Такие красивые, да? спрашивает вторая тетя. Это копии
Класса люкс, да, я знаю, выдаю я, вытаскивая один из чемоданов. Как так получилось, что у вас всех, кроме мамы, одинаковые чемоданы?
Вторая тетя моргает и замирает. Старшая тетя, вернувшись с тележкой, вдруг рявкает:
Эй, ты чего там застыла, как статуя? Подойди помоги.
У Натаси не такие чемоданы, как у нас, наконец произносит вторая тетя. Вау, никаких язвительных реплик в адрес старшей тети. Вторая тетя, должно быть, действительно волнуется.
Старшая тетя замолкает, затем, тяжело вздохнув, произносит:
Когда Мими попросила нас купить такие же чемоданы, мы должны были догадаться, что она не скажет об этом Нат. Ай, ай. Нат точно очень расстроится.
Вот черт. С моей стороны было наивно полагать, что спокойствие и мир, наступившие после всей этой чертовщины с А Гуаном, продлятся долго. Все было так хорошо, но теперь, похоже, вернулись старые обиды. Но, даже учитывая тот факт, что ма и четвертая тетя и раньше никогда идеально не ладили, это все же был удар ниже пояса.
Как только я об этом думаю, ма подбегает с другой тележкой.
Иди клади свой багаж сюда ох. Она замирает и молча смотрит на чемоданы. У вас у всех чемоданы Louis Vuitton? Она произносит это так тихо, что мне хочется подбежать и крепко обнять ее.
Старшая и вторая тети пристально смотрят на четвертую тетю.
Ты не сказала Натасе, что мы все купили одинаковые чемоданы?
Четвертая тетя избегает зрительного контакта с нами.
Разве я не сказала? Должно быть, забыла.
Как ты могла забыть такую важную вещь? огрызается ма.
Тут я правда на стороне мамы, но мне все равно приходится приложить немалые усилия, чтобы не закатить глаза. Потому что по моей шкале важности покупка одинаковых чемоданов стоит на да на нулевом уровне или вообще не входит в шкалу, потому что для меня это абсолютно не важно. Но, может быть, так потому, что я единственный ребенок в семье и не росла, постоянно воюя со своими сестрами.
Не переживай, ма, ты можешь заказать такой же комплект чемоданов, когда мы вернемся.
Но мы никогда не путешествуем! вскрикивает мама. Это был мой единственный шанс купить вместе с семьей комплект одинаковых чемоданов, но теперь он упущен!
Вы, ребята, возвращаетесь в Джакарту раз в год, замечаю я.
Это не путешествие.
Если двадцатитрехчасовой перелет на самолете не считается путешествием, тогда я не знаю, что считается.
Ее ноздри раздуваются, и даже старшая тетя отступает от нее на шаг, но в этот момент раздается сигнал автомобиля, и рядом с нами останавливаются две машины. Одно из окон опускается, и оттуда, ухмыляясь нам, высовывается Стафани. Вот и спасение! Я подбегаю к ней.
В течение последних нескольких месяцев, когда мы с Нейтаном проходили через мучительный процесс планирования свадьбы, Стафани была нам незаменимым помощником. Она позаботилась о регистрации в окружной ратуше Оксфорда, чтобы мы документально оформили наш брак, помогла нам найти идеального кондитера для свадебного торта и даже забронировала для моей семьи номера в отеле.
Я так рада, что ты здесь! Я крепко обнимаю ее.
Стафани как-то напрягается, и тут я начинаю сомневаться. Может, мне не стоило ее обнимать, может, это выглядело странно? Может, она видит во мне только клиента, а не друга? Но потом она обнимает меня в ответ, и все мои переживания уходят прочь. Когда мы заканчиваем с обнимашками, я приветствую всех членов ее семьи, начиная с бабушки и заканчивая третьим дядей, в то время как Стаф таким же образом приветствует мою семью. Я не могу не заметить, что вторая тетя тут же подбирается ко второму дяде, чтобы сказать, как ей нравится его поясная сумка. Я также не могу не заметить, что она накрасилась ярче, чем обычно.
Ты не забыл захватить наши шляпы, а? интересуется вторая тетя.
Конечно, отвечает с улыбкой второй дядя.
Ты отдала ваши фасинаторы второму дяде? спрашиваю я.
