После откровения мудрого батюшки простой народ принялся озираться и креститься. Образованные офицеры в ответ на озвученную банальную истину лишь пренебрежительно усмехались.
Привычные для северного народа путеводные созвездия медленно, но неумолимо, скроются за краем небосвода! воздев ввысь руки, пугая обывателей, вещал самозваный пророк. Мир перевернётся, зима и лето поменяются местами. Однако не стоит отчаиваться в ночном небе загорятся новые путеводные звёзды. Солнечный диск будет всё так же вставать на востоке и закатываться на западе. Мы изучим звёздное небо, научимся ориентироваться в перевёрнутом мире. Новый Свет станет нашим новым домом. Однако преодолевать трудности и невзгоды лучше всем людским миром. Станем братьями и сёстрами! Объединимся в единый казачий народ!
В казачий народ! хором поддержал воззвание вождя простой люд.
Офицеры, переглядываясь, не спешили вплетать голоса в общий гомон энтузиастов.
С давних времён в морском народе повелось при первом переходе через рубеж мироздания отмечать знаковое событие, простёр руки поверх голов замершей толпы возвышающийся над наивными ротозеями пастырь. Иначе Посейдон, бог океана, разгневается на ослушников и покарает за непочтение к морским традициям.
А как грозного бога умасливать надобно? высунувшись из-за плеч морячков, нарушил повисшую тишину яркий представитель еврейского народа. Расстаться с малой копеечкой деляга не возражал, но желал бы заранее оговорить сумму пожертвований.
У каждого всяко разно принято, развёл руками батюшка Алексей. Но я предлагаю самую приемлемую традицию: испить чарку забортной воды.
Дёшево и сердито! весело хохотнув, дружески хлопнул еврея по плечу сосед-мореход.
Ну, если так принято, удовлетворённо пожал плечами вопрошающий еврей, а про себя подумал: «Главное, денежек Посейдону жертвовать не требуется, а задаром можно и солёной водички испить».
Однако, товарищи и господа эмигранты, мы с вами не только переходим из северного полушария Земли в южное, указал распростёртыми руками на стороны света глава экспедиции. Мы уходим из старого мира в Новый Свет. За нашей спиной пыльные руины империи. Впереди берег обетованной земли. Но никто в чужих краях не встретит нас хлебом-солью. Впереди у нас битва за жизнь. Хлеб нам предстоит добывать своим трудом и солить его выжатым из рабочих рубах потом После драматической паузы Алексей резко опустил руки. Старая империя рухнула, разбившись на миллионы осколков, и часть из них рассыпалась далеко за её пределами. Все мы осколки былой великой империи. Поодиночке мы пыль. Скреплённые воедино фундамент новой державы. Мощным монолитом мы выдержим напор любых тягот и невзгод. Отдельные камешки скрепляет прочный цемент. Людей объединяет великая идея!
Батюшка Алексей прервал зажигательную речь и долгим взглядом обвёл затаившую дыхание паству.
Все мы, анархисты и монархисты, солдаты и офицеры, матросы и казаки единый русский народ. И вместе нам биться за одно за нашу свободу. Жизнь каждого из нас одинаково важна. И каждый будет сражаться друг за друга, как за брата. Поэтому на флаге новой русской республики золотыми нитями вышиты постулаты казачьей державы: свобода, равенство, братство. Мы не отвергаем и вековых традиций славных предков, потому основой для государственного стяга выбран старый имперский флаг: бело-сине-красный. Помним и подвиги храбрых воинов, не склонявших голову перед врагом. Гимном республики станет песнь о славном «Варяге». Мы с ней уже шли на врага в Гибралтарском проливе и победили! Пусть трепещут недруги казачьей республики! Алексей воздел руку к небу и громогласно повелел: Флаг поднять!
