Я Макс! Это мое имя!
Имя? Интересно. А такое имя только у вас, или оно есть у всех? Вы можете вспомнить еще какие-то имена, кроме этого?
Какие-то имена должны были существовать, но Макс не помнил больше ни одного. Ни имени жены, ни дочери, ни других людей. Как звали парней на стройке? На стройке, где у него был сварочный аппарат, он встречал каждый день много людей. Как их звали?
Есть закурить, Доктор, или как там тебя? И мне надо умыться, ваши санитары мне физиономию разбили. Могу я хоть кровь смыть?
Разумеется, можете. Макс, если вы хотите зваться именно так. Но у вас нет никакой крови на лице. И церемония, которую вы назвали «закурить» мне не знакома. Это какое-то новое приветствие? Бытовой ритуал?
Макс снова посмотрел в свое отражение в столешнице. Крови не было. Кровь приходит вместе с дымом, она часть его воспоминаний. Кровь не настоящая, настоящая только комната и город. И желание курить.
Закурить. Сигарета. Бумажная трубка такая, суешь в рот, поджигаешь! Вдыхаешь дым.
Зачем?
Зачем? Что за вопрос тупой, затем, что бы, что бы Потому что Макс замолчал. Зачем ему вдыхать дым горящей бумажной трубки?
Вы не можете ответить, Макс, потому что в ваших словах нет смысла. С самой госпитализации вы проявляете склонность к насилию, бегству от реальности и патологическую привязанность к дыму. Вы уж много раз говорили, что чувствуете запах дыма, и хотите вдыхать его. Просите закурить.
Много раз? Да я тут ни разу не был!
Доктор покачал головой.
Если бы. Что вы помните Макс, на этот раз?
Что он помнит? Макс собрался с мыслями. Его зовут Макс, и раньше он жил в настоящем городе. На него напали, его дом сгорел. Он был ранен, получил травму головы, амнезию. А дальше?
Я приехал сюда? спросил Макс, неуверенно подбирая словам и мысли. Приехал в наш Город, из которого никто не хочет уйти, потому что этот город лучший в мире? Приехал на лечение. Что бы мне здесь помогли.
Очень хорошо, Макс. Очень хорошо. На этот раз, вы все сказали самостоятельно. Мне даже не пришлось вас подталкивать! Обычно это занимает больше времени, а дальше я просто показываю вам один из наших ранних сеансов, когда я объяснял вам, что происходит. Это приходится делать так часто, что я уже просто использую готовую запись.
Доктор выудил пульт из кармана халата. Пульт тихо пискнул, и панель на стене отъехала в сторону, открывая экран в черной (наконец-то!) раме. Эту запись подготовили заранее и держали специально к его визиту.
Экран показал Максу его самого. В этом же месте, в этой же одежде, с тем же с доктором. Доктор рассказывал о городе и его жителях. Здесь не принято говорить «пациенты» здесь принято говорить «граждане», объяснял доктор. Слово «пациент» пробуждает во многих из них ненужные воспоминания. Город не нуждается в названии, поскольку другого такого города нет. Он лучший город на свете, потому что в другом месте его гражданам не выжить. Уединенный город на берегу океана, вдали от людей лучшее место для тех, чей разум болен.
Хватит, хватит, Доктор, я понял. Макс отвернулся от экрана, и Доктор поставил видео на паузу. Я псих? Поэтому я не помню ничего? Ладно, допустим. А почему деревья все одинаковые? Кусты, заборы? Почему здесь нет птиц и насекомых? Весь город как рисунок ребенка! Картинка есть, а деталей нет.
Минуточку! Доктор снова достал пульт, и фигуры на месте задергались в судорогах ускоренной перемотки. Вот здесь, слушайте.
Доктор в комнате смотрел запись вместе с Максом, пока Доктор на экране сыпал терминами вроде «Синдром Корсакова» и «амнестическая дезориентировка». С большим трудом Макс пробился через весь этот научный лепет и уловил суть.
