Это хорошо, что ты задумываешься, значит, в голове что-то есть. Жаль только мы ничего конкретного так и не выяснили в отношении приступа Паука. Впрочем, скоро сюда прибудет еще один человек с Талантом, относящимся к миру духов, и тогда мы втроем что-нибудь точно придумаем, пока же будем безвылазно сидеть в деревне. Это необъяснимая слаженность мобов меня тревожит. Надо бы ее обязательно разгадать. Сдается мне, что всё это линии одного узора: атака мобов, помешательство Паука. А ты как думаешь, Макс?
Возможно, вы и правы, неуверенно сказал я, окончательно запутавшись во всех теориях и загадках. Во взгляде Спартака появилось снисхождение. Я понял, что выгляжу растерянным юнцом. Надо что-то делать пока я окончательно не потерял его уважение. Мой рот тут же выдал заготовленную еще на улице речь, которую я подкрепил решительным выражением лица:
Товарищ полковник, несмотря на ваш запрет покидать деревню, я бы хотел завтра утром вместе с Косом побродить по окраине леса. Может быть, мне удастся, что-то нащупать. Вы разрешите мне покинуть Сосенки и возвратиться ближе к вечеру?
Смелый ты парень, Лис, неожиданно похвалил меня Спартак, а потом сунул руку в ящик стола и вытащил оттуда здоровенный никелированный револьвер. Он повертел его в руках, а затем протянул мне. Я взял эту махину и начал с интересом разглядывать. Это оказался Smith&Wesson сорок четвертого калибра. Он был из нержавеющей стали с деревянными накладками на рукоятке. Полковник снова отправил руку в ящик, и на стол опустилась коробка с патронами.
Дарю, сказал он, широко улыбаясь и показывая крепкие зубы, которыми можно было перегрызать глотки врагам. Храбрость должна быть вознаграждена.
Но заикнулся я, понимая насколько это дорогой подарок.
Бери, решительно громыхнул Спартак и наигранно зло добавил: А теперь выметайся отсюда, и завтра можешь покинуть деревню вместе со своим другом, но чтобы к вечеру оба были у меня. И вот только посмейте мне не явиться вовремя. Я вас и на том свете достану. И о Пауке особо не болтай. Пока рано народ баламутить.
Есть, товарищ полковник, отдал я честь, радостно вскочив со стула, а затем схватил револьвер, коробку с патронами и выметнулся из комнаты, оказавшись в предбаннике.
Находящийся тут боец, прикипел любопытными глазами к оружию и изумленно выдохнул:
Ого. Откуда такой?
От храбрости, улыбнулся я и вышел на улицу, еле запихав револьвер в карман. Кончик рукоятки так и остался выглядывать наружу, будто голова любопытной блестящей змеи с черными полосами по бокам.
Пока я разговаривал со Спартаком, дождь уже закончился, а тучи немного разошлись, давая возможность тусклым лучам заходящего солнца коснуться размякшей земли. Все еще улыбаясь, я двинулся к своему местному дому, старательно обходя лужи. Напоенная водой жирная черная земля всасывала берцы и с трудом отпускала их обратно. Мой взгляд был устремлен под ноги, а когда я его поднял, практически добравшись до нужной калитки, то увидел в соседнем дворе Коса. Он сидел в кресле-качалке под двухскатным навесом из железных листов. Навес, наверное, являлся верандой, которая прилепилась к дому. Парень укрылся в ней от дождя и теперь напряженно глядел на меня. Весь его вид говорил о том, что он чего-то ждет.
Ты чего это?! крикнул я, скрипнув калиткой.
Тьфу, разочарованно выдохнул он, картинно сплюнув в сторону. Не поскользнулся.
Ах вот чего ты захотел, демон, свистящим шепотом медленно произнес я, двигаясь к разделяющему нас забору. Надо наказать тебя за это.
Второе ухо отгрызешь? вяло пошутил он. А что у тебя в коробке? Пироженки?
Судя по лицу и выражению глаз, парень уже перестал горевать по поводу своей потери. Да и не о чем было горевать: вернется в город, сходит к нужному специалисту и вот он уже снова обладатель двух нормальных ушей. Люди ноги новые пришивают, а тут всего лишь ухо плюнуть и растереть.
