Я помню вас, Марк, Ник опустил жилистые ладони на кремовые брюки старомодного пиджака и посмотрел в глаза своему пациенту. Очень жаль, что во второй раз мы встретились при таких вот обстоятельствах. Я не буду ходить вокруг да около. Вы, насколько я помню, первоклассный специалист по мнемопластии и неплохо себе представляете, как устроен человеческий мозг. Так вот ваш больше вам не подчиняется, не в полной мере. Это шизоаффективное расстройство, осложненное
Стоп, стоп, стоп! Марк качнул головой и поднял руки, останавливая врача. Ваш коллега, Олаф, уже сообщил мне эту чушь. И то, что вы хотели повторить ее слово в слово, лишь подтверждает, что я в симуляции. А вы, при всем уважении, НПЦ. Безмозглый бот со скриптованной
A nescire ad non esse2! неожиданно перебил его Ник. Марк сразу заткнулся, но так и не удосужился прикрыть рот. Он ошарашено смотрел на врача несколько секунд, потом облизнул вмиг пересохшие губы.
Ведь НПЦ не может произнести эту фразу, верно? Бостром прищурился. Это один из базовых законов Аниматики, он автоматически прописывается в ядре каждой симуляции, включая локальные, не подключенные к Сети.
Откуда вы..? Марк приподнял одну бровь. Бостром не производил впечатления заядлого геймера. Откуда вы это знаете?
Вы поступили к нам два дня назад, и у меня было время изучить вашу историю, Ник глубоко вздохнул, прежде чем продолжить. Мне правда жаль, но Олаф сказал вам правду. И тот факт, что вы до сих пор принимаете реальность за
Сколько я уже тут? перебил его Марк, запоздало переварив сказанное врачом. Два дня? Но по ощущениям все случилось минувшей ночью!
Это из-за транквилизатора, Бостром цокнул языком и покачал головой, его руки непроизвольно сжались в кулаки. Два идиота, Квин Сакс и Дима Радченко, их приставили к группе Стражей на вашем задержании, они вкололи вам тройную дозу! Клялись мне, что вы не отключались после двойной, врач покачал головой. Недоумки точно напортачили с дозировкой зарядов! Ни одно из известных науке живых существ не может сохранить сознание после двух доз «Напамина». И я приношу за их ошибку официальные извинения, Ник чуть склонил голову. Некоторая прострация будет сохраняться еще пару дней, и ничего удивительного, что вам кажется, будто прошло меньше времени.
Подождите, подождите, Марк только сейчас сообразил, что сам же и задал вопрос о том, сколько он пробыл в отключке. Блин, да какая разница! Это же симуляция!
Вы не НПЦ, я понял, он кашлянул и постарался собрать в кулак мысли, разбегавшиеся во все стороны, точно тараканы от яркого света. Значит вы игрок. И значит
Прервать синхронизацию! громко и четко проговорил Ник. Повторяю, прервать синхронизацию!
Но ничего не произошло. Марк не очнулся в Клубе под какофонию улюлюканья и дружеского смеха. Сашка с Виктором не подбежали к нему, озорно улыбаясь и громко хохоча.
И это тоже ничего не значит, Марк всеми силами пытался ухватиться за истончившееся до предела чувство реальности, но оно выскальзывало из его сознания, точно кусочек мокрого мыла из рук. Вы могли заранее договориться с администратором сеанса, с Виктором
Да хватит уже! Ник с силой хлопнул ладонью по подлокотнику кресла. Марк, я не только помню вас. Я знаю вас, потому что изучил ваше дело, переданное мне Сторожевым Департаментом. Они немало нарыли, поверьте! И все это, он мотнул головой в сторону рабочего стола, очевидно, имея ввиду личный файл Свартальва, говорит о том, что вы умный человек. Можно сказать уникальный. Допускаю, что как раз это стало вашей слабостью. Увы, но чем сильнее мозг тем он чувствительнее.
Бостром встал с кресла и коснулся рукой полированной крышки стола та сразу превратилась в голографический экран. Еще несколько прикосновений и на экране вспыхнул каскад изображений. Марк всмотрелся в них и пустота колючей волной прокатилась по его венам. А вслед за пустотой пришла боль, безумная, непередаваемая.