Казначей анархистов, Андрей Волков, запустил пластинку на граммофоне. Из широкого раструба зазвучала музыка и славная песня. Военный оркестр грянул медными трубами и гулкими барабанами. Хор матросов охотно подхватил знакомые слова. Мужчины сняли головные уборы и вплели голоса в общий дружный хор. Женщины и дети тоже не остались в стороне. Героический гимн загремел над океанским простором.
К вершине пустого флагштока величаво поднялось разноцветное полотнище. Вознесясь над головами народа, ещё не развернувшийся в полной мере флаг казачьей республики на мгновение завис.
Ронин властно махнул рукой в сторону восходящего солнца.
Внезапно налетевший порыв ветра чудесным образом расправил ткань флага. Стяг затрепетал в воздухе, переливаясь красками и золотым шитьём. Слова «Свобода, равенство, братство» засияли в лучах солнца ярким светом.
А над океанскими волнами гремел гимн:
В этот торжественный миг все люди, собравшиеся на палубах кораблей, сцепленных в единую площадь, почувствовали необычный душевный подъём, словно под огромным куполом небосвода творили святую молитву. И всем показалось, будто музыка и слова гимна не только облегчали душу, но и сбрасывали тяжесть с плеч изгоев. Казалось, оттолкнись посильнее ногами от палубы, раскинь руки, и тело воспарит над океанскими волнами крылатым альбатросом.
Алексей горланил славную песнь вместе со всем народом, и никто не заподозрил Сына Ведьмы в использовании колдовской силы, корректировке вектора гравитации.
После дружного исполнения гимна начался процесс записи в ряды Южноамериканского казачества. Матросы заполнили до краёв медный чан морской водой. Отец Онуфрий, помахивая дымящим кадилом, затянул монотонную молитву. Алексей спустился с орудийной башни и подошёл к чану.
Братья и сёстры, на экваторе судьбы каждый волен выбирать новый путь жизни, провозгласил казачий атаман. Кто желает вступить в ряды казачества, может испить морской водицы из серебряного кубка, и тогда он обязуется делить свои горести и радости со всеми наравне. Кто выбирает иной путь полностью свободен. Мир огромен, за бортом «Морского казака» хватит океанской воды для всех. Черпай кружкой и вкушай вволю горькой водицы. Но тогда и бороться с невзгодами придётся в одиночестве. Выбор должен сделать каждый осознанно, ибо вся дальнейшая жизнь зависит от него. Я же лично встаю на сторону южноамериканского казачества и данною мне Богом силою превращаю солёную морскую воду в чистую родниковую.
«Святой» Алексей сотворил крестное знамение над медным чаном и, взяв серебряный кубок, зачерпнул морскую воду. Народ внимательно следил, как чудотворец медленно выпил крещёную воду и даже не поморщился. Затем подошёл к Андрею Волкову, расположившемуся за письменным столом рядом, и громко повелел:
Андрей, пиши меня в скрижалях казаком номер один.
Я уже записал тебя атаманом южноамериканского казачьего войска, виновато улыбнулся казначей и подсунул раскрытый толстый журнал. Будь ласков, поставь подпись.
Алексей сперва опешил от такой наглой выходки дружка, но, окинув взглядом лица окружающих, осуждения самоуправства не заметил.
Пусть пока будет так, смущённо пожал плечами самозваный воевода. Общий сход казаков потом решит, кому дальше атаманом быть.
А первым рядовым казаком я себя запишу, получив подпись у атамана, заторопился увековечить себя любимого Андрюха, а затем и первейшего дружка не забыл: Вторым Сёма Вездельгустер пойдёт.
Так он же еврей! чадящим кадилом замахнулся на пройдоху отец Онуфрий, который тоже желал записаться в первых рядах.
Спокойно, батюшка, у нас, в вольном братстве, свобода вероисповедания, инстинктивно втянув голову, напомнил основы республики анархист.
Да ты сам ещё святой воды из кубка не испил, уличил Андрюху в жульничестве отец Онуфрий.
