Светка с Валеркой укатили на океанское побережье, и, вполне возможно, что в этот самый момент с романтическим настроением и бокалами экзотического коктейля лицезреют тропический закат, а своего питомца сбагрили на меня! На мой изумлённый вопрос, за что мне такое счастье, Светка лишь шмыгнула носиком и проинформировала, что к родителям Иоганна-Себастьяна везти нельзя по причине их полной несовместимости, а в приют сдавать жалко, так как он от казённой серости страдает. Поэтому оставался только я, кого обозначенный Иоганн безумно любит. Знала бы она, каким боком выходит мне эта любовь!
А ведь помнится, когда я только устроился в институт на работу, Светка Задова первая красавица родного предприятия мне даже очень симпатизировала. Но, не добившись от меня взаимности, обратила свои взоры на молодого начальника отдела. Через некоторое время видный Валерка пал под её чарами, и Светка одним штампом в ЗАГСе избавилась от своей незвучной фамилии и милого прозвища Светазадова, обретя модную Цукерман. Осуществлённая трансформация наследственного родового имени дала повод оставшимся не у дел претендентам на её руку и сердце придумать молодожёнам добродушное прозвище Сладкопоповы.
И вот теперь этот «милый мальчик» из семейства Сладкопоповых с гламурным именем Иоганн-Себастьян, которое я тут же сократил до короткого Ёган, вот уже целую неделю разбавлял моё холостяцкое одиночество. Благо, что его не надо выгуливать, а то ведь, ей-богу, взял бы грех на душу потерял с превеликим удовольствием!
Вытащив в магазине с нижней полки два здоровенных мешка собачьей еды, я подкинул их на руках с одной лишь мыслью: сколько после употребления всего этого тварь произведёт экскрементов?
Хороший выбор! сказала кассирша, когда я разместил покупку на ленте. С уважением отношусь к владельцам, выбирающим для своих питомцев лучшую еду, невзирая на цену!
А что, есть дешевле? огорошенный её комплиментом, спросил я.
Есть, конечно. Но вы настоящий заводчик не гонитесь за дешевизной!
Иво сколько добру молодцу обойдётся его щедрость?
С вас девять тысяч пятьсот.
Сколько?! никак не ожидая услышать подобного, выпалил я. Его что, в Le Grand Vefour[1]фасуют?!
Но отступать было поздно, да и, честно признаться, неудобно. Поэтому я расправил плечи, словно на мне был не самый обыкновенный пуховик, а шуба из соболей и, гордо рассчитавшись, зашагал на выход.
Когда подошёл к своему дому на улице, названной в честь одного из профессоров, великими трудами прославивший город на Неве, уже смеркалось. Как ни странно, но над парадным всё ещё приветливо горела яркая лампочка, напоминавшая о недавно завершившемся капитальном ремонте. Поднявшись на третий этаж по отреставрированной лестнице середины XIX века, я подошёл к своей квартире и для чего-то прислушался. За дверью было тихо, и мой мозг тут же нарисовал благостную картину в духе «Дом, милый дом!» В этот самый момент каждой клеточкой своего тела я ощутил всю усталость безумного дня. Не спеша вставил ключ в замочную скважину, провернул его на несколько оборотов и лёгким движением толкнул дверь
Если кто-то скажет, что видел беспорядок, так я отвечу, что он не видел ничего! Фантазия о «милом доме» лопнула как мыльный пузырь. Весь пол в прихожей был усеян кусками того, что утром считалось моей обувью и одеждой, а для яркости палитры безумный художник добавил обоев изумрудного цвета. Сердце облилось кровью, когда среди этого пёстрого многообразия я увидел красный лейбл от любимого финского плаща, купленного год назад в Хельсинки. Наконец, совладав с эмоциями, я огляделся вокруг и, обнаружив то, что интуитивно искал, тут же сменил мешки с собачьей едой в руках на новенький толстенный веник. Тихо ступая, как опытный охотник в поисках добычи, я заглянул на кухню, а потом очень аккуратным и медленным движением приоткрыл дверь единственной в квартире комнаты.
Ненавидимое всеми фибрами души гадкое существо противно похрапывало на моей кровати, развалившись на спине с разбросанными в стороны гадскими лапами
Однако же день вовсе не так уж и плох! В конце концов, человек царь природы!