Это фотографии с места аварии, пояснил Ник, хотя его пациент и сам отлично все видел. Странно, но качество и правда плохое. В Департаменте мне сказали, что в районе был электромагнитный выброс, похоже с ближайшей стрейн-станции. Но это не важно, основные детали хорошо различимы. Ты ведь видишь их, Марк? он заглянул в лицо парню, который у него на глазах постарел лет на десять. Видишь свою машину? Видишь себя и остальных.
Последний вопрос прозвучал скорее констатацией факта. Конечно, Марк видел. Воспоминания, которые он так долго пытался искоренить, с готовностью вернулись, едва им дали мотив. Но они тоже были смазанными, как эти фотографии. И это удивило бы Марка, будь он в себе, ведь с его мнемопластическими навыками такие моменты из собственной жизни он должен помнить, будто они произошли только что.
Но в данный момент парень думал о другом. Он видел на снимках свою разбитую вдребезги машину, видел себя, а рядом тело Даши. Неподвижное. Нет, дело не в том, что это статичное фото. Марк действительно помнил она не двигалась. А дальше, в двадцати метрах от дороги, у кромки леса
Уберите, он опустил глаза. Хотел заплакать, но слезы не шли.
Тогда взгляни, пожалуйста, на это, Ник вновь коснулся экрана и на нем появился другой коллаж. Эти фотографии были максимально, отвратительно четкими. На них Марк увидел мертвых людей. Убитых людей, которых жестоко мучили перед смертью. Отрезанные части тел, изуродованные лица, вскрытые животы и шеи.
Их тридцать пять, Бостром провел рукой по экрану и изображения исчезли, осталась только полированная крышка стола, подсвеченная голографической синевой по краям. И было бы еще пятеро, если бы тебя вчера не остановили. Всего сорок. Ты ведь помнишь это число?
Да, Марк попробовал сглотнуть, но горло пересохло. Парень сцепил руки в замок, потому что они затряслись и он не мог это контролировать. Столько жертв было в той аварии.
А где произошла авария, ты тоже помнишь? Ник снова сел напротив Марка, который весь ссутулился, сжался, будто хотел, чтобы большое мягкое кресло, выполненное в чертовом стиле Барокко, поглотило его целиком. Этот район называется Темный луг.
Марк медленно поднял на него глаза. Сейчас они были не карие, как обычно, я темно-красные, в них полопались все капилляры.
Твоя фантазия, твоя вторая личность, пояснил Ник, пришпиливая пациента ледяным взглядом к спинке кресла. Ты представлял себе Офферинг. Этот популярный хоррор. И всегда играл в локации Темный луг. А теперь смотри.
Врач протянул руку к рабочему столу и не глядя коснулся его пальцами в замысловатой комбинации. На вновь вспыхнувшем голо-экране появился текстовый список, и Марк сразу узнал его сто двадцать пять локаций Офферинга. Он не хотел читать, боялся, но глаза помимо воли пробежали по столбцам. Названия «Темный луг» там не было.
Мне очень жаль, в который раз повторил Ник Бостром, гася экран. Его глаза снова лучились теплотой, а голос звучал мягко, успокаивающе. Но я уже говорил, что у тебя сильный разум, и теперь это твое преимущество в борьбе с недугом. Мы победим его, я обещаю. Твой случай редкий, но отнюдь не единичный.
Именно в этот момент Марк понял, что все это правда. Что он действительно сошел с ума из-за гибели жены и дочери. Что он целый год жил в мире, которого не существует. Что он убил тридцать пять человек. Убил жестоко, извращенно.
А лучшее доказательство всего этого человек, который сидит перед ним. Ник Бостром выступал консультантом его университетского исследования, поэтому Марк хорошо запомнил врача, хотя лично они встречались лишь раз, в основном общаясь по Сети. Бостром широко известен нестандартным подходом к лечению пациентов, он нем часто шутят, что он будто воплощает плохого и доброго Стража в одном лице. Но делает это вовсе не как шизофреник, совсем наоборот на его фоне пациенты инстинктивно осознают, что действительно больны. Он будто оттеняет их девиантное состояние своей эталонной человечностью далеко не идеальным образом, но максимально стабильным, этакой психической константой, которую невозможно пошатнуть.
