Широко открыта дверь с табличкой «нет мест», боевики заняли свои места в вестибюле и на лестнице. Лидера, как всегда, сопровождали бригадиры. Они шли в бар или в отдельный кабинет, где, притаившись, их ждали наиболее доверенные проститутки.
Мазоня не очень-то любил этих баб, но присутствие их его не шокировало: они придавали застолью смак.
Мазоня часто баловался коньячком или марочными винами после колонии тянуло ко всему броскому. Ему нравились яркие коньячные этикетки и изящные бутылки, которые даже в руки взять приятно. Наличие дорогой выпивки на него действовало, создавая непонятный для других комфорт. Хотя дома Мазоня коньяками не баловался, а предпочитал хорошую русскую водку.
На этот раз обсуждение шло оживленно. Мишка Кошель за рюмкой сообщил о делах автомагазина провернули крупную сделку перепродали «Волгу» грузину за огромную сумму.
В разговор влез Федор Скирда. Еще Хозяину он обещал обложить данью автостоянки. Впрочем, как заметил Скирда, «кролики» не против, а вот Людоед взбесится
Разговор перебил Зыбуля. Он доложил, что пришел представитель соседнего района.
Мазоня выпрямился телом, посерьезнел лицом.
Веди его.
Представитель бачков выглядел глупо: броский черно-малиново-зеленый спортивный костюм «адидас», рыжего цвета куртка и туфли «инспектор». Опытным глазом Мазоня пробежал по нему: ему явно подбросили второстепенное лицо.
Всех из кабины выпроводили. Остались Мазоня, гость и Мишка Кошель. На этот раз под решающий разговор налили водки и все, согласно крякнув, залпом выпили. Закусив огурчиком и квашеной вилочной капустой, немного посоловели.
Вот что, без обиняков сказал Мишка Кошель. Мы должны понять друг друга. Парень ваш сам нарвался. Но на похороны мы готовы отстегнуть необходимую сумму. Договор дороже денег. Железно, отказаться от дачи показаний
У нас двоих взяли, простовато заметил «бачок».
Ну вот равнодушно добавил Мазоня. Пахнет жареным
Бачок начал распространяться насчет каких-то сложностей
Мазоня покраснел, и глаза его налились злостью.
Вот что, ты брось нам арапа заправлять! Согласны? По рукам
Парень неожиданно заискивающе сдался.
Насчет показаний железно!
Бачка провожали по-свойски, и в кабину с бордовыми бархатными занавесками натолкались приближенные. На этот раз Федор Скирда снова поднял вопрос о Людоеде: мешает, подлец, ни себе, ни другим, а что делать? Двадцать пять процентов отступных давали, а он ни в какую зачем, мол, они мне, не нищий, тем более когда могу все сто?
Пока перекидывались, ища выхода, Мазоня насмешливо молчал и только кушал. Его большие, как у овчарки, уши, словно радары, вслушивались в разговор. Наконец он вытер губы салфеткой и разразился мелким смехом.
Да, положение хуже губернаторского.
Все сразу замолчали, поняв реплику как сигнал.
Вот что, досадливо сказал Мазоня. Надо натравить Митрофанова. Пусть менты Людоеда немного потрясут. А когда придет в себя, скажите ему дружески, что только в память о Хозяине, которому он нравился, мы ведем себя с ним так мило. Уверен, он будет сговорчивее. Но без всяких двадцати пяти процентов
Все молча и утвердительно приняли приказ Мазони, который в это время встал из-за стола и громко сказал:
А бачки пусть нам голову не морочат. Где Хорек?
В направлении Кавказа.
Так вот и пусть сидит там тише травы, головы не показывает.
Мазоня и Мишка Кошель уезжали. За него оставался Федор, который должен был заняться оперативными делами.
Из ресторана они вышли задним, служебным ходом через кухню, так чтобы на площади их никто не видел. Прошли дворами, где их ждала автомашина.
9
Теплоход «Леонид Соболев» выходил из Одессы. Круиз благотворительного коммерческого центра. Поезд, который торопился к отходу теплохода, опаздывал обычное дело в последнее время. Но пассажиров охватила паника. Напрасно успокаивал проводник, еще не зная толком как называть своих пассажиров.
