Животное начало разлагаться ровно так же, как мелкий крылатый моб, похожий на обезьянку, которого я принес в жертву на крыше. В воздухе образовалась отвратительная вонь, заставившая меня и Коса зажать носы. Вскоре от тела лося осталось лишь выжженное до земли черное пятно, будто здесь много лет, на одном и том же месте, каждый день разводили костер.
Друг пораженно прошептал, уставившись круглыми глазами на пятно:
У меня нет слов, чтобы описать все то отвращение, которое я сейчас испытываю. Это как увидеть свою голую жену, с которой ты прожил много лет, в обществе роты солдат с приборами наготове.
Другого способа, усилить характеристики, нет, удалось мне тяжело выдохнуть сквозь сводящие судорогой губы. Или я его не знаю.
Одно дело убить и съесть это понятно, так заложено эволюцией, но вот так мрачно недоговорил друг, после чего отвернулся и двинулся прочь.
Я подобрал нож и потопал за ним, на ходу доставая зелья: одно, чтобы восполнить единицы силы воли, а другое для затягивания кровоточащей раны. Отпив из каждой склянки, я решил убедиться, что ритуал закончился как надо и открыл свои параметры. Всё прошло даже лучше, чем в случае с «обезьянкой». Тут мне дали целых две единицы. Видимо, сильное было животное. Жаль только, что новые единицы ушли в телосложение, а лучше бы они попали в силу воли. Все же я был более чем обрадован, но в то же время испытывал печаль из-за невинно убиенного животного. Кос вон и вовсе идет мрачнее тучи. Его лоб прорезали глубокие горизонтальные морщины, а глаза смотрят хмуро-хмуро. Я опасался, что он откажется дальше участвовать в этой затее, но парень как-то внутренне собрался, понимая, что в целом, если отбросить эмоции, мы действуем на благо себе.
Кос продолжил находить и ранить различных животных, просто перестав наблюдать за ритуалом и даже отворачиваясь в противоположную сторону. Я же творил «Imperium Mortem», испытывая одновременно возбуждение и отвращение. Параметры исправно повышались. Вскоре я обратил внимание, что с каждым новым проведенным ритуалом, единицы характеристик достаются все труднее: последний раз Кос, наконец-то обретший эмоциональную стабильность, подстрелил практически такого же лося, как и вначале нашей охоты, но за него я получил не две единицы, а всего лишь одну. Я отнес это к тому, что животное могло быть больно, но потом за принесенную в жертву вертлявую лисицу я вообще не получил усиления. Тут-то я и понял, что ритуал требует все более сильных жертв, а за всякую мелочь мне больше ничего не светит. Понимание этого заставило меня остановиться и глубоко задуматься. Но стоило мне отрешиться от внешних факторов и погрузиться в размышления, как я почувствовал, что мое тело сотрясает некрупная дрожь, словно меня колотил озноб. По какому-то внутреннему наитию я заглянул в свои параметры и обрадованно увидел, что получил второй уровень Таланта. Я не обратил внимания, когда конкретно он повысился, поэтому сейчас был приятно удивлен. Дрожь пропала. Мгновенно мне пришла на ум мысль, что она была связана с тем, что подрос Таланта. На моих губах расползлась радостная улыбка. Теперь для того, чтобы взять третий уровень Таланта, требовалось: сила воли 160, интеллект 120, мудрость 160.
Всего же я к этой минуте поднял с помощью ритуала следующий характеристики: сила воли повысилась на три единицы; телосложение увеличилось на четыре; ловкость, сила и энергия подросли на две единицы каждая. А вот мудрость и интеллект так и остались на прежнем уровне. Кажется, подобный ритуал не предназначен для их усиления. Это меня совсем немного опечалило ложка дегтя в бочке меда.
В это время Кос заметил, что я отстал и задумчиво стою на какой-то круглой полянке под развесистым дубом. Парень остановился, постоял немного, ожидая от меня каких-то действий, и не дождавшись оных, вернулся назад, насвистывая известную песенку. Его уже перестала терзать совесть, и он даже повеселел: отчасти это было связано с тем, что мы уже несколько часов бродим по лесу, а мобов так и не встретили, значит, для деревни все не так уж плохо.
