Солдат вышел из кухни с пустыми руками и, грубо растолкав игроков в кости, присоединился к товарищам. Они повернулись на выход, как раз когда в двери протиснулась тощая фигурка Фергуса. Ему пришлось вжаться в косяк, чтобы не угодить под солдатские локти или приклады мушкетов.
Один из солдат заметил блеск металла и с интересом уставился на крюк, который заменял Фергусу левую кисть. Потом настороженно глянул на самого Фергуса, но вскинул мушкет на плечо и поспешил за остальными.
Фергус протиснулся сквозь толпу и рухнул на скамейку рядом с Иэном, изнывающий от жары и злой.
Чертов кровопийца этот salaud! заявил он без предисловий.
Джейми вскинул брови.
Священник, перевел Фергус с родного французского.
Он схватился за кружку, которую придвинул к нему Иэн, и, мигом ее осушив, тяжело выдохнул. Впрочем, после этого он заметно повеселел.
Десять шиллингов, чтобы Гэвина похоронили на церковном погосте! воскликнул Фергус, утерев губы. Причем церковь-то англиканская, естественно, католических здесь вообще нет. Торгаш жалкий! Знает, что у нас нет выбора. Хорошо, если тело хоть до заката долежит в приличном виде.
Он оттянул влажный от пота шейный платок, а потом постучал кулаком по столу, привлекая внимание сбившейся с ног прислуги.
Сказал этой зажравшейся свинье, что решать платить или нет, будете вы. В крайнем случае похороним его в лесу. Правда, придется купить лопату, хмуро добавил Фергус. Скряги-горожане знают, что мы не местные, так что до последней монетки обдерут, дай им волю.
Про последнюю монетку он оказался прав. Денег хватало расплатиться здесь и на провизию для путешествия на север. Может, еще на пару ночевок в каком-нибудь постоялом дворе. И все. Джейми мельком оглядел таверну, прикидывая шанс подзаработать на игре в карты или кости.
Лучше всего он играл с солдатами или моряками, но их здесь было маловато. Скорее всего, весь гарнизон до сих пор прочесывал город в поисках беглеца. Небольшая компания в другом углу шумно распивала бренди. Двое мужчин пели, точнее, пытались петь, чем ужасно веселили товарищей. Джейми едва заметно кивнул в их сторону и снова повернулся к Фергусу.
А пока куда ты дел Гэвина?
Фергус дернул плечом.
В фургоне лежит. Обменял его одежду у ветошницы на саван. Она еще и согласилась обмыть тело. Не тревожьтесь, милорд, он в порядке. Пока что, добавил Фергус, поднося очередную кружку эля к губам.
Бедняга Гэвин. Дункан Иннес приподнял кружку, салютуя падшему товарищу.
Sláinte[2], отозвался Джейми, повторив жест. Он не захотел бы лежать в земле в лесу.
Почему? полюбопытствовала я. Наверное, ему уже все равно.
Ох, нет, миссис Клэр, нельзя так поступить, замотал головой Дункан.
Такое проявление чувств меня удивило обычно Дункан был очень сдержан.
Гэвин боялся темноты, мягко пояснил Джейми и криво усмехнулся, когда я на него уставилась. Я прожил с Гэвином Хэйзом почти столько же, сколько с тобой, саксоночка и в куда более тесном жилище. Я хорошо его узнал.
Ага, жутко не любил оставаться один в темноте, согласился Дункан. До смерти боялся tannagach как там, духов, да?
Его продолговатое, полное скорби лицо помрачнело. Перед глазами Дункана явно стояла тюремная камера, которую они с Джейми делили с Гэвином Хэйзом и еще сорока заключенными долгих три года.
А помнишь, Макдью, как он однажды рассказал о встрече с призраком?
Помню, Дункан, а лучше бы забыл. Джейми содрогнулся, несмотря на жару. Полночи после этого не спал.
А что он рассказал, дядя? округлил глаза Иэн. Щеки юноши пылали, а влажный от пота шейный платок смялся.
Джейми задумчиво потер подбородок.
Ну дело было в нашей Шотландии, поздней осенью, как раз перед приходом зимы. Когда даже в воздухе витает ощущение, что вот-вот ударят морозы. Усмехнувшись, он откинулся назад с кружкой в руке. Не то что сейчас. В общем, тем вечером сын Гэвина пригнал коров, однако одной не хватало. Парень рыскал и по холмам, и в лощинах не нашел. Гэвин оставил его доить оставшихся двух, а сам отправился на поиски пропажи.
