Когда в дверь постучали, я вздрогнула и посмотрела на учиненный мной хаос свежими глазами, словно только что опомнилась. В комнату заглянула Анабэль. Она была в хорошем расположении духа, но ее улыбка угасла, стоило виконтессе увидеть лежащий на полу ворох платьев.
В чем дело? поинтересовалась она, входя в комнату и закрывая за собой дверь.
В чем дело?! почти вскрикнула я от второй волны злости, ударившей в виски. Дело в том, что мне не нравится, когда мне указывают, что мне делать и что носить! Почему вы не привезли все мои вещи, а только часть?
Мы хотели сделать тебе подарок, ответила Анабэль. На ее лице отразилось недоумение, и это только подкинуло дров в костер моей злости.
Нет, вы хотели купить мою покорность красивыми вещами! Раз я невеста графа, теперь мне нужно носить только красиввю одежду, чтобы я никого не опозорила своим внешним видом! Но те вещи мои, они часть моей жизни, и я хочу их, если уж вы не собираетесь отпускать меня домой! Вы и так отобрали у меня мою жизнь, слова сами рвались с губ, и их поток все никак не хотел иссякать.
Взгляд Анабэль стал холодным. Увидев выражение ее лица, я запнулась и невольно отступила на шаг назад.
Ты живешь на улице? Ты взаперти? Может быть, ты голодаешь? слова виконтессы рассекали воздух ударами хлыста, больно впиваясь в кожу. Мне казалось, что я на самом деле чувствую жалящие прикосновения тонкой упругой кожи.
Я молча смотрела на Анабэль, не в силах выдавить хоть слово, чтобы ответить на ее вопросы. Волны холода, исходившие от нее, оплетали меня колючим оцепенением.
Ты не умеешь ценить дары и заботу, и если ты хочешь, чтобы мы относились к тебе именно так, как это представляется тебе в твоем воображении, то так тому и быть, завершив свою гневную тираду, Анабэль плавно развернулась и покинула мою комнату. С ее исчезновением невидимые оковы спали, вернув мне власть над телом и голосом.
Мне от вас вообще ничего не нужно! Хочу, чтобы вы все умерли! в ярости крикнула я и пнула ворох платьев.
На ужин меня никто не звал, а я не думала спускаться. Когда Милифтина принесла поднос с едой, она даже не стала входить в комнату. Грубо пихнув его мне в руки, тем самым разлив горячий чай на тканевые салфетки, что покрывали поднос, закрыла дверь и удалилась. Что ж, это по крайней мере больше похоже на правду, чем их лицемерная забота.
Во время ужина я долго смотрела на кучу дорогих нарядов, ткани которых переливались в свете люминаров, или наоборот наливались глубоким цветом, размышляя, куда их деть. На ум пришла совсем безумная идея сжечь их, конкуренцию ей составила более здравая выкинуть в окно. Взглянув на окно, затем на ворох платьев, я поднялась из кресла и полезла в тумбочку круглого кофейного столика. Белые свечи с золотой гравировкой Каринниума, обнаруженные там, вызвали у меня вспышку разочарования они были изобретением кариннов магов закрытого города, который располагался на окраине континента в Небесных Пиках Грозового Предела. Алхимические хитрости этих свечей никак не были связаны с магией, хоть и казались ею при соприкосновении огнива из огнекамня с фитилем, оно нагревалось посредством химической реакции и зажигало его. Но огонь хоть и был теплым, не был способен воспламенить предметы вокруг себя. Их изобрели с целью предотвращения пожаров и смертей, но вскоре на замену им пришли осветительные кристаллы. Однако, свечи не потеряли свою популярность многие склоняются к архаичности огня, за плавным танцем которого можно наблюдать, потерявшись во времени.
С злобным рыком я толкнула шкафчик обратно, едва не свалив столик, и направилась к двери. Необходимо было найти кухню, там-то точно найдется огонь.
Прохладный воздух касался моей разгоряченной кожи в жалких попытках остудить мой пыл. Тусклый белый свет разливался по коридорам, отпугивая темноту, но ткал прозрачные тени, лежащие в углах и за постаментами с древностями.
