Обе девушки смотрят на меня с любопытством.
Черт, жить в нашем городе по большей части рискованно и опасно. Мы это знаем. Постоянно возникают проблемы, одна за другой, бывают потери, да. Но здесь нет насилия, в том смысле, что мы не допускаем бессмысленной ненависти. Когда мы узнаем о чем-то таком, мы не прощаем.
В конце концов, обделенным в собственных семьях под нашим крылом живется неплохо, пусть и в несколько упоротом смысле, как на перепутье.
Но тем, кто этого хочет, здесь действительно хорошо. Разве не так?
Рэйвен приподнимает голову с проницательным блеском в глазах.
Ройс?
Я перевожу взгляд с нее на Викторию. Обеим девушкам не повезло после рождения, но они захотели большего и нашли это, черт побери, здесь.
Что, если мы облажались и сделали что-то неправильно? продолжает Рэйвен.
Девушки переглядываются, потом снова смотрят на меня, и тут моей ладони касается ручка Зоуи.
Пошли, дядя Бро! Ты в моей команде! Она дергает головой и тащит меня за собой. Давай настучим этим парням!
Мы все смеемся и следующий час проводим, играя с мячом.
Я отказываясь называть это время дня ночью. Но в конце концов Кэп поднимает с кресла-мешка спящую Зоуи, а Рэйвен отключаются на коленях у Мэддока.
Еще не так давно мы засиживались допоздна втроем. Мэддок вообще не спал, и только когда в нашу жизнь вошла Рэйвен, его ночи стали относительно полными. То есть как какой парочке не хочется провести пару часов без сна в постели?
Мы с Кэпом задерживались подольше, смотрели кино и все такое, но и это изменилось, как и должно было.
О нет, я не злюсь и никогда не буду злиться на братьев за то, что они проводят время со своими девочками, а Кэпу вообще приходится балансировать сразу между двумя между Зо-Зо и Викторией.
Черт, иногда я ухожу к себе в комнату прежде, чем они начнут жалеть меня. Я знаю, что иногда именно это они и делают.
Мои братья никогда, никогда бы не позволили мне остаться в стороне, и я люблю их за это, но они заслуживают времени, проведенного наедине с самыми лучшими из девчонок.
Но прямо сейчас, сидя у себя в комнате в два часа ночи, пока остальные спят в своих
Не уверен, что готов это признать, но у меня под кожей зудит.
Неужели это навсегда будет для меня нормой?
Мои братья с девушками, а я сам по себе?
Ничей и ни с кем, по большому счету.
Пролетающий мимо. В лучшем случае, не то чтобы я скор в решениях, но все связи обрываются, когда позади меня закрывается дверь.
Мне так нравится.
Разве нет?
Прекрасно и легко, бездумно.
Никаких забот.
Никакой девушки?
Никакой постоянной девушки?
На кровати рядом со мной вибрирует телефон, и кожу обжигает раздражение.
Звонки и сообщения всегда сыплются в это время, когда уже темно. Видимо, после заката я становлюсь полезен.
Вздохнув, беру телефон и читаю имя на экране.
Ого
Маленькая Бишоп.
У меня в животе растет подозрение, и оно весьма похоже на разочарование, что выводит меня из себя.
Я фыркаю.
Тебе стоило догадаться, кретин.
Надо признать, ей почти удалось меня обдурить, изображая из себя такую вот искреннюю девчонку, настолько обычную, насколько может быть девочка, у которой украли все, что смогли.
Но сообщение глубокой ночью?
А что такого?
Похоже, она ничем не отличается от всех остальных девчонок и пытается завлечь каким-то разговором на подушке. Скорее всего, надеется, что я еще не свалил из ее городка и предложу ей встречу в отеле, чтобы она получила то, что хочет.
Она вела себя так равнодушно, будто я не ее типаж.
Ага, как же.
Мой типаж подходит всем, и она это подтвердила.
И вообще-то это хорошо.
Я киваю.
На самом деле хорошо.
Теперь, когда занавес поднят, мне удастся забыть обо всем остальном.
Я перекатываюсь, встряхиваю подушку и закрываю глаза Ерзаю и верчусь еще час, пока любопытство не выедает меня изнутри и не вынуждает снова взять телефон.