Вдохновлённый этим посылом, я занёс веник над головой и сделал шажок к жертве. И надо же! В самый неподходящий момент паркетина под моей ногой предательски скрипнула Мохнатое существо, почуяв приближающийся конец, каким-то фантастическим кульбитом слетело с кровати и стало передо мной на задние лапы.
Тварь! заорал я и что было сил огрел его веником по голове.
От удара веник вылетел из моих рук, а огромный сурок, чуть забуксовав по паркету, пулей отлетел в другой угол. Ещё мгновение, и его рыжая жирная задница с трудом пропихнулась под массивное кресло, стоявшее посреди комнаты. Для пущей доходчивости воспитательно-наказательного процесса я ещё пару раз ткнул веником туда, где засел байбак. При этом каждый тычок сопровождал самыми что ни на есть душевными выражениями в адрес зверя и его беспечных хозяев.
Через час, закончив с уборкой и вынеся на улицу последнюю партию остатков своего гардероба, я плюхнулся на кровать и закрыл глаза. В этот момент из-под кресла раздалось тихое кряхтение и поскре-бывание. Однако желания прощать негодяя не было. Я продолжал молчать, и вскоре звуки стихли.
Едва приняв лежачее положение, я почувствовал, как погружаюсь в приятное забытьё. Однако что-то прошибло меня сквозь сон. Осознав, что это «что-то» никак не связано с активностью Ёгана, я решительно поднялся и уже через пару минут, окутываемый клубами пара, лежал в ванной. На всякий случай, чтобы контролировать жильца, дверь в ванную комнату оставил приоткрытой. Горячая вода делала своё дело, снимая напряжение в теле. Я закрыл глаза и полностью растворился в водной стихии.
Внезапно сквозь шум воды послышалось какое-то движение.
Это ты, Иоганн-Себастьян? не открывая глаз, спросил я подчёркнуто пафосно, готовясь принять его капитуляцию.
Вы Баха ждёте?
Меня словно окатили ледяной водой. От неожиданности я задёргался и, не удержавшись, соскользнул под воду. Тут же вынырнул и протёр глаза. Прямо передо мной стоял немногим старше меня жгучий брюнет с высоким лбом и глубокими залысинами, которые, впрочем, его не портили, а только добавляли шарма. Вылитый мачо!
Простите, а вы собственно
Может, выйдете и оденетесь? Право, неловко как-то. Я здесь, а вы голый, незнакомец снял полотенце и подал его мне. Давайте, я обожду вас в комнате.
Едва он прикрыл за собой дверь, как я бросился конвульсивно вытираться. Словно солдат-новобранец, впрыгнул в одежду и вскоре уже был в комнате.
Как вы сюда вошли? с ходу спросил я.
Какая разница! ответил незнакомец, закидывая ногу на ногу и устраиваясь в моём кресле. Да вы садитесь, не стесняйтесь.
Спасибо, конечно, но мне всё же хотелось бы знать, кто вы такой, как сюда попали и что вам нужно?
Мне-то, собственно, ничего! Это я ответил на последний вопрос. Как попал? Это ещё проще заверяю, что замки ваши не взламывал. И, наконец, кто я. Поверьте, не вор, и вообще, никакого отношения ни к криминалу, ни к правоохранительным органам не имею.
Мужчина поднялся, доверительно улыбнулся и, протянув руку, сказал:
Разрешите представиться. Судьбин А.
В каком смысле «А»? Андрей, Антон, Александр?..
Не трудитесь. Ни то, ни другое, ни третье. И даже не Арнольд или, упаси господи, Адольф. Просто А.
Правильно ли я понял, что ваше имя состоит из одной буквы?
Нет, неправильно. «А» это не имя. Это окончание.
То есть ваша фамилия Судьбина?
Снова не угадали это не фамилия.
Вы меня совсем запутали! сказал я и недоверчиво посмотрел на незнакомца.
Как бы вам объяснитьМ-м-м Я судьба-судьбинушка.
Чья?
Что за вопрос? Конечно, ваша!
Вы знаете, я не по этой части. В смысле, нормальный. Нет, я человек толерантный и в конечном счёте агрессии ко всяким радужным не испытываю, но стараюсь держаться от них подальше. А свою судьбу, спасибо, найду как-нибудь сам!
На лице мачо нарисовалось изумление.
Вы меня за гея приняли?! Ха-ха-ха! И ещё раз ха!
