В тот день бабка Дарья впервые побила Натку. Взяла пластмассовую ярко-синюю хлопушку, купленную недавно в хозмаге, чтобы выбивать половики, и отходила девчонку как попало, до красных рубцов по всему телу, повторяющих узор самой хлопушки.
Натка молча сносила побои, только закрывала руками лицо, ни звука не слетело с ее крепко сжатых губ, и бабку это сердило еще больше удары становились все чаще и размашистее
Когда Дарья сама очнулась и опустила руку, тяжело дыша, Натка отняла руки от лица и так глянула на бабку, что у той кровь ринулась в лицо жаркой рекой. Не было в Наткином взгляде ни злости, ни гнева, была только такая укоризна и любовь, что дрогнула каменное бабкино сердце.
Нет, не настолько, чтобы приласкать внучку, прощения попросить, а лишь настолько, чтобы повесить на гвоздь в сенях эту проклятую хлопушку. Хлопнув со всей силы дверью, Дарья ушла в хлев, якобы по делу, а сама прислонилась к низкой дверке, привалилась спиной и закрыла глаза, пытаясь успокоить рвавшееся наружу сердце. Голубка вопросительно смотрела на хозяйку умными и добрыми глазами, будто понимая, что той сейчас нелегко, и Дарья обхватила кормилицу руками, обняла и припала к теплой шее только и есть у нее что Голубка, чтобы пожаловаться, а другим слабины своей не показать
Натка же после побоев не проронила ни слезинки. Просто встала и пошла к умывальнику умыть разгоряченное лицо. И на бабушку она не сердилась, ей было все равно, не было внутри ничего только чернильно-черная пустота.
Умывшись, отправилась Натка в свой закуток и, обернувшись в зеленое покрывало, отвернулась к стене. Пустыми глазами смотрела она на покрывающий стену старенький ковер с лебедями, на камыш по краям чуть потершегося и потускневшего от времени пруда
Дарья вернулась в дом поздно. Заглянув к Натке, она хотела бы позвать ее поужинать, но поняла, что внучка спит и не стала ее будить. Невыносимо было ей посмотреть сейчас еще раз в лицо внучки, побитой ее тяжелой, натруженной деревенской работой рукой
Налив себе в кружку воды, Дарья отрезала краюху хлеба и стала есть, глядя в темноту, разлившуюся за окном. Весенний ветерок доносил до нее звуки гуляющей где-то по улицам молодежи, смех и песни девчат, хохот парней Нет! Не отдаст она Натку, никуда та не поедет, ни в какой городской институт! Не позволит Дарья совершить с внучкой то же, что стряслось когда-то с дочкой Дарья обхватила руками голову, горьким показался ей сейчас хлеб.
Уже стихли все звуки, когда пошла Дарья в кровать. Однако услышав, как мечется и стонет внучка во сне, она опрометью бросилась в маленькую комнатку, отгороженную легкой шторкой.
Натка вся горела и бредила, звала во сне маму, чуть взмахивала рукой, будто от чего-то защищаясь. До утра просидела Дарья у кровати внучки, ни на миг не сомкнула глаз. А поутру позвала соседку и попросила, чтобы та сходила в медпункт и пригласила к ним фельдшера.
Глава 4
Вот, видишь, ты и так здоровьем слаба, какой тебе город? говорила негромко Дарья после того, как фельдшер осмотрел Натку. Занеможешь там, кто станет за тобой ходить? Там ведь учеба трудная не чета нашей школе, где тебя все жалели из-за того, что ты калека с детства Там никто не пожалеет, не поможет!
Бабушка, ты не волнуйся, я сделаю, как ты скажешь. Только дай мне поспать, тяжко мне, прошептала в ответ Натка и отвернулась к стене, закрыв глаза.
Михаил Кузьмич, местный фельдшер, стоял у двери, складывая в свой потертый чемоданчик шприц после укола, который он сделал Натке.
Ты, Дарья Ивановна, вот этот порошок ей давай, я написал сколько раз в день. Завтра снова загляну к вам, укол сделаю, но, если станет девочке хуже зови, хоть днем, хоть ночью. Если лучше не станет, отправим в город.
