Белый парус, чёрный ветер
Екатерина Соловьева
© Екатерина Соловьева, 2023
ISBN 978-5-0060-0500-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Цикл «Тайны волшебных вещей» состоит из трёх повестей: «Белый парус, чёрный ветер», «Быня» и «Тайна старого дома». Цикл о детях, которые сталкиваются с недетскими проблемами, и тогда на помощь приходит волшебство.
Глава 1
Иди давай домой, нечего тут всех заражать. Год только начался, мне тут только эпидемии не хватало.
А контрольная? сипло спросила Вера.
Потом после уроков напишешь. Всё! Иди лечись!
Инесса Паллна была непререкаема. Она сурово глянула, сложила массивные руки на большой груди с янтарным ожерельем и закрыла дверь в класс. Звонок уже прозвенел, и было слышно, как грохают по партам учебниками одноклассники.
Вера вздохнула. Писать контрольную под зорким оком математички не хотелось: с алгеброй Вера говорила на разных языках. Да и материал опять пропустишь и ничего потом не поймёшь.
Она пошла домой мимо пустого гардероба с мутным зеркалом, мимо горбатой уборщицы тёти Таси с ведром и мокрой шваброй, мимо крыльца, на котором дымили двое из 11 «в». Заболеть в начале сентября это уметь надо. Горло с утра горело сильно, даже бутерброд съесть не удалось. Но мать заругалась:
Опять ты всё выдумываешь! Тебе лишь бы в школу не ходить! Что сегодня? Контрольная, да? Да ещё и по алгебре? Езжай давай, сегодня как раз новый автобусный маршрут открыли!
Поэтому Вера проглотила обиду больным горлом и пошла в школу, хрустя жёлтыми опавшими листьями. Есть всё равно с таким воспалением невозможно. Были, конечно, и другие причины, по которым в храм знаний идти не хотелось. Марашка Галька Марашкина, опять начнёт цепляться и сдёргивать юбку. Пока биологичка выгоняет всех на перемене из класса, противно-пятнистый Борька Глоб выпотрошит рюкзак в окно, расшвыряет учебники и ручки. Спасибо школьному психологу: она-то объяснила, что Вера во всём этом виновата сама. Комментарии учителей были ещё лучше: «Борька-то в тебя влюбился! А Галька завидует!» Но всё это мелочи по сравнению с Ленкой Усенко. Ещё весной им обеим одноклассники тайно предложили дружбу и покровительство за то, что каждая будет травить другую. Вместо этого они подружились и теперь давали отпор вместе так, что от них быстро отстали. Черноглазая неулыбчивая Ленка, которой хотелось мысленно пририсовать кошачьи усы и ушки, всегда выслушивала молча и подкармливала клубничными карамельками. Лучше подруги у Веры никогда не было. В июне они как раз организовали «Орден стрелков» по защите тех, кто слабее. Выходили в рейды, тренировались в меткости на пустыре, рядом со старыми деревянными бараками. Тем и обидно было видеть, как в начале августа Ленка ни с того, ни с сего перестала Веру узнавать. Кривила нос при любом упоминании об «Ордене», любимые карамельки разлюбила и стала как Марашка и остальные издеваться над безобидными одноклассниками. Как какая-то злая кукла. Вера пыталась понять и вернуть её целый месяц. Дурацкой влюблённости у Ленки точно не было, родители обижать не начали. Просто был друг, а теперь нет его
А мама мама, конечно, злилась ещё и на то, что нашла-таки рогатку. Конечно, не поверила, что птиц дочь не отстреливает. А на что ещё нужны рогатки? Только правду скажешь всё равно не поверит. Прятать надо было лучше: не в нижнем ящике среди одежды, а в старом серванте под таблетками. Или того лучше прямо в том старом доме на пустыре. А теперь что уж, рогатка в мусоропроводе Стрелок без оружия не Стрелок.
Выйдя из школы, Вера брела вдоль аллеи, усыпанной золотистой листвой. Сентябрь в этом году выдался сухим и тёплым, многие прохожие шли без курток, кто-то попадался совсем в летнем. Вера с завистью смотрела на тех, кто в джинсах: от дешёвой школьной формы всё чесалось, стоило хоть немного вспотеть. В дурацкой юбке не полазить по руинам старой больницы, а на пустыре колготки рвутся на коленках от сидения в засаде. Чего уж теперь ни полазить, ни школы
Полгода назад с улиц убрали все рекламные растяжки, и теперь небо заливало лазурью крыши и горизонт. Ослепительно-синее, оно казалось сказочным морем, по которому белыми барашками бежали облака. Лёгкий ветерок обрывал сонные листья и тащил их жёлтой позёмкой по асфальту. Вера пожалела, что горло превратилось в рану, натёртую солью: запаха листьев теперь не почувствовать. А пахли они, должно быть, вкусным пирогом с мёдом, совсем как в сегодняшнем сне.