Тогда мне вообще ничего не понятно, товарищ со странным этим вашим Судьбин А!
Похоже, вы не оценили всего благозвучия. Согласитесь, судь-ба звучит как-то по-простецки. Судьба-Кузьма! Ну что это такое! Отдаёт деревенщиной. Сразу возникают образы покосившейся избы, поле, рожь Другое дело Судьбин! О-о-о! Чувствуется аристократизм. Такую бы фамилию какой-нибудь титулованной особе. Только представьте его сиятельство великий князь Судьбин А! Ощущаете, Тима, какая мощь!
Скажите, у вас не бывает сезонных расстройств? И откуда вы знаете моё имя?
Если вы о том, что я псих, то снова ошибаетесь. Я не менее нормален в своём роде, чем вы. Кстати, а почему бы нам не перейти на «ты», Тима. Ведь я вас знаю фактически с материнской утробы.
Я оценивающе окинул его взглядом. Он продолжал стоять с протянутой рукой и несколько надменно, даже ехидно улыбался. Ну точно, псих. Похоже, что я попал! И как же мне теперь от него избавиться?
Никак! спокойно произнёс незнакомец, чем привёл меня в замешательство.
Видимо, оценив произведённый эффект, он улыбнулся и продолжил:
Да, Тимочка, читаю мысли и в этом нет ничего удивительного. Повторяю я твоя судьба, но всё же лучше звучит Судьбин А! И, кстати, по поводу избавиться. Народная мудрость говорит, что судьба и тень неразрывны с человеком. Поэтому повторюсь от меня избавиться не-воз-мож-но! последнее «но» он произнёс на французский манер в нос.
Выходит, Судьбин А, это я сошёл с ума, произнес я и почему-то посмотрел на свои руки, словно именно они были теми частями тела, на которых непременно должно было проявиться сумасшествие. Никогда не подумал бы, что безумие выглядит именно так!
Опять, Тима, мимо! Кстати, классная рифма. Стихи не пишешь? Дарю! сказал он улыбаясь.
Сделав шаг вперёд, он положил руку мне на плечо, приоткрыл рот, чтобы продолжить свою речь, но вместо очередного фразеологизма внезапно скорчился и заорал. От неожиданности я заорал вслед за ним. Какое-то время мы смотрели друг на друга и орали. Первым в себя пришёл Судьбин А:
Ты чего орёшь?
А ты?
Так ведь больно! сказал он и опустил глаза вниз.
И тут я увидел, что ненавистный Ёган вцепился ему в ногу. Впервые в своей жизни я был рад животному и этой твари в частности. Тем временем Судьбин А отдёрнул ногу, скинув сурка. Зверёк отскочил и недовольно зашипел, готовясь к новой атаке.
Это кто?! отчаянно вопросил брюнет.
Тотемное животное дружеского мне рода, невозмутимо и обречённо ответил я.
Тот самый Бах?
Нет, просто Ёган.
И музыку пишет?
Увы! Только свистит по ночам, я посмотрел на сурка. Как же сегодня вы все меня достали!
Я с силой зажмурился в надежде, что всё происходящее лишь плод моего переутомлённого воображения. И стоит мне открыть глаза, как весь этот кошмар исчезнет. Эх, а может быть, мне стоило пойти с Инессой Казимировной?!
Наконец, я открыл глаза. Там, где ещё мгновение назад грозно шипел байбак, никого не было. Чтобы не спугнуть удачу, я стал медленно поворачивать голову в направлении незнакомца. О, счастье, его тоже не было! Я закрыл глаза и, чтобы окончательно успокоиться, глубоко задышал.
А животина привитая? послышался сзади меня уже столь знакомый голос.
Блин! Сорвалось! Впервые за сегодняшний день я искренне пожалел себя. И за что мне такая судьба!
Не переживай, не лучше и не хуже, чем у других, Судьбин А сидел на кровати и рассматривал укушенную ногу. Другим, между прочим, нравится!
А я у тебя не один?
Нуты, Тима, даёшь!.. Может, зелёнкой полить? Аптечка у тебя есть? мужчина огляделся вокруг. А впрочем, и без зелёнки заживёт! Мы ведь не такие, как вы.
Он встал с кровати и подошёл ко мне:
Отвечаю на вопрос. Ты у меня не один, а если быть точнее вас у меня чуть больше миллиона.
Выходит, целый миллион с такой же судьбой, как у меня?