Джейми вертел в ладонях кружку, всматриваясь в темный эль, словно видел в нем родные горные пики и затянутые туманом долины.
Он успел порядком отойти, и, когда оглянулся, дом уже скрылся из виду. Даже света в окне было не различить. И тишина только ветер выл. Гэвин зашагал дальше по грязи и вереску. Под ногами потрескивал лед.
В тумане показалась рощица. Гэвин направился к ней, думая, что корова могла спрятаться под деревьями. Он говорил, там росли березы. Они стояли уже совсем без листьев, зато так сплелись ветвями, что приходилось наклоняться, чтобы пройти.
Итак, Гэвин вошел в рощу и понял никакая это не роща, а кольцо деревьев. Высоких, ровных. Между ними ютились маленькие. Из веток образовалась самая настоящая стена. А в центре могильник.
Несмотря на духоту таверны, у меня по спине опять побежал холодок. Я уже видела древние могильники в Шотландии. Рядом с ними даже днем не по себе.
Джейми отпил эля и вытер пот с виска.
Бедняге Гэвину аж поплохело: он понял, где оказался. Старый могильник, такие выкладывают из обломков скалы, насыпают гору из камней. Странное место. А уж в темноте, на морозе Гэвин видел перед собой черный провал входа. Он знал, что нельзя подходить близко, особенно без сильного оберега. А у Гэвина только деревянный крестик на шее. Поэтому он осенил им себя и ушел.
Джейми сделал еще глоток.
Отходя от рощи, проговорил он тихонько, Гэвин расслышал за спиной шаги.
Иэн сглотнул и, не сводя глаз с дяди, на ощупь потянулся за кружкой.
Гэвин шагал не оглядываясь, продолжил Джейми. Но то, что следовало за ним, не отставало. А когда он добрался до обледеневшего торфяника настолько холодная стояла погода, что лед трещал под ботинками, сзади тоже раздавалось: «Кх! Кх!» Наконец Гэвин не выдержал, крепко сжал крестик и с громким криком повернулся к неведомому преследователю.
И что же там было? Зрачки Иэна расширились от изумления и выпитого эля.
Джейми глянул на парнишку, потом на Дункана и кивнул, чтобы тот продолжал.
Гэвин говорил, там был словно человек, только без тела, тихо сказал Дункан. Весь белый, словно сотканный из тумана. А на месте глаз здоровенные черные дыры. Такие, что от ужаса Гэвин чуть на месте не околел.
Но он выставил крестик перед собой и начал вслух молиться Деве Марии. Джейми подался к столу. Тусклый свет камина очертил его профиль золотом. И оно не смогло приблизиться. Замерло, наблюдая. Поэтому Гэвин стал пятиться, не решаясь поворачиваться спиной. Он спотыкался, боясь, что в любой момент упадет в речку или сорвется вниз со скалы, но больше всего он боялся повернуться к тому созданию спиной.
Гэвин шел и шел. Его ноги уже дрожали от усталости, когда он в конце концов различил в тумане огонек свечи в окне. Он радостно вскричал и бросился к дому, однако призрак оказался проворнее метнулся мимо него и встал перед дверью.
Жена ждала Гэвина и, услышав его, тут же подошла к двери. Гэвин крикнул, чтобы она не выходила, а нашла что-нибудь, чтобы прогнать существо. Добрая женщина мигом выхватила горшок из-под кровати и ветку мирта, перевязанную красной и черной нитями, которую сделала, чтобы благословлять коров. А потом выплеснула воду на порог, и холодное нечто, взлетев, оседлало дверной косяк. Гэвин рванул в дом, запер дверь и не выпускал жену из объятий до самого рассвета. Свеча горела в окне всю ночь. С тех пор Гэвин Хэйз больше никогда не выходил из дома после заката. Пока не отправился воевать за принца Терлаха.
Даже Дункан, уже слышавший историю, вздохнул. Иэн перекрестился, а потом смущенно оглянулся никто не заметил.
И теперь Гэвин ушел во тьму, тихо сказал Джейми. Мы не позволим ему лежать в неосвященной земле.
А корову нашли? поинтересовался практичный Фергус.