Голова вдруг разболелась, стала кружиться. Аллея с липами поплыла перед глазами куда-то влево, и пришлось ухватиться за скамейку. Видимо, всё-таки поднялась температура. Вера побрела к остановке и села на скамейку ждать автобус 15. Мимо грохотали трамваи и легковушки, торопливо шагали прохожие. Прогремело несколько грузовиков на подъезде к новому мосту над Таманкой (всегда хотелось назвать её Атаманкой и запустить по течению маленький кораблик, не бумажный, а такой почти настоящий). Автобуса всё не было.
Наконец он подъехал и загородил собой солнце, наверное, поэтому стало так темно. Дверь с шипением отъехала, приглашая внутрь, и Вера с трудом зашла: слабость накатила такая, что она села и закрыла глаза. А когда открыла, долго разглядывала странный тёмно-фиолетовый салон, дочерна тонированные стёкла, сквозь которые ничего не было видно. Дверь хлопнула, автобус затрясся, словно в агонии и, низко взревев, куда-то рванул. Его зыбкие контуры неприятно подрагивали, напоминая бока голодного хищника, по окнам будто ползли липкие свинцовые потёки.
«Странный автобус, подумала Вера, ну хоть до дома довезёт, пятнадцатый же».
Она вспомнила мамины слова: «Езжай давай, сегодня как раз новый автобусный маршрут открыли!»
Народу было мало, наверняка час пик прошёл, и все давно на работе. Только пара детей, дошкольников. Они показались Вере даже больными: бледные, с чёрными губами и мёртвым, безразличным взглядом. Все они сидели неподвижно и смотрели в одну точку, покачиваясь лишь на редких ухабах.
«Наверное, это из-за цвета салона?»
Но сиденье тоже казалось каким-то странным: не дерматиновым, а кожаным. И вдруг ей почудилось, будто кресло под ней шевельнулось. Вера закрыла глаза и досчитала до десяти. Хотелось под одеяло и уснуть, выпив парацетамол.
Автобус ехал себе, изредка останавливаясь на перекрёстках со светофорами, на пешеходных переходах. На окне, рядом с сиденьем, синел плакат: на нём качалась на волнах шхуна с белоснежными парусами. Подпрыгивая вместе с автобусом на лежачих полицейских, Вера смотрела на корабль и качалась вместе с ним на волнах. Ветер ведь был попутный.
Глава 2
Она проснулась от того, что автобус резко затормозил. Вера подняла голову и протёрла глаза: пассажиров уже не было. Как и слабости, и боли будто выздоровела за пять минут. У выхода она обернулась к водительскому сидению. Оно почему-то тоже пустовало.
«Может, за сигаретами вышел? Или я уснула, и это конечная?»
Она вышла из автобуса и замерла.
Города вокруг больше не было. Над головой клубились сизые облака, а прямо до горизонта в каменной чаше скал плескалось перламутровое море. Под ногами хрустели розовые ракушки, вправленные в белый песок.
Откуда море взялось в центральной части России, было непонятно. Но оно существовало огромное, колышущееся, живое. Пахло солью и йодом. И чайки над ним орали самые настоящие белые, с крыльями треугольником.
Вера вдруг увидела, как к ней по берегу идёт мальчишка. Примерно лет тринадцати. В чёрной джинсовой куртке, чёрных джинсах. Когда он подошёл ближе, стало можно рассмотреть тёмные волосы, чёлку которых трепал ветер. И улыбающиеся голубые глаза. Вера ни у кого ещё таких не видела.
Привет! сказал незнакомец. Ты откуда?
Ну я она замялась. Интересно, а как объяснить, откуда, если непонятно, где ты?
Ладно. Пошли!
Он потянул за руку.
Куда?
К нам. Я тебе всё тут покажу.
А ты кто?
Он засмеялся.
Извини. Мы тут долго одни были. Какое-то время Я Тим. Тимофеем мать зовёт. А ты?