Друг внимательно посмотрел на меня и произнес:
Ты чего застыл?
Думаю, с налетом грусти ответил я.
А чего так грустно? Тяжело, да? Это тебе не в тапки срать, усмехнулся он, после чего неожиданно серьезно спросил, вроде бы только что вспомнив: А как там твоя трансформация?
Точно! Совсем забыл о ней. Я скользнул внутренним взглядом к нужной информации и остолбенел. Трансформация равнялась 0,14 %, а ведь раньше была всего 0,01%. У меня от волнения аж горло сдавило, будто в него снова вцепился Паук.
Кос заметил те перемены, которые отразились на моем лице и тревожно спросил:
Что случилось? Поднялась все-таки трансформация?
Нет, сипло соврал я, повертев головой, словно разминал шею. Слушай, мне что-то дурно стало от этой жары. Давай присядем ненадолго.
Ну хорошо, согласился друг, внимательным взглядом ощупывая мою физиономию. Может, зелье здоровья хлебнешь?
Нет, не надо, сейчас все пройдет, отказался я, после чего снял со спины рюкзак, сел на траву, привалился к стволу дерева и закрыл глаза. Это что же получается? Виной трансформации является ритуал «Imperium Mortem»? По всем признакам выходит, что так. За все надо платить. Я приобретаю единицы характеристик, а за это превращаюсь во что-то. Понять бы, во что именно? Но, боюсь, на этот вопрос вряд ли кто-то знает ответ.
Несмотря на это досадное событие, паниковать пока не стоило: четырнадцать сотых это даже не половина процента и даже не его четверть. Зато я теперь точно знаю, что вызвало трансформацию и как ей управлять.
Так, надо подсчитать, какой процент я получаю за одно убитое существо. Ну, тут все ясно: за слабое, которое раньше давало одну единицу, трансформация растет на 0,01%; за более сильное, например, за лося, уже на 0,02%. Вот и получается 0,14%. Всего я принес в жертву с учетом «обезьянки» десять слабых существ и двух лосей. Вот только цена за единицы характеристик повышается: лось же теперь дает всего одну единицу, а трансформация растет все на те же 0,02%. Если это арифметическая прогрессия, то вскоре я очень дорого буду платить за каждый ритуал, даже за тот, который мне ничего не даст, как в случае с лисой.
Каков же шаг в повышении цены на характеристики? Чему он равняется? Немного пораскинув мозгами, я пришел к выводу, что такой скачек совершается после каждых десяти ритуалов. Лось был одиннадцатым и дал мне уже одну единицу, а лиса, ставшая двенадцатой, вообще оставила с носом.
Неожиданно Кос не сильно шлепнул меня по лицу и проговорил, ощутимо волнуясь:
Ты в порядке? Не помер еще?
Нет, просто сижу и медленно старею, насмешливо сказал я, открывая глаза и глядя на него. Все нормально, погнали обратно в деревню. На сегодня хватит.
Здравая мысль, обрадовался друг, бодро вскочив на ноги.
Я тоже принял вертикальное положение, подобрал «калаш» и забросил рюкзак за спину. Мне уже было не так тревожно. Разложив по полочкам принцип действия трансформации, я почти успокоился. Теперь мне известно, что делать, дабы прекратить рост процента: тупо не проводить ритуал и гуляй Вася, жуй опилки. Вот только надо бы еще в укромном местечке осмотреть себя с ног до головы. Вдруг эти 0,14% как-нибудь визуально себя проявят? Ну, и, возможно, стоит конфиденциально показаться Ботанику. Он вроде парень неболтливый, так что с ним можно иметь дело. Конечно, всей правды ему не следует говорить, а вот наплести какой-нибудь полуправды вполне себе вариант.
Мы двинулись прямо через полянку, чтобы сократить расстояние. День действительно выдался жарким и душным, и нам обоим хотелось скорее вернуться в деревню. Вот только надо придумать, куда мы дели патроны. Я уже хотел предложить Косу сказать, что на нас напал небольшой мегакрот, как вдруг что-то просвистело в воздухе и вонзилось рядом с ногами друга. Наш дуэт мгновенно оказался в траве, которая именно здесь, к сожалению, оказалась невысокой: она еле-еле скрывала нас.
