Он закинул свой мешок на плечо, подхватил второй и потащил волоком. Сделал несколько шагов и обернулся к идущей следом Мариссе.
А что профессор говорит? Да ладно тебе, не отнекивайся. Ты не могла ему не рассказать.
«Порой мы слышим то, чего боимся больше всего. Нужно суметь переступить через это, и тогда откроется истина». Она очень точно скопировала интонации Дамара. Потом хмыкнула скептически и добавила: Знать бы только, как это сделать.
Вот сейчас и разберемся, заверил ее Стиф. Заговорщически прищурился. Разговорим профессора, как считаешь?
Марисса на это предложение только рассмеялась. Или это «героические» попытки Стифа справиться с тяжелой работой казались настолько забавными? В любом случае, она быстро взяла себя в руки.
Ты пока плохо знаешь его, но попробуй. Не стану тебе мешать набивать собственные шишки.
И начать Стифу пришлось почти сразу. Точнее, набивать синяки на коленках, которые при каждом шаге задевал один мешок с ветками, и на плече от тяжести второго. Обратный путь, казалось, занял весь остаток дня, хотя на самом деле солнце едва поднялось над кронами деревьев, когда они с Мариссой стояли на пороге дома.
Вижу, уже приступили к трудовым обязанностям? поприветствовал выглянувший из окна профессор. Самое время, иначе остались бы без завтрака.
Как вскоре выяснилось, огонь здесь поддерживал не только тепло, но и саму жизнь. В самом деле, что за жизнь без горячей еды? А разогреть ее можно было только благодаря все тому же очагу, идущему к печи на кухне.
Полнейшее безобразие, проворчал Стиф, кидая сразу несколько веток в огонь. Тот вспыхнул с новой силой, и узор на обрамляющей очаг мозаике засверкал ярче прежнего. Почему сюда не провели энергопровод?
Ради трех калек? усмехнулась Марисса. Никто не станет этим заморачиваться, так что сами все, сами.
А тебе, как вижу, не очень понравилась прогулка. Дамар перевел взгляд со Стифа на Мариссу, в задумчивости постучал пальцами по столу. Вам обоим не понравилась.
К удивлению Стифа, Марисса вдруг стушевалась, отошла к окну, так что пришлось самому объяснять, бросив в огонь последнюю ветку из охапки.
Конечно, кому понравится слышать то, чего не должен?
Снова, вот как? Профессор едва заметно вздрогнул, когда огонь в очередной раз полыхнул, почти задев рубашку Стифа. Марисса, не подогреешь нам чаю?
Отсылает ее, опять, как только назрел серьезный разговор. Судя по недовольно поджатым губам, сама Марисса тоже прекрасно это поняла. Уходить она не спешила, бросила на Стифа умоляющий взгляд. Попросить, чтобы осталась? Но тогда профессор не будет достаточно откровенен, он это еще в прошлый раз дал понять. Стиф засомневался лишь на мгновение, прежде чем прошептать ей одними губами:
«Иди».
Объясните, что все это значит? спросил он, как только за Мариссой закрылась дверь.
Только бы действительно ушла, не стала подслушивать. Что-то подсказывало Стифу, что профессор это непременно заметит.
Обязательно объясню. Дамар показался подозрительно покладистым. И не зря, потому что тут же продолжил: Но только при двух условиях.
Ну конечно, всегда есть свое «но». Стиф поморщился.
И каких же?
Ничего невыполнимого, отмахнулся профессор. Всего лишь рассказать мне, что ты слышал там, в лесу. Тебя ведь тоже мучает вопрос, почему. Вот и попробуем вместе разобраться.
И впрямь, ничего невыполнимого. Он за тем и приехал сюда, чтобы во всем разобраться. Но
А какое второе условие?
Не рассказывать Мариссе того, что узнаешь.
Но почему? Стиф не смог сдержать негодования. Она же Ваша помощница, зачем что-то утаивать от нее?
Мне? Незачем, тут ты прав. А вот тебе Точно хочешь, чтобы она узнала, кто ты на самом деле?
От этих слов мороз пробежал по коже, и даже очаг рядом не спасал.