Он потерял память после травмы не сложно догадаться, тут Доктор не сказал ничего нового. Но потерял ее не один раз. Его память ускользает снова и снова, он забывает все, что случилось, забывает себя, забывает, как уже был в этом кабинете. Пройдет пара дней, и он снова решит, что впервые оказался в городе. Его разум подводит. Макс уже не может отличить настоящее событие от вымышленного, свои воспоминания от чужих слов и историй. Много раз он приходил в это кабинет, и много раз жаловался на одинаковый город, на врагов, слежку и отравленную воду. Но город не одинаковый, и в заборе вовсе не двадцать штакетин от угла до калитки. Расстроенный разум и воображение строят внутри его головы стену, через которую он не может пробиться.
Так меня все-таки зовут Макс? спросил Макс.
Да, Макс, вас звали Макс когда-то, пока вы могли это помнить. Но ваш разум заблокировал реальность. Вы постоянно требуете закурить, жалуетесь на запах дыма, на белый цвет. А какого цвета этот стол?
Белый, какой же еще!
Он темно-зеленый. Но вы отказываетесь видеть цвета. Белый цвет это чистота, невинность, это способ укрыться от чувства вины, от боли, от страха. На белом нет черной копоти, и вы можете забыть пожар.
А если я Макс, то почему у меня номер на табличке?
Это не номер. Это код, обозначающий ваш диагноз. Для многих здесь прошлое так ужасно, что наступает деперсонализация, потеря памяти, отказ принимать себя. И мы заменяем имена диагнозами, условными кодами. Хотите воды?
Макс взял бутылку из руки доктора. Боль в голове исчезала. Он здесь, что бы ему могли помочь, исцелить его. Это лучшее место для таких, как он, и отсюда никогда не захочется уйти. Таким как он, безумцам, забывшим собственную фамилию, просто не выжить в другом месте. Он открутил крышку и поднес бутылку с водой к губам. Холодная, свежая вода, только что из холодильника. Как вода у него дома. Отравленная вода, от которой он потерял сознания. Макс уронил бутылку.
Откуда вода? У тебя не было с собой воды, и на столе не было воды!
Разумеется, была, Макс. Бутылка с самого начала стояла на столе. На этом, обратите внимание, темно-зеленом, а вовсе не белом, столе. Ваш разум снова отказывается видеть реальность, подменяет ее иллюзией.
Да в жопу твою реальность! Макс вскочил. Здесь не было воды!
ПУ-22, сохраняй спокойствие и не нарушай установленный порядок! прикрикнул Доктор.
Эти слова Макс уже слышал их произносил радиодруг в кафе. Тот же текст, тот же тон. И тот же голос. Вот где Макс слышал голос Доктора! Все это время Доктор следил за ним, наблюдал, давал приказания. Он подготовил бутылку отравленной воды, что бы снова опоить его. Подослал ту девку к нему домой. Подготовил поддельную запись прошлых сеансов. Свернуть шею врачу будет не сложно. Но что дальше? Армия санитаров ждет снаружи, они не выпустит его.
Тут не было воды! Это все вранье! Все ненастоящее!
Да, Макс, тут вы отчасти правы. Это не все настоящее это смесь реального мира и вашего воображения. Вы играете с собой, ваш разум строит стены внутри вашего разума, что бы отгородиться от реальности. Только ваш разум не выпускает вас на волю.
Ты меня не выпускаешь! Ты хренов радиодруг! Я хочу уйти, ясно?
Так уходите. Никто не хочет уходить, но никто и не обязан оставаться.
Макс метнулся к двери, он тряс ее и дергал ручку, но дверь не поддавалась
Открой! закричал он.
Дверь не заперта. Я уже говорил, что стены, в которых вы заперты, не снаружи, а внутри, в вашей голове. В городе двери вообще не запираются.
Макс остановился. Он дергал дверь, и она не открывалась, но что если Он толкнул дверь. Совсем легонько, и она открылась наружу. Макс кинулся бежать, а Доктор вздохнул и снова нажал кнопку пульта. Панель закрылась. Они никогда не хотят признавать реальность!
***
Два человека разглядывают мониторы. Наблюдатели изменились, но не изменились их работа. На одном из экранов фигурка человека идет по городу, расталкивая прихожих. Наблюдатель диктует в микрофон:
Объект ПУ-22 находится в стадии отрицания, не проявляет готовности сотрудничать. Отказывается признать себя частью коллектива и принять необходимость следования нормам общественного порядка.
