Серый лютый. Киноповесть - Вилен Визильтер 5 стр.

 Видел как-то мельком.

 И каково ваше мимолетное впечатление?

 По моему, он относится к тем, кто свободно лжет ртом, но рожа, которую он при этом корчит, всё-таки говорит правду. Я бы сказал: «Он гений с интеллектом кретина».

Грушенька заразительно хохочет:  Ну вы даете! Да, вам палец в рот не клади. И последний вопрос. Вы счастливый человек?

 Один счастливый человек, который потом повесился, писал:

 Судя по тому, что Вы это запомнили, Вы с ним согласны.

 Это, как говорят математики, необходимое качество, но недостаточное.

 А что же достаточное?

 Для ответа нужно сначала определить, что такое счастье.

 И что такое счастье?

 У каждого оно свое.

 А у Вас?

 Определить формулу счастья  еще не значит быть счастливым. Помните, у Козьмы Пруткова: «Хочешь быть счастливым, будь им».

 Ладно, оставим этот философский спор о счастье.  Столыпина медленно допивает кофе.

 Еще кофе?

 Нет, не надо. И всё-таки, вы никогда не задавались вопросом: «Для чего Вы живёте? Ну заработаете еще пару сотен миллионов долларов. А дальше что?»

 Ни много, ни мало, философский вопрос о смысле жизни. Вы слишком много от меня требуете. На этом коварном вопросике не один философ, начиная от Сократа, а может еще и раньше, себе зубы сломал. Несколько сотен лет тому назад восточный поэт, философ Омар Хайям так говорил по этому поводу.

С тех пор ничего не изменилось. Может быть Вам удастся ответить на этот вопрос. Тогда благодарное человечество Вам памятник поставит при жизни  Сергей смотрит на часы.

 Простите, я, кажется пожираю Ваше время. Для Вас, воспитанного в английском духе, время  деньги.

 Вот в этом-то и разница между пуританской Европой и евроазиатской Россией. Для европейца время  деньги, а для русского  Судьба индейка, а жизнь копейка. До тех пор, пока жизнь будет на Руси копейка, а единица  ноль, ничего хорошего у нас не будет.

 Значит нужно менять поговорки.  Подводит итог Аграфена Петровна.

Сергей неожиданно расхохотался, чем привел в смущение свою собеседницу.

 Я что-то не то сказала.

 Извините, вы мне напомнили одного моего студенческого приятеля. У нас шли полевые занятия по военной кафедре. Преподаватель по тактике ставит перед нами боевую задачу: «Итак, вы танковый взвод в наступлении. Прорвали оборону противника. И вдруг наткнулись на мощный артиллерийский обстрел. Вот снаряд взорвался за вами, вот  впереди, сбил вот этот придорожный столб. Студент Буряк, ваши действия. Быстро! Быстро! Буряк буквально ошалел от этого вала информации и не нашёл ничего лучшего, как громко и бодро скомандовать: «Взвод! Убрать столб!»

 Значит, дело за малым.

 За малым. Но и здесь у нас любят, если делать, то делать по большому.

 Вы хотите сказать, что поговорки  история болезни.

 Таких поговорок на Руси, что собак нерезаных. А что прикажете делать с этой: «Лес рубят  щепки летят». Лес вырубили, щепки сожгли

Олег встаёт из-за стола, подходит к книжной полке, берёт книгу, раскрывает её, читает.

«И из дыма вышла саранча на землю и дана была ей власть, какую имеют земные скорпионы. Царём над собою имела она ангела бездны, имя ему по Еврейски Аваддон  Губитель».

 Откуда это?

 Святые книги надо читать, любезная Аграфена Петровна. Откровения святого Иоанна Богослова.

Сергей ставит книгу на место и сам возвращается на свое место.

 И в результате  пустошь осталась.

Наступает пауза. Впервые бойкая Столыпина не знает, что на это ответить. И неожиданно задает вопрос, что называется «в лоб».

 Вы верующий человек?

 А вы?

 Сочувствующая. Как раньше говорили, попутчик. Я попутчица.

И снова пауза. Сергей автоматически расставляет предметы на столе по своим местам.

 Так, на чем мы остановились?

 На пустоши.

 Да. А на пустоши знаете что растёт?

 Что?

 Чертополох. Вот он и попёр.

 Но вы то не чертополох?

 Я  нет.

 Откуда у вас такой дар финансиста?

 От отца, наверное. Он был финансистом. Его вырубили, а на щепку не обратили внимания. Вот она и залетела на берега туманного Альбиона и попала на благоприятную почву.