Кос заполошно выдохнул, обшаривая взглядом округу:
Стрела, мать твою, это стрела. Индейцев нам еще не хватало.
Не неси чепуху, лихорадочно бросил я, вдыхая аромат земли и подтаскивая к себе автомат. Откуда здесь индейцы?
Да знаю я, что это не индейцы, просто к слову пришлось. И где вообще твой хваленый дух? Почему он не предупредил об опасности? Мне чуть яйца не отстрелили, а он, мразь, молчит, с обвинениями в голосе горячо протараторил друг, держа палец на спусковом крючке.
Он промолчал, потому что мне опасность не угрожала, пояснил я, сквозь зубы. Все спрашивают одно и то же: сперва Вася, вот теперь Кос.
В воздухе вжикнула еще одна стрела и воткнулась в почву точно между моей головой и виском друга. Мы шокировано посмотрели друг на друга и синхронно поползли ногами вперед, подальше от стрелы. Наш дуэт даже не пытался найти врага в зарослях леса. Он-то прячется за деревьями, а мы на открытом пространстве. Надо скорее убираться отсюда.
Неожиданно прозвучал очень высокий, певучий голос с жутким акцентом. Я с трудом смог разобрать:
Стоять! На месте! Или стрелять!
Мы замерли и снова посмотрели друг на друга. Кос со знанием дела произнес:
Баба, скорее всего, какая-нибудь соплячка, а они существа дурные, может и выстрелить.
Ты думаешь, она попадет? со скепсисом изрек я.
Я бы не хотел проверять. Вдруг у нее Талант, ответил друг, покосившись на стрелу. Такая и в глаз засадить может.
Это верно ты подметил, согласился я, облизав губы. Но, вроде бы, убивать она нас не хочет, иначе сразу бы пустила стрелу в кого-нибудь из нас.
А вдруг мы все преувеличиваем и эта лучница, наоборот, писец какая косая и стрелы летят куда придется? предположил Кос, вытерев рукой струйку пота, затекающую по шее за шиворот.
Логика в этом есть, обронил я, раздувая ноздри.
Бросать оружие! снова донеслось до нас из леса.
Да что же у нее с голосом? задался вопросом Кос, немного приподняв голову и высматривая девушку в оптику. Неудачный глубокий омлет? Голосовые связки повредила?
Мне бы больше хотелось знать, почему она орудует луком? Тут же деревня за оружием никто не смотрит покупай и пользуйся, проговорил я, внимательно глядя в сторону леса. Может, спровоцировать эту истеричку на выстрел, и ты ее пришьешь?
Бабу? сморщился парень, всем своим видом показывая, что ему не по душе эта идея. Я обычно не стреляю в баб, если у меня есть выбор.
А если в ногу? предложил я, дернув щекой.
Вот это я могу, оскалился он.
Тогда я сейчас рвану вон к тем деревьям, а ты не зевай, взволнованно сказал я, ощущая, как сердце ускоряет свой бег. Она же не пробьёт броник или шлем? А все остальное можно зельем вылечить.
Не пробьет, конечно. Не ссы. Только подожди пару секунд. Мне надо душу облегчить, начал Кос, прерывисто дыша и трогая искалеченное ухо. Макс, если ты сегодня умрешь, то я бы хотел тебе признаться, что ту блондинку с татуировкой на шее из Райской норки, это я у тебя увел. Она просто не могла устоять перед такими завоевателями, вроде меня. Простишь своего лучше друга?
Я уже не помню, кто это девушка, но судя по твоим словам Франция, небрежно ответил я, смекнув, что парень просто желает несколько ослабить накал ситуации.
А, ну тогда ладно, ухмыльнувшись, бросил он, прилипнув к оптике. Беги.
Я вскочил на ноги и, пригибаясь, побежал к ближайшим деревьям. Воздух разрезала очередная стрела, а спустя миг раздался выстрел.
Глава 3
Твою мать! заорал я, почувствовав резкую боль в правой ноге. «Предвестник опасности» заголосил чуть раньше, но я уже ничего не мог сделать. Стрела насквозь пронзила ногу и застряла. Из передней части бедра торчал зазубренный, окровавленный клюв, а из задней оперение. Естественно, что такое «украшение» заставило меня кубарем покатиться по траве, поминая недобрым словом, всех родственников лучницы до седьмого колена.
