Кирилл, расскажешь о себе? спросила Роксана, едва заметно улыбнувшись.
Эм Я Кирилл, у меня есть восемнадцать лет. Послышались смешки одноклассников, и парень напрягся, но попытался продолжить: Я ученики э-э-э
Расскажи о своих хобби? Что тебе нравится? Что ты любишь?
Волейбол.
У тебя есть братья или сестры? Расскажи о семье.
Моя семья сделать большая. Она имеет пять человек. Парень нервно щелкнул пальцами, слушая перешептывания за спиной и ненавидя Роксану, которая, вместо того чтобы оставить его в покое, продолжает заставлять унижаться.
Кирилл, спасибо за твой рассказ. Видимо, до тугодумки все же дошло, что пора прекращать свои издевательства. Тебе стоит больше внимания уделять языку.
Я хорошо владею языком, куколка. Если захочешь, могу показать, не сдержавшись, ответил парень на французском.
Ему хотелось отмыться от своего позора и поставить ее на место. Пусть даже она ни черта не поймет. Так даже лучше.
Мне это неинтересно, на прекрасном французском отрезала Роксана. Дневник на стол, и выйди вон, паршивец.
Парень вздрогнул от неожиданности, а потом не смог сдержать широкую ухмылку. Самым забавным было то, что никто в классе их не понимал. Медленно приблизившись к ее столу, он положил на него дневник и тихо выдохнул:
Ты еще пожалеешь об этих словах.
Она ничем не выдала своих эмоций и молча оставила замечание в дневнике. Сунув его школьнику в руку, она указала ему на дверь.
Малолетний ублюдок, прошептала она, но Кирилл услышал.
Значит, ему удалось ее задеть. Замечательно.
* * *
Роксана затруднилась бы сказать, кто сильнее ждал окончания урока, она или 10 «Б». Оля говорила, что 10-й еще хуже 11-го, но школьники, видимо, устали, а потому сидели тихо и вели себя прилично. Все, кроме выпендрежника Антона Кропоткина, который весь урок доставал ее своими комментариями и постоянно одергивал других ребят. Рокса в какой-то момент так устала его успокаивать, что почти была готова отправить в легкую эротическую прогулку, но только статус преподавателя сдерживал колкую фразу на кончике языка.
Звонок стал ее спасением. Глубоко выдохнув, она поблагодарила всех за урок и, чувствуя себя выжатой словно лимон, собрала свою сумку. Не дожидаясь Оли, она вышла из школы, жалея, что не может подойти к кучке курящих старшеклассников и стрельнуть сигаретку. К черту позитивный пример и здоровый образ жизни! Гребаные детки, которым место в клетке, а не в школе, вымотали ее так, что стало глубоко пофиг на всякие заморочки из оперы: училка не должна курить.
Должна, еще как, иначе так и до ритуального жертвоприношения недалеко.
Мысленно повесив Кропоткина на черных прутьях ограды, Роксана чуть не налетела на Лу, которая как раз вытаскивала из кармана пачку сигарет.
Нет времени объяснять, пошли в генер.
Рокса не знала, что такого Лусине увидела в ее лице, но она без лишних уговоров последовала за сестрой в соседний двор, который почему-то все школьники называли «генеральским».
Дай сигарету, едва они вошли в арку.
Ты еще и куришь, насмешливо передразнила Лу, протягивая сестре пачку.
Ты просто не понимаешь, как тяжело быть учителем.
Ученикам не легче, фыркнула школьница, глубоко затягиваясь. Ашки довели, да?
Угу.
Они молчали, рассматривая друг друга, чувствуя неловкость и какое-то щемящее чувство.
Лу, переезжай обратно?
Не, покачала головой девчонка. Мне и так нормально.
Она так сильно старалась держаться отстраненно, что Роксана почти убедилась в том, что нужна ей. Она видела это в ее пальцах, теребящих край кожанки, и в том, как она переминалась на своих худеньких ногах. Ей показалось, что, если она протянет руку, то Лу ее примет. И она протянула.
Ты же понимаешь, что нам все равно придется поговорить? Надо решить вопрос с маминой квартирой и оформить опеку или попечительство Ты же не хочешь в детский дом или типа того? Лу, пойдем со мной, прошу.