Товарищи
Кто-то бросил не то в шутку, не то всерьез:
Тут нет товарищей, тут господа.
«Господа» сидели в купе с матовым стеклом, точно таким же, как в грязном сортире. Было промозгло, так как отопительный сезон в МПС не наступил В ресторане кончилось «подогревающее», и потому хмурость ползла по лицам.
Проводник, оценивая пассажиров по своим меркам, предостерегал:
Господа, таможня трясет безбожно.
Это точно, на них Бога нет. А мы ничего предосудительного и не везем.
Проводник недоумевал:
Зачем тогда ехать?
Ехать в круиз престижно: потому знаменитостей навалом. Победительница конкурсов «Мисс пресса» и «Мисс Россия». Еврозвезда Петя Буюклиев, с завязанным пучком на затылке. Эту прическу уже прозвали «пальмой». Еще редкий антиквариат Пьеха, потом женственный Киркоров и Маша Распутина в золотистом платье и изящных, в новом стиле, кожаных ботинках. К туалету хулиганский имидж в виде крепких словечек.
Наконец за окном поплыли пригороды Одессы. Из ресторана вынесли последние обледенелые конфеты и еще какую-то паштетную дрянь Проводник ожил, но по-прежнему еще предупреждает
Моложавый мужчина скандинавского типа (его все здесь зовут почему-то «дон Роберт»), улыбчивый и до приторности обходительный, вышагивал по вагонам.
Дамы, дамы, дамы У нас еще есть время отдышаться!
Конечно, теплоход «Леонид Соболев» ждал своих туристов. Второй год как он плавал под мальтийским флагом, потому красную звезду на носу небрежно закрасили белой краской. А на верхней палубе бесхозно валялся серп и молот.
И вот подали прыгающий под ногами трап. Публика, которую уже на пристани можно было разделить на две группы: одна это те, кто в трико, другая те, кто в коже, счастливо ринулась по каютам первого и второго классов. Дон Роберт, высокий, статный, плавал по кораблю хозяином, ибо был, как выяснилось, одним из богатейших меценатов, устроивших эту морскую тусовку артистам и новому нарождающемуся классу предпринимателей.
Белоснежный теплоход давал последние тревожно-прощальные гудки. На мостике рядом с капитаном стоял дон Роберт и, простодушно улыбаясь, небрежно махал кому-то на берегу
Ну вот все устроились и, еще раз перезнакомившись, приятно закусив в хорошем, почти европейском, ресторане, теперь лениво бродили по палубе, не зная чем заняться. Веяло запахом моря, хорошим настроением и ожиданием чего-то интересного в Средиземноморье.
Уже кто-то рассказывал о Стамбуле, где всегда на «Горбачев-базаре» можно купить и продать все
Над морем играло солнце, и дон Роберт в дымчатых очках, сидя в шезлонге, с удовольствием слушал этот треп. Теплоход сопровождали выпрыгивающие из воды дельфины. Девочки восхищенно ахали, а мужчины, новорожденные бизнесмены, молча глазели на неведанные морские существа, мозг которых, как говорят ученые, похлеще, чем у человека
Наплывал густой вечер, и на «Леониде Соболеве» зажглись разноцветные огни. В ресторанах и барах уже шла веселая трескотня, пили за доллары, рубли и бесплатно. Орала музыка, и милые девочки, артистки и журналистки молодежных газет, сверкали своими нарядами. Всюду говорили о бизнесе, о рыночных отношениях, о цене золота и бриллиантов Все шло в лучшем стиле Запада. Потом бестолковая веселая вечеринка перешагнула в каюты, где было еще более очаровательно.
Морские будни заполнялись лекциями каких-то подозрительных экономистов. Их слушали вяло, со скучными подпитыми лицами. Многие уже давно чувствовали себя менеджерами и продюсерами, и это заунывное пение о том, что новый НЭП откроет окно в европейскую экономику, наводило тоску: все же жизнь на теплоходе больше располагала к интиму Тем более что многих волновали не лекции перекрашенных профессоров МГИМО, а желание как можно больше завязать знакомств.