В город? испуганно всплеснула руками Дарья. Да ничего, отойдет, я ей травок заварю Подстыла может, погода-то еще
Погода?.. Ну да, обманчивая, нахмурился Михаил Кузьмич. Ты мне ответь, что за рубцы у нее на руках? И на теле тоже. Вспухшие от ремня?
Дарья молчала, хотя что уж лицо ее стало пунцовым, и от этого ответ был понятен и без слов. Хлопнула крышка фельдшерского чемодана:
Ты, Дарья, имей ввиду, я за тобой пригляжу, и за девчонкой твоей Еще раз подобное увижу не серчай сообщу куда следует! Чай не в Средние века живем, такими делами заниматься! И не простуда это у Натки твоей, а нервное! Я ей успокоительное выписал, и укрепляющее. Витамины бы ей хорошие. В городе лечение получше было бы Ну, посмотрим, я ей и витамины поколю. Вот и тебе выпишу бумажку купи, в нашей аптеке есть, при медпункте, сама пей как написано. Поняла?
Поняла спасибо тебе, Михаил Кузьмич.
Проводив за калитку фельдшера, Дарья заглянула во внучкину комнатку Натка спокойно спала после укола, и даже чему-то чуть улыбалась во сне.
Как ни ломало-колотило тогда Дарью, а все же совладать с собой она не смогла. Не отпустила она внучку учиться, ни в городской институт, ни в техникум. Получила Натка в школе свой аттестат с пятерками, к нему серебряную медаль, и поехала в сопровождении бабушки в Озерки подавать документы в профессиональное училище, на швею.
Лето пролетело незаметно для Натки, в домашней работе и строгих разговорах бабушки, которая чуть ли не ежедневно рассказывала уставшей Натке, какие все злые и испорченные в этих «институтах и училищах», и что опасно доверять всем, абсолютно каждому. А Натке, у которой после домашних хлопот по большому бабкиному хозяйству слипались глаза, было безразлично, злые там люди или нет. Она думала только о том, что скоро наступит осень, и бабушка наконец-то позовет соседа забивать свиней и птицу, уж тогда и работы станет поменьше.
В последнюю неделю августа Дарья велела внучке собираться. Спозаранку отправились они к остановке автобуса, отъезжавшего в город. Бабушка недовольно пыхтела и всю дорогу до города хмурила брови. Что поделать, как бы ей ни не хотелось, но ехать пришлось Натка выросла из всего, оформилась фигуркой, да и обувь всю сносила до непригодного состояния Купить все в деревенском магазине было невозможно, потому и скрипела теперь бабка. Хочешь не хочешь, а отправлять каждое утро внучку на учебу в Озерки в обносках ей было самой стыдно.
Город Натку поразил до глубины души! Мало того что она в последнее время и так была в предвкушении нового учеба, пусть даже и в Озерках, но это каждодневная дорога туда и обратно, это занятия, а не только уход за домашней скотиной, таскание воды с колонки и прополка грядок в огороде
Бабушка, можно мне книги посмотреть? Вон, смотри, какой большой отдел. Давай зайдем? Натка просящим взглядом смотрела на бабушку.
Ладно, иди! недовольно буркнула бабка Дарья. Я пока отрез себе на юбку погляжу, тоже обносилась вся.
Натка поскорее бросилась смотреть книги, пока та не передумала! Она брала в руки приятно пахнущие типографской краской книги, гладила корешки, читала названия и оглавления. Время остановилось, или просто Натке этого так хотелось, но она поглядывала на вход в отдел скоро бабушка позовет ее, и покупать ей все равно ничего здесь нельзя.
Дарья не то чтобы не любила книги. Она и сама часто читала, но в основном газеты. А «бесполезные книжонки», как называла она то, что иногда приносила домой Натка из библиотеки, она считала глупостью и напрасной тратой времени.
Если б не были казенные сожгла бы! ворчала она, глядя, как увлеченно Натка переворачивает затертые странички. Было бы что полезное как там за коровой ходить правильно, как нетеля раздоить! А это что? Тьфу!
Ну, что ты тут застряла? Нашла что для учебы? Про швейное дело? раздался над ухом увлекшейся Натки строгий бабушкин голос.
