Они лучшие подруги на свете, добавила Вера.
Небо тем временем окрасилось в красный цвет. Дома по обе стороны от дороги становились все выше.
А что насчет тебя? спросил Аарон, когда Вера, залюбовавшись сверкающими в лучах заходящего солнца фасадами величественных зданий, надолго замолчала.
Вера открыла рот и снова закрыла. Как просто было говорить про других и как сложно рассказывать про себя. Тем более когда не знаешь, готова ли ты признаться, что ничего особенного из себя не представляешь. Но они сидели наедине в машине, где никто ее не мог услышать. И, скорее всего, эта поездка будет единственной в их истории. Он подбросит ее до ПЭЦ, чтобы очистить совесть, и навсегда Веру забудет. Да и она, захлопнув за собой дверь машины, оставит в прошлом этот ужасный день. С Аароном можно было быть искренней.
Вера посмотрела на его профиль, на горбинку на носу, которая делала его лицо еще более привлекательным.
Я не знаю, наконец призналась Вера.
Аарон оторвал взгляд от дороги и посмотрел ей в глаза.
Неужели у тебя нет какого-нибудь таланта? Может, ты умеешь стоять на голове?
Вера грустно засмеялась.
Я совершенно обычная.
Уверен, что это не так.
Ты ошибаешься. То есть Я первая в рейтинге, но вовсе не потому, что невероятно одаренная или интересуюсь всеми предметами в равной степени. Мне кажется, что все как раз наоборот. Я корплю над учебниками до рези в глазах, но делаю не из интереса, а просто потому, что так нужно. И, честно говоря, чтобы порадовать Сати. Я не такая, как, например, Ида. Если захочу, то да, могу зазубрить любой материал, но Я хотела бы писать стихи или трепетать от восторга при виде очередного справочника по юриспруденции, но ничего из того, что мы изучаем в ПЭЦ, не делает меня счастливой, призналась как на духу Вера, поражаясь самой себе. С какой стати она вообще заговорила про счастье? Я стремлюсь попасть в Геном, потому что это Правильно? Вера сделала паузу, ощутив, как по спине пробежали холодные мурашки. Стало стыдно, к щекам прилила кровь. Разве такие разговоры должна вести воспитанница ПЭЦ? Испугавшись самой себя, но не в силах сдержаться, она добавила: Я совершенно не понимаю, в чем смысл моей жизни.
Никто не рождается с ним. Его не кладут в колыбель. Его не вписывают в паспорт. Найти его это исключительно забота каждого из нас, и для этого нужно время, сказал Аарон мягко, но уверенно. Кто-то так и проживает всю жизнь, не разобравшись в себе. Кто-то а я думаю, что ты относишься к этому числу людей, должен многое попробовать, прежде чем найти себя. И, мне кажется, это очень здорово.
Это слова дарили надежду. Как важно было услышать, что ее понимают.
Спасибо, сказала Вера. И спасибо, что спас меня на пропускном пункте.
Аарон поднял бровь.
После того, как сам же и сбил?
Вера заулыбалась. Как много она улыбалась рядом с ним, несмотря на сложившуюся ситуацию!
Аарон отбивал какой-то ритм пальцами по рулю из бежевого пластика, похожего по фактуре на древесину. Однако вряд ли он был вырезан из настоящего дерева. На запястье тихо позвякивал браслет из переплетенных между собой черных матовых звеньев. На пиджаке сверкала брошка.
А что такой Вечный, как ты, делает во втором округе?
Пальцы Аарона замерли.
Как я?
Он склонил голову набок. Вере захотелось провалиться сквозь землю. Признаваться в том, что она судила по одежде, как те гвардейцы, не хотелось.
Такой красивый? предположил он.
Вера вытаращила глаза.
Я Я начала было она, но слова не шли с языка.
Не волнуйся, я прекрасно понимаю, о чем ты, сказал он, усмехнувшись, и добавил: Да и красивым меня вряд ли можно назвать.
С этим Вера могла бы поспорить, но промолчала. Отвешивать комплименты чьей-то внешности она не привыкла.
Я помогаю людям, сказал он. Голос его звучал совершенно спокойно. Это не казалось хвастовством.
Вера нахмурилась. Может, он один из тех Вечных, которые занимаются благотворительностью в зоне?