Джейми вскинул бровь, повернувшись к Дункану, и тот ответил:
Ага, нашли. Обнаружили несчастную животину на следующее утро. Все копыта забились грязью и камнями, глаза навыкате, морда в пене, и бока выпирали, будто вот-вот лопнут. Он глянул на меня, на Иэна, и снова на Фергуса. По словам Гэвина, на ней будто съездили в ад и обратно.
Господи Иэн от души хлебнул эля.
Я последовала его примеру. Пьяная компания в углу пыталась затянуть песню, но каждый раз лишь заливалась хохотом.
Иэн опустил кружку на стол.
А что с ними случилось? вдруг заволновался мальчишка. С женой и сыном Гэвина?
Мы переглянулись с Джейми, и он коснулся ладонью моего бедра. Я и без слов понимала, что стряслось с семьей Хэйза. Только благодаря храбрости и непреклонности Джейми подобное не случилось со мной и нашей дочерью Брианной.
Гэвин так и не узнал, тихо отозвался Джейми. О жене больше ничего не слышал Наверное, умерла от голода. Или холода, если ее выселили. Сын сражался бок о бок с Гэвином у Каллодена. Как только в камеру бросали человека, бившегося там же, Гэвин спрашивал: «А ты не видал часом паренька Арчи Хэйз зовут, вот такого роста?» Джейми механически повторил жест Гэвина, подняв руку футов на пять от пола. Лет четырнадцать пареньку, носит зеленый пледик с небольшой золотой фибулой», говорил он. Никто ничего не знал.
Джейми сделал глоток эля, не сводя глаз с британских офицеров, которые устроились в другом углу. На улице уже темнело, так что они явно отдыхали после дежурства. Кожаные платки на шеях были размотаны из-за жары. Под мундирами поблескивало личное оружие, почти черное в полумраке.
Гэвин надеялся, что парня просто схватили и отправили работать в колонии, сказал Джейми, как брата.
Должны же быть какие-то записи? спросила я. Они вели ведут у них есть списки?
Вели, согласился Джейми, по-прежнему наблюдая за солдатами. На его губах мелькнула горькая усмешка. Это меня и спасло после Каллодена. Прежде чем пристрелить, они спросили мое имя, чтобы добавить в список. Но такой, как Гэвин, вряд ли сумел бы заглянуть в английские списки погибших. А если и сумел бы, то, наверное, не пожелал бы смотреть. Разве хотела бы ты узнать наверняка, что там числится твой ребенок?
Я покачала головой, и Джейми легонько стиснул мою руку. В конце концов, наша дочь в безопасности. Джейми осушил свою кружку и поманил прислугу.
Девица принесла еды, стараясь держаться от стола подальше из-за Ролло. Зверь без движения лежал в ногах, пристроив огромный лохматый хвост мне на ступни. Желтые глаза неотрывно следили за происходящим в таверне. Проследили они и за девицей, которая пятилась, нервно поглядывая на пса, пока не оказалась на безопасном расстоянии от его клыков.
Джейми с сомнением уставился на эту так называемую собаку.
Может, он голодный? Попросить для него рыбы?
Нет, дядя, не надо, успокоил его Иэн. Ролло сам ловит себе рыбу.
Джейми вскинул брови, но в ответ только кивнул. Бросив еще один подозрительный взгляд на пса, он взял с подноса тарелку жареных устриц.
А-а, какая жалость. Дункан уже успел порядком напиться. Он привалился к стене, а безрукое плечо задралось выше другого, что делало его похожим на горбуна. Почему такой замечательный малый, как Гэвин, должен был так кончить!
Он печально замотал головой над кружкой.
Семьи не осталось, никто не оплачет, совсем один в чужой стране Повесили как преступника, да еще и похоронят в неосвященной земле. Даже погребальную песнь ему не споют как положено!
Схватив кружку, Дункан с трудом поднес ее ко рту, сделал приличный глоток и со стуком опустил на стол.
Нет, пусть услышит свою песнь! Он воинственно оглядел Джейми, Фергуса и Иэна. Почему бы и нет?
Джейми еще не напился, но и уже не был трезв.
И в самом деле! отозвался он. Только петь, Дункан, придется тебе. Остальные Гэвина не знали, а из меня певец никакой. Хотя подпевать буду.