«А Вы что об этом знаете?» чуть было не выпалил Стиф, однако вместо этого спросил совсем другое:
Значит, Вам я могу доверить свою тайну? С чего бы?
Это вовсе не вопрос доверия. Кажется, профессора его сомнения совсем не удивили. Всего лишь сделка. Расскажешь мне частичку того, что знаешь, чтобы узнать гораздо больше. Я подскажу, как.
Идет. Пусть это остается между нами. На миг показалось, что огонь в очаге стал зеленоватым. Я слышал там совсем не то, что она. Разбитое стекло. Зеркало одно из зеркал. Это сложно объяснить, но как будто это наш мир разлетелся на осколки. Если так будет, если его место займет другое отражение я не знаю, получится ли исправить на этот раз.
Хочешь сказать, ты видел, что все могло сложиться иначе?
Стиф прикусил губу, поняв, что сболтнул лишнего, но отрицать уже не было смысла. Только попытаться немного сгладить правду.
Раз за разом, один и тот же сон, только всегда чуть-чуть иначе. Все они одновременно, и только один вариант не становится в конце концов кошмаром.
Кажется, удалось, даже почти не соврать. Умолчать об одном: это вовсе не сны, все гораздо серьезнее, чем может показаться. Будет серьезнее, если правильное зеркало разобьется.
И ты боишься, что кошмар сбудется? Профессор указал на очаг. Он подскажет, как этого не допустить. Если сумеешь понять, что говорит огонь. Разобрать его шепот. А ты непременно сумеешь.
«Мне бы такую уверенность», мысленно хмыкнул Стиф, но все-таки уселся на пол около очага и стал вглядываться в отсветы пламени. Вслушиваться в его тихое потрескивание, которое будто что-то нашептывало. Убаюкивало. А золотой свет огня отражался зеленым от блестящей мозаики. От каждого ее кусочка. Каждого осколка. Будто от сотни маленьких зеркал
или лишь от одного, перед которым Стиф стоял. Круглого и очень старого, почерневшая от времени рама вся покрыта царапинами.
В отражении он не увидел себя. Только густой туман, мешающий разглядеть хоть что-то.
Нет, не туман. Дым от костра это Стиф понял по уже знакомому легкому потрескиванию. Подул на зеркало ради интереса, сработает ли. Там, за стеклом, в тот же миг порыв ветра разогнал клубы дыма. Совсем чуть-чуть, но достаточно, чтобы увидеть четыре силуэта вокруг костра. Танцующих нет, парящих над землей.
Стиф поморгал от дыма слезились глаза но и после этого видение не исчезло. Зато теперь стало ясно, что силуэты эти, маленькие, лохматые, с огромными ушами, больше напоминавшими крылья, не могли принадлежать людям. Зато говорили они вполне по-человечески, хоть и на незнакомом языке. Монотонно, все четверо почти одновременно, но не одно и то же. Словно пытались переспорить друг друга, не повышая голоса. Стиф подошел ближе в надежде разобрать хоть слово. Приложил ладонь к зеркалу.
Неизвестные смолкли так же одновременно. Повернулись к Стифу, и теперь он смог увидеть сквозь дым их огромные, сине-зеленые глаза на пол-лица.
Волной ярости его отбросило назад, и кто-то невидимыми руками схватил за горло. Стиф судорожно попытался сделать вдох, но не смог. Ноги подкосились. Единственное, что удалось нашарить на земле что-то круглое, напоминающее камень. Стиф не стал долго раздумывать, швырнул найденное в зеркало за мгновение до того, как потерять сознание. Но увидеть, как по краю стекла пошла трещина, он все же успел
Удар по щеке, еще один. Не открывая глаза, Стиф отполз, насколько смог, пока не уперся спиной в стену.
Тише, тише, послышался успокаивающий голос профессора.
Только теперь Стиф разглядел его обеспокоенное лицо. Спросил еле слышно:
Что со мной было?
Думал, это ты расскажешь.
Нет, Стиф решительно замотал головой, и профессор разочарованно вздохнул.
Может, в другой раз. Кажется, для начала это было слишком.