Машина затормозила. Вера повернулась к окну. Невероятно, но факт за тонированным стеклом она увидела ПЭЦ. Солнце скрылось за соседними высотками. В комнатах горел свет. Как незаметно пролетело время! Сейчас нужно попрощаться и выйти на улицу, но, обхватив дверную ручку, Вера замерла, ища повод задержаться.
Мне понравилось тебя спасать, сказал Аарон.
М-м-м только и сумела выдавить из себя Вера.
Их взгляды встретились. Его невероятно зеленые глаза стали печальными. Или ей только показалось?
Если соберешься в следующий раз прыгать под машину, маякни мне. Я подгадаю момент.
Обычно я делаю это по вторникам и пятницам. Тебе удобно в эти дни?
Ради тебя я возьму выходной.
В носу защипало. Да что это с ней такое? Почему она не может просто взять и выйти из машины? Почему несет эту чепуху? Она наконец дернула за ручку и открыла дверь.
Подожди, сказал Аарон, и Вера с радостью обернулась к нему. Сохрани мой номер. Вдруг тебе что-то понадобится. Пластырь, например
У меня сломался коммуникатор, но спасибо тебе. Спасибо за все, сказала Вера и, сцепив зубы, чтобы не застонать от боли, которая пронзила руку и бедро, выбралась на тротуар.
Она прижала папку к груди и захлопнула дверь. Самый искренний и обнадеживающий разговор в жизни у нее состоялся с Вечным, которого она встретила три часа назад и больше никогда не увидит.
Машина рванула с места. Вера задрожала. С каждой секундой ей становилось все хуже. Пальцы онемели, то и дело норовя выронить проклятую папку. Превозмогая себя, Вера добрела до ПЭЦ. После шума в зоне пустынная улица казалась благословением. Тишина и порядок успокаивали расшатавшиеся нервы. Перед высокими дверьми Вера замерла на несколько мгновений. Успела ли она до начала комендантского часа? Заговорившись с Аароном, она забыла уточнить время. Закусив нижнюю губу, чтобы та не дрожала, Вера слегка нагнулась и посмотрела в круглый выпуклый зрачок на поверхности двери. Он сосканировал ее радужку и одобрительно щелкнул. Вера распрямилась. Дверь отъехала в сторону.
Успела!
Вместе с толикой облегчения, что не придется спать на улице, Вера ужаснулась. Если малышня увидит ее в таком виде, им еще год будут сниться кошмары, но и сначала идти в свою комнату, а потом к Кире, она не сможет. У нее попросту не хватит на это сил. Еле волоча ноги, Вера добрела до детского отделения. Кира не спала, а протокол казался копией предыдущего дня. Без Веры Кира отказывалась есть и спать. Но одно положительное отличие все-таки существовало. На столике рядом с кроваткой кто-то предусмотрительно оставил бутылочку с готовой молочной смесью. Брать Киру на руки было сущей мукой: левая рука пылала, а вес малышки будто превышал тонну. Вера закусила нижнюю губу, чтобы не застонать от боли. Закрыв глаза, она считала долгие минуты, надеясь не упасть в обморок. Когда бутылочка опустела, Вера положила Киру обратно в кроватку.
Сегодня тебе придется спать без меня, прошептала она, склонившись над малышкой.
Глазки-пуговки устало закрылись.
Вера распрямилась, подобрала папку со стола и на лифте, который казался ей слишком медленным, поднялась на свой этаж, дошла до Таниной комнаты, но не смогла заставить себя постучать в дверь. Она хотела узнать, успели ли девочки восстановить утерянную часть стихотворений, однако голова разболелась так сильно, будто кто-то надел на нее ведро и использовал вместо колокола. Звенело в ушах, мысли путались. От такой помощницы, если помощь еще была нужна, никакого толка. Рассудив, что и ей, и Тане гораздо больше поможет здоровый сон, она пошла в свою комнату. Опустив папку на стол, Вера подумала, что Сати могла бы оставить ей записку, когда она не вернулась к ужину. Даже если коммуникатор сломался, у Сати было достаточно бумаги Проглотив обиду и запретив себе думать о причинах такого равнодушия, Вера решила, что с Сати разберется завтра. На сегодня с нее достаточно.
