Эй! Приведи в чувство гада. Я малость переборщил с зажимом! громыхнул виноватый баритон. Парень ощутил, что взлетает, когда кресло-качалка поднялась выше обычного. Кажется, его тело кинули другому вышибале.
Сам сломал, сам чини! просипел соратник, кручёным броском возвращая связанный кокон. Кресло вторило движениям и угрожающе наклонялось. Видать, второй бугай едва словил пленника.
На запястьях парня проявились следы железной хватки: громилы теряли терпение, срывая злобу на единственной жертве. Раны удвоились, когда юноша услышал шаги. Скрип, скрип, шорк, шорк громыхала тяжёлая поступь. Кто-то слишком большой для зверя уверенно ковылял к сторожке сквозь вьюгу. Видимо, в реальности некто приближается к бугаям. Судя по звукам, чужак пробирался через толпу посетителей трактира, как сквозь снег, наметенный бураном.
Пару стежков, лишь пару стежков! лихорадочно повторял юноша, стараясь покрепче пришить воротник.
Говорят, если одеть дырявую волшебную одежду, она в отместку может погубить хозяина. Задушить, например, или хребет преломить. Парень вздрогнул от тёмных мыслей. Игла предательски выскользнула.
Дерьмо! Надо поднять, пока
Не успела железяка удариться об пол, а ветер уже вырвал окно. Единственного жильца словно пёрышко подхватил ледяной поток. Нечто, идущее к дому, перешло на бег. Дробь шагов приближалась, но юноша смог разглядеть вместо врага только размытое пятно. Мохнатое существо ловко перемахнуло через разбитый подоконник. В голове зазвенел противный женский голос, рождённый бураном.
Вы что делаете, ротозеи? гаркнула баба на остолбеневших бугаев. Тётка будто ураган ворвалась в затхлую комнату трактира. Грузное тело с нарочитой лёгкостью перепрыгнуло выбитую дверь. Парню до дрожи хотелось услышать, как чихвостят обидчиков. Он напряг все доступные чувства, и не просто услышал, а ощутил мозолистые женские пальцы под горлом. Они с остервенением срывали тугие веревки.
Вам сказано долг за постой забрать. А вы что? Связали дурня, чтоб не мешал развлекаться, и кидали им, как мячиком! Олухи!
Визг трактирщицы больно резанул уши. Звук был настолько реальным, будто баба вопила внутри мира снов. Парень даже опустил взор, чтобы проследить, откуда шум ветер принёс в дом сна визгливую крысу. Вот, кто шёл сквозь снег человечьей поступью! Грызун беспомощно пискнул, когда буря подняла маленькую тушу. Крысиный «крик» до ноты повторял хозяйку постоялого двора. Тварь верещала по-человечески, чересчур противно. Руки так и чесались заткнуть глотку. К парню на незримом блюде подплыло веретено. Буйный поток вложил острый предмет в замершую ладонь.
Убил бы эту толстую жадину! Отсыпала пяток золотых, и думает, вольна командовать. Нож под ребро сделает бабу сговорчивей! пронеслись в воздухе чужие мысли. Вот, о чём думали бугаи, когда их отчитывали, как мальчишек. Ветер намеренно закружил крысу в белой воронке. Лёгкая серая тушка вращалась быстро, а жилистое тело юноши куда медленнее. Поднеси руку, и крыса сама налетит на веретено. Даже ребенок справится. Парень замахнулся, а буря подставила серый комок. Интересно, что будет, если убить трактирщицу через сон? Рука застыла, связанная женским голосом. Ухо нехотя сложило слова из крысиного писка:
Вы что, последние мозги пропили? Кинули в постояльца сон-ножом, а потом пытались разбудить тумаками? устало хрипела трактирщица. Оглоеды! Бедолага не мог проснуться, пока камень из рукояти ножа сны посылает. Вам зачем магическую приблуду дали? Обчистить смутьяна без лишнего шума. Если карманы пусты, нужно было разбудить нищего и заставить отработать на кухне!
Так мы искали, робко оправдывался верзила. Увлеклись немного.
А бить зачем начали? Забыли, что камень во сне крепче цепей держит? Или вам доплатили за чужие мучения?
Парень отчётливо различил облегчённый хруст дерева, когда щербатое лезвие покинуло спинку кровати. Мир сновидений закружился, подобно воде, которая уходит в пробоину. Камень голубым светом нещадно перемалывал сон. Великаны, вьюга, даже части дома всё поглощал водоворот с голубой сердцевиной.
Юноша приветливо растянул губы, встречая долгожданную реальность. В центре воздушных потоков проступила душная комната трактира. Он почти выбрался. Наверняка сон засосёт раньше, чем буран разорвёт тело. Я не успею замёрзнуть в кошмаре. Остался вопрос, что делать с крысиной тушей, которая летит рядом. Рука сжала веретено. Еще можно ударить наотмашь.
В окно кидайте вора, да смотрите, не прибейте. Юнцу еще отработать харчи надо, напоследок пискнула крыса.