***
«И что ты нам сделаешь?» Этот вопрос Аурика ясно видела на лицах всех собравшихся на очередной перекур в отделенном тонкой перегородкой закутке цеха. Внутренне сжалась. Отчитывать работяг, половина из которых по возрасту близки к ее родителям, а вторая половина к брату, совсем не входило в ее планы, когда пришла работать на завод.
В мыслях промелькнула такая приятная идея: плюнуть на все и начать, как Джей, работать на себя. Внутренний голос, так похожий на голос куратора, напомнил:
«Прежде чем стать самостоятельными, вам необходимо набраться опыта».
Чего этим пятнадцати разгильдяям, поставленным Аурике в подчинение, было не занимать, так это опыта. Вот и смотрели на нее, как на пустое место. До чего же это бесило!
И кто из вас придумал устроить этот саботаж? Она едва не сорвала голос, пытаясь перекричать шум работающих станков. Вам придется
Ой какие наша Куся слова умные знает, прервал ее, издевательски сюсюкая, рябой Дирк. Выпустил в воздух, чуть ли не в лицо Аурике, струйку жутко вонючего дыма, из-за которого она закашлялась. Понимал, видимо, что заменить такого мастера просто некем, вот и обнаглел окончательно. Мы-то академиев не кончали, может растолкуешь, о чем ты?
«Растолковать, значит?» Аурика выхватила папиросу из рук Дирка так быстро, что он и опомниться не успел. Только мог смотреть, как она бросила папиросу на пол и с победным видом раздавила ее носком туфли.
Ладно, скажу по-вашему. Если до конца декады этот гребаный заказ не будет выполнен, нас всех оштрафуют нахрен. Так что хорош тут прохлаждаться, вперед, за работу.
Рабочие переглянулись. Еще мгновение, и рассмеются в лицо. Так показалось вновь сжавшейся в комочек Аурике. Но они смолчали. Только Дирк недобро ухмыльнулся.
Уже лучше, но надо тебе еще потренироваться, а мы поможем. Остальные радостно его поддержали. Даже Колтер, единственный из них, кого можно терпеть. Это было обиднее всего. Молча слушал, пока Дирк продолжал свою откровенно издевательскую речь. И ты сказала «нас», но мы-то тут каким боком? Нам как падали монеты в карман, так и будут, работать-то мы не отказываемся. А что в срок не укладываемся так это ж вы, управление, сроки выдумываете, вот и как выкрутиться, тоже придумаете. У тебя все? Тогда мы пойдем, работа не ждет.
Аурика слушала это, и с каждым словом чувствовала себя все больше оплеванной. Настолько, что хотелось взять салфетку и вытереть лицо. Оставалось только смотреть вслед выходящим рабочим. О чем-то шушукаются, но слов в окружающем грохоте не расслышать.
Хотелось колотить по стене со всей силы. Не обращая ни на что внимания. Пока не треснет стена, или пока не разобьет руки до крови, не важно. Одно останавливало: некоторые стены не пробить, как ни старайся.
Ты всегда будешь для них чужачкой. Голос Колтера заставил поднять взгляд.
Невольно шмыгнувшая носом Аурика вытерла его ладонью, сделав вид, будто дело в пропитавшем тут все запахе курева.
Для них? возмутилась она. Ты стоял рядом, и ни слова против не сказал. Значит и сам так думаешь, не прикидывайся добреньким.
А начни я с ними спорить, это бы помогло? Да щас. Они то есть мы слишком давно друг друга знаем, слишком многое прошли, а тут вдруг присылают какую-то соплюху командовать. Так что не советую на них гавкать, толку не будет. Да ты и сама знаешь.
«Еще как знаю», мысленно согласилась Аурика. Но какой от этого прок? Она вздернула подбородок, спросила с вызовом:
Если у тебя есть другие варианты, так поделись, я готова внимательно выслушать.
Разве сможет он предложить что-то толковое? Разумеется, нет. А значит, такими темпами новые переговорники повышенной мощности для граниумных рудников не будут выпущены в срок. На днях придет комиссия из отдела науки, они это непременно поймут. И тогда ей обязательно выпишут штраф. И выговор. Может и вообще выгонят с работы за профнепригодность. С такой репутацией даже на себя работать вряд ли получится. Кто захочет связываться с тем, кто не способен выполнить заказ вовремя?