Она осторожно разделась и размотала повязку. На бедре красовался гигантский синяк, а подмышка покрылась мерзкой черной коркой. Принимать душ Вера побоялась, поэтому обтерлась влажным полотенцем. Представив, как будет выглядеть шрам, Вера содрогнулась и как можно скорее натянула ночнушку. Корка болезненно захрустела.
Уже засыпая, Вера вдруг поняла, что за все три часа, проведенные в машине Аарона, она почему-то ни слова не сказала про Макса.
Глава 4
Голову мотало из стороны в сторону. Кто-то тряс ее за плечи.
Вера, да проснись ты, в конце-то концов! шептал чей-то рассерженный и в то же время испуганный голос.
Вера с трудом приоткрыла глаза. За окном серело ранее утро, но на потолке ее комнаты горели белые лампочки. Она уснула, забыв выключить свет? Вера приложила ладонь козырьком ко лбу и посмотрела в бледное лицо Макса. Он склонился над ней, сидя на краю кровати.
Что ты делаешь в моей комнате? спросила Вера. Язык еле слушался.
Во сколько ты вчера вернулась? спросил он вместо ответа. Я не мог учиться. И почему ты не отвечала на звонки?
Вера осторожно приподнялась на локтях. Голова страшно кружилась.
Коммуникатор разбился.
Как?
Случайно.
Как? с нажимом повторил Макс.
Перед глазами заплясали черные точки. Вера на секунду зажмурилась, собираясь с мыслями.
Я ждал в столовой, а тебя все не было и не было. Поднялся посмотреть, в чем дело. Ты правда в порядке?
Могло быть и лучше, отшутилась она.
Аккуратно села на кровати. Взявшись за край одеяла, она хотела откинуть его, но остановилась. Во сне ее ночнушка сбилась и собралась вокруг талии, а значит, Макс увидит не только огромный синяк на бедре, но и ее нижнее белье. Смутившись, она попросила:
Подожди меня за дверью. Я быстро.
Макс прищурился, но после непродолжительной паузы все-таки кивнул.
Возьму тебе завтрак, чтобы ты успела перекусить до экзамена.
Экзамен! Она совсем про него забыла! Хорошо, что Макс пришел и разбудил ее.
Спасибо. Она порывисто пожала ему руку. Но мне нужно увидеть Таню и Иду. Я с ними вчера так и не встретилась. А потом заскочить к Кире.
Ты должна поесть. На тебе лица нет.
Макс
Я жду тебя в столовой.
Но
Макс поднялся и без дальнейших обсуждений направился к двери. Конечно, он прав, экзамен продлится шесть часов, а она ничего не ела и не пила со вчерашнего утра. Ей стоило позавтракать, но то, как он принял решение за нее, вызвало внутренний протест, который она так и не успела облечь в слова: Макс уже покинул комнату. Решив, что захватит пару тюбиков в столовой и съест на ходу, Вера аккуратно откинула одеяло в сторону и поразилась тому, что при этом движении ее тело не скрутило от боли. Она посмотрела вниз, страшась вида своего ушиба.
Ничего!
Вера дотронулась до бедра, на котором, против ее ожиданий, не было синяка, и надавила на нежную кожу. Сначала осторожно, потом сильнее, ожидая тупой боли, но ничего не почувствовала. Абсолютно ничего. Нахмурившись, она поднялась с кровати и сделала два шага. Вчера Аарон буквально донес ее на руках до машины, а сегодня она спокойно передвигается по комнате.
Вера подошла к зеркалу на дверце шкафа и начала правой рукой стягивать ночнушку, стараясь двигаться как можно осторожнее, но вдруг заметила, что и тут не испытывает никакого дискомфорта. Резко дернув за ткань, Вера обомлела, рассматривая свое обнаженное отражение в зеркале.
И от луча бластера на ее теле не осталось и следа.
Ничего.
В смысле совершенно ничего!
На том месте, где вчера хрустела мерзкая корка от ожога, сегодня была розовая гладкая кожа. Вера дрожащими пальцами дотронулась до подмышки и почувствовала щекотку кожа была невероятно чувствительной, но целой и невредимой.
Как такое возможно? Она бредит. Наверное, она все еще спит и ей это снится.
