ЮЭл
Невеста папы принца
Пролог.
Ма-а-ам, я никогда не выйду замуж. маленькая девочка с кудрявыми черными волосами, большими голубыми глазами, в длинной, не по возрасту, ночной сорочке, забралась под одеяло.
И почему же, моя принцесса не хочет выходить замуж? к ней подошла женщины, в темно-синем платье, и поправив подушку, погладила ребенка по маленькой головке.
Потому что мальчики злые. Они ябедничают, дерутся и постоянно корчат рожицы.
Мелодичный смех разнесся по комнате.
Ох, родная. Мальчики вырастают и превращаются в сильных мужчин.
Но ведь они не перестают быть злыми. настаивало на своем милое дитя.
Некоторые не перестают. согласилась женщина, ставя стакан с водой, на высокую тумбочку, у кровати ребенка. А некоторые превращаются в сильных, смелых и отважных героев, которые оберегают любимых, защищают слабых и наказывают тех, кто вредит остальным.
Как папа? спросила кудрявая голова, опускаясь на подушку.
Как папа. подтвердили ей.
А почитаешь мне книгу?
Книгу, спросила женщина, и потянулась к верхней полке. Про принцев, колдунов и любовь?
Да-а-а.
Она села в кресло возле кровати ребенка и, открыв рассказ, начала читать
Глава. Помолвка, или Сволочь.
Мам, я отказываюсь выходить замуж. Мальчики противные, злые, слабые и вечно ябедничают.
Корсет резко затянули на моей талии так, что голова закружилась от нехватки воздуха. Совершенно не понимаю, с чего меня заставляют его надевать. Грудь только начала расти и в свои одиннадцать лет, я была больше похожа на мальчика, чем на девочку. Но родительницу, мои доводы не убедили. «Ты-леди. Тебе не подобает расхаживать как оборванке». Твердила миссис Сойел.
Мальчики имеют обыкновение вырастать, милая.
Герцог Лунгри Арат навсегда останется мерзким.
Мама подошла сзади и посмотрела на мое отражение, широко улыбаясь. Да, сделать подобие леди из меня, довольно сложно. Первое у меня широкая кость. И несмотря на то что я не была пышкой, но определенно отличалась от своих сверстниц. Была шире в бедрах и плечах, но ниже на голову девушек из своего окружения. А та самая большая голова, с копной непослушных иссиня-чёрных волос убивала любую возможность сделать мне, приличную для леди, прическу. Убожество, одним словом. Мама так не считала.
Какая же ты у меня красавица.
Она всплакнула, а я вновь посмотрела в огромное, зеркало, возле ширмы. Да, где ж, красавица-то? Из-за семи нижних юбок, поверх которого, натянули медовое, кружевное, девочка, коей я являлась, походила на пузатый чайник. Мои излишне пухлые руки, были оголены, как и, появившаяся, из-за тугого корсета, несуществующая грудь. Вся эта «небесная красота» дополнялась высоким тугим пучком, который делал мои щёки как у нашего бульдога.
Кое-чего не хватает. встрепенулась родительница.
Я подумала, что той самой красавицы, о которой она упомянула, но нет Мама притащила огромное ожерелье наших предков, инкрустированное синими сапфирами, и на моей шее застегнулся раритет.
Под цвет твоих глаз.
И снова всхлипывание. Я же, закатила эти самые глаза и подумала, что если бы не проигрыш отца, оказалась самым большим позором семьи.
Мой отец, Грег Сойел, некогда богатый граф, теперь ели сводит концы с концами, тратя остатки своих сбережений. А все из-за мерзкого Лорда Логи, который, пару лет назад, на очередном открытии сезона балов, обвел вокруг пальцев, слегка перебравшего виски, отца. Мерзкий денди, не просто забрал наши земли, и дома. Он получил от отца расписку, в которой значилось, что мы будем продолжать вести хозяйства, но весь доход будет поступать ему. Мама тогда плакала неделю. Ругала отца, говорила, что мы нищие, и теперь все, что ждет нашу семью, это позор на всю оставшуюся жизнь, которая, может статься, тоже уже кому-нибудь проиграна. По сути, мы превратились в рабов.