Глава 5
Макс шел в единственное безопасное место, которые уже знал к океану. Нельзя уйти по воде, и он все еще не вспомнил, кто такой Иисус, но на пляже хотя бы не было людей. Быть одному сейчас безопаснее. И для него, и для других. Город изменился, пока он тратил время на разговоры с доктором. Вечно синее небо впервые заволокло тучами. Запели птицы, воробей тащил куда-то травинку. В асфальте появились трещины.
Переделали город? спросил Макс небо. Слышите меня, да? Исправили все ошибки, что бы я поверил, что мне все показалось, что все настоящее? Что мои иллюзии рассеялись после волшебного похода к врачу?
Воздух все еще ничем не пах. Все еще не видно ни единой мошки в воздухе. Доктор не смог быстро переделать все. От этой мысли опять раскалывалась голова, но Макс держался за нее. Доктор не может все изменить быстро, не может обмануть его! Так чувствует себя человек, который висит на краю обрыва, и молится, что бы пальцы ни разжались. Стоит признать реальность Города, согласиться с Доктором, и он рухнет вниз, станет еще одним гражданином, еще одной марионеткой.
Это не настоящий город! Макс повторял это себе, как мантру. Не настоящий Город, и не настоящие люди. Его пытаются убедить, что он псих с диагнозом, обозначенным как ПУ-22. Он сорвал бейдж и отшвырнул его в сторону.
Доктор складно рассказывает свои истории. Но вот только поддельная жена Макса даже не слышала о детях и родах. Или делала вид, что не слышала. Дети существуют. Никакое безумие не заставит целый город забыть, что такое «дети», и потерять собственные имена! Если только все они не сговорились против него.
Город полигон для испытаний. Они травят его наркотиками в воде, действуют на мозг каким-то психотропным оружием, стирающим память. Испытывают промывание мозгов, на нем и на других жителях. Вот, кто вокруг него или похитители, которые ставят свои опыты, или люди с промытыми мозгами. Куклы, которые выполняют каждый приказ своих хозяев. Они все враги и заговорщики, и все против него! Весь Город построили только что бы свести с ума его одного.
Солнце успело подняться на самый верх своего пути и пойти вниз, когда Макс выбрался к океану. Вода манила к себе чистая, ничем не отправленная! Кроме соли. Океан соленый пить эту воду нельзя, но и другую воду он пить не станет. Вся городская вода отравлена! Они подсыпают наркотики везде.
Макс зачерпнул воды и умылся. Капли попали на губы. Он облизнулся. Вода пресная! Он зачерпнул горстью кусочек океана, и сделал глоток. Пресная! Как зверь на водопое, он макнул лицо в воду и жадно пил, пока не вспомнил снова, что океан должен быть соленый. Макс вскочил. Это не настоящий океан! Что это за вода тогда? Это еще одна ловушка, что бы отравить его, снова? Желудок вывернулся наизнанку, и вода вернулась в океан.
День без еды и воды не простое испытание. Но он не собирался есть или пить что-то в городе, где целый поддельный океан сделали, только что бы опоить его наркотиками, вернуть домой и ставить опыты. Жажда не убивает быстро. А от воды он сразу потеряет сознание, снова проснется в постели со своей не настоящей женой, и все начнется сначала.
Как же болит голова! Наверняка это побочный эффект опытов, которые над ним ставят. Единственное на что годится вода в Городе это утопиться. Может быть, на это и расчет? Те, кто понял, что все вокруг подделка, выйдут сюда и утопятся. Он сидел на песке, и пытался размышлять.
Мужик, ты чего там сидишь? Корабль ждешь? Макс оглянулся на голос.
Мужик? Не гражданин? Разве тут так принято обращаться?
Да мало ли, что где принято! старик в заляпанной песком одежде презрительно фыркнул. Что они сделают, вызовут санитаров? А я, значит, смотрю мужик сидит, весь из себя в тоске. Видать думает, как бы из Города уплыть!
И как уплыть? Как отсюда сбежать?
Так вокзал же есть.
Вокзал? Макс вскочил на ноги. Тут есть вокзал? Где он?
Мужик! Хорош меня трясти! Макс отпустил старика и отступил в сторону.
