Валерий Пылаев
Пятый посланник. Книга 3
Пролог
Поезд сначала чуть замедлил ход, а потом и вовсе заскрипел, останавливаясь. Так резко, что задремавший под мерное грохотание колес Служитель Киран едва не свалился со своего лежбища на сложенных в углу вагона одеялах для Владык.
Уже приехали? Нет, невозможно не мог же он, Киран, проспать целый день. А именно столько должен был ехать поезд из Шантипура в Таунгу, расположенную на самом севере владений Огненного Лотоса.
Закончился уголь? Не может быть в Шантипуре люди Владыки Рамахандра пополнили запасы до самых краев. Их хватило бы и на две тысячи ли, даже реши вдруг Служители в паровике жечь его непрерывно, работая лопатами так, что сами сошли бы с ума или свалились от жара печи.
Или сломалась паровая машина. Или кто-то осмелился испортить саму дорогу, не побоявшись гнева Солнцеликого Раджиндры Но разве такое возможно? Едва ли хоть один человек в Империи не слышал о печальной участи Владыки Аруна из клана Ледяного Копья. Несчастный имел глупость остановить поезд, едущий через его владения, чтобы насолить соседу, с которым у него недавно вышла ссора и Служители выполнили приказ господина. Когда вести дошли до столицы, всех, кто в тот день отправился к дороге, сварили заживо в кипящем масле, а самого Владыку Аруна лишили пряжки и изгнали к Безымянным. Купец из Дасов Моту-Саэры рассказывал, что видел его иссушенный труп висящим на дереве у берегов Канкая. Похоже, бедняга не выдержал позора и сам лишил себя жизни А может, его убили другие бродяги, позарившись на дорогую одежду. Или просто пожелавшие поквитаться с потерявшим силу Джаду высокородным за былые обиды.
Постыдная смерть для Кшатрия. Постыдная и глупая именно так и сказал купец из Моту-Саэры. Только тот, кого боги лишили разума, отважится посягнуть на поезд или дорогу для него. Слишком много чжу они приносят в казну Императора. Владыки могут сколько угодно вредить друг другу, и Солнцеликому Раджиндре не будет до их ссор никакого дела пока никто не лезет в его сундуки.
Но если так почему поезд остановился прямо среди пустыни? И откуда этот шум?..
Киран с кряхтением поднялся и поправил одежду. Наверняка Владыки потребуют объяснений и не стоит заставлять их ждать. Но для начала неплохо бы самому разузнать, почему остановился поезд. И если эти болваны у паровой машины, Индра их разрази
А, вот и ты Пойдем!
Заспанный Киран едва успел закрыть за собой дверь, как на него буквально налетела крохотная, похожая на шарик фигура Свараны. Боги не дали парню высокого роста зато наградили такой толщиной, что в некоторые двери ему приходилось протискиваться боком. Впрочем, даже это ничуть не мешало Сваране быть самым расторопным из всех Служителей поезда и неизменно узнавать обо всем раньше остальных.
Может быть, даже раньше болванов в паровике, которые остановили поезд
Что случилось? пробормотал Киран, потирая еще не привыкшие к свету глаза. Почему мы?..
Дальше поезд не поедет. Сварана покачал головой. Приказ Великого Мастера Алуру. Служители Ледяного Копья стоят прямо на дороге.
Тьма и Пекло выругался Киран. Безумцы! Император сварит их заживо, всех до единого А заодно и нас!
Солнцеликий Раджиндра мудр и справедлив! Его гнев Не падет на головы невинных.
Особой уверенности в голосе Свараны Киран не услышал. Они оба прекрасно знали, что Великий Мастер Алуру в отличие от покойного Владыки Аруна всегда отличался рассудительностью и даже коварством. И уж если он посмел нарушить запрет Императора
Значит, случилось что-то настолько важное, что Великий Мастер готов рискнуть даже собственной головой. И головы Служителей для него сейчас не стоят и монетки в один чжу, да еще и лежащей на самом дне выгребной ямы в Моту-Саэре.
Этот поезд едет на юг. Киран наморщил лоб. Но Ледяное Копье не воюет с Огненным Лотосом. Так почему же.