Неувязочка вышла, признал грешок анархист и, отложив перьевую ручку, торопливо поспешил исправить промашку.
Выхватив серебряную посуду из рук атамана, первый в списке рядовой казак решительно зачерпнул морскую воду из чана и залпом выпил.
Эх, хороша водица! утерев губы рукавом, перевернул пустой кубок улыбающийся Андрюха.
Меня третьим казаком пиши, отложил кадило отец Онуфрий и потянулся к чудесному кубку.
Сёму вперёд пропусти, я его уже вторым вписал, передал кубок выскочившему из толпы шустрому дружку наглый писарь.
Семён испил из серебряного кубка и удивлённо уставился на пустую посуду.
А вода-то была совсем несолёная.
Верно, как из родника испил, следом зачерпнув из чана воду и осушив кубок, подтвердил отец Онуфрий, а затем истово перекрестился.
За чудесной водой выстроилась очередь из страждущих. Никто не пожелал хлебать горькую забортную воду. Однако когда медный чан осушили до половины, батюшка Алексей повелел вылить остаток в океан и наполнить волшебный сосуд свежей водой.
Ну, что скажете, господа офицеры, о чудесах казацкого мессии? усмехаясь, обратился к соседям Беляев.
Первым высказался контрразведчик:
Ну, фокус с развернувшимся флагом легко устроили с ниточкой, за которую по сигналу потянул ассистент, Кондрашов наморщил лоб и попытался так же просто объяснить чудесное опреснение воды в медном чане: Ещё, похоже, факир незаметно подсыпал из рукава химический абсорбент, который дал выпасть морской соли в осадок. Пресная вода легче, поэтому заняла верхний слой.
Конечно, я не большой знаток химии, но что-то не слышал о подобной инновации, саркастически покачал головой генерал. На таком изобретении опреснения воды можно озолотиться.
Может, абсорбент слишком дорогой и годится лишь для фокусов с малыми объёмами? защищал свою версию Кондрашов.
Ладно, господин полковник, считайте казака великим химиком, дружески похлопал контрразведчика по плечу генерал и задал новую загадку: А как нашему батюшке удалось море заморозить?
Временно сковать волны, подключился к дискуссии мореход.
Что вы имеете в виду, господин Лебединский?
Были случаи в мореходной практике, когда для сковывания прибрежных волн выливали из бочек масло или китовый жир, пояснил мысль капитан. На короткое время бушующие воды стихали и позволяли паруснику проскочить опасные рифы.
У вас на броненосце была цистерна с рыбьим жиром? усмехнулся Беляев и кинул взгляд на играющие за бортом волны. Что-то я не почувствовал резкого запаха.
Может, тоже какой-нибудь химический реагент? обескураженно пожал плечами капитан.
Ладно, не желаете признавать казака-факира святым чудотворцем, считайте великим химиком, рассмеялся генерал. В любом случае предлагаю держаться к батюшке Алексею поближе. С таким атаманом не пропадём.
Любопытно самому попробовать на вкус святую водицу, облизнул пересохшие губы Кондрашов.
Кстати, милейший, вспомнил о заключённом пари генерал и повернул голову к Лебединскому, вы мне проспорили бутылку шампанского.
Такому гимну казацкой республики я и сам с удовольствием подпевал, улыбнувшись, признался капитан. Толковый у нас руководитель экспедиции. Всех эмигрантов сумел объединить. Даже меня, старого скептика, проповедь батюшки проняла.
Довольно сомневаться, решительно шагнул вперёд генерал. Айда, господа офицеры, в казаки записываться.
В этот день на кораблях не осталось сторонних наблюдателей все поголовно испили из серебряного кубка, который стал святой реликвией южноамериканских казаков. Даже попутчики-евреи дружно решили записаться в казаки. Чудеса, фокусы или химия Сына Ведьмы всех потрясали. Главное люди верили, что это не последние деяния великого чудотворца.