Конечно, есть вокзал, на своем месте, где всегда был. Это же не тюрьма, никто тебя не держит. Иди обратно в город, по Первой улице направо, и минут через двадцать будет тебе вокзал. Псих! старик сплюнул на песок, под ноги Макса, и пошел своей дорогой.
Макс вышел к вокзалу, не потратив получаса. Рельсы, билетные кассы на месте все, что должно быть на вокзале. Белый цвет отступал и сдавал позиции, стены и пол стали серыми. Макс не помнил поездов, но помнил, каким должен быть вокзал, и это место казалось нормальнее, чем весь остальной Город. До того момента, когда Макс потребовал билет.
Куда именно, гражданин? спросила девушка в билетной кассе.
Куда угодно! В другой город!
Куда именно, гражданин?
В другой город! Смотри на меня! Слушай внимательно. В. Любой. Другой. Город.
Куда именно, гражданин? Я не могу продать билеты, пока вы не назовете город.
У другого города должно быть название. У людей есть имена и у городов должны быть имена. Другой город, который называется
Пекин! выпалил Макс, и засмеялся. Вот оно имя другого города Пекин! Он вспомнил его, и вспомнил другие.
Амстердам! Лондон, Берлин, Юпитер, Москва, Прага, Испания, Крит, Антарктида, Рим! Макс смеялся и называл имена городов, одно за другим. Он помнил города. Он помнил имена людей.
Джек! Жак! Париж! Парагвай! Диего!
Куда именно, гражданин?
В Париж!
Такой станции не существует, гражданин. Назовите реальное место.
Дай любой билет! И не беси меня.
Вы нарушаете порядок, гражданин! девушка опустила шторку на окне кассы и пропала из виду.
Эй! Дупло открой! Макс постучал, и не получил ответа. Он ударил в окно, но не разбил его, и оставил на стекле немного крови из сбитых костяшек.
Боль снова проснулась в голове, когда он вышел из здания кассы. Вокзал показался нормальным, на первый взгляд. Но если это настоящий вокзал, то почему не видно поездов? И где пассажиры с чемоданами, которые опаздывают, бегут по перрону и вопят: «Давай скорее, поезд отходит!»? А кстати, где сам перрон? И расписание поездов. И хоть что-то, кроме кассы и полоски железнодорожных путей!
Макс прошел вдоль рельс и уперся в надежно запертые ворота депо. Прошел в другую сторону. Рельсы вывели его в туннель, и скользнули под мощное ограждение с табличкой «Проезд только для железнодорожного транспорта». Ограждение целиком прикрывало туннель, слишком высокое, что бы перелезть. Макс загляну в щелку под ним рельсы исчезали в темноте, вот и все
Девушка из билетной кассы пришла в тоннель вслед за ним:
Куда именно, гражданин?
Следила за мной, сука? спросил Макс.
Вам требуется помощь Доктора, гражданин?
Да пошла ты со своей помощью, знаешь куда? ответил Макс, и девушка заулыбалась, нащупав знакомую нить для разговора
Куда именно, гражданин? Назовите точно место.
Макс назвал место, очень точно, но и туда билетов не нашлось.
Рельсы просто еще одна подделка. Они построили это место и приняли меры, что бы уйти он не мог, но мог почувствовать себя свободным. Тут нет охраны с собаками, не видно вышек и вертолетов, но Макс чувствовал, что уйти ему не дадут. Они перешептываются за его спиной и сговариваются, строят планы, как сломать его. Они все вместе в этом заговоре против него! Весь город нужен только, что бы убедить его в собственном безумии. Все здесь его враги, и люди на улицах, и невидимые наблюдатели, которые наверняка прилипли к мониторам. Пьют кофе, палятся на него и делают пометки! Макс показал небу средний палец.
На это посмотрите!
Они хотят убедить его, что он свободен, что он сам не хочет уходить. Хотят, что бы он решил остаться в городе, потерял волю к жизни, смирился. И тогда они сделают с ним все, что угодно. Вынут душу и заменят ее программой поведения добропорядочного гражданина.
Но тут есть дороги, и эти дороги куда-то ведут. Все началось в автобусе, и садиться в него теперь казалось очень рискованным, но Макс вышел к остановке. Долго ждать не пришлось, автобус появился почти сразу же.