Наталья: Вот видите. Я девочек люблю, и они меня тоже.
Леша: А мы тогда Олю заберем.
Наталья: Вот и решили.
Галина Николаевна: Ничего вы не решили! Еще раз повторюсь: решаю здесь я. Девочки, за мной.
Ребята стоят как вкопанные.
Галина Николаевна: Ах, так?! Ну ладно. Оставайтесь в этом грязном подвале. А завтра я позвоню твоей нынешней матери и скажу ей о том, что ты выкрал молодых девушек и держишь их здесь силой. А заодно обращусь в правоохранительные органы.
Алексашка: Никого он не украл! Это неправда!
Галина Николаевна: Ну, об этом вы скажете в прокуратуре, следователю по правам несовершеннолетних. Он уже мальчик большенький, срок дать могут законно.
Оля: Вы злая, гнусная, вредная старуха!
Галина Николаева: А ну-ка повтори! Кто я?! Злая и гнусная старуха? Так ты платишь за доброту, так, Ольга? За то, что мы не дали тебе пойти по стопам твоей мамаши и не стать девушкой на потребу. Вырастили тебя как человека. А теперь я злая и гнусная старуха? Хорошо-хорошо. Мы еще поговорим.
Ринат:(Обнимает испугавшуюся Олю). Не трогайте вы ее
Никодим Александрович: Галина Николаевна, пусть дети остаются здесь, если хотят, а я их посторожу. Никуда они до завтра отсюда не денутся. Идите отдохните.
Галина Николаевна: Хорошо. Да, я так и поступлю. А вы следите в оба глаза, чтобы эти твари отсюда не ногой. Пусть спят на полу, друг на друге, на чем хотят. Я предложила им пойти домой, а они не захотели. За что они так со мной? За что, Никодим Александрович? Я ничего плохого им не сделала, я их как своих детей люблю. Переживаю за них, они же мне как родные. А они так со мной. За что?
Никодим Александрович: Ну-ну, Галина Николаевна, успокойтесь, они не со зла.
Галина Николаевна: Я знаю: это все дурное влияние старшего. Это он всех настроил против меня. Он и Наталья.
Наталья: Эй, я никого не настраивала. Заняться мне больше нечем!
Никодим Александрович: Помолчи, Наташ. А вы идите, Галина Николаевна. Я за ними послежу, будьте покойны.
Галина Николаевна уходит.
Никодим Александрович: И что вы тут устроили? Как будто вы ее не знаете. Ладно, забыли. Леш, сейчас сюда едет Любовь Николаевна.
Леша: Что? Зачем?
Никодим Александрович: Галина Николаевна поставила всех на уши. В том числе и ее.
Ринат: Ну вот! Сейчас начнется.
Леша: Черт! Ей же нельзя волноваться, у нее слабое здоровье. А вы! Твою мать! Кто вас просил?! Нет, скажите, вас кто-нибудь просил ее беспокоить?!
Никодим Александрович: А вы, милый Алексей, не думаете о том, что она может волноваться и без нас?
Леша: Нет. Я взрослый. И, тем более, кроме меня у нее очень много дел. В магазин надо, убраться надо, постирать надо, накормить все семейство тоже надо. И все она одна на себе гнет.
Никодим Александрович: А вы, молодой человек, разве не помогаете?
Ринат: Он целыми днями на подработках. Деньги в дом носит. А я учусь.
В помещение забегает еще одна женщина: полноватая, добродушная, с перепуганными глазами. На ней коротенькая курточка, из-под рукавов виднеются татуированные запястья, левое ухо полностью проколото и увешано сережками, а также проколота губа и бровь. Волосы небрежно наспех собраны в пучок.
Любовь Николаевна: Лешка, Ринка! Паршивцы! Что вы опять натворили!!!
Леша: Ничего особенного, мам. Мы играли в ролевые. Позвали наших девчонок, чтобы скучно не было, а Галина Николаевна подняла кипиш. Ну, ты как будто не знаешь ее.
Любовь Николаевна: Да уж, довелось узнать. Можно как-то с ней не связываться?
Ринат: Можно. Если девчонок к себе забрать. Тогда можно.
Любовь Николаевна: Забрать?
Наталья: Я могу взять кого-то себе. Я уже давно имею на это право.
Любовь Николаевна: Они что, мешок с картошкой или чемодан, который можно взять или не взять? Или вернуть обратно в магазин за ненадобностью? Что за хамское отношение?
Леша: Ну мам. Ты сама сказала, что койки пустуют.
Любовь Николаевна: Пустуют.
Леша: И что, после того, как Наташка от нас ушла, стало тихо. Вот. Почему бы нам не взять себе Олю, Алексашку и Юльку.