Вера. А где это мы?
Тим почесал затылок.
Ну это тайное место. Мало кто о нём не знает. Кроме тех, кто здесь уже был, конечно.
Привет, позади раздался голос, и Вера обернулась. Ты новенькая?
Белобрысый паренёк в красной кепке с любопытством смотрел на неё. Он казался старше Тима на год или на два.
Ага. Вроде того. Вера.
Это Игорь, Тим кивнул и спросил у него: А Вали нету сегодня?
Игорь покачал головой и почему-то опустил глаза.
Я её звал. Картинка твоя у неё есть. Не пришла.
Тим вздохнул. Он помолчал, а потом обернулся к Вере:
Пойдём, покажу, что я сделал! А то Игорь-то уже видел.
Втроём они обогнули гладкий бок скалы и вышли к бухте, огибающей берег полумесяцем.
Вон, смотри! показал Тим, но Вера и так уже видела.
Она закричала от восторга: на волнах качался корабль. Самый настоящий: с мачтами, на которых ветер надувал белоснежные паруса, а на самой высокой трепетал флажок с эмблемой перекрещенных шпаг.
Это твой?
Мой. «Мечта».
Игорь почему-то засмеялся.
Я его ещё недостроил, виновато сказал Тим. Вот будет белый ветер поплывём куда-нибудь.
Карту я уже нарисовал, важно заявил Игорь и развернул какой-то старый пергамент, весь коричневый и исчерченный кривыми линиями берегов. Вальку надо с собой взять. Она всегда еду приносит. Худая она. Рыжая такая. Вот и кладут ей вечно с собой а ты чего умеешь?
Вера растерялась. От этого разозлилась и выпалила:
Я Стрелок.
А где тогда твой лук? Или пистолет?
Ещё про арбалет спроси! фыркнула Вера. Рогатка у меня была. Мама выбросила.
И в кого ты стреляешь?
В Бутю и Тараканчика она сжала зубы, вспомнив свою тайные точки обстрела на пустыре и на крыше. Они деньги и телефоны у первоклашек отбирают. Бьют.
Понятно, кивнул Игорь. Добро пожаловать на Остров Потерянных Детей, Вера-Робин Гуд.
Какой остров? переспросила Вера.
А что, не видишь разве? Тим сразу погрустнел. Море одно вокруг.
Да нет же, Игорь сказал «Остров Потерянных Детей»! А я не потерялась, я просто домой ехала!
Дай угадаю: на Чёрном Автобусе?
А что в нём такого?
Да ничего, хмыкнул Игорь, кроме того, что он сюда детей привозит.
Зачем?!
Ребята молча переглянулись, и их черты вдруг исказились, будто по ним прошла невидимая волна. Вера зажмурилась и снова открыла глаза:
Ты говоришь, поплывём, если белый ветер. А если чёрный?
Тим молча смотрел на неё, и его лицо растекалось, как капля бензина в весенней луже.
Что такое? испугалась Вера.
Земля под ногами дрожала и подпрыгивала.
Ты пропадаешь, объяснил Игорь.
Он тоже размывался с каждым мгновением всё быстрее. И тут тьма накрыла и их, и море с кораблём. В темноте было очень жарко, как в бане в парилке, на верхней полке, у бабушки в деревне. И почему-то болели все кости, будто Вера их переломала. Только когда успела?
А потом из тьмы стали выныривать тусклые жёлтые огни. Землетрясение усилилось. Чьи-то шипящие голоса заговорили:
Куда её, Хрящ? К остальным?
Спятил? Она там подохнет! Вон какая бледная и горячая! Пока к системе подключим. Очухается Хозяин посмотрит.
Вера застонала.
Глава 3
Когда шипящие люди ушли, она открыла глаза. Вокруг было темно. В коричневых сумерках плавала небольшая комната с белой чашей, в которой лежала сама Вера. В руки и ноги впивались тысячи разноцветных проводов, уходящих в стены, и Вера заплакала от невозможности выдернуть их все разом: от высокой температуры сил не было. Домой хотелось ужасно. И пусть ругается мама, пусть потом придётся догонять по учёбе всех в школе потому что в комнате пахло ржавчиной и страхом. Пахло чем-то плохим. Страшно было даже плакать: а вдруг те люди вернутся? Не очень-то они походили на врачей. Да и люди ли они? Хотелось только одного: туда, обратно на Остров. Поэтому Вера зажмурилась и представила галечный берег и белые облака над морем. Открыла глаза: ничего не изменилось. Только где-то недалеко, в мутной темноте, закапала вода с потолка, мешая сосредоточиться. Вера пробовала снова и снова, но Остров не появлялся. Она потеряла всякую надежду вернуться туда и лежала, просто перебирая недавние воспоминания: вот мама нашла рогатку старая Ленкина карамелька в рюкзаке вот оторвалась пуговица на куртке вот этот жуткий автобус плакат-картинка с кораблём как настоящий, а видно, что нарисованный. А волны под ним плюх плюх и чайки над головой кричат.
