Чело больного омрачилось.
Я не про них, сдавленно произнёс он. Я про Баклужино. Прогнила система
Лицо его уже не принадлежало этому миру.
Внезапно вскинулся, нашарил одежду.
Да куда ты? Лежи
Но удержать порченого не удалось.
Пошли! приказал Глеб, лихорадочно облачаясь в джинсы и куртку. Там митинг на площади
Явно был не в себе человек. Впрочем, бывают моменты, когда в хвором пробуждаются собачьи инстинкты, и лучше ему в этом случае не перечить: сам себе травку найдёт
Учитель и ученик выбрались на улицу. С небес, по обыкновению, сыпалось чёрт знает что. Такое чувство, будто астральная живность, обитающая в облаках, окончательно отбилась в эту зиму от рук и вместо того, чтобы, как подобает, терпеливо собирать из ледяных иголочек сложные узорчатые снежинки, валяла в морозные дни какую-то труху, а в оттепель бесформенные хлопья.
Чутьё не обмануло Глеба: действительно, на главной площади Баклужино опять возвышалась фанерная трибуна и толпился заснеженный люд. Лаяли динамики. Общественно-политическому движению «Колдуны за демократию» грозил раскол: белые маги никак не могли ужиться с чёрными, а это означало, что на выборах, скорее всего, победят православные коммунисты-выкресты со своим Никодимом Людским.
Неприязнь старого колдуна Ефрема Нехорошева ко всяческим митингам была общеизвестна, поэтому появление его на площади в сопровождении ученика вызвало в народе сильнейшую оторопь, позволившую обоим беспрепятственно добраться до трибуны.
Вы куда, молодой человек? окликнул Портнягина один из организаторов, правый рукав которого охватывала чёрная повязка с белыми изображениями ступы и помела, но взглянул в глаза и дорогу заступить не посмел.
По шаткой лесенке Глеб поднялся к микрофону.
Заснеженная толпа зароптала (очевидно, ждали другого оратора) и вдруг растерянно смолкла. Даже те, кто не имел никакого отношения к чародейству, почуяли нутром незримую связь, некий энергетический канал, соединяющий их с бледным плечистым юношей, столь внезапно выросшим на трибуне.
Колдуны обеих ориентаций, чёрной и белой (они стояли поближе к помосту), прекрасно видя, что происходит, соболезнующе переглядывались. С такой бедой, как у этого парнишки, в леса бежать надо, подальше от народа, а он, самоубийца, на трибуну выперся! Вон какая орава за полчаса умертвят. Да, не везёт с учениками Ефрему Нехорошеву Сейчас ведь говорить начнёт!
И он заговорил. Негромко, через силу. О чём? Этого потом не сумел бы вспомнить никто, даже сам Глеб. Казалось, кто-то нашёптывал ему нужные слова. Да, собственно, так оно и было: прана молодого чародея уходила в массы, а навстречу ей по многочисленным капиллярам, сливающимся затем в упругую бьющуюся жилу, поднимались тонкие субстанции народной стихии. Проще говоря, надежды и чаяния.
Толпа плотнее прихлынула к помосту, с замиранием ощущая приближение чего-то неслыханного, небывалого.
И вот оно! Свершилось! Это почувствовал каждый, а кто не почувствовал, тому достаточно было взглянуть на очумелые физии колдунов. Невероятно: повинуясь единому порыву толпы, «пиявка» погнала прану вспять. Народная сила добровольно! вливалась теперь толчками в сердце молодого кудесника, а навстречу ей, в людскую гущу, двинулись надежды и чаяния самого Глеба.
Он выпрямился, с лица его исчезла болезненная бледность, голос окреп, загремел.
Забыли? вопрошал он, срывая и отбрасывая ненужных уже барабашек. Забыли про массовые заморы астральной фауны при большевиках? Про борьбу с вредными суевериями забыли? Ничего! Никодим Людской вам живо напомнит!..