Любовь Николаевна: Ну, ты сам понимаешь, что это дело не одного дня. Что нужно начинать собирать документы. Я завтра схожу, поговорю с вашей этой Николаевной, пусть она разрешит девчонкам хотя бы ночевать у нас.
Алексашка: Ура!!!
Любовь Николаевна: Ой, ты моя золотая! Спасибо вам, Никодим Александрович, за звонок.
Ринат: Звонок?
Любовь Николаевна: Он позвонил и предупредил, что ваша мадмуазель отчалила.
Ринат: А-а-а.
Любовь Николаевна: Не бойтесь, я вас никому не отдам. Вы теперь мои. А теперь поехали домой. Все устали. А у нас места хватит всем. Спасибо вам еще раз, не хотите ли вы тоже к нам?
Никодим Александрович: Нет, спасибо вам большое, Любовь Николаевна, но я, пожалуй, пойду к себе. Тем более, завтра придется в красках объясняться и рассказывать, как я, старый дурак, проспал детей.
Любовь Николаевна: Как говорил мой дядя, лучшее оправдание это совесть. Если совесть чиста, то все остальные разговоры, лишь обычное сотрясание воздуха.
Никодим Александрович: Мудрый дядя у вас был.
Любовь Николаевна: Почему был. Он и сейчас в полном здравии и уме.
Никодим Александрович: Ой, извините, пожалуйста. Я думал, что, вы говорите о нем в прошедшем времени.
Любовь Николаевна: Ну, правильно, он раньше так говорил. Сейчас он думает и говорит немножко иначе. Он говорит, что за деньги можно купить и продать все, даже совесть. Он так начал думать и говорить после того, как его друг, соратник, однокурсник так он сам выражался из полнейшей голытьбы выбрался в люди благодаря деньгам. Конечно, за это ему можно только поклониться, потому что так пахать, как пахал дядя Миша, никто никогда не пахал.
Леша: Зато сейчас дядя Миша распивает чай с семейкой Добронравовых за светским обедом.
Никодим Александрович: Простите, а кем работал ваш дядя Миша?
Любовь Николаевна: Он закончил три высших образования. Его проворности и терпению можно только позавидовать.
Никодим Александрович: А работал-то он кем?
Любовь Николаевна: Кем он только не работал. И рабочим на стройке, и садовником, в конечном итоге, он закончил экономический факультет и стал продюсером благодаря одной своей подруге, бывшей жене одного бизнесмена, у которого дядя Миша работал садовником, и откуда его ну это не важно.
Никодим Александрович: Так дядя Миша это ваш дядя?
Любовь Николаевна: Нет, конечно. Дядя Миша это тот самый знакомый моего дяди. А моего дядю зовут Павел. Павел Григорьевич. Вы мне тут зубы не заговаривайте! Я прекрасно знаю, к чему вы клоните, Никодим Александрович! Пока я тут с вами разглагольствую, эти сорванцы, видимо, смылись. Но это не лишает их наказания.
Леша: Какого такого наказания?
Любовь Николаевна: А вы думали, вам это просто так сойдет с рук? Вы сбежали из дома, подставили девчонок. И думаете, я вас так просто по головке поглажу? Ошибаешься, радость моя.
Леша: Я ничего не думал, ма.
Любовь Николаевна: Вот именно! Не думал он! Старший, а мозгов с гулькин нос, эх ты. (Дает подзатыльник).
Леша: Ай!
Любовь Николаевна: Балбесина! Все. Все марш домой.
Оля: Ринка, а нам с вами точно можно?
Любовь Николаевна: Олечка, деточка, ты что такое говоришь? Вам в первую очередь не можно, а нужно.
Оля подбегает к Любови Николаевне и целует ее. Следом за Олей это проделывают Юля и Алексашка.
Затемнение.
Темная комната, по углам комнаты стоят три кровати, две девочки мирно сопят своих кроватях, третья сидит с фонариком под одеялом, читает книжку. В комнату на цыпочках заходит молодой человек. Это Ринат.
Ринат:(шепотом). Бу!
Оля: (взвизгнув, появляется из-под одеяла, так же шепотом). Тьфу, зараза! Это ты.
Ринат: Я. Но я не зараза.
Оля: Напугал.
Ринат: Я старался.
Оля: Мог бы и предупредить.
Ринат: Ага, чтобы ты скандал подняла. Нет уж, спасибо.
Оля: Между прочим, это комната для девочек, не ясно, что мама сказала?
Ринат: Я дольше тебя здесь.
Оля: Что пришел-то?
Ринат: Я к тебе пришел.
Оля: Соскучился, что ли?
Ринат: Ага. Аж сорок пять раз. Двадцать из них споткнулся, пятнадцать перекрестился, а остальные пять решил тебе подарить.