Да, он сказал, что пришьет к ним побольше заколок, чтобы они крепче держались на голове, говорит вторая тетя.
Да, я уже пришил. Они полностью готовы. Во время свадьбы они будут держаться на вашей голове очень крепко, я гарантирую.
Вторая тетя чуть не падает в обморок от этих слов. Интере-е-есненько. Мы со Стаф встречаемся взглядами и улыбаемся друг другу, прежде чем пойти и привезти еще тележек.
Жду не дождусь нашей поездки! говорит она. У вас тут все хорошо?
Ты приехала как раз вовремя, шепчу я. Мама и тети чуть не начали Третью мировую войну, и все из-за каких-то чемоданов.
Уф. На лице Стаф появляется сочувствующее выражение. Отлично тебя понимаю. Мои дяди спорили, у кого из них перевес багажа и кто должен выложить часть своих вещей.
Так или иначе, мне становится чуть легче от ее слов, и я дико благодарна Стафани за то, что она сейчас здесь со мной.
Когда мы возвращаемся с тележками, наши семьи мило болтают друг с другом. Никаких признаков того, что всего несколько минут назад ма чуть не начала ядерную войну; теперь она вежливо смеется над тем, что рассказывает ей третий дядя Стафани. И только лишь испепеляющий взгляд, которым она время от времени одаривает четвертую тетю, выдает ее истинные чувства. Она не собирается спускать ей это дело с рук.
Похоже, твоя мама смирилась и успокоилась, говорит Стаф.
Я фыркаю.
Нет, она просто ждет подходящего момента, чтобы отомстить четвертой тете. У твоих дядей то же самое? Они так же вечно нападают друг на друга?
Хм, да между ними постоянная борьба, потому что каждый из них хочет доказать, что он настоящий мужик, самый сильный, самый мужественный и все в этом духе. Вон смотри. Она кивает в их сторону, когда мы подходим с тележками ко всем остальным. Как по команде, три ее дяди набрасываются на чемоданы и начинают грузить их на тележки.
Дай я понесу! Ты уже старый, у тебя потом спина разболится!
Хах, это я старый? Да я еще ого-го-го, в сто раз сильнее тебя!
Ты сейчас колесо сломаешь! Вези тележку, как нормальный человек!
Мы с семьей, разинув рты, наблюдаем, как трое мужчин возятся с багажом, создавая для себя гораздо больше работы, чем есть на самом деле.
Наконец, когда все чемоданы уложены, мужчины, тяжело дыша, отступают назад. Они все, как один, выжидающе смотрят на аму.
Ама кивает:
Очень хорошо, вы все хорошие мальчики.
Дядюшки расплываются в улыбках.
Так вот каково это, когда в семье все еще жива бабушка? Я думаю, у нас эту роль выполняет старшая тетя. Между ней и остальными ее сестрами такая большая разница в возрасте, что все они относятся к ней как к матери, уважают ее и всегда прислушиваются к ней. Ну, все, кроме второй тети, конечно. Не успеваю я об этом подумать, как старшая тетя берет аму под руку, и две седовласые женщины начинают ковылять к зданию аэропорта. Мы со Стафани берем по тележке и выдвигаемся в том же направлении.
Нейтан и твои друзья тоже в предвкушении этой поездки?
Ага! Мои лучшие друзья, Селена и Себ, вылетают завтра. Нейтан будет здесь примерно через час. У него в последний момент появились какие-то срочные дела.
Ну, а мы по какой-то непонятной причине приехали на четыре часа раньше.
Очень даже по понятной причине. И эта причина старшая тетя.
А мне кажется, эта причина моя ама. Мы ухмыляемся друг другу.
Зайдя в терминал, мы усаживаем старших, собираем у всех паспорта и отправляемся к стойке регистрации. Когда мы проверяем номера своих мест, женщина за стойкой указывает на листок бумаги:
На всякий случай ознакомьтесь со списком предметов, запрещенных к перевозке на борту самолета.
Я автоматически киваю и начинаю просматривать список. Оружие нет. Колюще-режущие предметы нет. Легковоспламеняющиеся жидкости нет. Электроприборы со встроенными аккумуляторами нет. Конечно, я не брала ничего из этого с собой в аэропорт, я
Электрошокер.