Не твоего ума дело, осел! Сварана уперся руками в округлые бока. Или ты собрался спорить с Владыками?
Нет, вздохнул Киран. Чего Великий Мастер хочет от нас? Мы лишь ничтожные слуги Императора и
Владыками я займусь сам. Сварана шагнул обратно к двери. А ты ступай в следующий вагон и скажи Дасам, чтобы сидели тихо. Никто не должен покинуть поезд повеление Великого Мастера!
Но чего он
Иди уже, болван! Сварана толкнул Кирана необъятным животом. Думаешь, высокородные потрудились объяснить хоть что-то?
Нет, едва ли. Кшатрии наследники божественных братьев среди смертных рождены повелевать. А Служители выполнять их волю Что бы ни случилось.
Киран тяжело вздохнул и поплелся в «бронзовый» вагон. Там придется орать во всю глотку зато Дасы хотя бы не задают лишних вопросов. Одного имени Владыки Алуру будет достаточно, чтобы даже богатые купцы вцепились в свои сиденья и не шевелились хоть до самого захода солнца.
Но даже этим надеждам Кирана не суждено было сбыться. Стоило ему закрыть за собой дверь вагона, как перед ним тут же появился высокий мужчина в поношенных одеждах.
Скажи мне, Служитель, что стряслось? И почему мы остановились.
Люди Владыки Алуру закрыли дорогу, проворчал Киран и махнул рукой. Ступай обратно.
Позволь мне хотя бы выйти наружу, Служитель. В голосе мужчины послышались жалобные нотки. В вагоне так жарко, будто сам Индра
Великий Мастер приказал никого не выпускать прости, друг.
Киран думал уже было взяться за висевшую на поясе дубинку но что-то будто удержало его руку и язык. Он даже вспомнил этого человека тот сел в поезд вместе с углекопами из Шантипура.
Но сам углекопом явно не был. Его одежда, хоть и бедная и заношенная едва ли не до дыр, все же выглядела чистой, а парни из шахт никогда не могли толком выстирать свои рубахи, и те непременно оставляли на сиденьях в вагоне черную крошку.
Угольная сажа покрывала их щеки и руки, въедаясь в кожу так глубоко, что те уже и не пытались отмыться. А тот, кто стоял перед Кираном, уже давно не спускался в шахту или не спускался вообще никогда.
Лицо его было таким же смуглым, как у остальных, но выглядело чище и намного старше. В черных волосах и узкой бородке Даса поблескивала седина. Возраст выдавала и чуть сгорбленная спина мужчина пригибался к земле, будто пытаясь скрыть свой немалый рост но даже сейчас он оказался чуть ли не на голову выше самого Кирана. Худоба, нездоровый блеск в глазах и впалые щеки явно указывали на какую-то застарелую болезнь Или крайнюю нищету, из-за которой Дас не мог даже нормально поесть.
Наверное, у него совсем нет денег из-за раны Киран заметил, что правую руку бедняги покрывала тугая повязки из грязно-белой ткани. Такой не продержался бы в шахте и двух дней даже будь он вдвое моложе.
Не углекоп Но тогда откуда он взялся?
Я должен пройти. Дас затравленно огляделся по сторонам. Прошу тебя, Служитель Они не должны отыскать меня!
Кто? вздохнул Киран.
Он почему-то не мог толком возразить странному незнакомцу, хоть у того на поясе и блестела бронзовая пряжка символ низшей касты Дасов, которым боги не дали права служить Владыкам и самому Императору.
Слишком поздно, Служитель. Дас на мгновение прищурился, будто вглядываясь куда-то вдаль за спину Кирана. Они уже идут.
Киран не успел заметить, как тот изменился. Испуганного и больного Даса больше не было. Он расправил плечи и выпрямился, разом став еще выше а через мгновение на кончиках его пальцев вспыхнули голубые искорки.
Владыка Киран рухнул на колени. Прости, Владыка! Я не знал
Беги! Кшатрий даже не посмотрел на него. Бегите все!