Дон Роберт, Роберт Архипович Богуславский, человек привлекательный. От него балдели не только молодые бизнесмены, желающие преуспеть, но и девочки
Молодые люди и девочки чаще всего собирались у него в каюте. Просторная, по высшему классу, она блестела позолотой и роскошью. Шампанское и коньяк на любой вкус, и удовольствие, как вспоминали, здесь великолепное. Дон Роберт говорил охотно, много и остроумно. Потому щелкали фотокамеры и включались портативные диктофоны. Нет, блистательный дон Роберт определенно нравился всем: его визитные карточки расхватывались на лету Еще бы, директор-распорядитель московского коммерческого центра.
Застолья в каюте заканчивались поздно. И, как всегда, не все девочки, артистки и журналистки, уходили от него сразу. Дон Роберт обладал сексуальной силой. Он умел ублажать самых изысканных, и потому чуть ли не каждая ночь приносила ему новых поклонниц
После Турции «Леонид Соболев» взял курс на Грецию. Все шло в размеренном темпе. Если Пьеху снимали для архивов, то Машу Распутину и Филиппа Киркорова для рекламы
Крис Кельми с красавицей-женой. Она достойно несла его охрану и, когда дон Роберт шутливо спросил ее: если не секрет, кем она работает, та, не лукавя, ответила: не секрет, женой.
Солнечное море убаюкивало. Загорая в шезлонге, дон Роберт расспрашивал своих молодых коллег о бизнесе. Особенно ему пришелся по душе веселый разбитной малый из старинного волжского города. Словоохотливый Савельев жаловался на местную мафию она шла рядом с предпринимателем, накладывая на него контрибуции и свои налоги. Но этого ей стало мало, и она сама полезла в бизнес
Дона Роберта почему-то особенно взволновал этот город. Он был ужасно огорчен тем, что рассказывал предприниматель. В городе с шиком похоронили известного мафиози Хозяина. Между мафиозными структурами началось было распределение зон влияния
Да, да началось было Так что же помешало? полюбопытствовал дон Роберт. Отдел по борьбе с организованной преступностью?
Отдел? удивился такой наивности Савельев. По-моему, он куплен на корню! Помешал новоявленный босс. Хозяин словно предчувствовал свою кончину. Говорят, что он привез своего наследника прямо из колонии строгого режима. Вор в законе
В Москву дон Роберт прилетел из Греции самолетом. В полдень он был уже дома и обедал в своей семье.
Жена Валентина Георгиевна любила, когда Роберт Архипович был дома все же это бывало не так часто.
Дон Роберт был в настроении, разве что пожурил младшего сына Павла за плохие отметки в школе да строго спросил, почему не дома Эльмира?
Но вскоре пришла и дочка. Дон Роберт расцвел и стал раздавать детям подарки из Греции. Больше всех, конечно, досталось Эльмире. Она девушка, студентка университета имени Лумумбы, ей-то и одеться хочется получше.
Но после обеда дон Роберт прошел к себе в кабинет и, закурив, позвонил своему сотруднику Расулу Абу. Разговор был короткий: он просил достать некоторую информацию из волжского города. Что это за человек, который пришел на место Хозяина? И вообще, что там творится, в этом городе?
Расул Абу был правой рукой дона Роберта.
Я сделаю все немедленно, вежливо сказал он. Впрочем, в этом смысле стоит подключить Костю Грека, он-то в курсе всех мелочей.
10
Дон Роберт назначил встречу Косте Греку в офисе, но утром почувствовал болезненное состояние горла, остался дома и ждал Грека в своем кабинете, что, пожалуй, совсем не входило в планы сына. Павел занимался с репетитором по английскому и не очень-то хотел встречи преподавателя с отцом. Но дон Роберт сам зашел в комнату сына. Доброжелательно взглянул на репетитора, высокого, худого мужчину из МГИМО, которому, между прочим, хорошо платили, и язвительно спросил:
Ну что, дурит?
Репетитор почему-то смутился и заволновался.
Определенно, дурит! Такие способности и такие вот возможности Нет, чего-то сегодня наша молодежь недопонимает
Допоймет, в том же язвительном тоне прохладно заметил дон Роберт. Вот устоится рынок. Безработица станет фактом жизни и поймут эти рачки, что общество к ним повернулось задом.