Толпа заворожённо внимала. Неизвестно, скрывался ли в ней тот, кто втихомолку подстроил пакость Портнягину, однако можно представить, как бы он клял себя за то, что опрометчиво «закоротил» жертву не на ту стихию! Хотя Был, помнится, и случай с Микулой Селяниновичем, «законтаченным» врагами на мать сыру землю, которая не только не выпила силушку из полюбившегося ей богатыря напротив, своей поделилась
* * *
До дому учитель и ученик добирались молча. Портнягина переполняли чувства. Казалось, врой столб поглубже взялся бы за него да землю перевернул. Ефрем был просто задумчив. Так и шли. Только раз, когда мерзкая погода пальнула им в лица какой-то стеклянной крошкой, Глеб поднял глаза к мутному небу.
Не надоело? осведомился он сквозь зубы.
Снег перестал. А вскоре пошёл снова, но уже иной кружавчатый, правильный. Не посмел, значит, противиться воле народной. Остановившись, старый колдун поймал на ладонь снежинку и долго смотрел на неё, растроганно вздёрнув брови.
Знаешь что, Глебушка? молвил он с затаённой грустью. А ведь кончилось твоё ученичество. Самому учить впору
2003
Штрихи к портрету кудесника
Тридцать три головы молодецкие
Попробуй меня, Фроим, ответил Беня, и перестанем размазывать белую кашу по чистому столу.
Исаак Бабель
Как и подобает истому интеллигенту, во дни безденежья Аркадий Залуженцев принимался угрюмо размышлять об ограблении банка. Примерно с тем же успехом какой-нибудь матёрый взломщик, оказавшись на мели, мог задуматься вдруг: а не защитить ли ему диссертацию?
Кстати сказать, диссертацию Аркадий так и не защитил. Тема подвела: «Алиментарный маразм в сказочном дискурсе: креативный фактор становления национального архетипа». Собственно, само-то исследование образа Иванушки-дурачка в свете детского недоедания никого не смутило, однако в название темы вкрались ненароком несколько общеупотребительных слов, что в глазах учёной комиссии граничило с разглашением военно-промышленных секретов.
Над парковой скамьёй пошевеливалась листва. За витиеватой чугунной оградкой белели пузатенькие колонны учреждения, на взлом которого мысленно замахивался Аркадий Залуженцев. Вернее, уже и не замахивался
Придя сюда, он совершил ошибку. Он убил мечту. Как было славно, давши волю воображению, расправляться в домашних условиях с архетипами сейфов и как надменно, неприступно смотрела сквозь вычурные завитки чугунного литья твердыня банка в натуре! Затосковавшему Аркадию мигом вспомнилось, что ремеслом грабителя он, ясное дело, не владеет: духом робок, телом саранча сушёная.
Во всём, конечно, виноваты были родители, по старинке, а может, по скупости подарившие дошколёнку Аркашику взамен компьютера набор кубиков с буквами и оставившие малыша наедине с запылённой дедовской библиотекой. Видно, не попалось им ни разу на глаза предостережение Лескова, позже повторённое Честертоном, что самостоятельное чтение занятие опасное. Оба классика, правда, говорили исключительно о Библии, но сказанное ими вполне приложимо и к любой другой книге. Действительно, без объяснений наставника постоянно рискуешь понять всё так, как написано.
Низкий поклон тем, кто приводит нас к единомыслию, то есть к одной мысли на всех, но за каждым, сами знаете, не уследишь. На секунду представьте, зажмурясь, в каком удручающем виде оттиснется наше славное прошлое в головёнке малолетнего читателя, которого забыли предупредить о том, что «Война и мир» патриотическое произведение, а Наташа Ростова положительная героиня!
Хорошо ещё, подобные особи в большинстве своём отягощены моралью и легко становятся жертвой общества, а не наоборот. От дурной привычки докапываться до сути прочитанного мозг их сморщился, пошёл извилинами. А ведь был как яблочко наливное
Мимо скамейки проколыхалась дама с нашлёпкой тренажёра на правом виске. Вот вам прямо противоположный пример! Последнее слово техники: гоняет импульс по обоим полушариям, избавляя от необходимости думать самому. Этакий оздоровительный массаж, чтобы клетки не отмирали. Удобная штука, а по нашим временам просто необходимая, учитывая возросшую мощь динамиков, в результате чего каждый сплошь и рядом испытывает примерно ту же нагрузку на череп, что и профессиональный боксёр в бою за титул. Какие уж тут, к чёрту, мысли!