Оля: Иди ты, математик хренов.
Ринат: Оль, ты это, не обижайся на меня. Пожалуйста. Я не хотел тебя обидеть, ты же мне очень и очень нравишься.
Оля: Ты мне тоже нравишься. Но как ты себя тогда повел
Ринат: Я знаю, это было по-свински.
Оля: Не то слово. Нет, надо ж было додуматься меня так опозорить.
Ринат: Ну прости дурак.
Оля: Идиот.
Ринат: Простила?
Оля: На этот раз.
Ринат: Отлично. Ты чудо!
Оля: Можешь спать спокойно.
Ринат: Спать рано. Я что приходил-то. Я новое стихотворение написал за ужином. Думал, кому прочесть, но все были так заняты своими делами, да и им читать мне не хотелось. Они какие-то злые. Не любят они меня. А мне хочется, чтобы меня хоть раз поняли. Сказали, что я чего-то стою, что мои стихи не всякая дребедень.
Оля: Мне нравятся твои стихи.
Ринат: Вот я к тебе и пришел. Ты единственный человек, который меня понимает. А что до остальных, они просто завидуют.
Оля: Конечно. Им не понять такое дарование, как ты. Ты талант!
Ринат: Спасибо! Ты единственная, кто это ценит! Спасибо тебе!!!
Оля: Не за что. Читай. Читай свое новое гениальное произведение, ты же только для этого пришел.
Ринат: Не только. А еще сказать, какое ты чудо! Вот слушай. (Достает листок бумаги, она подсвечивает фонариком).
Оля: Ты пришел ко мне читать свое стихотворение и не выучил его?
Ринат: Ты же знаешь, я не учу их. Я люблю их писать. А если я буду их учить, тогда в каждом втором стихе буду повторяться.
Оля: Ну, начинай.
Ринат:
Так редко бывает: порой встречаешь хорошие стихи,
А, может, они даже отчасти не хорошие,
А только кажутся хорошими стихами.
Но все же,
Может быть,
Где-то там, живет поэт, влюбленный в свою лирику.
Он пишет стихи о любви,
О политике и солнце над ликами.
Его стихи, может, не так хороши,
А мои, может, даже и хуже.
Но все же, его стихи о любви,
О политике и солнце над ликами
Будут звучать из уст над Северным городом,
А мои умрут там же, где родились:
Над мостом и колючим серебряным проводом.
Оля: Очень хороший слог.
Ринат: Спасибо! Это мне сегодня пришло в голову.
Оля: А почему ты считаешь, что твои стихи не так хороши, как у других?
Ринат: Потому что я же вижу! Все уже давно написано, все сказано. Все, кто пишет, только притворяются, что создают что-то новое, а на самом деле все новое уже давно написано кем-то. А то, новое, кто-то тоже слямзил у другого: на самом деле, написал это еще кто-то. И так далее. Этот круг, цепочка, восьмерка. Она неразрывна и будет повторяться изо дня в день, из года в год, пока кто-нибудь не остановит этот катящийся с горы снежный ком.
Оля: А, может, именно ты это человек, который должен остановить. Ты не думал об этом?!
Ринат: Нет!!! (Тихо). Нет, Оль, это не я, и никогда им не стану. Это должен сделать сильный человек. А я могу лишь сочинять эту дрянь и говорить на каждом шагу, какой я гений. Я трус, Оль.
Оля: Не говори так. Ты сильный и мужественный. Помнишь, помнишь однажды, еще до того, как тебя забрала мама, тебе очень сильно досталось от Галины Николаевны за то, что Лешка побил малолетку и отобрал у него пейджер, а ты взял всю вину на себя, хоть и был тогда в два раза меньше того мальчишки.
Ринат: Помню. Но все равно мне не поверили. Потому что тот мальчишка действительно был старше меня и, если бы я даже мог его побить и что-то отобрать, то уж точно не в шестилетнем возрасте, когда Лешке на тот момент было уже около одиннадцати. Лешку чуть не отправили в колонию, а я сидел под дверями этой грымзы и рыдал, пока она не вышла и не дала мне оплеуху при всех. За то что я как баба реву, вместо того чтобы что-нибудь сделать и поступить по-мужски. Я тогда описался. И надо мной смеялись. Очень и очень долго. Не смеялись только ты и Леша. Леша меня после того даже зауважал, потому что я хотел таким образом его защитить, а подставил себя.
Оля: Рин, ты хороший. Ты очень хороший. Тебе, наверное, нужно только проявить себя. Перестать бояться. Я всегда так делаю, когда начинают издеваться надо мной и обзывать ведьмой. Ну какая я ведьма?
Ринат: Они шутят так.
