Как бы я хотел, чтобы моя мама, произнес Черчилль, и в его голосе зазвучала печаль, привлекшая внимание Элис, светлый образ, э-э, которой по прошествии лет не тускнеет в моей памяти, могла сейчас присутствовать здесь
Пора заниматься.
Элис зашла в электронную почту. В папке «Черновики» открыла последний черновик письма, адресованного матери, Пенелопе Старлинг Квик. В углу страницы рядом с адресом была фотография Пенелопы маленькая, плохого качества. Она навсегда останется здесь, в маленькой темной пещере застывших размышлений и неразрешенных сомнений. Элис не знала, зачем начала писать это письмо, зачем уже несколько месяцев открывает и закрывает его, почему никогда не отправит, а если даже и отправит, то неизвестно для чего. Возможно, в мамином почтовом ящике тоже хранится неотправленный черновик, адресованный дочке. Ее почтовый ящик еще существует? Никто не знал к нему пароля. Что происходит с аккаунтом, в который больше трех лет не заходили?
ДИНЬ!
Уведомление от фейсбука. Заявка в друзья.
Боб Смит.
Боб Смит? Должно быть, тот самый Боб. Кто же еще?
Да, тот самый Боб.
Элис зашла на его страничку. Ни фотографий, ни постов, ни друзей. Только имя Боб Смит. Она приняла заявку в друзья. Тут же пришло сообщение.
Не спишь?
Он что, предлагает встретиться? Серьезно? Рокси нет дома значит, он еще с ней? (Боб действительно был с ней; он прятался в ванной, а в это время Рокси, голая, лежала на кровати и листала «Флиртариум», подыскивая следующего кавалера.)
Не сплю, ответила Элис. Ты же вроде говорил, тебя нет на фейсбуке.
Меня здесь и не было. До этой минуты. Я не взял твой номер телефона, поэтому зарегистрировался и нашел тебя.
Ну привет.
Привет. Просто хотел сказать мне было приятно провести с тобой вечер. Надеюсь, ты все-таки поступишь на медицинский. Думаю, из тебя получится хороший врач. Не сдавайся.
Конечно, приятно, что этот Боб хочет пообщаться, но разве не он только что ушел с ее соседкой? Что полагается говорить в таких случаях? К чему вообще был этот вечер? К чему были последние три года, да и все двадцать восемь лет жизни? Это дно. Квартира в подвале дно. Элис сомневалась, что ей удастся выкарабкаться. И тут слова ее товарища по подвалу, произнесенные три четверти века назад, оказались как раз к месту.
Сегодня, сейчас мы хозяева своей судьбы, изрек сэр Уинстон, и нам по силам решить стоящую перед нами задачу; нам хватит стойкости и мужества, чтобы выдержать все испытания и лишения. Испытания и лишения, повторила Элис. Пока мы преданы своим идеалам, пока наша воля несокрушима, у нас остается шанс на спасение. Говоря словами псалмопевца: «Не убоится худой молвы: сердце его твердо, уповая на Господа»[20].
Элис почувствовала возбуждение. Мозг зарегистрировал оживление и решимость. Руки сами потянулись к клавиатуре. Она закрыла Боба, фейсбук и электронную почту, сэра Уинстона и инстаграм. Закрыла «Ловца жемчуга» и черничные маффины с чихуахуа (их прислала Рокси, и они действительно оказались забавными).
Единственное, что осталось на экране, анкета для регистрации на MCAT, тест для поступающих на медицинский факультет. Огромная каменная стена, вздымающаяся в бесконечность. Не дав себе времени набрать воздуха в грудь или произнести краткую молитву, Элис начала карабкаться по поверхности этой стены, заполняя клеточку за клеточкой, строку за строкой. Не отвлекайся. Не отвлекайся. Не успела она и глазом моргнуть, как заполнила первую страницу из семи. Потом вторую. На сей раз я справлюсь.
Тишину пронзил протяжный резкий визг. Детектор дыма. Ложная тревога, сказала себе Элис, не желая знать, что в комнате Рокси начали тлеть розовые занавески. Четыре страницы из семи.
Послышался стук в дверь. «Рокси, ты в порядке?» Пять страниц из семи. Из-под двери Рокси просочился дым, тонкой струйкой потек в кухню. Еще минутку. Контактное лицо на непредвиденный случай. Кого написать? Брата. Его телефонный номер и адрес. А если они с Питтипэт переедут? Боже мой, у них не квартира, а настоящий дворец, зачем им переезжать? Не отвлекайся. Шесть страниц из семи.