Скандал был грандиозный. Мы боялись выходить из дома. Младшие братья, укрылись в моей комнате на три дня. Я же, практически не спала. Софа у нас, как оказалось, не очень удобная. Через неделю наш дом оставила вся прислуга, за исключение садовника, кухарки и ее внука. Тогда я научилась самостоятельно вести хозяйство. Чуть позже от нас отвернулись соседи, и, некогда близкие друзья, перестали даже смотреть в нашу сторону. Я научилась не плакать на людях. Затем пошли насмешки, и я научилась грубить в ответ на любой выпад в адрес моей семьи. А когда, на улице, один мальчик посмеялся над моим братом я научилась драться. Да, последние два года, выдались очень насыщенными. Сейчас же, моя мать, Мелани Сойел, нашла прекрасный, по ее мнению, способ вытащить нас из долгов.
Сегодня мы произведем обручение, а уже через несколько лет можно будет сыграть свадьбу. Вовсю планировала мое будущее мама. Лунгри богатая уважаемая семья, ты обязана им понравиться. Никто не должен говорить, что семья Сойел плохо воспитала своих детей. Я закатила глаза. Ты должна быть учтива, вежлива и мила. Улыбайся, но не смейся. Будь со всеми, но не слишком долго. Прояви почтительность к старшим, но не затрагивай их возраст. Прояви интерес к младшим, но не задирай их. И главное, родная я ждала этих слов, притворись слепой, глухой и немой.
Ее любимое правило, которое мне, давалось очень тяжело. Мы давно смирились с тем, что вокруг все судачат о том, что самый уважаемый граф, проиграл все свое состояние. Да и свежие сплетни перекрыли столь волнующую, некогда новость. Но сегодня, они вытащат на свет все грязное белье, добавят к ним новые истории, приправят их очередными догадками. А все для того, чтобы вновь полить грязью всех членов моей семьи.
Да и это можно пережить, а вот то, что придётся дать слово, и официально стать невестой Арата Я, конечно, не считаю себя сверх добропорядочной, и не являюсь приверженцем благородных нравов, заставляющих юных девушек идти на жертвы во избежание позора, лишь бы сдержать данное слово. Но подводить семью мне не позволит никто. В былые времена, все было бы так: сначала мать прочла бы мне нравоучение. Затем братья получили б указания меня избить. Ну, и уж напоследок, отец добил бы топором, в сарае. И где-то на кладбище появилась бы одна безымянная могила. А среди соседей, новые истории о том, как одна опозорившая семью девчонка, сбежала с каким-нибудь любовником, в далекие края, где никто не знает о той беде, которую эта нечестивая принесла в дом. На сегодня же, ситуация обстоит таким образом, что родители, просто не пережили бы подобного. Но, боюсь, с моим строптивым нравом, даже это, не остановило бы меня от своенравного решения, если бы не малышка Аврора. Все, что я сделаю, ляжет бременем на нее, отрезая любую возможность счастливого замужества. А ведь ее даже на свете не было, когда позор коснулся нашей семьи.
Родная, поторопись.
Мама приспустила с плеч рукава, и заправила платок, которым я пару минут назад, прикрыла грудь. При этом продолжала нравоучения, пока мы спускались по широкой лестнице дома, который когда-то был нашим, а по документам, давно ушедшем лорду Логи.
Помни слепая, глухая и немая. И дорогая, ты должна ступать как лебедь, плавно, легко и изящно. Будто перышко летит по ветру. Прекрати уже полировать перила, и не опускай голову.
Ее замечания были уместны. Туфли, в которые, каким-то немыслимым способом, впихнули мои ноги, были размера на полтора малы. Каждый шаг отдавался болью и мешал спокойно спускаться. А держать спину прямо и смотреть только вперед довольно сложно, когда любое движение может привести к фееричному полету. Широкие перила, к сожалению, были единственным препятствием, три одновременно, подмогой. Но маму переспорить невозможно.
Благо этот путь, остался позади. И вот, я стою у распашных ворот имения, в котором мы обитаем как прислуга, ожидая, когда мне будет дозволено выйти, пытаясь сдерживать слезы.