Море зарокотало слева так неожиданно, что Вера очнулась: вокруг снова был Остров. От радости она так быстро побежала, что поскользнулась на камнях и упала, больно ударив руку.
Услышав голоса сквозь шум прибоя, Вера выглянула из-за камней. Недалеко от берега виднелись тёмные фигуры Игоря и Тима. Игорь стоял спиной и швырял камни в пенящиеся волны, а Тим спрашивал:
Почему она попадает сюда? Почему не валяется во сне, как все?
Не знаю я!
Может она тоже и шум моря заглушил слова Тима.
Игорь промолчал.
Вера затаилась и напрягла слух. Но больше они ничего так и не сказали. Поэтому она вылезла из-за камня:
Ребят я вернулась.
Мальчишки обернулись.
Как ты всё-таки сюда попадаешь? прищурился Игорь. Мало кто может вернуться
Вера зажмурилась.
Я не знаю. Я будто засыпаю и возвращаюсь сюда. Что это за место такое?
Игорь повернул кепку козырьком назад и зачерпнул ладонями воды. Оказалось, вместе с горстью круглой белой гальки. Он выложил из камней аккуратный треугольник на песке.
Вот смотри. Видишь?
Ну. Треугольник.
Только ты видишь одну его сторону. А сейчас, он взял гальку помельче и выложил две тонких линии от углов треугольника, соединённые ещё одной линией, ещё две стороны.
Точно! У тебя, наверное, пятёрки по геометрии?
С плюсом, хмыкнул Игорь. Но ты не отвлекайся. Слушай. Вот видишь ты три его стороны. Правильно?
Ну.
А где четвёртая?
Там. Сзади, Вера попыталась показать куда-то за галечный треугольник. Если он трёхмерный. Значит, там есть и четвёртая сторона. Как у пирамиды.
Ты можешь только предполагать, есть она или нет, философски изрёк Игорь. Но ты не знаешь на все сто процентов, есть она или нет на самом деле.
И я Вера запнулась, никогда не смогу увидеть все стороны одновременно, правильно? Ты ведь к этому клонишь?
Да, кивнул Игорь. Потому что мы существуем в трёхмерном пространстве. А четвёртое измерение увидеть не можем, оно вне нашего он покрутил пальцами у головы, отыскивая нужное слово.
Понимания.
Точно. Нам нужно было потайное место. Чтобы сюда не могли попасть чужие. Вот я его и изобрёл. Здесь, в четвёртом измерении. А Тим тут всё нарисовал: море и горы. И корабль свой.
Чужие, значит ладно ладно, Вера нахмурилась. Тогда как я сюда попала? Как? Если я даже не знала об это месте? И оно вне понимания?
Сама скажи.
Ну мне кажется, это всё из-за рисунка в автобусе. Он был как живой. Там был корабль, и я Я просто захотела там быть. И сейчас тоже я просто захотела
Игорь бросил взгляд на Тима, а тот выронил канат и принялся снова его складывать.
Всё дело в этом рисунке, да? догадалась Вера. Он как маяк или что-то вроде того?
Мальчики молчали.
Он показывает, как попасть сюда, так? В этот сон Это ведь всё только сон? Я ведь уснула в автобусе
Не совсем, протянул Игорь. В том-то и дело это место мечта. Фантазия.
Сны это другое, почему-то грустно сказал Тим. Поэтому тебя и увёз Автобус.
Почему? Из-за того, что я вижу сны?
Да а дети всегда больше взрослых видят цветные, красивые сны. Детей здесь раньше было больше
Больше? А куда они
Лица мальчишек вдруг снова пошли рябью.
Что это за автобус? кричала Вера. Как отсюда домой попасть?!
Они что-то говорили в ответ, но их было не слышно. А потом они пропали, и Вера снова открыла глаза в тёмной комнате с белой чашей.