Рокса, я не могу. Запиши мой номер, ладно? Звони, если что-то будет нужно, но прошу, не лезь в мою жизнь.
В дымчатых глазах стояли слезы, которые медленно сползали вдоль носа вниз, оставляя грязные разводы от подводки. У Роксаны защемило в груди, когда сестра вытерла ладонью глаза так же, как в детстве. Жалостливый взгляд голубых глаз хлестнул как пощечина.
Мне не нужна твоя жалость! Лучше злись на меня! выкрикнула Лу, разворачиваясь и быстрым шагом уходя прочь.
И в кого ты такая упертая? устало выдохнула Рокса, прекрасно зная ответ.
* * *
Лу долго брела по улице, размазывая по лицу слезы. Грусть и злость смешивались в ней, как ее слезы смешивались с тушью, оставляя черные пятна на лице и где-то глубоко в душе. Было очень больно видеть, как Роксана тянет к ней руку, как она пытается построить хлипкий мостик над разверзнувшейся между ними пропастью, пытается все наладить. Она не злилась на нее за это, она бесилась, что не способна простить ее и себя. Не способна взять ее руку и все забыть.
Она знала, что так было нужно, теперь она понимала это. Конечно, Рокса бы забрала ее, как и обещала после окончания школы. Лу знала, что сестре нелегко было уехать, она знала, сколько она работала, как бегала по ученикам, хваталась за все, лишь бы у них все получилось. И она ненавидела ее за это. Она была так нужна ей здесь, рядом. Пары лет редких и коротких встреч хватило, чтобы стать совсем чужими.
Сможет ли Роксана принять ее такой? Простить за те ужасные слова, что она кричала ей в телефон, когда она в очередной раз не приехала. У Лу было много обид на сестру, но она не могла простить ей то, что она ушла из ее жизни. Она все реже писала и звонила, почти не приезжала. И пусть, у нее были причины, она была ей нужна.
Ненавижу тебя, всхлипнула Лу, прикуривая.
Я тоже не особо тебе рад. Девушка вздрогнула, едва не выронив сигарету. Вскинув лицо, она увидела Рому. Карие глаза смотрели с насмешкой, но увидев заплаканное лицо, он замер. Ты в порядке? Было как-то даже удивительно видеть ее такой. Словно и не она врезала ему пару дней назад.
А тебе-то что? грубовато бросила девушка и, пихнув его плечом, прошла мимо. Надо же было ей среди всех немногочисленных жителей этого города встретить именно его.
Он и сам не знал, почему, увидев среди прохожих красно-черную шевелюру, остановил машину и решил подойти. Просто бросил тачку на аварийке и пошел к ней. Наверное, хотел сказать что-то насчет того, как они разошлись. Или, наоборот, именно поэтому. Все-таки не каждый день его отшивали таким необычным способом.
Стой, ты же плачешь, он поймал ее за локоть и крепко сжал, заставив остановиться. Почему-то ему не хотелось отпускать ее в таком состоянии.
И что с того? Она была ниже почти на голову и весила небось как пакет молока, но смотрела на него чуть ли не с угрозой в покрасневших глазах. Красивые губы кривились в усмешке несколько мгновений, а потом она неожиданно спокойно сказала: Слушай, все хорошо, я разберусь.
Ладно, зажигалку только верни, нашелся Рома, продолжая удерживать ее.
Вот, пожалуйста, она уронила зажигалку в его раскрытую ладонь. Теперь все?
Почему ты плачешь? снова спросил он, глядя ей прямо в глаза.
Денег на проезд не хватило, блин!
Так давай подвезу. Он подхватил ее под локоть и потащил в сторону своей машины.
Конечно же, он ей не поверил. А она, к его удивлению, не сопротивлялась и позволила усадить себя на пассажирское сиденье ярко-синей «Мазды». И даже не вздрогнула, когда он закрыл двери изнутри. Назвав адрес, Лу уставилась в окно, всем своим видом демонстрируя, что не собирается с ним общаться.
Решив дать ей успокоиться, он включил радио, чтобы тишина не была такой давящей. Заиграла какая-то нудноватая песня, но ему было пофиг. А девчонка неожиданно попросила сделать громче, все так же прижимаясь лбом к окну.
