Однажды об экспериментах и вообще о всех грехах, совершённых так называемыми «перворождёнными», узнали южные эльфы. Они пришли в северные края вершить свой суд. Всех майри назвали изменниками, обвинили в издевательстве над природой и нарушении заветов расы. Южные эльфы пришли, чтобы лишить северных бессмертия конечно, условного, любой мог погибнуть в бою, но не от старости или тяжёлой болезни. Мощь заклятья южан лишила племя майри подарка их Единого бога и они во мгновение ока постарели.
Мы увидели в магическом облаке, что кожа эльфов стремительно дряхлела и облезала; они превратились в ветхих, беспомощных стариков, не способных пошевелиться. Многие из них погибли; те, кто помоложе, ещё держались, но потом их настигли болезни. Вскоре от племени майри не осталось и следа. Южане прошли по всем храмам Единого, верша свой суровый суд, а затем навсегда покинули северные земли земли предателей.
С тех пор в Цветочной долине и в местах к северу от неё не появлялся ни один южный эльф, закончил Рассказчик. Видение прошлого растворилось в воздухе.
Мы снова потрясённо молчали. О, сколько зла и горя изведала долина! Все, кто жил здесь, погибли, причинив немало вреда природе. А теперь мы и Рассказчик здесь и кто знает, не начало ли это очередной трагической истории?
***
Рассказчик устало присел, опёршись спиной о древо Маэри. Мы с Натальей стояли, думали о своём. О чём мыслила девушка, не знаю, а в моей голове постоянно крутились мысли: «Древо Маэри с его помощью путешествовали между мирами. Но над ним издевались, нельзя допустить подобного вновь».
Семён рассеянно ходил вокруг поляны и внимательно глядел под ноги. Затем он резко наклонился и поднял что-то с земли:
Смотрите!
Мы с Рассказчиком подошли ближе. Семён держал в руке мумифицированное ухо эльфа. Несмотря на невесть сколько прошедших лет, оно не разложилось, сохранило вытянутую форму. Мы различили острый верхний кончик.
Откуда оно взялось? удивился я.
Посмотрю в памяти этого места. Рассказчик снова сотворил призрачное облако перед собой. Сейчас, сейчас найду ага, вот оно!
Мы увидели Чёрного Тополя; на раскрытой ладони он нёс нашу находку. Осторожно положив ухо на землю, он произнёс:
Слава эльфийке по имени Ядовитый Плющ, что сражалась со мной бок о бок! Она была последней из тех, кого призвала Тьма, и самой достойной. Сейчас я выполню её предсмертное желание. Я нёс её ухо, отрубленное в битве, где она с честью погибла, через множество миров, чтобы вернуть сюда и с его помощью навсегда запечатать древо Маэри. Надеюсь, мощи хватит, чтобы никто и никогда не воспользовался им и не открыл путь в другие миры. Мы остановили захватническую поступь майри и выполнили свой долг. Пусть часть тела героини, что бесстрашно сражалась в иных мирах, навечно останется целым и невредимым. Оно станет напоминанием всем, кто придёт сюда: древо Маэри нельзя истязать, оно больше не откроет пути. Да хранятся вечно миры листья его! Я уйду дальше, на сей раз другим способом. Мне предстоит ещё долгая борьба.
Чёрный Тополь поклонился на все четыре стороны света, отвесил особо низкий поклон древу и ушёл.
Наталья восхищённо вздохнула:
Настоящий герой! Он почтил память воительницы, что сражалась вместе с ним за правду, а ещё запечатал древо Маэри!
В последнем нет ничего хорошего, мрачно перебил её Рассказчик. Как нам выбраться из этого мира? Заклятье, наложенное Чёрным Тополем на Маэри, мне никогда не снять, да и вряд ли кому-то удастся. И что дальше?
Я вмешался:
Если майри нашёл способ отправиться без помощи древа Маэри, значит, сможем и мы! Должно хоть что-то найтись!
Да, но сколько времени искать? День? Месяц? Год? Как говорят у вас на Земле, «пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что».
И всё-таки нельзя отчаиваться! Мы с Натальей обратимся к силам природы, а Семён Не знаю, как применить его дар.