Плюс-минус. Сам понимаешь, везде есть нюансы. Например, я сегодня впервые получаю травму на производстве! Будь добр, запри этого Моцарта куда подальше, Судьбин А снова оглянулся, но теперь уже в поисках сурка. И вот тебе ещё один нюансик если у меня будет бешенство, то ты и целый миллион людей пострадаете тоже. С бешеной судьбой-то!
Скажи, Судьбин А, а зачем ты вообще появился и именно сегодня?
Ты меня разочаровываешь своими примитивными вопросами. Я думал, что кандидат наук, подающий надежды учёный, должен сам всё просчитать
И всё же, если без лишних философий. Почему?
Он присел в кресло и жестом пригласил меня сделать то же самое. Я сел и скрестил руки на груди в ожидании ответа.
Проще простого, Судьбин А достал из кармана пиджака блокнот, элегантно послюнявил палец и стал манерно перелистывать страницы. О, нашёл! Двенадцать тысяч семьсот семьдесят пять раз, слышишь? Именно столько раз за последние пять лет упоминал меня всуе: «Судьба моя такая», «За что мне такая судьба», «Судьба-злодейка» и далее по списку в том же духе. А вот моё любимое: «Если бы не судьба такая» Эка загнул! Так вот! Названное мной число делим на пять. Полученное делим на триста шестьдесят пять среднее количество дней в году Прости, я в столбик по привычке Получаем что-то около семи раз на дню то есть критическая масса это чтобы тебе было понятно!
И что теперь?
Теперь? Теперь, Тима, я уйду. Но перед уходом хочу тебе напомнить, что человек сам творец своего счастья. И если ты в корне не пересмотришь своё поведения и отношение к жизни, вот тогда начну действовать я. И заранее прости, далеко не всегда то, что делаю, будет тебе нравиться.
Например?
Чего ты о геях говорил?
Ты серьёзно?
Это я так, к примеру, Судьбин А внимательно посмотрел на меня, потом рассмеялся и, подмигнув, добавил, всякое случается!
Чушь это всё!
Как знать, Тима, как знать! Может, поспорим?
На что?
Чудак человек! На тебя!
А давай! я решительно протянул ему свою руку.
Судьбин А расплылся в улыбке от одного судьбоносного уха до другого и издевательски закряхтел.
Что, слабо? я был неумолим.
Быть по-твоему! сказал он уже серьёзно и крепко сжал мою протянутую руку.
Его ладонь была влажной, и у меня от этого начала чесаться рука. Я попытался вырвать кисть, но Судьбин А удерживал её не слабее, чем сама Инесса Казимировна. Чтобы вырваться из плена, левой рукой я упёрся в наше рукопожатие и почувствовал какую-то волосатость Зажмурил глаза и напрягся Открыл их Левой рукой я вцепился в шерсть сурка. А правую руку эта тварь крепко обхватила своими лапками и пускала слюни.
Ёган, мать твою задову! заорал я, пытаясь скинуть сурка. Так это всё сон!
В себя я приходил ещё с полчаса. Сердце билось, словно гидравлический пятитонный пресс, норовя всякий раз разбить мои рёбра в труху. Достав из шкафа оставшуюся со дня рождения ополовиненную бутылку виски, буквально в один глоток залил содержимое в себя. Когда меня понемногу начало отпускать, я улыбнулся, посмотрел на сурка и молча насыпал ему полную миску купленного корма. Зверина некоторое время стоял на задних конечностях, сложив передние лапы на жирном брюхе, и косилась в нерешительности то на меня, то на еду. Наконец, инстинкт возобладал, и под равномерное чавканье Ёгана я умиротворённо заснул.
Видимо, весьма быстро мой измождённый организм достиг четвёртой стадии, которую врачи именуют «глубоким медленным сном». Поэтому, когда посреди бессознательного внезапно зазвонил городской телефон, я долго не мог прийти в себя и сообразить, что же происходит. Телефон звонил, а мне всё никак не удавалось не то чтобы открыть глаза, но даже пошевелиться. Облегчение наступило, когда звонок умолк, и я снова начал проваливаться в дрёму. Но не тут-то было! Телефон зазвонил вновь. Я приподнялся и увидел рядом на кровати безмятежного Ёгана, которому было совершенно индифферентно, он монотонно похрапывал, вздымая кверху своё мохнатое пузо.