Не, я твое ухо трогать не стану, а то отравлюсь еще, насмешливо проговорил я, глядя на его целое ухо и проигнорировав вопрос о коробке. Накажу тебя по-другому: пойдешь, завтра утром, со мной бродить по лесам до самого вечера, так что экипируйся соответственно. Рядом с Сосенками походим обстановку разведаем. Приказ Спартака.
Физиономия друга помрачнела. Мы оба знали, что за пределами деревни может быть опасно. Хрен его знает, что мобы еще могут отколоть. Вдруг и днем стало опасно? Ведь раньше они ночью такими бандами не нападали. Но Кос ничего из этого вслух не упомянул, а лишь уточнил:
В котором часу выходим?
Утром, расплывчато ответил я.
Ладно, тогда я зайду за тобой на пять минут пораньше, усмехнулся краем рта друг, но глаза его оставались серьезными.
Отлично, улыбнулся я, делая шаг к дому.
Так что в коробке-то? снова поинтересовался он. Любопытство на его лице вытесняло все иные эмоции.
Подарок, решил сказать я чистую правду, после чего вытащил из кармана револьвер и продемонстрировал его другу. А в коробке патроны.
Вот это пушка, изумленно оценил Кос, даже привстав с кресла-качалки. Кто подогнал?
Товарищ полковник, сознался я, смущенно отводя взгляд.
Ну теперь жди, когда он руки твоей попросит, захохотал парень, а потом отсмеявшись проговорил: Шучу. Спартак нормальный мужик. За дело, значит, подарил. Только не профукай эту базуку.
Я молча кивнул головой и скрылся в доме.
Глава 2
Ночью я спал тревожно, открывая глаза от малейшего шороха. Ботаник тоже частенько выныривал из пучины сновидений. Я слышал, как он, затаив дыхание, лежит на кровати, вслушиваясь в темноту ночи. Все мы боялись нового нападения мобов. Каждый с замиранием сердца ждал, что вот сейчас завоет сирена, и снова будут умирать люди.
В таком тревожном ожидании и прошла большая часть ночи. Относительно крепким сном я заснул, только когда в окно проник первый лучик восходящего солнца. Еще была крепка вера в то, что мобы нападают только по ночам.
Глаза я открыл от дробного стука в дверь. Казалось, что мои веки сомкнулись секунду назад, а прошло уже несколько часов. На улице царило раннее утро. Я нехотя встал с кровати и прошлепал босыми ногами к входной двери. Теперь мы ее запирали, памятуя случай с Пауком. Кстати, Кос не знал о том, что на меня напал лысый. Я ему не говорил об этом. Молчал и Паша. Спартак и его безымянный сторож тоже не проронили ни слова по этому поводу. Полковник считал, что не надо лишний раз пугать людей, когда еще ничего не ясно. Наверное, он ждал прибытия еще одного шамана, после чего, посоветовавшись с ним, примет какое-нибудь решение. Я же просто не успел рассказать другу об этом помешала атака мобов, а потом «отдых» в лазарете. Теперь же Спартак недвусмысленно дал мне понять, чтобы я держал рот на замке.
Из-за двери раздался громкий, негодующий голос Коса:
Я же слышу, как ты сопишь! Уснул, что ли, по пути?
Моя рука отодвинула железную задвижку, и я толкнул дверь ногой. Она широко распахнулась. Друг стоял уже в полном обмундировании с рюкзаком за спиной и снайперкой на плече. Его глаза округлились, когда он понял, что я только поднялся с кровати. Это настолько возмутило его, что он гаркнул во весь свой рот, да так, что чуть не треснула вся его рожа:
Быстро собирайся!!!
Сонливость мигом улетучилась, и я бодро потрусил в комнату. Вслед мне доносился отборный мат вперемежку с дельными предложениями. Так Кос посоветовал мне взять побольше воды, а пищу совсем не брать, потому что он уже запасся сухпайками на двоих. Я послушал его, обратив внимание, что Ботаник открыл глаза и нашаривает под подушкой оружие.
Это Кос, успокоил я его.
Я знаю, что это он, поэтому и хочу застрелить данного горлопана, негодующе протянул парень, но все же перестал искать оружие, открыл глаза и философски произнес, глядя в потолок: Похоже, что мне не судьба выспаться. Прямо проклятие какое-то.
Доброе утро, Паша, лучезарно улыбнулся друг, войдя в комнату.