Ныряю рукой в сумочку, где лежит мой старый добрый друг электрошокер. Мысль о том, что придется оставить его здесь и отправиться в другую страну без него, вызывает у меня тошноту. Я сразу вспоминаю о том первом и единственном разе, когда мне пришлось им воспользоваться. Вспоминаю тот момент, когда А Гуан задергался, как свинья на веревке. Автомобильную аварию. И все ужасные, омерзительные вещи, которые произошли потом.
Все в порядке, Мэдди? спрашивает Стаф.
Я молча киваю, а затем качаю головой.
Эм. Мне надо Сейчас вернусь. Я хватаю пачку паспортов, но из-за сильно вспотевших ладоней они чуть не выскальзывают. Крепко сжимаю их в руках и отхожу от стойки, не зная, что делать дальше. Может, я смогу переложить электрошокер из ручной клади в багаж? Так можно, или это все равно будет нарушением?
Что случилось? обеспокоенно спрашивает Стаф, догоняя меня. Пойдем в туалет. Она забирает у меня паспорта и, не дожидаясь ответа, тянет меня за собой.
Зайдя в туалет, она отрывает салфетку, смачивает ее под краном и протягивает мне.
Протри лицо. Это поможет.
Я прикладываю холодную влажную салфетку ко лбу, закрываю глаза и начинаю глубоко дышать. Через некоторое время открываю глаза и смотрю на Стаф.
Прости. Я в порядке.
Ты ничего не хочешь мне сказать?
Я включаю воду и умываю лицо.
Нет, это глупо. Я открываю сумку и достаю электрошокер. Мое сердцебиение учащается вдвое. Ненавижу эту штуку, но также не могу без нее.
Я я только что поняла, что не смогу взять с собой это.
Это электрошокер? спрашивает Стаф, протягивая руку.
Да. Я протягиваю его ей и наблюдаю за тем, как она вертит его в руках.
Ха. Я хотела купить такой, но передумала, потому что все же предпочитаю перцовые баллончики. Она возвращает его мне. И да, я практически уверена, что ни баллончики, ни шокеры нельзя проносить на борт самолета.
Знаю. Я должна была раньше об этом подумать, но меня постоянно что-то отвлекало, поэтому
У тебя сейчас столько забот. Можно что-то и забыть, это нормально, не переживай.
Ну, дело не только в этом. Я прислоняюсь к раковине и провожу пальцами по угловатым краям электрошокера. Эта штука, она спасла мне жизнь. Типа, в буквальном смысле спасла мне жизнь.
Стафани выпучивает на меня глаза.
Ого.
Да. Я была на свидании, и парень попытался эм. Я слишком много рассказываю. Мне стоит остановиться.
О боже. Мне так жаль. В ее глазах застывает ужас.
Все в порядке. Ничего не произошло. Мне просто мне удалось сбежать. Мои мысли невольно возвращаются к худшей ночи в моей жизни. Я спаслась лишь потому, что ударила нападавшего электрошокером, а позже он умер но уже по другой причине.
Тем не менее. Пройти через такое это просто ужасно. Я сама однажды была в подобной ситуации. Еще в колледже пошла на вечеринку и да, все немного вышло из-под контроля. К счастью, у моего двоюродного брата был с собой дезодорант. Знаешь, он действует почти так же эффективно, как перцовый баллончик, особенно если попасть им прямо в глаза.
Вау, повезло, что твой брат был там.
Улыбка исчезает с лица Стафани.
Да. Мы были очень близки. Он был моего возраста.
Был? Мне мне так жаль.
Все в порядке. Как бы то ни было, с тех пор я не выхожу из дома без своего перцового баллончика. Ну, вот только сегодня не взяла. Представляешь, в Англии нельзя использовать баллончики, это незаконно. Но я положила с собой в багаж флакон от духов, наполненный спиртом и кайенским перцем. Вот что я тебе скажу: когда приедем в Англию, первым делом купим пустой баллончик с распылителем, и я отолью тебе половину.
О нет, я не смогу принять твой самодельный перцовый баллончик.
Стаф смеется.
Еще как сможешь. Мне все равно будет много целого флакона. А ты что думала? Я собираюсь запшикать все мужское население Англии? Если говорить серьезно, то думаю, что не сделаю ни единого пшика из этого баллончика, и потом эта жидкость все равно потеряет свою силу, и мне придется его выбросить.