Ну почему Колтер просто не уйдет и не оставит ее прореветься хорошенько, пока никто не слышит?
Вообще-то, есть одна идейка, наконец протянул он, будто все еще обдумывая, хочет ли говорить. Очень надеюсь, ты не будешь против.
Да давай уже, выкладывай, выдохнула Аурика. Я сейчас, наверное, на что угодно соглашусь.
Странная полуулыбка на лице Колтера заставила вжаться в стену.
Я мог бы с остальными поговорить, замолвить за тебя словечко. Если, конечно, ты этого хочешь. Они послушают и начнут шевелиться, не сомневайся. Одного из своих они точно не подведут. Только
Он вдруг замолчал, окинул Аурику с ног до головы изучающим взглядом.
Что «только?» нервно пискнула она. Прочистила горло и повторила уже нормальным голосом: Что «только?»
Просто так этого делать не собираюсь, Колтер провел шершавым пальцем по ее губам. И если до этого момента он казался симпатичным, то теперь даже едва заметная черная точка на носу стала омерзительной до тошноты.
У тебя вроде девушка есть? еле выдавила Аурика.
Сегодня есть, завтра нет, какая разница, отмахнулся он. Да ладно, тебе понравится, точно говорю.
«Тебе понравится». Слова эхом отдались в голове, заставив все помутиться перед глазами. Не раздумывая, Аурика влепила Колтеру пощечину и выбежала прочь. Позади раздался крик: «Психичка бешеная!», но она этого уже не слушала.
Остаток дня прошел, будто в тумане. Аурика надеялась, что если погрузиться в цеховую суету, это поможет хоть немного прийти в себя. Ошиблась. Не помог и свежий ветерок из окна, на подоконнике которого она расположилась с блокнотом в руках, внимательно следя за каждым действием своих разгильдяев, нарочито медленно перекладывающих детали со станка в коробку. Кажется, игнорировали ее присутствие они тоже нарочно и на окрики не реагировали, но Аурику это сейчас вполне устраивало.
Она посмотрела на висящий на стене график выполненных работ и еще отчетливее осознала, насколько он далек от того, что планировалось. Стукнула по нему кулаком с досады, всего за две секунды до того, как по заводу прокатилось мерное пиликание сигнала об окончании рабочей смены. Аурика тут же соскочила с подоконника. Ни с кем не прощаясь, вообще не обращая внимания на остальных, направилась прочь.
У самого выхода, когда стихло гудение станков, она остановилась, обернулась. Выходящие так спешили, что тут же стали отталкивать с дороги. Будто лишний раз хотели напомнить ее место. Пришлось поддаться этому людскому течению, которое подхватило и вынесло на улицу. Зайти вместе с другими в тарахтящий гранибус, за которым тянулся темный шлейф выхлопа. Забиться в уголок, уставившись в окно на проплывающие мимо серые домишки
И лишь когда впереди, призывно мигая яркими огнями, показалась одна из центральных улиц, Аурика встрепенулась. Поняла вмиг, что ей сейчас было жизненно необходимо.
Бар «Мицар», прячущийся среди этих огней, уже не раз помогал ей с друзьями провести незабываемый вечер. Точнее, как раз «забываемый», потому что наутро после оказывалось уже трудно вспомнить подробности. Но сейчас это было то, что нужно, чтобы отвлечься. Ни о чем не думать. Приятный танцевальный ритм музыки и мигающие огни светильников, то ярко-желтые, то успокаивающе-синие, то красные помогали в этом как нельзя лучше.
Аурика уверенным шагом направилась к барной стойке, за которой сегодня стоял красноволосый худощавый Ирс. Удачно: он всегда безошибочно определял, стоит ли сейчас развлечь веселой беседой, или лучше просто промолчать. Не стал спрашивать, что позабыла тут в полном одиночестве. Вообще никаких вопросов не задал, кроме единственного:
Тебе как обычно?
Нет уж, сегодня простого «морского бриза» будет явно недостаточно.
Лучше по-дружески налей мне чего-нибудь покрепче.
Понятно, был плохой день.
Аурика промолчала, и бармену оставалось только пожать плечами. Едва он начал делать коктейль, как за стойку присел один из смотревших на нее парней.