Угу, хрюкнул Ботаник и накрылся с головой одеялом. Идите уже вон отсюда. Максим, ты же с вечера уже все собрал. Чего телишься?
Уже бегу, торопливо сказал я, надевая старый бронежилет, поверх новой формы, которую мне вчера выдали на складе вместе с запасом зелий, восстанавливающих единицы силы воли. Кос, мы в столовую успеем?
Какую столовую? свистящим шепотом гневно выдал он. До завтрака еще целый час.
А почему мы так рано выходим? изумился я, засунув подаренный револьвер за пояс, а на плечо закинув «калаш». Рюкзак с притороченным к нему бронешлемом, уже покоился на моей спине.
Раньше выйдем раньше придем. Совсем не понимаешь как сейчас опасно вне деревни? сказал парень, постучав костяшками пальцев по своему лбу.
Понимаю, понимаю, пробурчал я, двинувшись прочь из комнаты.
Удачи! крикнул нам вслед Паша.
Мы хором ответили спасибо, а потом покинули дом и потопали к воротам деревни. Вдруг я встрепенулся и взволнованно спросил у Коса:
А рация?
Да вот она в кармане, ответил он и продемонстрировал мне ее. Ты куда конкретно собрался идти? Учти, дальше пятнадцати километров рация не берет. В нынешних условиях я бы вообще не хотел отходить от деревни дальше десяти. И рация тут ни при чем. Чертовщина какая-то творится с этими мобами.
Не говори так, а то Чертовку привлечешь, скомкано пошутил я, жалея о том, что даже не умылся.
Лучше ее, чем мобов, безрадостно произнес друг, почесав свежевыбритую щеку.
Мы подошли к воротам, отметились у старшего бойца, а потом он скомандовал опустить подвесной мост и нас выпустили наружу. Мы оказался на той стороне рва и оба мгновенно прикипели взглядами к громоздящимся возле поля, дымящимся кучам из трупов мобов. В воздухе витала вонь горящей плоти и шерсти. Во рву плавали еще десятки тел зверолюдей и аспидов, которые не успели выловить. Долго же бойцы охранки будут жечь их.
Такое обилие мертвой плоти радовало лишь ворон. Они со знанием дела клевали тела мобов. Тут были сотни этих птиц. Похоже, что они со всей округи слетелись на запах смерти. Некоторые настолько обожрались, что едва прыгали по земле.
Кос, глядя на это зрелище, поежился, и обронил:
А ведь могли и нас клевать.
Ага, безрадостно обронил я, морща нос.
В следующую секунду парень вопросительно посмотрел на меня, словно говоря: ну, куда конкретно пойдем? Я повертел головой и уверенно показал рукой на опушку леса, которая виднелась сразу за полем подсолнечника. Выбрал я это направление неслучайно визуально там было меньше поврежденных растений, следовательно, мобов оттуда во время атаки прибежало не так много, как с остальных сторон.
Кос понял, чем я руководствовался, и довольно бросил, обнажив зубы в улыбке:
Хороший выбор.
Он двинулся первым. Я пристроился рядом с ним, стараясь подладиться под его темп ходьбы, и врубил «Предвестника опасности» о чем сообщил другу. Он кивнул головой, показывая, что принял к сведению эту информацию и отстал от меня ровно на один шаг, чтобы я был первым, кто в случае чего подвергнется опасности. Дух успеет предупредить меня о ней, и я сумею броситься на землю. Ну, а Кос повторит мои действия.
Таким образом, мы пересекли дорогу и вклинились в поле подсолнечника. Растения скрыли нас с головой. Созревшие семечки осыпались целыми горстями. Над полем кружило множество птиц, которые лакомились ими. Они испуганно взлетали при нашем появлении.
Друг недовольно прошипел, раздвигая руками мощные стебли растений:
Это птицы, будто маркер, который кричит: вон они идут, смотрите зверолюди добрые, ату их, ату, уйдут же мрази двуногие.
Будем надеяться, что ничего не изменилось и днем безопасно, откликнулся я, с отвращением смахнув с лица паутину, на которую где-то наткнулся.