Тормознув на красный, Рома кинул взгляд в сторону Лу и увидел, как подрагивают ее плечи. Она снова плакала.
Лу. Он впервые позвал ее по имени. Что случилось? Он старался говорить как можно мягче, ожидая, что она снова пошлет его. Но она неожиданно ответила:
Я обидела самого дорогого в своей жизни человека и теперь не знаю, как все исправить, с трудом подавив беззвучные рыдания, ответила девушка. Останови, я выйду.
С парнем поссорилась? Это бы объяснило и ее слезы, и странное поведение в клубе.
Ты думаешь, я бы стала убиваться из-за какого-то там мужика? Серьезно? Сарказм в ее голосе никак не сочетался с красным, опухшим лицом. Рома сильно удивился. Ему казалось, что потолок среднестатистических женских проблем неудачный маникюр или размолвка с парнем. Останови, потребовала она, и парень завернул в ближайший двор, решив, что спорить бесполезно.
Эй. Он все же перехватил ее руку, когда она потянулась, чтобы открыть дверь. Расскажи мне, может, я что-то подскажу?
Почему-то ему было важно успокоить ее. Просто поговорить, ничего больше.
Это вряд ли, но спасибо за предложение, она как-то совсем по-детски стерла с лица слезы, и извини, что ударила тогда. Пока.
Тебе не обязательно быть такой, вдруг сказал парень, опасаясь ее реакции. Но он не мог не сказать этого. Ему хотелось, чтобы она все ему рассказала. Хотелось сделать так, чтобы она перестала плакать.
Я не могу по-другому, в том-то все и дело.
Она вышла из машины и пошла куда-то, не оглядываясь, оставив его в полной растерянности. Он никак не мог понять, что было в голове у этой девчонки. И он почему-то был уверен, что они еще встретятся, все-таки город у них небольшой.
5. Мы друг другу могли постоянно прижигать окончания нервов [9]
Лу сидела в кресле, бездумно черкая в блокноте. Она хотела заняться незаконченным эскизом для тату, но мысли ее были где-то далеко. Она снова и снова вспоминала Рому, который прочно обосновался в ее голове. Ей было ужасно стыдно за то, что она ревела при нем, как девчонка. А от одной мысли об их поцелуях тело наполнялось болезненным возбуждением, не находившим себе выхода. Такие странные, непривычные и неоднозначные эмоции переполняли ее, вытесняя все остальное. Она не понимала, что с ней происходит, но это уже становилось навязчивой идеей. Может, дело вовсе не в Роме, а ей просто нужен секс? Отложив свои почеркушки в сторону, она уставилась на Ника, сидевшего на кровати с гитарой в обнимку и что-то мурлыкающего себе под нос. Он единственный из всей группы, кто не имел никакой другой работы и тратил все свободное время на сочинительство.
Ник. Лу распахнула окно и закурила. Он отложил гитару и тоже потянулся к сигаретам. А ты хоть с кем-нибудь трахаешься? вслух прозвучало гораздо хуже, чем она ожидала, но Ника это не смутило.
Иногда.
Откинувшись на спинку кровати, Ник вытянул ноги на покрывале. Больше всего Лу нравилось, что с ним можно было вот так запросто поговорить о чем угодно. И его ничто не смущало.
С девушками или парнями? Лу задала давно волновавший вопрос.
Кроха, тихо фыркнул парень, то, что я люблю музыку больше, чем девчонок, еще не говорит о том, что я гей.
Мне просто интересно, отправив окурок в окно, она плюхнулась на кровать рядом с ним. И как часто ты
Когда как. А что?
Лу изобразила странный жест руками, не зная, почему спросила его об этом. Наверное, просто стало интересно. Она рассматривала Ника, невольно сравнивая его с Ромой. Он был симпатичным, это факт. Высокий, жилистый, с красивыми пальцами музыканта. Но все равно это было не то. Многие девчонки мечтали оказаться на ее месте. А она смотрела на него и думала о другом парне, с которым виделась всего два раза. В первый раз она вешалась на него, как шлюха, а во второй истерила, как разведенка. Наверное, он считает ее ненормальной. Да и какая на фиг разница, что он думает. В жопу Рому.