Минув три лестничных пролета, я остановилась на одном из них, осознав, что не знаю, где находится кухня. Закусив губу, я с сомнением посмотрела вниз, где между лестниц таился мрак.
Внезапно моих ушей коснулось невесомое колебание, вовсе не тревожившее движение воздуха. Оно было чем-то иным и уже мне знакомым. Я слышала этот странный шепот раньше. Его можно было бы принять за обман слуха. Резко обернувшись, я огляделась, но вокруг стояла тишина, с интересом наблюдающая за моими попытками понять, откуда исходит звук. Я замерла, почувствовав, как ускоряется сердце и леденеют руки. Первой мыслью было, что рядом кто-то есть, однако вокруг по-прежнему не было ни души. Но стоило мне только отдышаться и снова сделать несколько шагов, как шепот повторился, более настойчиво. Я снова застыла, чувствуя, как страх крепнет и становится более осязаемым. Хотелось броситься обратно в комнату и с головой залезть под одеяло, как я всегда делала, когда становилось страшно. Лишь усилием воли я заставила себя остаться и прислушаться. Любопытство никогда не было моей сильной чертой, ибо именно оно чаще всего рождало неприятности, а порой и становилось причиной непоправимых последствий. Трусливость, присущая мне, и осторожность всегда служили мне более полезную службу, и я никогда этого не стеснялась. Пусть это недостойно, зато я до сих пор жива и здорова, в отличие от любопытных и смельчаков.
Эй! позвала я в надежде, что мне отзовется кто-то из обитателей Ардскола. Никого.
Я почувствовала холодное дыхание страха за спиной и резко обернулась, но рядом со мной по прежнему никого не было. Однако, тяжелый, недоброжелательный взгляд кого-то безликого снова наблюдал за мной. Я чувствовала его кожей, он отзывался мурашками внутри. Утвердившись в решении вернуться обратно в комнату и не выходить оттуда до самого утра, я поднялась на несколько ступенек вверх и заметила на лестнице какое-то движение. Сверху послышались чьи-то шаги кто-то спускался. Наверное, Милифтина, не застав меня в комнате пошла меня искать. Несмотря на мою злость на Рангвальдов, в этот момент я была так благодарна ей, почувствовав неимоверное облегчение. Поднявшись еще на несколько ступенек, я оказалась на другом лестничном пролете. Мой взгляд заскользил вверх по лестнице в ожидании идущего ко мне навстречу. Шаги приближались, но когда они раздались на той части лестницы, которую я прекрасно видела, я отшатнулась и похолодела от ужаса. Звук шагал по ступенькам, но никого там не было.
Стучали по камню металлические набойки, отсчитывая удары моего сердца. Я застыла в оцепенении, пытаясь убедить себя в том, что это эхо, и сейчас на лестнице, наверняка, кто-то появится, но когда шаги переместились со ступенек на площадку, зазвучав совсем близко, со стоном ужаса я бросилась прочь, не разбирая дороги. Я неслась по лестницам вниз, даже не стараясь прислушиваться к шагам. Преследуют ли они меня или нет неважно.
Сердце колотилось как сумасшедшее, пытаясь посчитать мои спешные шаги, но это было тщетно. Спустившись на первый этаж, я помчалась по коридору, когда впереди вдруг погасли все люминары. Тьма быстро наступала, поглощая их свет. Она шла на меня черным штормом, грозясь проглотить и меня.
Задыхаясь от страха, я резко развернулась и бросилась прочь, плача от паники и бессилия. Что за чертовщина происходит в этом проклятом замке?!
Юркнув в первое попавшееся светлое пятно, я остановилась, чувствуя, что задыхаюсь от недостатка воздуха в легких. Перед глазами плясали разноцветные круги, сжимаясь и раскрываясь синхронно с пульсом. С куском льда в груди я бессильно ждала, когда тьма потушит оставшийся свет в коридоре и хлынет вслед за мной. Но этого так и не произошло. Переведя дыхание, я осторожно подкралась к началу ответвления и выглянула из-за угла. Коридор все так же дремал в равномерных и невесомых объятиях света люминаров.