Кос бросил на меня тревожный взгляд и, убедившись, что я ранен всего лишь в ногу, помчался к лесу туда, откуда вылетела стрела. Я принял сидячее положение, сломал стрелу возле наконечника и потихонечку за оперение принялся вытаскивать ее из раны. Боль во время этого была ужасная. Я со всей силы стиснул зубы и тихонечко поскуливал, страшась издавать более громкие звуки.
Вот, наконец, я полностью извлек древко из ноги, злобно отбросил его в сторону, дрожащей рукой достал зелье здоровья и залпом опорожнил его. Боль быстро стала отступать, а кровь под штаниной прекратила расползаться влажным пятном. В эту секунду из-за деревьев раздался удивленный возглас, принадлежащий Косу. Я кое-как поднялся на ноги, ощущая, как раненая конечность еще не до конца затянулась, схватил «калаш» и поковылял к источнику крика, стараясь держаться возле деревьев.
Стоило мне сделать несколько неуверенных шагов, как на поляну вышел ошарашенный Кос. За его спиной кто-то находился и прижимал к шее парня искривленный кинжал. Из-за тела друга мне было непонятно, кто именно взял его в плен, но этот кто-то был заметно меньших габаритов.
Я разочарованно выдохнул, все еще морщась от боли в ноге:
Ну, блин, Кос, ты чего как зеленый салага.
Да ты сейчас охренеешь кто это! восторженно хлопая глазами, выдохнул он, абсолютно не выказывая страха. Я так растерялся, когда увидел ее, что остолбенел, как член во время эрекции. Смотри!
Он неуловимым движением освободился от захвата и перекатился в сторону, тут же вскочив на ноги и показывая рукой на девушку, словно торговец, демонстрирующий свой товар.
Охренеть! выдохнул я, бессильно опустив автомат. Я знал, что они существуют! Я верил в это! Охренеть! Да это же!
Вот и я о том же! воскликнул он в ответ, стирая с шеи струйку крови, бегущую из неглубокого пореза: все-таки девушка успела его задеть.
Я как завороженный, глядел на пятящуюся к дереву эльфийку. Ее лицо кривилось от боли, но она готова была драться, выставив в сторону Коса кинжал, хотя вся ее левая ключица была в крови. Она стекала по ее идеально гладкой кожи, такой совершенной и чистой, что казалась какой-то нереальной, созданной из лучшего в мире шелка. Глаза эльфийки пылали решимостью. Они были словно два огромных, миндалевидных колодца зелени, поселившихся на прекраснейшем лице. Из водопада золотистых волос, спускающихся до обнаженных лопаток, выглядывали остроконечные ушки. Они совсем не портили красоту эльфийки, а добавляли ей нотки экзотики. На теле прекрасной лучницы присутствовал какой-то архаичный цельный доспех, похожий на купальник-боди. Он закрывал ее не впечатляющую грудь, ребра и живот. Издалека мне казалось, что доспех был отлит из серебра, украшенного гравировкой в форме листьев. Еще на эльфийке была кожаная юбка, не такая, как у распутных дам, а сшитая из плотных, кожаных пластин. Возможно, такая юбка могла бы даже выдержать пулю, выпущенную с дальнего расстояния. Ноги эльфийки оказались обуты в высокие, по колено, очень тонкие сапоги в таких вряд ли запаришься в жаркий день.
В этот момент девушка прижалась к стволу дерева и оскалила вполне человеческие зубы: ровные, белые. Она явно готовилась биться до последней капли крови. Я быстро пошел к ней, бросив в траву автомат и показывая пустые руки. Эльфийку это не успокоило. Ее затравленный взгляд метался между мной и Косом, который пялился на нее так, словно увидел богиню красоты, но не забывал потихоньку обходить ее, отрезая путь в лес.
Девушка вдруг пропищала, коверкая слова:
Не подходить! Драться буду!
Мы тебя не тронем, успокаивающе произнес я, держа ладони на виду. Дух, предупреждающий об опасности, молчал.
Кос, подтверждая мои слова, кивнул головой и восторженно прошептал, пожирая девушку глазами:
Кажется, я влюбился.