Столыпина иронически улыбается.

 И почему-то вернулись назад, на пустошь.

 Кому-то ведь надо облагораживать эту землю.  Полусерьёзно, полуиронически отвечает Сергей.

 А кто вырубил отца?

Этот вопрос стирает остатки иронии с лица Сергея. Оно становится мрачным и угрюмым.

 Знаете, какая поговорка родилась ещё в совковые времена?

 Какая?

 Меньше знаешь  лучше спишь.

 Так я вам и поверила.

 В Гулаге бытовала ещё одна поговорка. «Не бойся, не верь, не проси».

 Вы окружили себя поговорками, как бронёй. Сквозь неё не пробиться.

 Такой уж я поговорочный человек.  Смотрит на часы.

 Я всё поняла. Спасибо за глубоко содержательную беседу

Сергей рассматривает фотографию Грушеньки Столыпиной. Вся она  вихрь вальса. Вся растворилась в музыке кроме глаз. Глаза, как две звезды в этом вихре. Сергей укладывает эту фотографию в свой своеобразный пасьянс между Ольгой Рюриковой и Олегом Смелым.

А Ольга Рюрикова в это время сходит на дальневосточный берег.

ВЛАДИВОСТОК

Земля все еще качается под ногами, и Ольге приходится опираться на руку верного Аристарха.

 Деточка, может быть, в гостиницу хоть на пару часов. Поймите меня правильно, вам надо прийти в себя, пока я буду наводить справки.

 Нет.

Аристарх комически разводит руками, словно пытается отмахнуться от ее упрямства.

 О, Господи. Из всего словарного запаса у Вас осталось только слово «Нет». Да посмотрите на себя. На Вас лица нет. Вас же снимут с рейса.

 Перестаньте причитать, Аристарх. Тоже мне, Савельич нашелся.

 Тогда хоть в кафе зайдём. Выпьем по чашке кофе, пока я буду звонить, наводить справки. А вон и кафе. Я уже издали вижу, что довольно приличное. Вы дойдете, деточка, или вызвать носильщика?

 Ну и шуточки у вас, Аристарх Евсеевич.

 А здесь довольно миленько,  продолжает щебетать Аристарх, усаживая Ольгу за столик, и тут же обращается к подошедшему официанту.  Рюмку водки. Два бутерброда, но только со свежесоленой сёмгой. Две чашки кофе. Одну  со сливками. И принесите номер телефона справочной транспортных услуг.

 Я пока пойду приведу себя в порядок.

Ольга уходит. Аристарх погружается целиком в справочник транспортных услуг.

 Ну, чем вы меня на этот раз порадуете, ходячий источник плохих новостей?

Аристарх Евсеевич отрывается от справочника и мобильника. Ольга, кажется, немного пришла в себя, и это уже неплохо.

 Деточка, только поймите меня правильно, я не властен над капризами природы и близких мне людей.

 Вы хотите сказать

 Да, что аэропорт закрыт. Тайфун добирается и к Владивостоку. Вот такие невесёлые дела, деточка.

 Узнайте, какие аэропорты открыты.

 Дайте сначала перевести дух.

Аристарх выпивает рюмку водки, закусывает. Снова набирает номер телефона.  Вы мне можете сказать, какой ближайший аэропорт открыт. В Хабаровске? Благодарю Вас.  Обращается к Ольге.  Ну вот, в Хабаровске.  Листает книгу.  Ближайший поезд на Хабаровск, на Хабаровск вот, через два часа. Так что расслабьтесь, пейте спокойно свой кофе, и на поезд. Вы почему не едите бутерброд?

 Семгу со сливками?

 Давайте, закажу что-нибудь другое.

 Нет. Достаточно кофе со сливками.

 Ладно.  Обращается к подошедшему официанту.  Еще рюмку водки и счёт

Олег Смелый так увлёкся сооружением «нечто», вроде башни из листа бумаги, что не замечает присевшего к столику Сергея Волкова. В этом маленьком уютном кафе при офисе время от времени встречаются сотрудники фирмы для неформальных разговоров, чтобы отвлечься от насущных дел и забот. Сама обстановка здесь располагает к разгрузке. Наконец Олег отвлекается от башни и замечает Волкова.

 А-а-а, это ты?

 Я. Над чем это ты так усердно трудишься?

 Над памятником.

 Кому?

 Тебе.

 Не рано ли?

 В самый раз. Слышал, ты начал интервью раздавать. Славы захотелось?