Солнце начинало припекать, несмотря на раннее утро. День обещал быть жарким. Лицо уже принялось потеть, а к бисеринкам пота стала прилипать вездесущая пыль. Кожа на голове начала зудеть. Я чесал ее чуть ли не каждую минуту, раздраженно проклиная солнце, которому вздумалось именно сегодня особенно щедро пролить на землю свои жгучие лучи.
Когда мы достигли опушки леса, то с облегчением нырнули в тень деревьев. Тут было заметно прохладнее, правда, объявились назойливые насекомые, которым не спалось. Вяло отбиваясь от них рукой, я достал из рюкзака фляжку с водой, сделал пару глотков, после чего предложил ее Косу. Тот взял алюминиевую тару и тоже немного освежился, а затем вернул ее мне. Я подвесил фляжку к ремню на специальный карабин.
Мы двинулись дальше по неприметной тропинке, утопающей по колено в густой, сочной траве. Лес здесь был в точности таким же, как и на той стороне реки, где я побывал с Крысой и Васей. Все те же дубы, березы, осины и т.д., а также множество различных трав и ярких цветов. Вокруг просыпались птицы и начинали беззаботно петь. Ничто не говорило о том, что где-то тут могут таиться мобы. Под ногами даже не было их следов, хотя следопыт я хреновый, да и трава многое скрывала.
Когда мы немного удалились от опушки леса, я с намеком протянул, обернувшись к другу:
Надо совместить приятное с полезным
На что это ты намекаешь? не сразу сообразил он, внимательно смотря по сторонам.
Поохотиться, бросил я и тут же нетерпеливо пояснил: Ритуал, Кос, ритуал, не тупи.
Ты сейчас хочешь этим занять? заколебался он.
Конечно! громко выдохнул я, а потом спохватился, вспомнив, где нахожусь, и шепотом добавил: Я в основном для этого деревню и покинул.
А как за пули отчитываться будем? сузил глаза парень, плотно сжав губы.
Напали на нас. Олень какой-нибудь, а может и стадо оленей.
Тут олени стадами не водятся, чуть насмешливо обронил друг. Ладно, уговорил, но надо будет придумать, куда все-таки делись пули.
Отлично, возликовал я, широко улыбнувшись. Ты, главное, животное не убивай. Жертва должна быть живой. Рань ее куда-нибудь, чтобы передвигаться не могла и все, дальше я сам.
Ох и безжалостный ты человек, иронично произнес Кос, навинчивая глушитель на ствол своего оружия.
Я не прошу тебя стрелять в милых зайчишек, давай завалим какого-нибудь страшного медведя, серьезно предложил я, сложив руки на груди.
Он сам нас завалит, оскалился друг, затем обогнул меня и, пригибаясь, медленно двинулся вперед. По ходу дела разберемся, кого будем отстреливать на нашем пути.
Мудрые слова, польстил я Косу, глядя в его спину. Заодно параметры прокачаешь.
Тихо ты, охотимся же, шикнул на меня друг, внимательно зыркая по сторонам.
Спустя некоторое время мы набрели на лося, который мирно жевал травку. Он был вполне себе обычным животным, если не считать того, что рога росли у него не только там, где задумывала природа, но и возле носа проклюнулось несколько маленьких рожек. Кос не торопясь опустился на одно колено, прижал винтовку к плечу, немного помедлил и нажал спусковой крючок. Глушитель уменьшил громкость звука выстрела, но все же местные птицы испуганно вспорхнули со своих мест. Я же метнулся к поверженному лосю. Он издавал предсмертные хрипы, косясь на меня добрым мутнеющим глазом. Мне искренне было жаль его, ведь я действительно люблю вот таких относительно безобидных животных, но, к сожалению, для лося, себя я люблю больше и поэтому стремлюсь обезопасить свою жизнь, а для этого мне нужно прокачать свои характеристики.
Я упал перед ним на колени, стащил со спины рюкзак, вытащил из него высушенные цветы лаванды, зажигалку и серебряный нож. Последним я полоснул себя по запястью, а потом воткнул его в тело животного. Оно лишь чуть протяжнее захрипело. У меня же из пореза привычно выступила кровь. Я обмакнул в ней кончики указательного и среднего пальцев, после чего вывел в воздухе ведьмовской знак. Подошедший Кос внимательно наблюдал за моими действиями. Я высыпал на тело лося горку цветов и поджег их. Знак распался, и капли крови упали на траву. У меня пропало чуть меньше половины единиц силы воли.