Ну-ну, посмотрим, как быстро исчезнет невинная малышка Бишоп, показав свое истинное лицо теперь, когда она осознала, что ей представился шанс захомутать одного из Брейшо.
Открываю сообщение и читаю.
У меня внутри все падает. Телефон тоже падает.
Проклятие.
С яростью смотрю в потолок.
Вот дерьмо.
Переворачиваюсь, рычу в подушку. Жгучее чувство бессилия выворачивает меня изнутри.
Игнорирую эту хрень, но не могу игнорировать все остальное.
Вскакиваю, тянусь к телефону и пишу сообщение Маку. Отправив его, откидываю голову на подушку.
Полагаю, все, на хрен, решено.
Бриэль
Я прибегаю на первый урок за минуту до звонка и с полусъеденным йогуртом в руках падаю на стул. Мика уже сидит рядом со мной.
Он кивает в знак приветствия, но все его внимание сосредоточено на телефоне, в то время как я пытаюсь отдышаться.
Звонок раздается секунда в секунду, и учитель, не тратя время, начинает перекличку. И как раз в это время в переднем кармане рюкзачка начинает вибрировать мой телефон.
Отставляю йогурт, достаю телефон и замираю, увидев вспыхнувшее на нем имя.
Какого черта?
Держу телефон в ладони, уставившись на экран, пока он не перестает звонить. А потом он снова звонит.
Мика издает смешок так смеются, когда становятся свидетелями неправильного решения, но человек, который принимает решение, об этом не знает.
Перевожу взгляд на него и прищуриваюсь, опуская телефон на парту.
Мика широко улыбается.
Чертовски неверный шаг, девочка.
Прости Я не успеваю договорить, потому что дверь кабинета с грохотом распахивается.
Все взгляды устремляются в ту сторону и
О, мой бог!
Шок, холодный и быстрый, наполняет меня со скоростью падающей звезды, лишая мыслей Дыхания Способности двигаться.
Все, что я могу, это таращиться на чувака в татуировках который, убейте меня, направляется прямо ко мне.
В черном худи и модных джинсах, лишь одним своим присутствием Ройс заставляет всех оцепенеть, включая учителя.
Мы все таращимся на него.
Он останавливается прямо передо мной, и я не издаю ни писка, когда он одним движением разворачивает к себе дешевый пластиковый стул, на котором я сижу.
Я не отрываю глаз от Ройса, а он смотрит на экран моего телефона, что лежит на парте экраном вверх, потом на меня.
Он наклоняется, его большие ладони опускаются, обхватывают края стула рядом с моими бедрами, и наши глаза оказались на одном уровне. Брови нахмурены, густые каштановые волосы свисают на лоб буйной копной непослушных прядей. Подбородок слегка повернут вправо.
Весь его облик пропитан мрачным недовольством.
Маленькая Бишоп, в его голосе звучат скука и нахальство.
Ройс, я качаю головой. Что
Насколько я помню, я озвучил тебе одно правило.
Я бледнею.
Правило?
Я сказал тебе, что когда я звоню ты отвечаешь. И угадай что? Он придвигается еще ближе. Ты не ответила.
У меня открывается рот, но, когда из него вылетает не такой уж тихий смешок, я зажимаю его ладонью, глядя на парня передо мной.
Самое безумное во всем этом то, что он не шутит, и мой смех не кажется ему забавным.
Потом вспоминаю, что я на уроке.
На нас смотрит учитель.
И он на этом чертовом уроке!
Бросаю взгляд на учителя, и мне как будто удается вывести его из оцепенения мистер Лин дергается вперед.
Молодой человек, что, по вашему мнению, вы делаете? спрашивает он.
Разговариваю, огрызается Ройс, и у меня вспыхивают щеки от его взгляда.
Мистер Лин запинается:
Ну, это может подождать до перемены
Парень не двигается и вообще никак не реагирует на его слова, и я шиплю:
Ройс.
Мистер Лин встает и направляется к телефону, висящему в кабинете, по этому телефону можно вызвать охрану.
Вы должны покинуть мой урок.
Ройс прожигает меня взглядом и кивает.
Да, вы правы. Должен.
Он выпрямляется, демонстрируя свой сокрушительный рост. Я с облегчением выдыхаю но облегчение длится лишь три секунды, потому что на четвертой Ройс оказывается позади меня, наклоняется и поднимает мой стул вместе со мной.