Хозяйка меня защищает! со стыдом подумалось парню. Своеобразно, конечно, но всё же Тётка не заслуживает смерти.
Юноша поддался ветру, отбросив веретено. Когда рука выпустила оружие, что-то крепко сжало лодыжку. Может, буран захотел отомстить за сорванное убийство и отморозить ногу? Или в комнате есть кто-то еще, и крысы из сна не умеют ходить, как люди? Опасные мысли таяли, поддавшись наплыву чувств.
Первой заговорила спина. Хребет шаркнул о что-то щербатое, сметая слой пыли. «Наверное, подоконник», смекнул юноша, приказывая телу сгруппироваться. Его же в окно хотели выкинуть. Сон распался на осколки вместе со стеклом, через которое метнули гостя. Хотя витражи нещадно резали кожу, парень ухмылялся сквозь разбитые губы.
Поодаль медленно спускалась плотная туча. Сгусток мрака, хорошо различимый на солнце, напоминал мешок с вещами. Однако «мешок» отрастил сначала овальную голову, потом тощие ноги. Казалось, бугаи «за компанию» вышвырнули еще одного постояльца.
Тень вытянулась и подала руку. Юноша протянул свою, и мгновенно пожалел о решении. Ладонь обожгло болью, словно парень схватил острый край ножа. Тень широко ухмыльнулась, показав вместо зубов часть улицы. Юноша хотел дать сдачи, но тёмный силуэт торжествующе растаял.
Что это было? Заплутавший осколок сна? Или в комнате таверны тайком жил тёмный дух? Удар о землю прогнал мрачные мысли. Тело мешком свалилось на брусчатку. Спину смяло гармошкой, а ноги повисли над затылком. «Я всё ещё жив» упрямо твердил разум, проверяя с помощью боли, все ли конечности на месте. Нужно топ! собраться топ! и встать топ! топ! топ! Что за надоедливый шум?
Звенящая голова повернулась на топот и обнаружила рослую фигуру в сером балахоне. Исполин, скрывший лицо капюшоном, нервно стучал сандалиями по брусчатке. Казалось, он с раннего утра ждал выпадения людей из окна. Заметив вопросительный взгляд, странный наблюдатель невозмутимо продолжал разглядывать парня. Он подошел и склонившись осторожно водил над ранами жилистой рукой. Ладонь напоминала плоскую доску, обтянутую горелой кожей. Высохшие пальцы, короткие и угловатые обрубки, скрепляла тонкая проволока сосудов. Юноша сглотнул: с такими когтями ножи без надобности.
Дичь какая-то, парень дернулся и перекатился на спину. Стемнело, безмолвно смотрело фиолетовое небо с ирисками вместо звёзд. Часть сна решила задержаться подкинул идею встревоженный разум. А ты юноша смерил взглядом сутулого пришельца. Очередной плод воображения.
Чужак самодовольно подставил свету твёрдый сгусток мрака вместо лица. Ни носа, ни ушей, даже рот отсутствовал на прямоугольной чёрной поверхности. Только блеск красных угольев вместо глаз подсказывал, что под мантией теплиться жизнь.
Интересно, где же реальность? парень продолжил односторонний разговор и неуверенно поднялся на сбитых локтях. Заплывшие от синяков карие глаза медленно оббежали прохожих, ища что-то слишком обычное. Например, уличную ругань или толстых сборщиков налогов, словом, обыденность. Людям в волшебном мире зачастую не снится рутина.
Взгляд привлекли шумные торговцы рыбой. Вместо товара у купцов в бочках плескались молодые русалки. Обнажённые девы, чью грудь закрывали хмурые осьминоги, игриво махали хвостами. Девушки звонко хихикали, обдавая покупателей бодрящей водицей. Блестящие капли, будто бриллианты пролетали насквозь галдящую толпу. «Намоченные» люди увлеченно выбирали карпов потолще прямо из бочек с водяными жительницами. Прохожим невдомёк, что чей-то разум скрестил реальности.
Бери лошадку толстая, вкусная, мои деды на таких глинозём вспахивали, уговаривал неподалёку делец залётного покупателя. И довезет, и пообедаешь, коль припасы кончатся сказка.
Ага, страшная сказка, скептически отмахнулся покупатель. А то, что деды на кляче работали охотно верю. Судя по продавленной спине не только деды, даже прадеды.
Что он болтает, это же молодой единорог! в приступе негодования выкрикнул парень. Хотя продавец с понимающей скорбью осмотрел скотину и побрёл к прилавку, не обернувшись.
Видимо рогатая животина тоже плод фантазий. А под уздой у лошадника вместо легендарного скакуна изношенная скотина, себе же напомнил юноша. Руки осторожно ощупали шишку на затылке. Болит. Кажется, я сильнее обычного приложился о камни. Надо искать то, что разглядел, прежде чем мозг сделал из города винегрет со сказочными чудищами.
Вон он целёхонек! Я же говорил! крикнул бледный вышибала, выглядывая из выбитого окна.