Оля: Я тоже так думаю. Поэтому не обижаюсь. Вон, у Юльки хоть друзья были настоящие, я бы тоже таких хотела. Да и от волшебной палочки не отказалась бы. Если я ведьма, пусть буду ею полноценной.
Сонный голос Юли: Дайте поспать, трынделки.
Оля: Иди, Ринка, отдыхай, если тебя здесь застукает мама, или мы разбудим девчонок, нам несдобровать.
Ринат: Ясень пень.
Оля: Спокойной ночи?
Ринат: Спокойной ночи, Оль. Спасибо тебе.
Оля: За что?
Ринат: За то, что ты мой друг.
Оля: Ты мой друг, а за это спасибо не говорят.
Ринат: Оль!
Оля: Да?
Ринат: А можно, можно я тебя кхм поцелую.
Оля: Поцелуй.
Легонько целует Олю в губы. Уходит.
Утро. Вся семья за завтраком. Ринат сидит в стороне, что-то сочиняет. Алексашка выхватывает у него лист бумаги и бежит ко всем.
Алексашка: Мам, мам, Ринка новый стих сочинил.
Ринат: Отдай! Паршивая девчонка!
Любовь Николаевна: Саш, это некрасиво, отдай Ринату его листок.
Алексашка: Ну, ма, я же прочесть хотела.
Любовь Николаевна: Если Ринат сам захочет, он прочтет.
Хором: Ринка, прочти, прочти, пожалуйста.
Ринат: Я еще не закончил.
Алексашка: Ну, пожалуйста! Ринка! Я тебе свою порцию котлеты отдам!
Леша: (Юле, очень тихо). Спорим, он за котлету согласится.
Ринат: Ладно, но только за котлету!
Леша: Что я говорил.
Юля: Я с тобой и не спорила.
Любовь Николаевна: Ну, начинай дорогой. Если хочешь, мы можем дать тебе стул.
Леша: Давай, как в детстве, на табуреточку.
Ринат: Иди ты.
Любовь Николаевна: Мальчики!
Ринат садится на стул посредине комнаты и начинает.
Ринат:
Мне опять сегодня привиделось:
Не обласканный пудель на привязи
У дороги как будто обиделся,
Стоял мальчик, у дома над крышами
Небо скатертью расстелилося,
Окунулось в бездну унылую,
Может быть, по соседству поселится,
Пуделиха с хозяйкою милою.
Этот дождь, нахлынувший осенью,
Растрепал твои косы длинные.
Если любишь люби без памяти,
Без любви не бывает и проседи.
В одиночестве нет опасности,
В одиночестве нет спасения,
Оно хуже, чем горькая праздность,
Одиночество есть забвение.
Под мостами на улицах Лондона,
Под дождями Парижа и Питера
Возвращалась она бесподобная
И стояла под окнами в свитере.
Наблюдала, как там, за окнами
Пекут бабушки пироги с печеньями,
Угощают своих возлюбленных,
Угощают, обнимая за плечи их
И даря им свои улыбки,
И теряясь в ответных колкостях.
Они ведь такие ранимые,
Все ждут от кого-то помощи.
Одиночество может быть радостью,
Когда ты любовью согрет, любимыми.
Может стать она твоею слабостью,
Но пред Господом и откровением.
Все аплодируют.
Любовь Николаевна: Ринат, милый, какое хорошее стихотворение! (Целует его в макушку).
Оля подходит и обнимает его.
Оля: Это твое лучшее.
Ринат: Ты думаешь?
Оля: Да. Ты наш талант.
Алексашка: Молодец.
Ринат: Да ладно вам.
Наталья: Ма, кстати, ты не забыла, что тебя сегодня по телеку будут показывать?!
Леша: Уже сегодня?
Наталья: Да. Сегодня пятница, а помнишь, они обещали выпуск программы в пятницу в пятнадцать ноль ноль.
Леша: Да, точно. Я балда. Блин, придется отменять встречу.
Наталья: А ты уже свидание успел назначить?! Действительно, балда.
Юля: Маму по телевизору будут показывать?
Алексашка: Это правда? А нас? Нас тоже покажут?
Любовь Николаевна: Ничего особенного, ешьте сидите. Просто приезжало телевидение, снимало про всю нашу семью.
Никодим Александрович: Вот теперь покажут, какой образец подражания ваша маманька.
Любовь Николаевна: Никодим Александрович! И вам с добрым утром! Так, кто из вас дверь не закрыл?
Алексашка: Он.
Любовь Николаевна: Эх вы!
Никодим Александрович: Да ладно вам, Любочка, я же не просто так пришел. Я к вам по делу. Сегодня мадам Грицацуева собирается деток ваших назад захапать. Что делать собираетесь?