Тихонько взвизгиваю, но тут же затихаю, потому что мне остается только одно из последних сил держаться за стул.
Выйдя в коридор и свернув за угол, Ройс ставит стул, хватает меня за руку и тащит за собой к двойным дверям.
Я спотыкаюсь, пытаясь поспеть за его быстрыми шагами, но он заботится о том, чтобы я не упала. Мы оказываемся перед роскошным лимузином, задняя дверь которого распахнута в ожидании пассажиров.
Ройс отпускает мою руку и поворачивается ко мне, но, прежде чем он успевает что-то сказать, позади нас появляется Мика и протягивает мой рюкзак.
Это все? Ройс берет его не глядя.
Мика кивает.
У нее нет шкафчика.
Я хмурюсь, переводя взгляд с одного на другого, на моем лице отражается смущение. Разве они не собирались подраться всего два дня назад?
Мика исчезает так же быстро, как и появился. Мы снова остаемся вдвоем.
Он придвигается ближе, хватает меня за запястье и поднимает его, изучая полоску бинта, туго стягивающую мою ладонь.
Я против разбитой вазы, чувствую необходимость объясниться. Ваза, типа, победила.
Его пальцы застывают на моей коже рядом со следами суперклея, которые у меня не получилось оттереть, темные глаза снова смотрят на меня.
Он отпускает мою руку и бросает рюкзак на черное кожаное сиденье.
Садись.
Я втягиваю живот, бросая быстрый взгляд на водителя впереди.
Зачем?
Затем, что ты этого хочешь.
Смотрю ему в глаза. Голова Ройса лениво запрокинута назад, словно он ждет, смогу ли я возразить что-то в ответ на его заявление, и при этом почему-то уверен, что я возражать не стану.
Потому что я хочу.
Я ведь хочу?
Вопросы грохочут у меня в голове, но это какой-то спутанный ком мыслей.
Открываю рот, но ничего не произношу.
Заглядываю в салон и снова перевожу глаза на Ройса. А потом сажусь.
Лишь когда мы останавливаемся на взлетной полосе и я вижу у трапа маленького самолета Мака, поджидающего нас, я вспоминаю, что я шестерка, забитая в угол вожаком. Альфа-самцом.
Ройс пристально за мной наблюдает.
Мои мысли мечутся, в то время как я таращусь на незнакомца передо мной незнакомца, о котором меня предупреждали, но что я знаю, кроме того, что он Ройс Брейшо? и по какой-то неведомой причине моя голова решает кивнуть, хотя мне не задавали никаких вопросов.
На лице Ройса мелькает удовлетворение, но тут же исчезает. Он моргает и выходит, помогая мне выбраться из машины вслед за ним.
Надеюсь, ты готова, маленькая Бишоп?
Я сглатываю ком в горле.
Готова к чему конкретно?
Он поднимает глаза на самолет, на боку которого огромными гордыми буквами выведена его фамилия, и ответ лишает меня голоса:
Вернуться домой.
Шумный быстрый выдох слетает с моих губ, а ладонь прижимается к животу в попытке успокоить внутренние кульбиты.
Домой.
А именно, к Брейшо.
Кажется, меня сейчас стошнит.
Глава 8
Ройс
Последние двадцать четыре часа я провел, шагая туда-сюда. Но ведь еще до возвращения домой я знал, что увижу ее снова. И не просто так, а чтобы вернуться вместе с ней.
Понятия не имею, что случается с теми, кого мы берем под свое крыло, даем им место в общаге, но потом по каким-то причинам этот человек исчезает из поля зрения. Но мне известно, что случилось конкретно с этой девчонкой, поэтому я собираюсь исправить то, в чем мы облажались.
Мы повелись на слова говнюка, который думал, будто он знает, что для нее лучше. Мы отправили девчонку туда, куда он сказал, но теперь я знаю, что это было ошибкой.
Все это время она могла жить по соседству с братом, у нее была бы настоящая жизнь, но вместо этого ее оставили одну в темноте, хотя именно от тьмы он и хотел ее защитить. Другого вида тьмы, конечно, но все же. Девчонка застряла у тетки, которой был ненавистен один лишь ее вид. Она стала личной маленькой Мисс Почини-Это-Мать-Твою, у нее была кузина, относившаяся к ней как к дерьму, и она жила в городе, от которого ей ничего не было нужно, потому что она знала здесь ее никогда не примут.