Ладно, неохотно соглашаюсь я. Спасибо. Мне уже лучше.
Ха. Мне правда лучше. Кто бы мог подумать? Я крепко сжимаю ее руку.
Я так рада, что мы друзья. Это так странно, фактически мы знакомы всего пять месяцев, но такое ощущение, будто целую вечность.
Я тоже рада, отвечает Стафани. А теперь давай сдадим твой электрошокер, пока сотрудники управления транспортной безопасности сами его не нашли и не арестовали тебя.
4
Нейтан успевает приехать всего за десять минут до окончания посадки. Он запыхавшийся, со взъерошенными волосами, но все равно выглядит великолепно.
Айя, наконец-то ты приехал, ворчит ма, похлопывая его по плечу с явной любовью. Самолет почти улетел без тебя. Мы сказали им, что должны дождаться жениха, но они сказали, что не могут ждать.
Это правда. Моя мама и тети, стоя у выхода на посадку, в течение последних тридцати минут по очереди сообщали представителям авиакомпании, что они, возможно, не смогут начать посадку пассажиров, потому что Нейтан еще не приехал. Неудивительно, что они оказались не такими понимающими, как ожидала моя семья.
Да, теперь мы пойдем скажем им, что они должны поторопиться и начать посадку, мы все здесь, так что невежливо заставлять пассажиров ждать, говорит старшая тетя. Она направляется к сотрудникам авиакомпании, и те заметно отступают назад, когда видят, что она идет к ним. Бедняжки. Я их не виню.
Я улыбаюсь Нейтану.
Я рада, что ты успел.
Прости, что так долго. Встреча длилась целую вечность. Правление несколько обеспокоено моим отъездом на неделю. Он слегка приобнимает меня. Ну, вам хоть понравилась лаундж-зона?
Ах да, лаундж-зона. Это первый раз, когда кто-либо из членов моей семьи, включая меня, получил возможность полететь первым классом. Стаф и ее семья летят экономом, и я изначально думала, что до посадки мы останемся с ними в обычном зале ожидания, ну, может, парочку сэндвичей только захватим, но Стаф практически запихнула меня в лаундж-зону первого класса и сказала, чтобы я наслаждалась привилегиями. Я не знала, как выглядят лаундж-зоны в аэропортах, но всегда думала, что это унылые маленькие залы ожидания. Но когда мы вошли туда, моя мать и тети пришли в неописуемый восторг, и я их прекрасно понимала.
Нашему взору открылся каскадный водопад, который заглушал обычные шумы аэропорта, а за небольшой перегородкой нас ожидали огромный бар с напитками и просто громаднейший наверное, больше, чем моя жизнь, шведский стол, уставленный тигровыми креветками и икрой. Ма и тетушки завопили и бросились прямиком к креветкам, а я отправилась искать для нас столик. Потом были душевые. Опять же, никогда не думала, что когда-нибудь захочу принять душ в аэропорту, но эти душевые были просто прекрасны: блестящий мрамор, насадки для душа с эффектом тропического дождя и большие мягкие полотенца.
Четвертая тетя выпила слишком много вина, шепчу я Нейтану, указывая на четвертую тетю, которая спит в одном из кресел с открытым ртом. Как обычно, на нее пялятся люди, правда, не знаю, делают они это из-за ее храпа или из-за ее сегодняшнего наряда: на ней блестящее изумрудного цвета платье, неоново-оранжевый шарф и солнцезащитные очки в тон платью.
С явным облегчением представительница авиакомпании у выхода берет микрофон и объявляет:
Начинается посадка на рейс 382, направляющийся в Лондон, аэропорт Хитроу. Первыми на посадку приглашаются пассажиры первого и бизнес-класса. Не успевает она договорить, как старшая тетя и ма уже начинают пробиваться вперед чуть ли не напролом.
Вторая тетя тыкает четвертой в голову и, когда реакции не следует, начинает грубо трясти ее, крича:
Эй, си мэй, просыпайся! Мы уже идем на посадку!
Я бросаю на Стафани взгляд сожаления. Она и ее семья, должно быть, думают, что мы пещерные люди, но они в тот момент заняты тем, что разбираются с многочисленной ручной кладью, паспортами и кучей закусок и напитков, которые они купили до зоны досмотра. Что ж, по крайней мере, они не видят всего этого шоу.