 От кого слышал?

 От секретаря. Оно тебе надо? Ты же сам твердил: «Не высовываться».

 Деваться некуда. Вот уже сколько времени, как кроты, мы с тобой роем землю носом.

И что мы имеем?

 Хрякина.

Сергей морщится, словно от зубной боли.

 Это очень мало. Что такое Хрякин? Даже не палец на курке, а элементарное орудие убийства. А вот рука, которая его держит, а тем более, голова  за семью печатями. Мы с тобой упёрлись в стену.

Олег прихлопывает ладонью бумажное сооружение.

 И ты решил высунуться. Вызвать огонь на себя.

 Да.

 Ради того, чтобы найти одного. Его среди 12 миллионов москвичей?

Сергей берет бумажное сооружение, пытается расправить его. У него ничего не получается, и он в сердцах сметает его со стола.

 Да, ради одного Его среди 12 миллионов москвичей. Я должен заставить Его искать меня. Пусть у него хотя бы возникнет подозрение, что я здесь. А затем попытаться покончить с ним до того, как он успеет покончить со мной.

 Решил действовать по древнему анекдоту времен шестидневной войны?

 Какому еще анекдоту?

 Ну был такой анекдот полвека тому назад во время шестидневной арабо-израильской войны. Рядом еврейские и арабские позиции. Мойша кричит: «Ахмед! Ахмед!! Вам все равно не поможет вам все равно не поможет вам все равно не поможет». Ахмед высовывается и кричит в ответ: «Чего тебе?» Мойша  бабах  и нет Ахмеда. На следующий день Абдула решил ответить ударом на удар и кричит: «Мойша!» Мойша в ответ: «Это ты, Абдула?» Абдула высовывается и отвечает: «Я». Мойша  бабах!  и нет Абдулы.

Сергей иронически улыбается.

 Хороший анекдот. И что?

 Ты, может, и похож на Мойшу. Но перед тобой далеко не Абдула.

Олег показывает куда-то вниз, в преисподнюю.

 Он не высунется.

 А я и не надеюсь, что он высунется. Мне важно, чтобы он хотя бы пошевелился.

Олег пошевелился и неосторожным движением опрокидывает солонку.

 Ну вот видишь, не к добру всё это.

 Что всё это?  Сергей пытается собрать рассыпавшуюся соль.

 А то. Ты, значит, вроде наживки.

 Почему вроде? Наживка.

 Не слишком ли дорогая?  Олег направляет указательный палец в сторону Сергея. Они ведь бьют без промаха. Ты не знаешь этой породы.

 Да уж знаю.  Сергей сбрасывает остатки соли с ладоней.  Но я предпочитаю потерпеть поражение, как сила, чем уцелеть за счет бессилия.

 И ради этого ты лезешь на рожон?

 Почему на рожон? А ты на что? Вот ты и должен опередить их на одно мгновение.  Которые свистят, как пули у виска.  Олег иронически вертит пальцем у виска.  Это в песне хорошо звучит. А в жизни  всё гораздо сложней. Или ты решил, что за 15 лет они успокоились, и их мускулы покрылись жирком?

 Может быть и так.

 Может быть и так. Но инстинкт не спит. Он только дремлет. Олег снова выбрасывает указательный палец в сторону Сергея.  И просыпается мгновенно. Ты же сам говорил, что нельзя недооценивать своего противника.

 Говорил и говорю.  Сергей поворачивает указательный палец Олега в сторону хозяина.  Вот ты и держи ухо востро. Будь начеку.

 Но еще не факт, что кто-нибудь клюнет.

 Не факт. Но тем не менее, вызов брошен. Ждите ответа

Глава V. ГРУШЕНЬКА

Сергей любит эти утренние часы в офисе. Первая чашка кофе. Первая сигарета. Первая удачная мысль. На этот раз её прерывает голос секретаря.

 Сергей Николаевич, звонок от госпожи Столыпиной.

 Соединяйте.

 Сергей Николаевич?

 Он самый.

 Интервью готово. Могу Вам его подвезти.

 Ну, зачем же? Я могу и сам подъехать. Скажите, куда. Правда, я могу это сделать только после работы. День забит до предела. А впрочем, может быть, встретимся в ресторане за легким ужином?

 Нет. В таком случае, на этот раз я угощаю.

 Ах, да, я совсем забыл, что имею дело с эмансипированной женщиной.

 Не в этом дело. Просто я не люблю ресторанную еду. Она годится для деловых встреч.