Он весьма свойски пожал репетитору руку. Павел ожидал большего, по крайней мере нагоняя или разноса, и потому, когда отец ушел, облегченно вздохнул. Обычно, заболев, отец становился раздражительным и к тому же мнительным. А тут как бы между прочим Значит, для отца сейчас есть что-то более важное, чем он со своим английским.
Павел украдкой посмотрел на часы. Он ждал школьного приятеля и тяготился репетитором, который, кажется, честно отрабатывал деньги. Наконец-то преподаватель МГИМО закруглился и, снимая очки, важно ткнул пальцем в книжку.
Вот отсюда Пожалуйста, Павел буду спрашивать серьезно
Павел проводил репетитора до передней, где и столкнулся с Костей Греком. Сильный, плотный мужик, словно влитый в джинсовый костюм, игриво подмигнул ему:
Науки грызешь. Давай-давай, все равно дураками останемся.
Он размашистой матросской походкой прошел в кабинет отца. Павел посмотрел ему вслед на крупную, мясистую спину и подумал: «Не то отец мой не промах, не то они сами его находят»
Павел прошел в зал и здесь наткнулся на сестру, которая, не замечая его, ожесточенно рылась в шкафу. Брат сразу понял, что она ищет. Он с минуту с усмешкой смотрел на сестру.
Не ищи, там их уже нет.
Эльмира выпрямилась; глаза ее горели негодованием; а пунцовое лицо и растрепанные волосы усиливали это негодование.
Подглядел! Ты скажешь отцу?
Павел недоуменно пожал плечами.
Зачем же, я твой брат.
Если брат, то
Не волнуйся, дуреха, спокойно, равнодушно заметил брат. Я видел и не такое. Но там рылся отец и я подумал, что лучше от греха подальше. Ты даже прятать толком не умеешь. Так что они у меня в комнате подожди, я принесу
Павел пошел к себе в комнату. Фотографии, о которых шла речь, действительно были «секретны»: Эльмира и негр Джо, с которым она училась в «Лумумбе», нередко забавлялись сексом, а фотографии как раз и раскрывали их тайны. «Дураки, удивлялся Павел. Что, обязательно все это запечатлеть на память?!»
Конечно, Эльмира и не подозревала того, что знал о ней Павел и что видел он не только ее фотографии
Когда брат принес их и передал из рук в руки, она немного успокоилась.
Слава богу, что у меня брат не шантажист.
Ты хотела бы?
Не знаю. Но у подруги чистый рэкетир. Ты, говорит, того, давай тебя трахну тогда окей!
Ну и что?
Трахнул, кобель. Плакала. А он ей шлюха, повязаны будем!
После негров трахать?.. Ни за какую тыщу!..
С ума схожу. Говорю с братом такое
Дура! Катись отсюда! И Павел властно вытолкал сестру из зала: тоже мне, Сикстинская мадонна!
Приятель задерживался, и Павел нервничал. Из кабинета отца вышел Костя Грек и, хитровато улыбаясь, подошел к Павлу. Между ними давно легла незримая притягательная сила. Павлу нравился этот сильный, с накачанными мускулами мужчина, для которого, казалось, не было в этой жизни никаких преград, уверенность так и била из его властного, довольного собою, облика. Павел, как и отец, звал его Костей, и ему, Павлу, даже нравилось такое панибратство
Ну что, с серьезной миной сказал Костя Грек. Все чирикаешь?.. Пора уже получать любовный паспорт. У павлина это яркий павлиний хвост. У какой-нибудь пичужки синицы, скворца голосишко, слабенький, но так и трезвонит: посмотрите, какой я прехорошенький А такие вот, как ты, журавушки, демонстрируют себя в танцах. Хочу жить, хочу любить и ох как хочу всего остального!..
Павел от души рассмеялся и, причмокнув, весело, по-ребячьи толкнул Костю Грека.
Какие там танцы! Сто лет не был на дискотеке. Мне все время твердят: выпускной год. Скоро сдохну, Костя, от этой глупой науки!