Создать НПЦ, который так точно скопировал бы характер настоящего человека, просто невозможно. Это годы, даже десятилетия. И тем более, так невозможно сыграть.
Значит это не симуляция.
Марк ожидал, что его сознание отключится, едва он мысленно озвучит свой вывод. Что он окончательно слетит с катушек и начнет разносить кабинет Бострома, или даже набросится на врача. Но он ничего не сделал, и даже дрожь в пальцах прекратилась. Выглядело все так, будто он давно это знал, или догадывался, но что-то в мозгу не давало ему увидеть реальный мир. И вот теперь, когда занавес подняли, разум Марка вздохнул с облегчением.
Я сошел с ума, проговорил парень, глядя на свои вспотевшие ладони. Я и правда сошел с ума.
Осознание первый шаг, улыбнулся Бостром. На самом деле я удивлен, что удалось так быстро достучаться до твоей рациональной стороны.
Меня можно вернуть? Марк посмотрел на своего лечащего врача и вот теперь почувствовал, что его глаза увлажнились. Совсем чуть-чуть. Вы вылечите меня?
Я смогу это сделать, Ник подошел, опустился перед ним на колено и положил руку ему на плечо. Верь мне, и у нас получится. Но учти, когда я вылечу тебя и докажу твою вменяемость, тебя будут судить, его взгляд изменился, стал озабоченным. То есть разумеется, будет легко доказать, что ты был невменяем в момент совершения всех этих деяний. Тебя оправдают, но общественное мнение в общем, сам понимаешь.
Марк понимал. А еще испытывал искреннюю благодарность к Нику Бострому. Пусть пока у него есть лишь обещания, порой этого более чем достаточно.
Что ж, врач встал и протянул Марку руку, помогая ему подняться. Я рад, что наш первый сеанс завершился успешно! Но у меня есть и другие пациенты, он поджал губы, вроде как извиняясь. Да и административной работы, честно говоря, навалом. Так что, до завтра?
До завтра, Марк крепко сжал руку врача. Спасибо вам.
Благодарить рано, Ник строго покачал головой, а потом внезапно его глаза округлились. Ох, чуть не забыл! Два момента. Во-первых, когда вернешься в палату, тебя будет ждать сюрприз. Знай, это часть терапии. И второе, он прочистил горло, прежде чем продолжить. Мы некоторым пациентам разрешаем гулять во внутреннем дворе. Он большой, там хорошо. В общем, я могу открыть тебе доступ Олаф будет отводить тебя во двор, когда захочешь.
Когда захочу? искренне удивился Марк. На фоне в мозгу бушевали шторма из мириадов мыслей. О семье, о безумии. Об Офферинге.
Ну, у нас же тут не тюрьма, Бостром широко улыбнулся. Так что?
Да, да, Марк быстро закивал. Я бы хотел! Конечно!
У нас ведь врач внимательно посмотрел него, и это снова был плохой Страж, у нас ведь не будет проблем? Пойми меня правильно, я обязан перестраховываться, даже с такими пациентами, как ты.
От этой фраза «даже с такими» Марк передернул плечами. Ему показалось, что Ник произнес ее так, будто подразумевал «тем более с такими».
Проблем не будет, убежденно сказал он. Парень и сам в это верил, потому что Черт, да потому что кому хочется быть психом? А Ник ведь профи в своем деле, он поможет.
С этой мыслью Марк покинул кабинет главного врача Клиники Мебиуса. До палаты его проводили Олаф и медбот, Антон куда-то подевался. Марку было плевать, он не стал спрашивать о нем своего Смотрителя. Зайдя в палату, парень доковылял до кровати и растянулся на ней, шумно выдохнув. А когда он, интересно, вдохнул? Когда проснулся?..
Так значит Даша и Лара мертвы. Немудрено сойти с ума от такого. Вот он и сошел. Но убивать же стал не сразу, а спустя полгода! Почему? А потому же, почему сейчас он не рыдает и не бьется о стены, узнав правду. Просто он всегда был эмоциональным тормозом. До него дойдет позже, через неделю, месяц, а может через год. Но обязательно дойдет.