Паренёк потрогал пустую скляницу и сказал:
Без жидкости я бессилен что-либо сделать. Но у меня есть одна мысль. Николай, обратился он ко мне, плесни немного воды из припасов.
Я достал из рюкзака небольшую флягу, аккуратно наполнил скляницу Семёна и спросил:
Что ты задумал?
Пусть Наталья попросит у природы указать ей путь, куда отправился Чёрный Тополь. Я плесну жидкостью, а ты удержи её в воздухе, как это у тебя получилось возле деревни вампиров, и протяни вслед заклятью Натальи, чтобы вода образовала ручей, ведущий туда, куда ушёл майри.
Попробуем, главное действовать вместе. Рассказчик, ты не поможешь?
Он развёл руками и сказал:
Стихийная магия мне неподвластна. Думаю, у вас троих получится лучше, хоть вы ещё неопытны в магических делах.
Мы приступили к тому, чего раньше в самых смелых мечтах не представляли. Чтобы узнать путь эльфа, прошедшего здесь более ста лет назад, требовалась стихийная магия высших порядков.
***
Наталья двигалась интуитивно. Она ласково прикоснулась к траве, затем к древу Маэри и к земле. От её ладоней исходило едва различимое тёплое сияние. Оно согревало каждую травинку и крупинку земли. Всё, до чего она дотрагивалась, светилось изнутри. Девушка приговаривала:
О, могучая и изначальная природа, отзовись на мои мысли, укажи путь! Вспомни, земля, касанье стоп майри по имени Чёрный Тополь! Вспомните, деревья, когда он шёл мимо вас! Звери и птицы, травы и камни, я обращаюсь к вам!
В кронах деревьев зашумел вмиг налетевший ветер. Травы окружили Наталью, прильнули к ней, хотя она стояла на вытоптанной прогалине.
Семён откупорил скляницу и выплеснул воду. Она не растеклась по земле, а повисла над ней. Я выкрикнул странное заклинание, использованное у лагеря вампиров:
Аэеаэа!
Наталья с улыбкой продолжила:
Благодарю тебя, о, великая Природа! А теперь, прошу тебя: используй воду, чтобы указать путь эльфа!
Перед нами в воздухе потёк ручей. Мы услышали его журчание. Ветер утих, чтобы не сбить поток. Природа откликнулась на зов девушки и показала, куда отправился майри.
Наталья поклонилась на все четыре стороны и отдельно древу Маэри. Рассказчик восхищённо зааплодировал.
Потрясающе! Вы воистину великие маги!
Похоже, лишь я услышал в его словах не похвалу, а скрытую издёвку. Но не до споров с Рассказчиком: я с трудом удержал воду в воздухе. Лучше поторопиться, пока магия не иссякла.
Наталья пошла первой, следом за ней двинулись Рассказчик и Семён; я снова шёл замыкающим и «сворачивал» остающийся позади воздушный ручей стало намного легче удерживать заклинанье.
Вскоре мы обнаружили первый недостаток успешного заклятья: ручей тёк почти прямо, лишь немного извивался, и не обращал внимания на окружающий рельеф. Мы вышли к южному склону взгорка. Нам пришлось очень осторожно спускаться вниз, вновь продираться сквозь кусты.
Видимо, ручей не полностью отражал путь эльфа, а показывал кратчайшую дорогу к конечной точке его пути. Благо ещё, что повсюду он висел на одинаковом уровне над землёй, и нам не пришлось задирать головы вверх, когда спускались по склону.
Спуск дался гораздо тяжелее подъёма. Из-за весьма крутого склона мы постоянно притормаживали, чтобы не скатиться кубарем и не расшибиться. Семён с Натальей ойкнули, когда очутились в густом малиннике и сильно оцарапались. Рассказчик зашипел: в него вонзился один из острых шипов; на руке попутчика выступила кровь. Но я снова не почувствовал боли, когда наступил ногой на колючий побег.
После спуска все спутники были исцарапаны, а на мне не осталось ни единой раны. Стопа не кровоточила. Я всерьёз задумался над странностью, но особо размышлять мне не дали переведя дух, отряд снова двинулся вперёд, вслед за переливающимся на солнце ручейком.