Дункан кивнул с важным видом, не сводя с нас покрасневших глаз. А потом вдруг запрокинул голову и завыл. Я подскочила на месте, облившись элем, а Иэн с Фергусом, явно уже слыхавшие шотландские погребальные песнопения, и ухом не повели.
Посетители таверны взметнулись на ноги, хватаясь за оружие. Служанка, округлив глаза, выглянула из-за стойки. Ролло проснулся с оглушительным «гав!» и начал озираться, скаля зубы.
Tha sinn cruinn a chaoidh ar caraid, Gabbainn Hayes, прогремел Дункан хриплым баритоном.
Мои познания в гэльском помогли понять это как: «Мы собрались здесь, дабы воззвать к Небесам и оплакать нашего утраченного друга, Гэвина Хэйза!»
Èisd ris! отозвался Джейми.
Rugadh e do Sheumas Immanuel Hayes agus Loisa Nic a Liallainn an am baile Chill-Mhartainn, ann an sgire Dhun Domhnuill, anns a bhliadhnaseachd ceud deug agus a haon!
Он был рожден у Симуса Эммануила Хэйза и Луизы Маклиллан в деревне Килмартин церковного прихода Додэнил, в году тысяча семьсот первом от Рождества Христова!
Èisd ris! в этот раз гаркнули и Фергус с Иэном, что грубо переводилось как «услышьте его!».
Ролло плевать хотел на куплеты с припевами. Пес прижал уши, сощурил желтые глаза; Иэн успокаивающе потрепал его по голове, и зверь вновь улегся, тихонько рыча себе под нос. Явно всех проклиная по-волчьи.
Посетители таверны удостоверились, что опасность им не грозит, и сели, наслаждаясь новым представлением. Нестройное пение компании в углу всех давно уже утомило. К тому времени, как Дункан принялся перечислять поименно овец, принадлежавших Гэвину Хэйзу, пока тот не отправился за своим лэрдом к Каллодену, многие вокруг дружно орали «Èisd ris!» и стучали кружками по столам, хотя совершенно не понимали, о чем идет речь. И хорошо.
Дункан, весь взмокший и как никогда пьяный, злобно уставился на солдат за соседним столом.
A Shasunnaich na galladh, s olc a thig e dhuibh fanaird air bàs gasgaich. Gun toireadh an diabhul fhein leis anns a bhàs sibh, direach do Fhirinn!!
Грязные саксонские псы, пожиратели мертвечины! Да падет на вас мор, ведь вы радовались смерти доброго человека! Пусть сам дьявол явится вам в последний час и утащит прямиком в ад!
На этих словах Иэн слегка побледнел, а Джейми прищурился, но оба бодро рявкнули «Èisd ris!» вместе со всей толпой.
Вдохновленный, Фергус пустил шляпу по кругу. Народ, подогретый элем и весельем, с удовольствием швырял в нее медяки, даже не подозревая, за какую песню так благодарят.
Хоть я и умела пить наравне с мужчинами, мочевой пузырь у меня был куда меньшего размера. Голова кружилась от шума и духоты не меньше, чем от выпитого, но я все же протиснулась сквозь толпу и вышла на свежий воздух.
Солнце давно опустилось за горизонт, однако на улице по-прежнему было жарко и почти нечем дышать. Правда, хоть не так людно.
Облегчившись, я с кружкой в руках присела на колоду для рубки дров. Ночь стояла ясная, яркий полумесяц заливал гавань серебром. В свете окон таверны виднелся наш фургон, где, судя по всему, лежало по всем приличиям завернутое в саван тело Гэвина Хэйза. Думаю, ему понравилась заупокойная песнь.
Дункан наконец выдохся. Вместо него запел чистый тенор. Он пьяно подрагивал, но звучал все равно приятно, перекрывая болтовню знакомой мелодией.
Голос певца сорвался на «пой, играй веселей».
Я отсалютовала передвижному гробу кружкой, тихонько повторяя за певцом последние строки:
А потом осушила кружку и осталась сидеть, ожидая, когда выйдут мои спутники.
Глава 2
Мы встречаем призрака
Десять, одиннадцать, двенадцать и два, и шесть один фунт восемь шиллингов шесть пенсов и два фартинга! Фергус торжественно опустил последнюю монетку в кисет и, затянув шнурок, вручил его Джейми. И три пуговицы, добавил он, но они здесь. Фергус похлопал по карману.