Да, нашла, с готовностью ответила внучка и протянула Дарье несколько книг. Можно мне хотя бы две из этих?
Да все бери, раз надо, буркнула в ответ Дарья, которой стало неловко от просящего Наткиного взгляда и от удивленно-осуждающих глаз стоявшей у прилавка продавщицы.
Тот день Натка запомнила навсегда. Она впервые в своей жизни попробовала мороженое в стаканчике, ей купили целых шесть книг, одна из которых была толстым романом Дюма, ей купили столько одежды, сколько не покупали, кажется, за всю ее жизнь. И обувь, и сумку из черного кожзама, но такую красивую
Когда усталая Натка, нагруженная свертками и упаковками, плюхнулась рядом с бабушкой на сиденье старенького автобуса, она подумала, что очень хотела бы учиться в городе Но тут же испугавшись, что бабушка каким-то образом может услышать ее мысли, отогнала все это из головы.
Бабуль, спасибо Что, ноги болят? спросила Натка у морщившейся от боли Дарьи, потому что сама умирала от усталости и боли в спине и ногах. Дома я тебя натру, полегчает. Надо бы тебе к Михаилу Кузьмичу на прием
Да помолчи уж, умная нашлась, проворчала Дарья и отвернулась к окну.
А Натка подумала, что если бы она могла выбирать, то хотела бы стать врачом. И лечить всех, и в первую очередь она вылечила бы бабушкины ноги.
Глава 5
Училась Натка с не меньшим старанием, чем в школе. И неважно, что швеей ей быть не очень хотелось, на учебу это никак не влияло. Она вставала спозаранку, чтобы успеть до автобуса переделать домашние дела, после быстро завтракала и бежала, как могла, на остановку. Там уже собиралась местная молодежь, кто тоже ездил учиться, но Натка старалась всегда стоять немного в стороне от всех. Даже если соседская девочка Иринка догоняла ее по дороге, здоровалась и шла рядом до самой остановки, Натка отвечала лишь коротким приветствием, смущенно прижимала к себе свою сумку с тетрадками и не глядела на спутницу.
Не получалось у нее находить себе друзей, как только кто-то обращался к ней по имени, вроде бы и по-доброму, а душа Наткина уходила в пятки от непонятного страха. Но скоро и она сама, и ее спутники привыкли к тому, что стоит она всегда поодаль и ни с кем не разговаривает, и перестали обращать на это внимание.
Наконец-то пришла зима, долгожданная, снежная и морозная. Дел по хозяйству у Натки поубавилось только Голубка и куры-несушки, но это было делом привычным. Выращенная на убой скотина уже прибрана запасливой Дарьей, кое-что продано, и утром Натка могла поспать чуть подольше. К тому же у нее началась практика в небольшой местной пошивочной, которая открылась совсем недавно в отстроенном колхозом Доме быта.
Теперь у Натки появилось время, чтобы снова бывать в библиотеке, а вечером, возвращаясь из пошивочной, она специально шла медленно, чтобы подышать свежим зимним воздухом, блестевшим в свете яркого небесного серпа.
Наставницей ее по практике была пожилая Людмила Юрьевна, женщина строгая, но добрая. Учила она Натку на совесть, старательно передавая той все премудрости и секреты, прилежная ученица ей нравилась, тем более что схватывала она на лету.
Завтра останешься здесь за старшую, сказала как-то Людмила Юрьевна. Тамара на больничном, у нее дочка приболела, а мне в район надо срочно.
А я как же одна здесь? испуганно спросила Натка. Разве справлюсь?
А что сложного? Если кто с заказом придет примешь. Как ты знаешь. Если забирать что-то вот готовые лежат, с квитанциями. Сиди себе, расшивай пальто, твой заказ в работе.
Натка пришла на работу пораньше, открыла пошивочную и занялась своим делом, втайне надеясь, что ничего неординарного сегодня не произойдет. До самого обеда было тихо, только приходила одна клиентка забрать готовый костюм. Примерив его за шторкой, она осталась довольна, и Натка, выслушав слова благодарности, с облегчением проводила ее до двери.