«Зря я здесь расселся, тревожно подумалось Аркадию. У них же там, перед банком, наверное, и камеры слежения есть»
Снаружи только две, негромко сообщили поблизости.
Там, где прочие вздрагивают, Залуженцев обмирал. Обмер он и теперь. Потом дерзнул скосить глаз и увидел, что на дальнем конце скамьи сидит и тоже искоса поглядывает на него коротко стриженный юноша крепкого сложения. Должно быть, подсел, когда Аркадий смотрел вослед даме с нашлёпкой.
Вы, простите о чём?.. с запинкой осведомился захваченный врасплох злоумышленник.
Ну очи чёрные пояснил неожиданный сосед. Их там две штуки на входе. Но они только за тротуаром следят
После этих поистине убийственных слов Аркадий был уже не властен над собственным лицом. Субъектов с подобным выражением надлежит немедленно брать в наручники. Что собеседник каким-то образом проник в его мысли, Залуженцева скорее ужаснуло, чем удивило: молодой человек наверняка имел отношение к органам, а от них, как известно, всего можно ждать. Подобно многим культурным людям Аркадий с негодованием отвергал бытовые суеверия, но в инфернальную сущность спецслужб верил истово и безоглядно.
Но вы же не подумали, надеюсь с нервным смехом проговорил уличённый, что я всерьёз собрался
Юноша встал, однако для того лишь, чтобы подсесть поближе.
«Воздух» кончился? участливо спросил он вполголоса.
Воздух и впрямь кончался, накатывало удушье. Аркадий был уверен, что сейчас из-за тёмно-зелёных плотных шпалер по обе стороны аллеи поднимутся ещё несколько рослых парней с такими же выдающимися подбородками и начнётся задержание
А на пару дельце слепить? еле расслышал он следующий интимно заданный вопрос.
Ответил не сразу. Со стороны могло показаться даже, что Аркадий Залуженцев всерьёз обдумывает внезапное предложение. На самом деле услышанное только ещё укладывалось в сознании.
Уложилось.
Нет торопливо произнёс Аркадий. Я э-э я волк-одиночка, я И потом, знаете, соврал он, банки не моя специальность
Или не соврал? Пожалуй, что не соврал В любом случае был чертовски польщён. За равного приняли.
Юноша посмотрел на него с изумлением.
Слышь! одёрнул он. Волк-одиночка! Пробки перегорели?.. Обиделся, помолчал. Короче, так Тайничок один вскрыть надо за городом.
Чей тайничок? заискивающе спросил пристыжённый отповедью Залуженцев.
Да хрен его знает чей Ничей пока.
Что-нибудь ценное?
Не-ет Так, чепуха. На статью не тянет
Кажется, Аркадия сманивали в чёрные археологи. Кстати, кладоискательство было во дни безденежья вторым его бзиком. Как-то раз он даже пробовал овладеть начатками лозоходства, предпочитая, правда, более наукообразный термин биолокация. Добром это, ясное дело, не кончилось: согласно самоучителю следовало предварительно прогреть Муладхару-чакру путём ритмичного втягивания в себя ануса. Ну и перестарался от волнения пришлось потом к проктологу идти
А в одиночку никак?
В одиночку никак. Напарник нужен. Даю сто баксов.
А в чём, простите, будет заключаться
Копать.
Много? деловито уточнил Аркадий.
Аршин. Там уже раз десять копали
Мм усомнился вербуемый. Копать копали, а до тайника не добрались?
Меня не было, сухо пояснил странный юноша.
Простите спохватился Аркадий. А с кем я вообще говорю? Вы сами по себе или на кого-то работаете?
Собеседник поглядел многозначительно и таинственно. А может, просто выбирал, на который вопрос ответить.
На одного колдуна, с достоинством изронил он.
Оторопелое молчание длилось секунды две.
Э-э В смысле на экстрасенса?
Можно и так
Ну вот и прояснилась чертовщина с чтением мыслей! Аркадий Залуженцев перевёл дух. Честно сказать, колдунов, гадалок и прочих там нигромантов он не жаловал, подозревая в них откровенных мошенников, хотя под напором общественного мнения и признавал с неохотой, что встречаются иногда среди этой публики подлинные самородки.