Потерев глаза и покрутившись перед зеркалом, Вера посмотрела на себя, на свое отражение и отшатнулась.
Нет, она не спит.
Неужели ей привиделся вчерашний день? Нет, как такому привидеться?! Боль, которую она испытывала часами, до сих пор отзывалась в костях. Испуганный голос Радия звенел в ушах. Томный запах Аарона еще чувствовался в ее легких. На подкашивающихся ногах Вера дошла до ванной комнаты и заглянула в корзину с грязным бельем. Если она ничего не обнаружит на юбке, то Но следы крови были на месте. Сердце бешено заколотилось.
Святая Вечность, что происходит?
Чтобы унять подступившую панику, она начала расчесывать дрожавшими руками волосы. Обычно мягкие и прямые, они сбились в колтун. На затылке, которым она вчера сильно ударилась о металлическую дверь, не было шишки. Из горла вырвался истеричный смешок. Она сошла с ума. Иного объяснения нет. Взгляд упал на заляпанную кровью юбку. Ее кровью! А на самой Вере не осталось и следа.
Она стянула высокий хвост и, склонившись, осмотрела свою левую подмышку. Кожа была такой нежной, чистой.
Новой.
Но не могла же она вырасти за ночь? Вера же была совершенно обычным человеком! Она росла, менялась и болела.
И все-таки на ней не осталось ни царапины. В кончиках пальцев щипало, словно по ним прошел электрический заряд. Чувствуя, что сейчас либо грохнется в обморок, либо закричит, Вера сжала кулаки и почувствовала, как ногти впились в ладони. Вспышка боли остановила карусель мыслей. Сначала нужно сдать этот чертов экзамен, а потом впадать в истерику. Она быстро оделась в новые блузку и юбку и выскочила из комнаты, захватив с собой заляпанную кровью папку для Сати.
Макс ждал ее за столиком на третьем уровне. На фоне белой рубашки его волосы, расчесанные на прямой пробор, волосок к волоску, казались иссиня-черными. В руках он что-то крутил и внимательно разглядывал, слегка наклонив голову вперед. Тани с Идой в столовой Вера не увидела.
Перед Максом стояли два подноса один его, другой Верин. Для нее он предупредительно захватил вместо двух тюбиков четыре и пять батончиков. Насколько же плохо она, с его точки зрения, выглядела, если для ее оживления требовалось столько еды? Вера опустила папку на стол и села напротив Макса. Тот ойкнул от неожиданности и поднял на нее взгляд. Только оказавшись рядом, она поняла, что в руках он держит новенький коммуникатор.
Я сбегал к технику. Он сначала ворчал, что замена тебе не положена, но я пообещал вместо него обновить системные приложения на всех компьютерах. Так что вот, держи.
Макс закрепил на Верином запястье коммуникатор.
Спасибо, что подумал обо мне, с нежностью проговорила она.
Он уже настроен, добавил Макс.
Ткнув в экран, она отыскала чат с Таней и Идой. Помимо вчерашних сообщений с просьбой вернуться целой и невредимой, сегодня утром они оставили еще одно послание: «Сати недоступна. Ты тоже. Мы сходим с ума от волнения. Где тебя носит?». Вера напрасно заставила их волноваться. Похоже, стоило разбудить их вчера ночью и все рассказать.
Но почему недоступна Сати? Вера прокрутила все непрочитанные сообщения: от Сати ничего. Неужели ей наплевать, что приключилось с ее подопечной? Сердце кольнуло.
Ты видел сегодня Сати? спросила она. Мне нужно передать ей документы.
Нет Макс на секунду задумался, глядя на папку, а потом более уверенно добавил: Нет, точно нет.
Он окинул Веру оценивающим взглядом.
Ты выглядишь значительно лучше, чем десять минут назад. Даже откуда-то румянец взялся. Ты так и не рассказала, что вчера произошло.
Вера закусила губу, не зная, что ответить. Макс любил факты, доказательства и причинно-следственные связи, а особенно такие, которые можно построить с помощью математических моделей. Чудесным образом зажившие раны явно в его картину мира не впишутся. И хотя он мог помочь Вере во всем разобраться, она не будет забивать ему голову перед экзаменом.