***
Спустя час я изрядно вымотался. Сил удерживать заклинание не хватало. Кто знает, куда ушёл Чёрный Тополь? Может, он вообще отправился к южным эльфам? Я вряд ли удержу воду ещё хотя бы час.
В Цветочной долине, равно как и у нас в приморской тайге, мы не ощущали жары. Лесная прохлада обвевала со всех сторон. Солнце просвечивало сквозь кроны оно клонилось к закату. Идти по лесу одно наслаждение. Вряд ли кто откажется дышать чистейшим воздухом, слышать чарующие звуки тайги: стук дятла, «чуешшшь?» тетерева, напуганного топотом Рассказчика.
Но воспринять лес как родной я не мог. Он ощущался чужим, непривычным: всё-таки мы попали в другой мир, со своими особенностями. Я снова задумался над тем, почему меня не ранят колючие кустарники, и предположил, что дело в скрытой магии. Инстинктивно внутренняя сила подсказала природе: «Тех, кто относится к тебе с пониманием и уважением, не трогай и не обижай».
Мы довольно быстро и бодро шли вперёд. Вскоре впереди увидели довольно ровную и чистую полянку. Над ней воздушный ручеёк обрывался каскадом золотистых, играющих на солнце капель.
Кажется, пришли, с облегчением произнесла Наталья.
Я провёл рукой по капавшему на землю ручью и сказал полушёпотом: «Благодарю», а затем интуитивно «свернул» заклинание. Внутренне ощутил могучую силу воды, веками пробивающую толщу горных пород, чтобы выбраться на волю и звонкими ручьями разлиться по земле.
Вода истаяла в воздухе. На ладони остались не сразу высохшие капельки. Наталья снова поклонилась на все четыре стороны и поблагодарила природу. Я заметил, что царапины на её руках и ногах исчезли! Похоже, теория подтвердилась благодаря уважительному отношению природа не тронула ни меня, ни Наталью. Зато Семён шёл напролом, на нём красовались десятки царапин.
Рассказчик поводил руками и снова создал перед собой магическое облако, чтобы увидеть прошлое и узнать, что делал Чёрный Тополь.
Мы увидели майри. Он ходил вокруг поляны: что-то выискивал в траве. Вскоре он свернул в кусты и подошёл к ясеню, явно пострадавшему от пожара: кора обгорела, а листья с трудом пробивались из немногочисленных почек.
Взглянув поверх магического облака, мы увидели точно такое же дерево, только мощнее словно не прошло сотни лет. Я на миг представил себя ясенем и почувствовал жуткую боль в конечностях. Инстинктивно отстранился мыслями от страдающего древа и вернулся к наблюдению за происходящим в прошлом.
Чёрный Тополь вскоре вышел обратно на поляну. Он держал на открытой ладони кристалл синего цвета с голубыми гранями. Майри положил камень на землю и произнёс:
О, артефакт, хранимый деревом! Пробуди свою силу, открой врата и вернись на место!
Из кристалла вверх вытянулись синие призрачные струи. Они образовали портал. Чёрный Тополь шагнул туда и исчез, а через мгновение всё исчезло.
Видение погасло, а Рассказчик решительно двинулся в сторону ясеня. Мы пошли следом и узрели необычную картину: метрах в трёх над землёй в стволе измученного дерева рос артефакт.
Рассказчик подпрыгнул и двумя руками схватился за камень, бесцеремонно выдирая его прямо из древесной коры. Меня пронзила жуткая, нечеловеческая боль, она отозвалась в каждой клетке тела. Физические страдания не шли ни в какое сравнение с болью души, её словно разрывали на части.
Сквозь му́ку и охвативший озноб увидел, что Рассказчик оторвал камень от дерева. Я чувствовал то же, что и несчастное дерево, вошедшее со мной в симбиоз душевной боли.
Не осталось сил, чтобы пошевелиться и закричать; я стоял и отрешенно смотрел на торжествующего Рассказчика с артефактом в руке; на Семёна, он с восхищением любовался необычным минералом; и на Наталью: её лицо тоже исказилось от страдания. Природа звала нас на помощь; но из-за жуткой боли и сопереживания мы не сдвинулись с места.