Спину ошпарило дыханием вулкана, влажной раскаленной волной прокатившегося от затылка до поясницы. Неужели все это мне привиделось?
Я прижалась спиной к стене и покачала головой. До знакомства с этим проклятущим замком, я не страдала галлюцинациями! Разве что
Я вспомнила сон в ночь своего двадцатилетия, его реалистичность поражала. В нем все было так же, как затем на празднике, за исключением появления фигуры в красном. А встреча со странной женщиной перед праздником? Зачем я все это сейчас вспоминаю?
Я попыталась выбросить все эти мысли из головы, но они пробирались в голову, как ушлые воры в намеченный дом. Только крали они мое самообладание и мою уверенность в том, что все это совпадения, и я не сошла с ума.
«Следуй за шепотом своего сердца, он направит тебя на путь Луны»
«Следуй за Луной, и она приведет тебя туда, где ты должна быть»
«Оставь свои мечты, они больше не для тебя. Следуя за ними, ты сгоришь, как наивный мотылек в пламени, к свету которого он так стремился»
«Тени страшны, но в них скрывается истина. Найди ее и обретешь дух иштари»
«Встретимся на балу»
Слова женщины из сна вспыхивали одно за другим как искры фейерверка вопреки моим попыткам отгородиться от них. Я не понимала, что значат эти слова. Оставить свои мечты? Означало ли это, что я должна забыть о Ригане?
Вновь я тряхнула головой. Волосы налипли на мокрые щеки и шею. Камень стены приятно холодил кожу, но пожар, что бушевал внутри, никак не хотел утихать. А воспоминание только еще больше его разжигало. Нет. Всему виной эти стены и его обитатели! Они что-то делают со мной, ведь зачем-то же они притащили меня сюда!
Я снова ощутила на себе чей-то взгляд, но коридор был совершенно пустым. В голову закрадывалась безумная мысль, что за мной следит замок. Откинув голову на стену, я разразилась нервным смехом, начиная осознавать, что точно схожу с ума.
Легкий шепот снова коснулся меня, и я вздрогнула. Огляделась, но, как и прежде, никого не обнаружила. Прислушавшись, я попыталась разобрать слова, но их не было. Этот звук не был похож на что-либо слышимое мной раньше. Удивительно, но касаясь меня, он успокаивал мое бешеное сердцебиение и расшалившиеся нервы, как целебный бальзам укрощает беснующуюся в свежей ране боль. Он не был враждебным и почему-то не пугал меня, резонируя с ритмом моего сердца.
Прильнув к стене, я прислушалась, но не уловила ничего, кроме тишины. Шепот снова позвал меня откуда-то издалека. Что-то внутри вняло и отозвалось, и потянуло меня вперед. Чем дальше я шла, тем настойчивее и громче становился этот зов, он как будто бы радовался, что я слышу и иду к нему. Будто бы находясь в трансе, в котором не было страха и сомнений, я послушно шла за неведомым шепотом, словно это было единственным правильным решением в моей жизни.
Пространство было вязким, как густой теплый бульон, и мои движения в нем казались медленными и слегка затрудненными. От того меня не покидало ощущение нереальности происходящего, как во сне.
Сама не заметив, я оказалась у главной лестницы, спускающейся в холл, где сквозь приоткрытые двери в иссиня-черный сумрак пробивался луч фонаря.
От волнения сердце заколотилось тревожным набатом. Не веря своему везению, я снова огляделась и только после этого поспешила к парадному выходу. Удивительно, что мне никто не встретился по пути, но это могло меня только радовать. Шепот усиливался, и я поняла, что он зовет меня на улицу. Почти навязчивое желание следовать за ним вступило в конфликт со страхом, который велел вернуться обратно в комнату и не делать глупостей. Я противоречила самой себе, но вопреки всему шла вперед, все больше погружаясь в атмосферу нереальности. Я не могла сопротивляться, подобно человеку под гипнозом делала все, что велел гипнотизёр.