Экватор пройден. Земля перевернулась. Но с хитроумным атаманом и в тёмном, вывернутом наизнанку мире не страшно выведет к истинному свету.
Корабли выстроились в кильватерную колонну и, вслед за закатным солнцем, устремились к неведомому берегу, скрытому за призрачной чертой горизонта.
Глава 2. Задушевные торги
В знойный полдень «Морской казак» бросил якорь на рейде Рио-де-Жанейро. Суда казачьей республики встали рядом в ожидании разрешения захода в порт. Однако встреча русских эмигрантов хоть и была торжественной, но радушной не выглядела.
Катер таможенной службы Бразилии шёл в сопровождении двух боевых пароходов. Растрёпанный океанским ветром дым из труб канонерок тянулся за белым катером, словно чёрный шлейф за спиной знатного сановника.
Издали кортеж производил солидное впечатление, но, оказавшись рядом с бортом могучего броненосца, дымящие стражи превратились в убогие мелкие посудины. Орудия бразильских канонерок были неспособны пробить броневой пояс «Морского казака». Броненосец мог пустить на дно старенькие кораблики, просто протаранив корпуса хлипких жестянок.
Напыщенный портовый таможенник, широко расставивший ноги на палубе катера, сразу растерялся, засуетившись в тени высокого борта «Морского казака». Катер осторожно подгрёб винтами ближе, и матросы приняли швартовочные канаты.
С борта броненосца скинули верёвочную лестницу, по которой и пришлось взбираться толстенькому таможеннику. Капитан «Морского казака» мог бы и удобный трап опустить, но демонстрация мощи бразильского флота Лебединскому очень не понравилась.
Ох, господа, чую я какой-то подвох от американских аборигенов, опираясь обеими руками о фальшборт, склонился капитан и высмотрел внизу ещё одного странного персонажа. Опа, таможня ещё и католического священника за собой тянет. Как же, бедолага, будет в сутане по верёвкам карабкаться О, догадался падре полы за красный пояс заткнуть Ползёт, червяк сухопутный.
Слава о «Морском казаке» летит быстрее ветра, поддержал озорной тон беседы полковник контрразведки. Видать, сильно мы англичан в Гибралтаре напугали, раз бразильцы за собой не только весь цвет флота привели, но и без экзорциста на палубу дьявольского корабля ступить бояться.
Зря веселитесь, господа офицеры, холодный приём не сулит успеха в дипломатии, нахмурился генерал-майор Беляев.
А зачем лишние политесы разводить? У нас сейчас миссия коммерческая, хохотнул Кондрашов. Нам бы броненосец по дешёвке продать и дальше следовать.
Да, в жаркой, сырой Бразилии задерживаться не резон, задумчиво кивнул Беляев. Всё плавание он корпел над географическими картами, атласами и кипой справочников, подыскивая подходящий вариант для размещения казацкой колонии.
Ах, чертовски жаль расставаться с флагманом Черноморского флота, любовно погладил ладонью нагретый на солнце металл капитан броненосца.
Погодите горевать, Алексей Ильич, навесить аборигенам на шею столь дорогую цацку будет непросто, похлопал Лебединского по плечу генерал. Броненосец мало за полцены купить, его ещё и обслуживать как-то надо. Да и англичане тоже сделке рады не будут. Вон, как аборигенов настроили против русских. Нет, господа, дело гиблое не всучим мы корабль бразильцам.
Из-за фальшборта показалось раскрасневшееся лицо таможенника. Подскочившие дюжие матросы помогли толстяку выбраться на палубу броненосца. Следом вытащили на свет божий натужно пыхтящего католического священника.
Важный чин таможенной службы одёрнул задравшийся китель, надменно вскинул подбородок и попытался посмотреть на русских офицеров свысока. Однако росточка толстяку для этого явно недоставало, и кривляние выглядело карикатурно. Тогда начальничек вознамерился взять на голос и, брызжа слюной, затараторил по-иноземному.