День уже клонился к вечеру, за окном синели ранние зимние сумерки, и Натка обрадованно думала, что не так уж и страшно оказаться одной в мастерской, она справилась, и скоро этот день закончится
Но внезапно дверь в пошивочную резко отворилась, и в проеме показалась фигура одетого в модную куртку с мехом на капюшоне человека.
Ну, что тут у нас? произнес незнакомец, снимая шапку и глядя на Натку удивленным взглядом. Вот это да! Что за розочка с иголочкой? Наверное, вас зовут Золушка? Я угадал?
Вошедший оказался симпатичным молодым человеком, незнакомым Натке он явно был не местный, да и по одежде это было видно. Он с интересом смотрел на смутившуюся Натку, на ее порозовевшие щеки и не собирался отводить немного нагловатого взгляда:
Здравствуй, хозяюшка! насмешливо бросил незнакомец. Я вообще-то по делу сюда. Мне нужно подшить брюки вот!
Он протянул Натке сверток в бумаге, перемотанный бечевкой.
Здравствуйте. Кое-как справившись со своим смущением, Натка взяла себя в руки. Вам нужно пройти в примерочную и надеть ваши брюки. Я отмечу, сколько подшить. Пройдите вон туда, и позовите меня, когда будете готовы.
Хорошо, понял. Меня, кстати, Андреем зовут. А вас как звать?
Наталья, ответила Натка, снова покраснев под пристальным взглядом парня.
Все, я готов, Наталья, позвал ее клиент из-за шторки примерочной.
И Натка снова краснела под взглядом мужчины, которым он насмешливо сверлил ее, пока она, сидя на корточках, подкалывала брючины до нужной длины.
Завтра к вечеру ваши брюки будут готовы, вот квитанция, говорила Натка, а сама думала о том, чтобы этот парень с насмешливым взглядом поскорее ушел.
Хорошо, спасибо большое! Очень замечательно, что завтра уже будут готовы брюки. А то я приехал сюда на работу. Я новый инженер по электрохозяйству, кстати. В понедельник нужно представиться руководству, и я хотел в новых брюках уже явиться.
Что ж, мы не затягиваем с заказами, всегда стараемся сделать побыстрее, ответила Натка, уже немного досадуя, что же не уходит этот клиент.
Ну, до завтра, Наталья! Очень рад был с вами познакомиться!
До свидания!
Натка с облегчением услышала, как стукнула в конце коридора входная дверь, когда вышел клиент, и отложила в сторону брюки, которые до сих пор держала в руках. Хорошо, что завтра, когда он явится снова за своими брюками, здесь будет уже Людмила Юрьевна, и самой Натке уже не придется с ним разговаривать.
Глава 6
Закончив работу в тот день, Натка прибралась в пошивочной, выключила свою настольную лампу и уже в дверях столкнулась с Прасковьей Никитичной, работающей техслужащей в новом Доме быта.
Наточка, ты что же, задержалась? спросила Прасковья девушку. Или заказов много?
Здравствуйте, Прасковья Никитична. Заказов немало у нас скоро же Новый год. Платья, наряды новогодние себе заказывают, ответила Натка, а я просто прибрала здесь немного, да и заказчик приходил, просил, назавтра чтоб брюки были готовы, вот я и сделала сразу.
А, понятно. Уж не тот ли заказчик, который уж битый час под окнами топчется? В какой кабинет ни зайду убирать его с окна и вижу, от фонаря до угла по тропке ходит, притопывая. Уж не брюки ли свои ждет? Беги уж, труженица! До свидания, усмехнувшись проговорила Прасковья Никитична и принялась мыть пол.
До свидания, Прасковья Никитична, поспешно спрятав лицо в меховой воротник пальто, попрощалась Натка и вышла в коридор.
«Что ему нужно, зачем тут ходить», думала Натка, надевая вязанные шерстяные варежки и поправляя платок на голове. То, что это и есть Андрей, она почему-то и не сомневалась, а может быть, ей просто хотелось, чтобы это был именно он.
Нет, Натке он совсем не понравился такой наглый и самоуверенный Но он смотрел на нее без насмешки, как многие местные ребята и он не знал о том, какой изъян есть у Натки, и потому смотрел на нее как на абсолютно нормальную!