Только не реви. Терпеть ненавижу женские слезы. Да и кто им поверит. Все знают, что старшая дочь Сойелов задира и грубиянка.
Слёзы мгновенно высохли. Привыкшая к подобным хамствам в свой адрес я отреагировала как всегда разозлилась. Медленно развернулась, потому как в подобном платье это довольно тяжелое занятие, и посмотрела на говорившего.
Отвратное платье! И что за бабские украшения на тебе?
Вас!
Все же, мама научила быть леди, вот я и решила указать стоящему передо мной мальчишке его место.
Хорошо. тут же согласился неизвестный мне гость. На Вас бабские украшения. Долой! И, прежде чем пребывающая в шоке, я успела что-либо осознать, на мою шею легли теплые руки и, расстегнув колье бабушки, бросили его на низкий стол. А это необходимо приподнять. те же тёплые руки, приподняли, опущенные матерью рукава, и скрыли плечи. Но самое дикое произошло, когда эта, не побоюсь этого слова, сволочь, опустила руку к моей груди и одним резким движением, подтянуло мой спасительный платок, прикрыв оголенные участки тела.
Моя ладонь пошла в атаку еще до того, как было принято осознанное решение. Но, прежде чем рука коснулась щеки противника, кисть была перехвачена и серо-синие, как небо перед грозой, глаза вперились в мои голубые, а пухлые губы ухмыльнулись, прежде чем произнести.
Нет, малявка! Не стоит будить зверя.
Щеночка, что ли?!
Леди быть не получается, да и не заслуживает эта мерзость воспитанного отношения.
Мерзкая сволочь. почти прошипела.
Сколько злобы уже в голос смеялся этот урод.
Мой жених отрубит тебе голову! бросила я от безысходности, прекрасно осознавая, что Герцог Лунгри, вряд ли станет защищать свою без пяти минут невесту.
Не думаю.
Эта сволочь даже не повела бровью, и, развернувшись, вышла из холла в сторону кухни, засунув руки в карманы прямых синих брюк.
Меня переполняла ярость, и, казалось, что все вокруг должно быть поглощено ало-красным столбом пламени, который извергается из глубины моего сердца. Но пламени не было, земля под ногами не разошлась трещинами. И не поглотила очередного невоспитанного обидчика. А все, потому что, моя семья потеряла богатство и идёт на поводу у общества. Меня защитить, некому.
За окном продолжало сиять солнце, лучи которого согревали мое тело. Птицы распевали летние песни любви, а в саду, все еще, ждет жених, с которым предстоит познакомиться.
Я расправила плечи и высоко подняла голову. Нет, не позволю ещё одному грубияну сломить себя. Соседи, родственники, те, кто когда-то являлись друзьями нашей семьи, уже давно убили во мне слабую девчонку. Больше никто не сможет заставить меня бояться. Больше не будет краснеющего лица, когда меня осуждают за деяния моего отца. Больше не будет опущенных от стыда глаз. Не позволю никому! Никогда! Нужно быть глухой, буду глухой. Надо стать слепой, ослепну. Надо закрыть рот закрою. Пусть все видят ту, что хотят видеть, и не ведают той, кем я, в действительности, являюсь.
Руками, придерживая подол платья, я вышла на лужайку. От яркого солнца, сначала, все присутствующие были лишь расплывчатыми фигурами, но по мере приближения, я начала различать лица, на которых расположились широкие лживые улыбки, с нотками презрения во взгляде. И я вспомнила, что тоже должна улыбаться.
Амелия, ты так выросла. И не скажешь, что еще пару лет назад лазала по деревьям.
Хотелось сказать, что ещё неделю назад я с братьями, ночью, воровала яблоки у них во дворе. Но вместо этого, широко улыбнувшись проговорила.
Благодарю, графиня Ниата. Как поживает Арен? Я слышала, он ездил отдыхать на источники.