Рассказчик не удостоил нас взглядом. Он положил артефакт на землю и произнёс те же слова, что и Чёрный Тополь. Маг с довольной ухмылкой посмотрел на образовавшийся портал. А мы стояли, не в силах помешать ему, и осознавали: майри не желал зла дереву, оно не страдало, когда Чёрный Тополь забирал артефакт; но Рассказчик не подумал, что причинит ясеню боль.
Через мгновение портал сформировался окончательно. Рассказчик, не оглянувшись, прошёл через него; там, куда он шагнул, в отдалении виднелся наш родной город.
Ну, чего стоите? недоумённо спросил Семён. Вперёд, домой!
Раздался треск. Портал захлопнулся, а артефакт, вместо того, чтобы вернуться и врасти обратно в дерево, взмыл в воздух, описал широкую дугу над поляной, и очутился в руке у невесть откуда появившегося незнакомца.
Интерлюдия 1. Шёпот
Шёпот.
И боль.
Они беспощадны. Оба рождены страхом.
Страх пронзал душу острыми клинками. Боль терзала тело ядовитыми стрелами.
Но он жил, ибо не имел права умереть, не исполнив предназначенного.
Кто шептал над истерзанным телом на голом каменистом плато? Вечный бродяга ветер.
Здесь, высоко в горах вокруг Цветочной долины, ветер вёл себя подозрительно тихо. Вместо завывания средь горных круч и неистовой песни урагана, способного разбросать огромные камни по склону, он усмирял свой дух и шептал, шептал, шептал.
Никто не различил бы слов, но тот, кто лежал на плато, понимал речь ветра, повторяющего без умолку: «Умрёшь. Погибнешь. Сгинешь». Раненный жил назло шёпоту.
Тот, кто без сил внимал ветру, боялся снова умереть. После того, как судьба выбрала его для долгого и опасного пути, он стал почти бессмертным. Почти потому что абсолютно бессмертна лишь Вселенная.
Он страшился шёпота непреклонного ветра, а тот смирял свой нрав ради забавы и интереса: сколько проживёт изрезанное тело? Оно неделю неподвижно лежит на острых камнях, значит, недолго осталось.
Но тело почему-то упрямо жило, неведомым образом обходилось без воды и пищи. Мало того раны на нём затягивались. Лежащий терпеливо ждал, когда вновь станет сильным и здоровым тогда он встанет.
Если б нашёлся ещё кто-то и различил шёпот ветра, то он узнал бы, что раненый не встаёт лишь потому, что его скинули с высоты, словно тряпичную куклу. Противник лежащего на плато показал силу и мощь. Бой между ними длился более часа, но один ушёл с порезом на груди, а другой остался с многочисленными ранами.
Время погибать ушло безвозвратно. Скоро, совсем скоро он больше не почувствует боль а вместе с нею уйдёт и страх. Шёпот прекратится, а ветер взвоет от страдания, покорённый могучим заклятьем того, кто исцелится от ран и поднимется, чтобы свершить воздаяние всем врагам.
Глава вторая. Погубитель
Просторная чёрная мантия скрывала тело подошедшего ближе незнакомца; из-под неё виднелись тёмно-синие носки сапог. Лицо его не походило на человеческое: бледное, без единой морщинки, с красными разводами вокруг трёх глаз с чёрными зрачками. Третье око располагалось вместо носа. Губы незнакомца выглядели уродливым коричневым пятном в нижней части подбородка. Тёмные волосы ниспадали до плеч.
Мы с Натальей по-прежнему не двигались с места, парализованные болью. Семён накинулся на незнакомца; тот отбросил парнишку в сторону взмахом левой руки. В шестипалой деснице (позднее я разглядел, что на другой руке тоже шесть пальцев) он держал артефакт.
Славная история получилась, хриплым голосом с ядовитыми интонациями произнёс незнакомец. Не ожидал, что всё выйдет столь блестяще.
Семён снова набросился на него, но незнакомец упреждающе поднял руку:
Не стоит и пытаться. А не то с тобой случится то же, что и с друзьями.
Кто ты? преодолевая боль, едва выдавил я.
Это правильный вопрос. Он улыбнулся одними уголками губ, обнажил мощные клыки синего цвета и фиолетовые зубы. У меня много имён. Одни презрительно называют меня Изгнанником, другие величают владыкой Хаоса, а третьи сплёвывают на землю, шепча про себя «Погубитель».