Но теперь у него хотя бы есть какие-то ориентиры. Бостром наглядно показал, что этот мир реален, и Марк точно не синхронизирован и не застрял в Аниматике. Облегчения эта мысль не приносила, но, как любил повторять Макс, знание лучше незнания.
От размышлений Марка отвлек шорох, донесшийся из-под кровати. Какого..? Он непроизвольно напрягся, но тут же расслабился. Да показалось! Но когда шорох повторился вновь, Марк резко сел, инстинктивно подобрав под себя ноги. Может, галлюцинации, последствие тройной дозы «Напамина»?
Парень медленно свесился с кровати и осторожно заглянул под нее. Сидя на квадратном бежевом коврике, на него лупатыми глазами смотрел маленький черненький котенок. Рядом с котенком обнаружились две миски с водой и кормом, а чуть дальше стоял лоток под туалет.
Вот, значит, какая терапия, усмехнулся Марк и ощутил, как по телу разливается тепло. Едва он увидел котенка, ему сразу стало легче. Он всегда любил животных, особенно кошачьих.
Парень спустился с кровати и подозвал котенка к себе. Тот пару минут не двигался с места, только забавно лупал большущими синеватыми глазами и поворачивал голову то в одну, то в другую сторону, любопытно всматриваясь в своего неожиданного соседа сверху. Потом котенок осторожно переступил с лапки на лапку и медленно пошел к Марку. Дойдя до протянутых рук, он аккуратно обошел их полукольцом, обнюхивая, а затем внезапно боднулся в ладонь. Парень хохотнул и подхватил котенка на руки. Такой теплый и ласковой, точно кусочек августовского солнца. Черный-черный кусочек!
Марк понял, что улыбается широко и охотно, и на глаза навернулись слезы. А потом прозвучал сигнал оповещения, сначала беззвучно вспыхнувший на голографическом экране над столом, а мгновением позже озвученный девушкой-невидимкой.
Полуденный прием пищи, предупредил нежный, но вкрадчивый голосок. Смотритель прибудет через две минуты.
Через две минуты, глухо повторил Марк, сажая котенка на кровать. Вся нежность сразу куда-то улетучилась, но оставила приятное послевкусие. Дайте хоть умоюсь.
Столовая показалась ему нереально большой, и все же вряд ли она могла вместить в себя всех пациентов, ведь Клиника Мебиуса, как говорят, крупнейшая на Побережье и сюда свозят «одаренных» со всех северных районов. Марк помнил, что это огромное здание занимает почти все Плато Гримма, так сколько же тут обитателей? Тысячи две? Или больше?
Его обед состоял из питательной смеси и питательной воды. Марк не удивился к чему заморачиваться визуализацией? Молочно-белые сопли, скорее всего, включают аминокислоты, сложные углеводы, рассчитанное количество жиров и клетчатку, а вода по-любому изотоник, еще небось витаминизированный. Но вкус у всего этого неприглядства что надо. Будто курица с овощами, а вода как подслащенный апельсиновый сок. Мда, вот на модуляторах органолептики здесь точно не экономят!
Мне бы во двор, погулять, обратился Марк к Олафу, когда они вышли из столовой. Парень уже понял, что этот молчаливый здоровяк вместе со своим ручным медботом будет следовать за ним буквально по пятам.
Без проблем, пожал плечами Олаф и махнул рукой, мол, пошли.
Вот так просто, без проблем! Смотрителя, похоже, уже предупредили, что Ник позволил Марку выходить во двор. Оперативненько! Может, с ним и поговорить нормально можно? Нет, это будет лишнее. По крайне мере, не сейчас.
До двора они добрались минут за пятнадцать. Двигаясь по сменяющимся с головокружительной быстротой переходам, коридорам и лестницам, которые были похожи друг на друга как родные братья, Марк подумал, что Макс девять лет назад сказал чистую правду. Если захочет он сможет отсюда выбраться. Он пока даже не знает, где выход, но еще день-другой и уже будет точно знать как минимум свое крыло. А сейчас во дворе поймет, как Клиника ориентирована по сторонам света. Останется соотнести это с обрывочными воспоминаниями о прошлом посещении и план здания будет у него в голове достаточно подробный, чтобы при необходимости использовать его для побега. А заодно разорвать на кровавые лоскуты с десяток подвернувшихся под руку