И-и давно вы на него
Недавно.
Тогда ещё один вопрос, решительно сказал Аркадий. Землекоп я, сами видите неопытный Тем не менее обратились вы именно ко мне. Просто к первому встречному или
Юноша усмехнулся.
Или, ласково молвил он. К кому попало я бы не обратился
* * *
Так уж складывалась у Глеба Портнягина жизнь, что древнее искусство врать без вранья он волей-неволей освоил ещё в отрочестве. На первый взгляд ничего мудрёного. Основное правило: отвечай честно и прямо, но только о чём спросили, ни слова сверх того не прибавляя. И собеседник неминуемо начнёт обманывать сам себя своими же вопросами.
Высший пилотаж подобной диалектики приведён, конечно, в третьей главе Книги Бытия, где искуситель лжёт с помощью истины, а Творец изрекает истину в виде лжи.
Назвавшись представителем колдуна, Глеб Портнягин опять-таки не погрешил против правды ни на йоту. Действительно, сегодня утром он ходил проситься в ученики к самому Ефрему Нехорошеву и пережил при этом лёгкое потрясение, когда, достигши промежуточной площадки между четвёртым и пятым этажами, увидел, как из двери нужной ему квартиры выносят вперёд ногами кого-то завёрнутого в дерюжку.
«Опоздал», просквозила горестная мысль.
Впрочем, на похоронную команду выносившие не очень-то и походили: кто в лабораторном халате, кто в костюме и при галстуке. Физии у всех, следует заметить, были малость ошарашенные. Потом дерюжка нечаянно оползла и глазам содрогнувшегося Глеба явились стальные хромированные ступни. Из квартиры кудесника вытаскивали всамделишного робота. Ну надо же!
Отступив к стене, Портнягин пропустил скорбную процессию. Затем взбежал по лестнице, постучал в незапертую дверь и, не дождавшись отзыва, рискнул войти. Старый колдун Ефрем Нехорошев в халате и шлёпанцах сутулился у стола на табурете.
Вот химики-то, прости господи! посетовал он в сердцах, нисколько не удивившись появлению малознакомого юноши.
А что такое? не понял тот.
Умудрились: три закона роботехники выдумали, сокрушённо покачивая кудлатой головой, известил престарелый чародей. И главное, сами же теперь удивляются, почему не работает
Три закона чего?
Да я бы их уже за один первый закон всех поувольнял, четырёхглазых! распаляясь, продолжал кудесник. Вот послушай: оказывается, робот не имеет права своим действием или бездействием причинить вред человеку! А теперь прикинь: выходит робот на площадь, а там спецназовцы несанкционированный митинг дубинками разгоняют. Да у него сразу все мозги спекутся, у робота
Н-ну запросто, моргнув, согласился Глеб.
А второй закон того хлеще: робот обязан выполнять приказы человека, если они (ты слушай, слушай!) не противоречат первому закону А? Ни хрена себе? Да как же она будет работать, железяка ваша, если каждый приказ либо во вред себе, либо ближнему своему!
А скажем, яму выкопать? не удержавшись, поддел чародея Портнягин.
Кому? угрюмо уточнил тот.
Глеб посмотрел на него с уважением:
А третий закон?
Ну, третий ладно, третий куда ни шло вынужден был признать колдун. Робот должен заботиться о собственной безопасности. Но опять же! Через первые-то два не перепрыгнешь Они б ещё в гранатомёт эти свои законы встроили!
И что ты им посоветовал? не упустив случая перейти на «ты», полюбопытствовал Портнягин.
А ну-ка, марш под койку! сурово насупив кудлатые брови, повелел хозяин кому-то незримому, ползком подбирающемуся к пришельцу. Я т-тебе!.. Выждал, пока невидимка вернётся под кровать, и снова покосился на Глеба. А что тут советовать? Как мы законы соблюдаем так и роботы пускай А иначе Спохватился, нахмурился. Погоди! Ты кто?
Вот пришёл как мог объяснил Портнягин.
И чего надо? Отворожить, приворожить?
То ли с похмелья был колдун, то ли всегда такой.