Глава 1
Последнее, что я помнил жуткую металлическую рожу, нависающую прямо надо мной. Затем полет с высоты чуть ли не в сотню футов, бурлящую воду, какие-то темные камни, удар
И все. Дальше пустота.
Когда я пришел в себя, водопада уже не было даже слышно. Река протащила меня может быть, полмили, а может все пять или десять. Швыряла, подкидывала, била о камни, ломая кости и заливая воду во все отверстия моего несчастного тела но почему-то забыла прикончить. Видимо, Варуне быстро надоела живая игрушка, и он вышвырнул меня на отмель там, где русло сужалось и загибалось дугой.
И я лежал среди камней. Чувствуя, как вода катится через грудь и живот, то ли дело заливая еще и лицо. Мне приходилось отплевываться, но сил не было даже чуть подтянуться и выползти на берег. Даже если какая-нибудь речная тварь задумала бы подкрепиться моими ногами, я бы этого не заметил ниже пояса тела будто не существовало.
Так прошло несколько часов. И только когда солнце скрылось за верхушками деревьев, я понял, что все-таки не умру Или умру не сегодня. Дар Вечной Тьмы честно отрабатывал свое, и к наступлению ночи у меня получилось пошевелить рукой. Сначала левой а потом и правой. Дальше дело пошло быстрее: я кое-как выбрался из воды, прополз полтора десятка футов и растянулся на траве. Передохнул и двинулся дальше, к деревьям, чтобы отыскать хоть что-то съедобное. Джаду ускоряла мой метаболизм в сотни и тысячи раз, позволяя залечивать даже самые страшные раны, но кое-какие законы природы не могла нарушить даже магия высокородных. Воды у меня в желудке плескалось предостаточно, но для восстановления тканей одной ее оказалось мало нужен был еще и строительный материал: какие-нибудь жиры, углеводы и, конечно же, белки.
Голод набросился с такой силой, что на мгновение показалось: еще немного и я начну глодать собственные пальцы. Но Антака не обошел своего Посланника милостью, и у самой кромки деревьев я наткнулся на что-то вроде местной яблони. Разумеется, можно было и не думать о том, чтобы встать и собрать себе ужин с ветвей но, к счастью, плодов оказалось достаточно и внизу, на земле.
Я сожрал все до единого прямо с налипшими листьями и песком. Ползал под деревом, собирая подгнившие с боков фрукты, и тут же впивался шатающимися зубами в мякоть, которая по вкусу мало чем отличалась от червяков, добравшихся до нее раньше меня.
Тьма и Пекло, даже бабушкина индейка на День Благодарения казалась мне и вполовину не такой вкусной, как эти вонючие яблоки. А еще один любитель тухлятины какой-то мелкий зверек, имевший глупость подобраться ко мне на длину вытянутой руки стал самым настоящим десертом.
Кажется, я сожрал даже шкурку в этом месте память меня почему-то подводила. Видимо, просто пыталась поскорее стереть стоящий в ушах жалобный писк, который через мгновение сменился влажным хрустом на зубах. Чужая жизнь крохотная по сравнению с моей собственной оказалась достаточно калорийной, чтобы восстановить еще кое-что внутри: ко мне вернулись ноги.
А вместе с ними вернулась и боль. За вновь обретенную чувствительность и способность хоть немного двинуть коленом пришлось расплатиться сполна. Сил заорать все еще не было, так что я просто катался по земле и скулил, пока, наконец, не окреп достаточно, чтобы двигаться дальше. Легче не стало но то, что не убило меня, все-таки сделало сильнее.
И уж если мое тело не пожелало тихо сдохнуть или хотя бы на время отключиться от болевого шока жалеть я его не собирался.
Путь в четверть мили занял у меня час или два. Я кое-как полз вдоль берега, через каждые несколько футов останавливаясь перевести дух когда боль становилось невыносимой. Похоже, Дар Темной Крови умел работать избирательно, экономно восстанавливая лишь те функции, в которых я нуждался больше всего.
Движение. Не более того. С адской болью, с отвратительным хрустом в сломанных костях но все-таки движение. Способность переместить свое тело подальше от реки, к которой наверняка придут попить воды какие-нибудь ночные хищники, в другое место. Туда, где рано или поздно появиться возможность есть а не быть съеденным самому.