Гэри не понимал, почему его мама, бескрылая великанша, хранительница семечек, не двигается с места. Разве она не слышит яростных криков ястреба? Разве не чувствует запаха дыма? Разве тысячелетия бедствий не привели ее к пониманию, что надо спасаться?
Гэри захлопал крыльями, чтобы привлечь мамино внимание, тщетно. Он раскрыл клюв, но, как обычно, не смог издать ни звука. Тогда кенар слетел с плеча, сделал круг по кухне, потом еще один, на сей раз прямо перед Элис, но она так и не шевельнулась. Вместо этого большая ласковая дарующая семечки рука потянулась к окну и открыла форточку. Гэри почувствовал дуновение свежего воздуха и понял: пора. Он прыгнул на подоконник, бросил последний взгляд на маму и взмыл в небеса.
Элис открыла входную дверь, прежде чем пожарные успели ее выбить. Когда они ворвались внутрь, она лишь ошарашенно улыбнулась. На экране мерцала надпись: «ПОЗДРАВЛЯЕМ! ВЫ ЗАРЕГИСТРИРОВАНЫ. ДАТА ТЕСТА 1 °CЕНТЯБРЯ 2015 ГОДА».
Ущерб оказался незначительным. Комната не проветривалась, поэтому, сожрав занавески и кусок обоев, огонь утратил аппетит. Когда Рокси добралась домой, пожарные уже уехали, а Элис спала. Плюхнувшись на кровать, чтобы стащить сапоги, Рокси решила, что кому-то из соседей приспичило в четыре часа утра пожарить ребрышки. Через два часа она проснулась и заметила приколотую к двери записку: «У тебя загорелись занавески. Элис».
Занимался рассвет. Элис сидела на ступеньках у входа в здание, пила чай и производила подсчеты.
Сегодня десятое июня. До десятого сентября тринадцать недель. Минимальное рекомендованное время подготовки триста часов. Хороший результат четыреста. Значит, нужно заниматься пятьсот часов. Пять сотен часов делим на тринадцать недель. Тридцать восемь часов в неделю. Пусть будет сорок. Сорок часов в неделю. Как работа на полную ставку.
А что, вполне реально. Это как с фортепиано. Обычному человеку сорок часов занятий в неделю кажутся неприступной вершиной. Однако виртуоз смотрит на вещи иначе. Например, у обычных людей есть выходные. Если их отменить, тогда неделя будет не пять дней по восемь часов, а семь дней по шесть часов. Еще обычные люди спят. Если после работы заниматься шесть полновесных часов, остается пять часов на сон этого вполне достаточно.
Элис установила на телефоне будильник. Теперь каждый день лета будет начинаться с надписи: «ДОБРОЕ УТРО! ДО ТЕСТА ОСТАЛОСЬ 92 ДНЯ».
Это ее метроном, и она сыграет каждую ноту. «Только так можно достичь успеха», сказала себе девушка маминым голосом. Главное не отвлекаться.
Прости за пожар, произнесла Рокси. От неожиданности Элис чуть не облилась чаем.
Ничего. Я была уверена, что задула свечи.
Ты задула. Просто я зажгла их снова. И забыла. Пора с ними завязывать.
Элис не рассчитывала увидеть Рокси на ногах, и не просто на ногах, а со свежей повязкой на носу и в костюме для пробежки.
Не переживай, сказала она. Сейчас ей не хотелось разговаривать.
Рокси заметила на коленях у Элис большую книгу в желтой обложке руководство по подготовке к MCAT 2013 года, которую та купила два года назад и хранила в надежде, что нужный день наконец настанет.
Поступаешь на медицинский?
Планирую.
Ух ты! Хочешь стать врачом?
Если сдам.
Конечно, сдашь. У тебя же есть учебник.
Нужно просто взяться за дело и сосредоточиться.
Это самое главное.
Ага. Через пару часов мне на работу, так что я бы пока позанималась
Вот это да! Врач. Доктор Элис как твоя фамилия?
Квик.
Доктор Элис Квик. Вызываю доктора Квик!
Э-э мне надо заниматься.
Да, точно. Обратив внимание, что взгляд Элис заметался между ней и желтым талмудом, Рокси добавила: Ладно-ладно, не буду тебя отвлекать. И убежала.