Бас бы сразу все понял, проведи он здесь хоть десять минут, и именно из этого я делаю вывод, что его здесь не было.
Если бы он был умен, то осознал бы, что оставил сестру ни с чем.
Ни с чем, кроме ее пытливого ума.
Кто еще смог бы для нее все это открыть, если не я?
По правде говоря, получилось идеально. Я дал ей шанс на жизнь, что у нее отобрали, и в то же время использовал ее, чтобы подгадить Басу, и все это разом.
У меня на губах играет усмешка.
Я собираюсь дать этой девчонке абсолютно противоположное тому, чего хотел для своей сестры Бас. Я дам ей осознать, почему старший брат отослал ее так далеко когда она поймет, кто дал команду.
В итоге во всем окажется виноват Бишоп.
Он решил найти для нее укрытие, когда должен был потратить на нее свое чертово время, научить, как сжирать и выплевывать засранцев типа меня. И он мог с легкостью это сделать. В ней есть огонь, это легко заметить, но этот огонь никто не вскармливал.
Ну что же, теперь я смогу получить свой пирожок и съесть его.
Мак отвлекает меня от этих мыслей, занимая кресло напротив меня и оглядываясь на противоположный ряд, где Бриэль пытается отдышаться.
Итак, она согласилась, тихо произносит он.
Я достаю из кармана между сиденьями бутылку виски и наливаю ему и себе.
Она не отказалась.
Он приподнимает бровь, берет маленький стаканчик и подносит к губам.
А если бы отказалась?
Я смеюсь и, не сводя с него глаз, достаю третий стакан, но оставляю его пустым.
Мак улыбается, качает головой и одним долгим глотком опустошает свой.
Я откидываюсь на спинку и взбалтываю напиток, всматриваясь в янтарную жидкость.
Если бы мне предложили угадать, я бы сказал, она поняла.
Она бы поехала неважно, хотела она того или нет.
Но я не уверен, что она не хотела
Бриэль
Офигеть, меня не должно тут быть.
Надо позвонить брату.
Мне определенно не стоит звонить брату.
В смысле, он и так скоро все узнает самолету лететь всего полтора часа.
Если бы Бас знал, каково мне на самом деле живется с тетей, не сомневаюсь, он бы нашел способ за мной вернуться, но я никогда не говорила ему ни слова, так как не хотела, чтобы он лишился шанса, который ему дали.
Брейшо, может, и не хотели принимать меня, его тщедушную сестренку, зато им нужен был мой брат, и он больше всех остальных заслуживал этого шанса, после того как освободил нас. Я обязана ему жизнью и, наверное, никогда не смогу отплатить ему за то, что он для меня сделал, но все это может стать для меня шансом заработать свой собственный шанс.
Я буду дурой, если им не воспользуюсь.
Если все сработает, Бас сохранит жизнь, которую любит, сохранит деньги, что зарабатывает, а я верну себе своего брата.
Возможно, это единственная причина, по которой я поднялась в этот самолет.
Провожу кончиками пальцев по холодной мраморной столешнице и отрываю виноградину, свисающую с кисти, идеально уложенной на край хрустальной вазы, которая, очень надеюсь, приклеена к столу.
Разворачиваюсь и разглядываю сиденья, обитые белым бархатом в рубчик.
Мне никогда еще не доводилось летать на самолете, и я вдруг оказалась на роскошном частном борту с парнем, с которым никогда не должна была встретиться.
С тем, кто должен был покинуть маленький городок моей тети, поверив, что я это моя кузина, и никогда уже не приезжать туда.
Вздыхаю, провожу ладонями по лицу, вплетаю пальцы в волосы, слегка сжимаю и отпускаю, и волосы снова падают.
Боже, все же должно было быть совершенно иначе.
Ройс объявился во вторник утром, а ночью уже уехал.
Я проснулась в среду, готовая приступить к процессу «забыть его».
Но потом пришла в школу и с кем сразу там столкнулась?
С Трэвисом.
Я уже приготовилась выслушать от него оскорбления, но их не прозвучало. По правде говоря, заметив меня, он отвел глаза в сторону. Глаза с синяками вокруг них. И мне сразу стали ясны события прошлого вечера.