Когда силы снова почти закончились, я угодил рукой в чье-то гнездо. Очередной подарок Антаки содержал дюжину продолговатых желтых яиц, покрытых не твердой скорлупой, а скорее чем-то вроде теплой и шершавой кожи. Я предпочел думать, что их снесло нечто хотя бы отдаленно похожее на птицу. Но даже если и нет на моем аппетите это никак не сказалось. Я прикончил второй ужин за считаные мгновения, жалея лишь об одном: что никакая грозная мать не явилась защитить свое неродившееся потомство.
Я с удовольствием подкрепился бы и ею тоже.
После трапезы меня, наконец, потянуло в сон. Не глухое черное забытье, в котором я провалялся не меньше трети дня, а нормальный отдых почти здоровый. Боль отступила. Точнее из адских клещей, выворачивающих каждый сустав на ногах, превратилась во что-то мерное и тягучее. По крайней мере, пока я не двигался. Все еще дерьмовое но хотя бы не мешающее закрыть глаза, приткнуться лопатками к относительно толстому и прочному дереву и
Ты правильно поступил, Посланник
Рядом не было никого голос звучал только у меня в голове. Не расплывчатый и шелестящий, похожий на привычный потусторонний хор а всего один. Низкий, густой и хриплый. Похоже, Корсар сорвал его, пытаясь перекричать грохот бортовых орудий и лязг абордажных сабель.
Сотни лет назад и так далеко отсюда, что я не мог даже представить.
Ты правильно поступил, повторил он. Только трус избегает боя и боится смерти и все же иногда лучше отступить.
Открыв глаза, я смог увидеть в десятке шагов у самой кромки воды фигуру. Корсар сидел на берегу, вытянув к воде худые ноги. Огромный и костлявый, почти сливающийся с вечерней тенью и все же куда более живой, чем раньше. Что-то заставило его явиться мне без всяких просьб да еще и чуть ли не во плоти.
Видимо, сейчас я отчаянно нуждался именно в нем. Не в грозном ярле Виглафе, который не боялся даже самого грозного врага. Не в Амрите Неукротимом, который без всяких учителей знал немало хитрых приемов Вуса-Мату и помнил название любого оружия в этом мире. И не в неторопливом и спокойном Шевалье, который столько настрадался в каждой из своих жизней, что едва ли кто-то или что-то могло его удивить.
А в том, кто умел хитрить и выживать там, где погиб бы любой из грозных воителей, что приходили в этот мир до него А еще Корсар как и я сам не очень-то хотел умирать в чужой войне и всеми силами пытался обмануть местных богов, Владык и неведомых ублюдков, которые притащили сюда нас всех
У меня не вышло, негромко вздохнул он. Если от судьбы и можно убежать я бежал недостаточно быстро. Но ты еще можешь
Как, черт бы тебя побрал? Я осторожно подтянул тело повыше, чтобы искалеченным ногам стало хоть немного удобнее. Я самый жалкий из всех Посланников всех времен. Ничему не научился, проиграл бой, потерял меч Я едва не умер!
Но ведь не умер же, усмехнулся Корсар. И уж точно не меч делает тебя тем, кто ты есть.
Кем? Неудачником со сломанными ногами?
Твое тело заживет куда быстрее, чем ты думаешь, Посланник. Корсар задрал голову к звездному небу. Ночь наше время. Тьма вылечит любые раны хоть и потребует немало. Уже скоро ты вернёшь прежнюю силу и даже больше.
Может, и так, проворчал я. Но за это время остальные четверо станут могущественнее.
Если их все еще четверо. Корсар вытянул шею, будто вглядываясь куда-то вдаль. Мы не сможем почувствовать слишком далеко. И это хорошо, Посланник. И в бою, и на войне не всегда побеждает самый могучий. Иногда удача улыбается хитрому. Избранные других стихий сейчас у всех на виду, а тебя скрывает тень. Но ты выйдешь из нее когда настанет время И твои враги не устоят.