Оставшись в одиночестве, Элис открыла толстую книгу. Корешок был еще твердым, страницы плотно слиплись между собой. Первый заголовок «Биологические и биохимические основы функционирования живых систем». Все это она уже учила в колледже, а потом забыла, но знания до сих пор хранятся на дальних полках мозга, и если хорошенько порыться, то можно выудить их на свет божий. От этой мысли на душе стало легче.
Зажужжал телефон. Звонила Рокси.
Привет, док, начала она. Элис поморщилась. Просто хотела еще раз сказать, мне реально неловко, что я устроила пожар. Ты злишься?
А ты как думаешь?
Нет, вовсе нет.
Ладно.
Элис вернулась к учебнику. Органическая химия.
И еще. Прости за вчерашний вечер. Ну за историю с Бобом.
Это извинение явно шло не от души, а так, для галочки. Элис пришлось выдержать самый стремный ужин в своей жизни с каким-то незнакомым неудачником прости. Она прекрасно провела время, они с Бобом уже готовы были поцеловаться, но тут примчалась Рокси и украла его прости. Элис заподозрила (и не ошиблась), что Рокси поднаторела в извинениях, хотя на самом деле не испытывала мук раскаяния. Впрочем, какая разница? Эта квартира нужна ей лишь для того, чтобы спать и заниматься. Ее личный бункер.
Все в порядке! Пожалуйста, не переживай! Элис поставила восклицательные знаки, но не для того, чтобы подчеркнуть искренность слов, а просто стремясь поскорее завершить разговор.
Я хочу быть хорошей соседкой, тут же ответила Рокси. У меня были сотни соседей, и я всегда старалась наладить с ними отношения. Я хотела бы, чтобы мы подружились.
Рокси бежала по Централ-Парк-Норт, направляясь в сторону парка. В этот утренний час на улице было пусто, тишину нарушал лишь размеренный звук ее шагов и случайный плеск просыпающихся черепах в озере Гарлем. Рокси пробежала мимо пенсионерки-библиотекарши по имени Памела Кэмпбелл Кларк, которая пересекла велосипедную дорожку за семь секунд до того, как по ней пронесся велосипедист. Однако Рокси этого не видела. Она смотрела в экран телефона.
Я хотела бы как-то загладить вину. Может, вместе позавтракаем? Я вернусь, и мы сходим поесть оладушек.
«Господи, да пойми же ты намек», подумала Элис. Сегодня не время для оладушек. Сегодня и следующие девяносто один день ей предстоит готовиться к самому трудному тесту на свете. Пора за дело. Элис открыла учебник, начала читать про органическую химию, прочла два предложения и взяла телефон.
Хорошо, давай.
Утром оладушки, а вечером, после работы, надо будет ударно позаниматься.
Прошла секунда. Вторая. От Рокси ничего. Элис хотелось поскорее отправиться за оладушками, чтобы не передумать. С каждой секундой вероятность того, что она передумает, становилась все сильнее. Давай, Рокси.
Она так и не дождется ответа. По крайней мере, этим утром. Новая подруга Элис Роксана Миао свалилась в озеро.
Глава 2
Тела
Умерла?
Да.
У Элис раскалывалась голова после вчерашнего, да еще Тьюлип выбрала такую тему для разговора о котором, несомненно, расскажет Либби, и это будет стремно.
Что с ней случилось?
Она сильно болела и потом умерла.
Ты по ней скучаешь?
Конечно.
Удивительно, что Тьюлип так долго об этом не спрашивала. У девочки было два состояния: твердое и жидкое. Если дать ей планшет, она растекалась по дивану, как лужица, которую не заметишь, пока не сядешь, а без планшета держалась прямо, напряженно, расставив острые локти и коленки. В твердом состоянии Тьюлип любила задавать неудобные вопросы. За год ей удалось взять подробное интервью, практически полностью раскрывающее личность Элис Квик и затрагивающее самые разные темы: удочерение, фортепиано, колледж, Гавайи, ее брат, друзья, парень, расставание с вышеупомянутым парнем, жизнь в Нью-Йорке без парня. Только два важных вопроса до сих пор ускользали от внимания юной следовательницы: медицинский факультет и мама Элис. Вскоре медицинский факультет станет единственным секретом Элис.
Почему она умерла?