Осторожно протиснувшись в приоткрытые двери, я вдохнула теплый воздух летней ночи, пахнущий ночными цветами и нагретой за день травой. Только сейчас, оказавшись на парадном крыльце, перед лицом огромного сада, я поняла, что нахожусь всего в шаге от своей свободы. Испугавшись, что мои мысли может кто-то подслушать, я оглянулась. Но сумрак холла был безразличен ко мне. Пропало и напряжение от безликого взгляда. Он отпустил меня, словно только и добивался, чтобы я покинула замок.
Подступив к краю широкого крыльца, я посмотрела на забор, за которым чернел лес. Он казался спящим чудовищем, которое можно было обойти стороной, если ступать осторожно и не наводить шума. Вот только мне предстояло не обойти его, а ступить в его пасть.
От мысли о диких животных и прогулке в темноте, полной шорохов и горящих во мраке глаз, страх склизкой змеей свернулся в горле, оборвав очередной вдох. Но это был мой шанс сбежать отсюда, возможно, единственный. Я хотела изучить Ардскол, чтобы разработать план побега, но он сам как будто выпроваживал меня. Так почему бы не воспользоваться его щедрым дозволением уйти отсюда?
Я оглянулась на замок, в ночи казавшийся другим жутким спящим чудовищем, и решительно спустившись по лестнице, шмыгнула за ближайший раскидистый куст, усыпанный розовыми цветами. Если выбирать между двумя страшными монстрами, я выбираю лес.
Сердце продолжало колотиться, а мне не верилось, что я так легко, не встретив никакого сопротивления, смогла покинуть замок. В прошлый раз, коридоры как будто специально путались, но стоило прийти Идвалу, и они вывели нас на улицу.
Замерев, я прислушалась к своим ощущениям. Таинственный шепот вывел меня из замка, словно бы анонимный добродетель, пытающийся помочь. Только теперь он звал меня совсем в другую сторону, туда, где явно не было выхода в сторону озера. Но насколько я помню пейзаж за окном при свете дня, там был лишь обрыв, и даже если какой-то узкий спуск и имелся, с моей ловкостью не хотелось рисковать жизнью и разбиться о камни внизу. Лучше уж рискнуть и пойти через лес.
Напряжение стиснуло меня в своих крепких объятиях, обрывая дыхание и учащая пульс. Так всегда случалось перед достижением цели.
Выверяя каждый свой шаг, я осторожно пробиралась от одного пышного куста к другому, чтобы не потеряться, оглядываясь на замок, служивший мне ориентиром. Чем дальше я от него уходила, тем ближе по идее должен был быть выход.
Вдруг, долетевший до моего слуха тихий женский голос заставил меня замереть одной из статуй в саду, и задержать дыхание. Спину словно бы обдало ледяной водой, рождая в теле одну нервную судорогу за другой, как будто бы на дворе стояла зима, а я вышла в чем мать родила.
Прислушавшись, я разобрала голоса Анабэль и Идвала. Я плохо слышала, о чем секретничают в такое время эти двое, но подобраться ближе я не решилась. Они могли меня заметить или услышать, а спотыкаться на финишной прямой совсем не хотелось, поэтому я присела на корточки и закрыла глаза, полностью обращаясь вслух и отодвигая на второй план настойчивый шепот, который продолжал меня звать прочь от выхода.
Так ничего и не говорит
тогда совсем ничего не понимаю, сказал Идвал. Идри не собирается на ней жениться, боюсь представить, что у него в голове. Жертвоприношения? Кровавые ритуалы?
Скорее бы он уже с ней разобрался. Манеры у нее ужасные. Чувство такта совершенно отсутствует. Если бы я не знала Идриса, подумала бы, что за годы отшельничества в этом замке, он совершенно лишился разума, проворчала Анабэль.
Раздался смешок Идвала, после которого разговор возобновился.
Идри никогда ничего не делает просто так. Может в Праздник Благословенной Ночи было ему виденье? усмехнулся Идвал.
Он обращался за советом к мертвым, возразила Анабэль.