Женщину передернуло, но, к ее чести, лицо осталось таким же сияющим от счастья. Все знали, что ее сынок попортил несколько деревенских простушек. И одна из них понесла. А молодой человек, чистая душа, решил признать свои ошибки, остепениться и предложил ее батеньке свадьбу сыграть. Когда леди Ниата узнала об этом, устроила такой скандал, каких мир не видывал. Простушку с отцом изгнали, сына заперли в доме. Затем сослали к дяде в столицу на «исправление», а на самом же деле отправили в загул. Потому как младший брат леди, отъявленный повеса. Ну, и от непродолжительной, но насыщенной жизни в большом городе, молодой человек подцепил всякой дряни. Его переправили в лучшую лечебницу. Соседям же объявили, что мальчик устал от тяжкой работы с дядей на монаршую особу, и ему выделили отдых на источниках. Именно этой, официальной версии, придерживались все.
Да, дорогая, сквозь зубы, со все той же яркой улыбкой, процедила женщина, кладя свою тяжелую длань на мои, не совсем хрупкие, плечи. он, все еще, на источниках. Восстанавливается после помощи дяде.
Ох эти царские указы. Я незаметно отняла руку, понимаю, что синяков не избежать, и крепко сжала ладонь, в жесте поддержки. Все же хорошо, что он помог графу Нуар. Представить не могу, как тяжело приходиться Вашему брату, выполнять все капризы наших правителей.
Женщине польстила мое участие, а ее натянутый оскал и злой взгляд превратились в подобие улыбки. Но, лишь, подобие.
Твоя помолвка, у всех на устах, девочка моя. Это ж надо было урвать такой лакомый кусочек. Я подумала, что леди говорит обо мне, употребляя фразу лакомый кусочек, и слегка смутилась. Но меня быстро спустили с небес на землю. Одна из самых богатых семей столицы. Герцоги, приближенные к короне. Поговаривают, что отец семейства, бастард бывшего короля, то есть, брат нынешнего. Вот же повезло Вашей семье.
Да. протянула я, повезло.
Отлично, получается, с сегодняшнего дня, у двора появится новая история о том, как одна отчаявшаяся семья смогла заполучить в будущие родственники богатейших особ. Да еще и кровных родственников самого правителя. Я тяжело вздохнула. Ну почему же мне так не везет? Неужели не могли подыскать мне простого барона? Зачем все усложнять? Появилось острое желание сбежать с приема, к моему любимому озеру, и окунуться в холодные воды источника.
Амелия, деточка, подойди ко мне.
Голос матери выдернул из мечтаний об исцеляющем одиночестве, и вернул в ужасную реальность. В этой самой реальности, мне предстояло весь день ходить с неестественно широкой улыбкой, мягким голосом и нежным взором.
Когда солнце начало клониться к горизонту, нас пригласили к огромной золотой арке, под которой и должно было состояться обручение. Мой будущий муж стоял в бело-золотом облачении, с идеально прямой осанкой, и смотрел прямо перед собой, как и полагается. Я старалась идти к алтарю с низко опущенной головой. Правда, это не мешало мне, исподтишка, изучить суженного.
Он был хорош. Высокий, широкоплечий, статный, с красивыми, длинными ресницами, за которыми скрывались черные глаза. Я знала, что супруг старше меня на пять лет, но не думала, что он так сильно отличается от известных мне шестнадцатилетних мальчиков. Этот, больше походил на мужчину.
И я вспомнила, что в отличие от удачливой меня, ему досталась, пухлая, несуразная, страшненькая невеста. Неожиданно для самой себя, захотелось выглядеть как соседские девушки. Стать немного изящнее, слегка выше, иметь тонкий стан и красивые изгибы тела, пухлые губы и золотые лоснящиеся волосы. Но у меня всего этого не было.
Дойдя до жениха, я встала напротив него и подняла глаза. Каким же было мое удивление, когда за спиной будущего супруга, я увидела сволочь, с серо-синими глазами, в синем облачении. Мои руки сами собой сжались в кулаки, тогда как глаза противника хитро сверкнули. Снова появилось острое желание заехать по этой ухмыляющейся морде, кулаком. Но я не могла. Леди не подобает участвовать в драках повторяла мать.
Герцог Арат кивнул мне, снисходительно улыбнулся, и повернувшись к тому, от кого кровь закипала, что-то шепнул. Немного кудрявая, рыжевато-каштановая голова кивнула в ответ.