Потому что тяжело болела.
И все-таки почему?
Люди иногда болеют, ответила Элис. Не дети, поспешно добавила она. Как правило, старики.
Твоя мама была старая?
Не очень.
Ты никогда ее больше не увидишь.
Знаю.
Только на небесах.
Это точно.
Думаешь, рай существует?
Тьюлип, давай поговорим о чем-нибудь другом.
Почему?
Мне не хотелось бы говорить на эту тему.
Но ты никогда больше не увидишь свою маму! Ее больше нет! И это навсегда!
Дети удивляются смерти, она их завораживает. Взрослых это ужасно бесит, однако дети правы, а взрослые нет. Разве можно равнодушно относиться к тому, что оживленный рой светлячков и летучих мышей, который мы называем сознанием, вдруг останавливается? Такая ужасающая несправедливость возмущает детей, ведь они еще не выросли и не превратились в зануд, которых совершенно не трогает, что однажды жизнь закончится, а близкие не будут знать пароль от твоей электронной почты.
Элис пришла домой, слишком усталая, чтобы заниматься, и сразу уснула, а когда проснулась, увидела сообщение: «ДОБРОЕ УТРО. ДО ТЕСТА ОСТАЛСЯ 91 ДЕНЬ». Сегодня не надо присматривать за Тьюлип, впереди целый день, и это здорово, потому что желтый учебник выглядит еще толще, чем вчера. В общем, пора за дело.
В общем, Боб.
Рокси приложила к лицу пакет со льдом, охлаждая нос через толстый слой бинтов и пластырей. Из ее комнаты тянуло горелыми занавесками.
Элис весь вчерашний день старалась не думать о Бобе.
Так что с ним?
Предлагает встретиться снова.
Это же хорошо.
Да, типа того. Немного подумав, Рокси добавила: Но я ничего о нем не знаю.
В каком смысле?
Ты знаешь его полное имя?
Боб Смит.
Боб Смит, повторила Рокси. Теперь понимаешь, в чем проблема?
Элис задумалась.
Как Роберт Смит из «Кьюр»?
Кто?
Ну «Кьюр». Такая группа. Ты что, о них не слышала?
Не-а. Это было еще до меня, бабуля. (Рокси сказала Элис, что ей двадцать семь; в действительности ей тридцать четыре.) Дело не в том, что какого-то чувака из какой-то группы тоже зовут Роберт Смит. Проблема гораздо шире. Сама подумай Боб Смит
Ты не можешь его загуглить.
Вот именно! В мире живет хрентильон Робертов Смитов. А в Нью-Йорке полхрентильона.
Элис представилась подходящая возможность сказать, что в ночь пожара они с Бобом зафрендили друг друга в фейсбуке. Тик-так, тик-так момент был упущен. Рокси наполнила свой бокал и продолжила:
Я понятия не имею, кем работает мой Боб Смит и где он учился. Не за что зацепиться, понимаешь?
Элис прикинула, что ей известно о Бобе. Родился в семьдесят пятом. Считает бананы смешными. В памяти всплыла полезная подробность.
Я знаю того, кто с ним знаком.
Правда?
Моя подруга Руди Киттикорн.
Произнеси по буквам, попросила Рокси и вскоре уже разглядывала фотографии Руди групповой снимок с университетского матча по софтболу и фото для резюме на фоне грязно-желтой штукатурки, а в это время Элис рассказывала ей историю про компьютер ЛЕО. Эпизод про «Я банан» в пересказе оказался совсем не смешным. На кухонном столе лежал так и не раскрытый желтый учебник. Рокси проверила, кто у Руди в друзьях. Боба Смита там не обнаружилось.
Напиши ей, велела она. Выясни, что он за человек.
Элис хотелось приступить к занятиям, тем не менее она написала Руди и спросила про Боба. Странно все это. Она не общалась с Руди с пятого класса, с тех пор как перешла в другую школу и посвятила жизнь фортепиано. Они с Руди жили на одной улице, но их судьбы разошлись, и дружба затухла.
Рокси опаздывала на работу, однако решила задержаться на две минуты, чтобы дождаться ответа от Руди, а когда не дождалась, задержалась еще на пять минут, затем еще на пять, а потом все-таки ушла, потому что окончательно опоздала. Цокот каблуков по лестнице стих. Элис осталась одна. Впереди целый день. Надо использовать его максимально продуктивно.