 А у нас с вами встреча разве не деловая?

 Я не бизнес-леди. И у меня все встречи неделовые.

 В таком случае, слушаю. Куда подъехать?

 Большой Каретный 13. Квартира 13.

 Большой Каретный?!

 Да. Почему Вас это так удивляет?

 Там, где черный пистолет?

 Именно. Но вы не бойтесь. Он не заряжен. И давно не стреляет.

 В таком случае, буду.

Честно говоря, Грушенька не ожидала, что так легко удастся вытащить этого рыцаря наживы из его бронированной башни из акций и котировок. Пришлось изрядно посуетиться. И к вечеру посреди ее «ателье» уже стоит изящно сервированный стол на двоих. И венчают его две свечи в старинных бронзовых подсвечниках.

Звонок. Грушенька открывает дверь. Сначала появляются орхидеи в старинном серебряном сосуде. За ними  Сергей Волков. Грушенька принимает цветы, внимательно рассматривает их.

 Какие странные цветы.

 Орхидеи.

 А почему орхидеи?

 Они долго живут и радуют нас своим изяществом и совершенством.

Грушенька провожает гостя в гостиную, ставит цветы на подоконник.

 Мойте руки. Сегодня я угощаю.

Сергей уходит в ванную комнату. Грушенька зажигает свечи. Усаживает возвратившегося Волкова за стол.

 Занимайте место за пиршественным столом. Вино, коктейль, аперитив?

 На ваш вкус.

 Я предпочитаю гранатовое вино. Друзья из Армении снабжают.

 Я много пил хороших вин, а вот гранатовое не пробовал

 Вот и распробуйте, пока будете читать материал. А я тем временем приготовлю к употреблению свое фирменное блюдо. Уверена, что вы его тоже не пробовали.

Грушенька раскладывает перед Волковым листочки с интервью, ставит хрустальные бокалы с кровавым напитком, армянские сладости и убегает на кухню. Волков читает материал и каждую прочитанную страничку запивает глотком гранатового напитка. Тем временем, Грушенька вносит на подносе свое фирменное блюдо, украшенное зеленью.

 Как напиток?

 Великолепный. Таинственный восточный аромат. Это случайно не любовный напиток?

 Не волнуйтесь. Я не собираюсь Вас совращать. А что Вы скажете об интервью?

 Вполне нормальное.

 Вот именно.

 Вы недовольны своей работой?

 Вы верно сказали: «Вполне нормальное».  Грушенька отодвинула бокал с вином, как будто он мешал сосредоточиться на точной мысли.  Достоевский об одном из русских писателей, кажется, о Потапенко, сказал: «Он безнадежно здоровый человек». Чего-то нет в этом интервью, от чего оно и не дотягивает до ненормального. Аромата нет. Ладно. Соловья баснями не кормят.  Поднимает бокал.  Выпьем.

 За что?

 Да ни за что. Просто так.

Выпивают. Закусывают. Сергей съедает один кусочек, второй, третий

 Фантастика! Это что за блюдо? Я, правд, а не большой эрудит в области кулинарии, но знаком с английской кухней, французской, мексиканской, китайской, а такого чуда еще не пробовал.

 Нравится?

 Не то слово. Откройте секрет этого кулинарного очарования.

 Это, как вы сказали, очаровательное блюдо из кухни советских генсеков.

 Да-а.  Сергей удовлетворенно хмыкнул.  У них была губа не дура. Но что это? Из чего это?

Грушенька выдерживает прямо-таки мхатовскую паузу, словно раздумывает, открывать секрет кухни, или нет. Но всё-таки решает открыть.

 Хорошо вымоченное мясо косули, сдобренное специями, нафаршированное мясом молочного поросенка. Отсюда такой нежный пряный вкус. Ешьте, ешьте. У меня еще есть.

Волков ест с явным удовольствием.

 Объедение. Да, вожди мирового пролетарьята знали толк в еде.

 Ещё бы.

 И, всё-таки, Вы довели это блюдо до совершенства. В нём какой-то необыкновенный вкус и аромат.

 Чего нельзя сказать об этом блюде.  Грушенька берет в руки листочки с интервью и укладывает их на поднос с ножами, тарелками, вилками.

 Что будете пить, чай, кофе?

 Кофе.

Грушенька уходит на кухню. Волков допивает вино. Грушенька вносит поднос с чашкой кофе. Ставит перед Волковым. Сергей пробует.

 О-о-о! А это кофе по-каковски?

 По-Столыпински.