкими чертами, нос, скулы, дуги бровей, подбородок, все это казалось слишком выпирающим. Улыбка кривоватая и слишком насмешливая, чтобы быть искренней.
Размахивая бутылкой, зажатой в левой руке, мужчина встал и пошел в сторону Парина. Он был невысок, ростом с юношу, худым и жилистым. Казалось, у него костей больше, чем у нормального человека. Походка из-за этого выглядела неуклюжей, но Парин заметил, что не слышит шагов, и правой рукой незнакомец не отпускает рукоять меча, висевшего на поясе справа. Подойдя ближе и источая запах крепкого вина, мужчина посмотрел Парину в глаза.
И что же столь юный и достойный молодой рыцарь делает в столь неурочный час на площадке? Сэр?!
Э Я не рыцарь. Я оруженосец.
О! Это все объясняет! Ведь все оруженосцы ночами тренируются, а не пытаются сбежать от надзора своих старых рыцарей, чтобы выпить, подраться и затащить в палатку пару девок!
Э Мой господин сэр Бэниг отпустил меня до завтрашнего утра Э Сэр?
О! Это же все меняет! Значит, если нельзя сбежать, то и азарт юности пропадает. Беда! Вот что, маленький мой зайчик, разворачивайся и скачи отсюда, сегодня эта площадка занята старым и ужасным драконом! И, увидев недоумение на лице Парина, мужчина, ударив себя в грудь бутылкой с вином, так что немного пролилось ему на грудь, добавил: Мной!
Э Сэр Я хотел бы остаться и потренироваться наносить удары.
Лицо мужчины вытянулось, он слегка ссутулился.
Значит, приказов старших по званию мы не слушаем Так-так-так! И почему бы тебе не потренироваться тут завтра с утра?
Я не могу посещать площадку для тренировок с другими оруженосцами, сэр. Разговор все меньше нравился Парину, и он уже жалел, что не ушел сразу. Этот мужчина явно был не в себе.
Не можешь? Хм Ну, допустим. Что же мне тогда с тобой делать? Мужчина потер подбородок левой рукой, в которой все еще была бутылка. Хочешь? Он протянул бутылку Парину.
Нет, сэр. По уставу нельзя употреблять алкоголь на территории военного лагеря.
Губы мужчины сжались в линию.
Кажется, я начинаю понимать, почему ты не можешь ужиться с другими оруженосцами. Парин от этих слов покраснел, а мужчина тяжело вздохнул. Это никуда не годится!
Не годится действовать по уставу? неуверенно уточнил Парин.
Не годится учиться бою, только избивая этих несчастных! Мужчина обвел рукой с бутылкой бревна для тренировок. Правая рука так ни разу и не покинула рукоять меча. Вот что мы сделаем! Это гениально! Мы устроим учебный бой!
Сэр, но вы ведь пьяны!
Да ты что?! А ты идиот, не смыслящий ничего в военном ремесле! Скажи-ка мне, мой маленький зайчик, чем можно объяснить отсутствие в имперской армии мобильных групп поддержки?
Мобильные группы поддержки были упразднены за ненадобностью двадцать пять лет назад после того, как претор-легат Ацелий предложил новую тактику использования магов из ордена Повелителей плоти!
Это не причина, это факт! А меня интересует причина, почему эта недальновидная скотина так сделала!
Два мага способны заменить группу из пятидесяти человек по урону, который они нанесут сопернику. При этом даже самые тренированные бойцы в самой легкой экипировке не смогут сравниться в мобильности с Бегунами.
Хм Надо же, оказывается, ты не только устав читаешь! Мужчина перехватил бутылку правой рукой, левой достав свой меч. Лезвие было нетипичного размера, чуть меньше и тоньше стандартного рыцарского меча. А теперь поединок!
Сэр, учебный поединок может проводиться только специальным оружием. Проводить поединок боевым оружием недопустимо. К тому же вы
О боги! Хватит нести чушь. Я буду только парировать твои удары, вперед! Не будь такой нудной занозой в заднице!
Парин неуверенно нанес боковой удар. Он еще не сходился в учебных поединках с противниками, предпочитающими левую руку. И сам не тренировал удары этой рукой. В итоге атаки выходили кривые. Он попробовал смещать в момент атаки центр тяжести, и вышло лучше.
О! У тебя работает голова, мой маленький зайчик! Каким строем ты бы пробивал стену щитов со средними копьями, чаще всего используемую северянами?
Я бы использовал магов. Парин даже не успел задуматься, как ответил. Разговор сопровождался звоном мечей. Он все увереннее наносил удары своим затупленным мечом. Увеличивал натиск, но мужчина, несмотря на выпитое, отражал все атаки легко и уверенно.
Все маги недоступны, спят с тяжелой головой после вечерней попойки!
Тогда клин тяжелой пехоты! «Кулак рыцарей» продавит строй, а легионеры могут ударить в разрыв.
А если у противника будет Молния? Так назывались маги ордена, насылающие на врагов молнии и отталкивающие металлы в большом радиусе от себя. Использовать против них тяжелую пехоту в полных стальных доспехах безумие.
У северных варваров нет таких магов! У королевств на севере Империи и правда не было Повелителей плоти и Молний. Только Кинетики и Пироманы. Да и тех было в несколько раз меньше, чем в войсках Империи. Именно поэтому уже много лет Империя не знала больших войн, а тем более поражений.
А это гражданская война! Не будь придурком, думай!
Тогда маги
Все наши маги с жестким похмельем!
Тогда для атаки можно перестроить легионеров в фалангу с длинными копьями, чтобы потянуть время, пока мобильная группа
В Империи нет мобильных групп! А ведь он прав, имперская армия стала слишком зависимой от магов. Парин даже замер, не доведя удар до конца. Резкая боль пронзила щеку. Не замирай в бою, мой маленький зайчик!
Кровь текла по щеке. Удар был не сильный, просто царапина. Но боевым оружием. Если бы мужчина немного промахнулся, он мог бы убить Парина. А ведь он был еще и пьян
Вы обещали не атаковать, а только парировать! Парин был так удивлен, что до сих пор даже не почувствовал боли. Но теперь щеку начинало жечь все сильнее. Он прижал ладонь к ранке, чтобы остановить кровь.
И не верь первым встречным старым пройдохам! Мальчик, у тебя варят мозги, но твоя доверчивость и неумение развлекаться доведут тебя до беды! А теперь дуй в норку, мой маленький зайчик! Мужчина развернулся и скрылся между шатрами лагеря.
Парин постоял еще немного, прижимая руку к щеке. Кровь остановилась, ранка была совсем маленькой. Он пошел в свою палатку. Спать после дневного отдыха не хотелось, и он долго лежал, глядя в брезентовый потолок и думая о том, что армия в самом деле стала слишком сильно зависеть от магов. Это может навредить развитию общей тактики в дальнейшем. Правда, пока ни у кого нет такого числа магов, как в Империи, проблема не очень велика. Был вечер понедельника.
Глава 3
Асциена. Церковь и история
Асциена была историком. А еще священником. Если говорить строго. Дело в том, что все ученые были или магами или священниками. Маги больше любили естественные науки. Они изучали мир вокруг. Зачем им это было нужно, и почему они считали это интересным, Асциена не представляла. Священники же изучали людей. Управление, психологию, историю. Это было ближе Асциене. Ведь все знают, что когда-то каждый из богов Один, Великие боги и Младшие боги был человеком. Именно они и интересовали Асциену. Она была историком божественного.