Ник, а почему мы никогда не
Ей не нужно было продолжать, он и так ее понял с полуслова.
Не знаю.
Ник продолжал смотреть в потолок, выпуская изо рта колечки дыма. Лу почувствовала его руку на колене. Он как нельзя точно понял ее тонкий намек. Пальцы слегка сжались, а потом заскользили вверх, к краю коротеньких домашних шортов. Ник гладил ее бедро, то чуть-чуть забираясь под ткань, то спускаясь обратно. Докурив, он затушил бычок и потянул Лу к себе, усаживая себе на бедра.
Она не была против. Это же все равно должно рано или поздно случиться, так почему бы не с тем, кого она знает и кому безоговорочно доверяет? Лу первая поцеловала его, проскользнув языком меж приоткрытых губ, прижимаясь к Нику грудью. На нем не было футболки, и она провела пальцами вдоль его ребер вверх к плечам и запуталась пальцами в отросших волосах. Ник улыбнулся сквозь поцелуй. Длинные пальцы огладили бедра девушки, слегка сжали ягодицы и проскользнули под майку, лаская худую спину. Лу расслабилась в его руках, под его почти невесомыми прикосновениями. Почему-то ей совсем не было стыдно или неловко. Ни капельки.
Только ощущение неправильности не оставляло. Она чувствовала, что Ник возбужден, ощущала бедром характерный бугорок на его джинсах, только вот не могла ответить тем же. Ей нравилось, как Ник ее трогал, как целовал. Это было очень приятно и так не похоже на то, что было с Ромой. Было легко и тепло, но не возбуждало. Совсем.
Она замерла.
Малыш, ты не хочешь? выдохнул Ник куда-то в ее шею, когда его пальцы коснулись застежки лифчика.
Не знаю, прошептала Лу, осознавая всю нелепость ситуации. Еще недавно ей хотелось до боли, до дрожи в коленках. Только не с ним.
Значит, нет, нисколько не расстроившись, сказал Ник, выпуская ее из объятий и снова закуривая. Спокойно, словно он с самого начала знал, что она передумает. Что это с тобой такое? лукаво спросил он, убирая с ее лица выпавшую из пучка прядку.
Почему ты так спокоен? вопросом на вопрос сказала Лу, потому что у нее все равно нет ответа.
Ну, это же всего лишь секс, он ничего не значит и ничего не меняет. Если захочешь, мы можем сделать это, а если нет, то я могу продолжить писать.
Вот так просто? Почему тогда столько шумихи вокруг?
Потому что люди дураки, фыркнул музыкант.
А каким был твой первый секс? И все же было очень любопытно. Ей было не с кем поговорить о таком, кроме Аньки, которая сама ничего об этом не знала.
Стремным. Много возни, мало удовольствия. Но потом будет лучше, пообещал брюнет, а потом подтолкнул ее в бок. Раз секс отменился, иди пожарь котлетки, а?
И этот человек загонял мне про романтизм? закатила глаза Лу, покорно направившись на кухню. Котлетки ему подавай, бормотала она себе под нос.
Лу обожала Ника за то, что с ним можно было поговорить обо всем. И он никогда не смеялся. А еще она поняла, что очень хочет встретить Рому еще раз. Возможно, тогда она сможет наконец понять, почему не может перестать вспоминать его дыхание на своих губах.
* * *
Рома задумчиво вертел зажигалку, которая благополучно вернулась к нему пару дней назад. Это была самая обычная зажигалка, вся фишка была в железном чехле. Выглядело стильно, но при этом не нужно было постоянно заправлять, как «Зиппо». Но главное, это был подарок от вредного младшего братца, который он привез из своей первой самостоятельной поездки за границу. Брата Рома любил безмерно, и тем ценнее была эта безделушка, с которой он не расставался вот уже три года.
Прикурив, Рома спрятал ее в карман и кинул взгляд на часы. Брат почему-то задерживался. Парень уже собрался ему звонить, как вдруг увидел пропущенное сообщение. Оказывается, Кирилл несколько минут назад написал ему, что опоздает, потому что у них внеплановая тренировка перед соревнованиями.
Божественно, хмыкнул Рома, набирая мать. Маман, задержимся, у Кирюшки тренировка. Конечно, дождусь, ты что. Все, давай, люблю.