Так, кажется, вон тех лысых припоминаю, с мрачным довольством буркнул юноша. Из косого окна высунулись блестящие головы здоровяков. Бугаи присвистнули, убедившись, что приказ «не пришибить» относительно исполнен и схватили стулья. Силачи, как снаряды для катапульты зарядили сломанную мебель, затем выжидающе оглянулись. На балкон, вздёрнув подбородок, выплыла тучная хозяйка трактира. Она лихо перекинула край платья через плечо, словно полководец и подняла ножку стула, надеясь дирижировать атакой.
Чтоб тебе медведицу без детей встретить, театрально взвизгнула баба, самозабвенно взмахивая палкой с гвоздём. Проходимец! Тётка прищурилась, указав врага жирным пальцем. Бей!
Вышибалы послушно метнули «снаряды» из старой мебели. Парень успел собрать кости и мастерски парировал бросок. Отскочившие щепки лишь оцарапали ловкача.
Твои потуги подобны крысиным повадкам: слишком предсказуемы! Перестань вертеться и умри спокойно! подал голос чужак в мантии, сплёвывая чёрный комок. Глухой, до дрожи знакомый звук, прорезался из рваной дыры вместо рта. Юноша поморщился, видя, что ради этой фразы чужак буквально прогрыз нужное отверстие. К тому же острые куски дерева должны были проколоть мантию. Но каланча даже не вздрогнул. На балахоне ни царапины. Великан беззаботно стоял посреди разрухи, сверля парня осуждающим взглядом.
Оставь поучения детям бестелесный, отмахнулся ловкач, играючи ускользая от тяжелой двери гардероба. Что ты мне сделаешь из своего сонного царства? И вообще, где кот ленив, там крысы пляшут! Если баба ленится кошель сторожить, пусть делиться золотом.
Считаешь трактирщицу ленивой кошкой? Или просто нравиться унижать людей, приютивших на ночь? голос духа наполнили стальные ноты. Мало тебя буран подморозил?
Лодыжка, еще красная от колючего холода, призывно заныла. Юноша невольно глянул на саднящую рану и браваду, как рукой сняло. Той самой рукой, которая отпечаталась на замёрзшей ноге. Пять тощих отметен, по числу обрубков на ладони незнакомца. Парень осёкся, закусив воротник вместо кляпа. Этот чудак то самое существо из сторожки во сне. Вот кто схватил его за ногу. Юноша буквально на себе вынес демона из гибнущего видения. И, кажется, он только что нагрубил тёмному существу, вдобавок обозвав женщину. Сейчас что-то будет, но что? Проявиться заячья губа или прилюдно пробьёт понос? Слишком мелко. Духи любит зрелище. А конкретно этот кусок мрака с его вечно скрипучим голосом, который напоминает воздух, покидающий мёртвое тело Это существо знакомо до рези в печенках. Сейчас надо без резких движений нащупать «подарочек» и спрятать от посторонних глаз. Иначе перепуганные зеваки вздёрнут чужака, как одержимого.
Вспотевшие руки настороженно пробежали по жилистому телу. Льняная рубашонка изрезана стеклом. Старая не жалко. Кожаная куртка, на вид из лошадиной попоны напоминает решето. Подлатаю. Взгляд нехотя скользнул за шиворот. Только не любимые штаны! Уф Пронесло, лишь несколько кусочков застрявшего стекла. Ни тебе гнойной язвы или лошадиных хвостов. Неужели пощадил? Каланча язвительно ухмыльнулся, приоткрыв мантию Из мягкой подкладки вырвался стылый воздух с примесью снега. Поток прошёл насквозь, будто исполин раскрыл не плащ, а окно в горы.
Здравствуй, буря из видения, сквозь зубы выдавил парень, приветственно склонившись. Но ледяной шквал не проявил почтения. Ветер безжалостно обтёсывал скулы, словно какой-нибудь снежный пик. Вскоре приветственная улыбка примёрзла к посиневшему лицу. Несмотря на яркое солнце, тело вмиг покрылось инеем. А ладони хотя и растирали кожу, не могли передать тепло. Организм отказывался согреваться, желая промёрзнуть до кончиков ногтей.
Вот зачем юноша во сне шил пуховик. Он предчувствовал близкую беду. Разум сам предложил доспехи. Но парень всё испортил и не успел подлатать одежду. Он заслужил замёрзнуть. «Заслужил! Виноват!» сверлило в мозгу. Дело не только в пуховике. Намедни, в пьяном угаре юноша зря перемывал кости хозяйке трактира. Теперь ветер мстит, перебирая рёбра, словно натянутые струны. Не важно, что обозвать пухлую бабу ленивой кошкой досадная мелочь. Иглам совести всё равно, как сильно испачкалась жертва во грехе по щиколотку или с головой. Главное дать повод вонзиться. Это справедливо. Совесть болезненно уколола, слишком болезненно для такой пройдохи. Кроме того, жгучая боль шла из правого запястья. Или совесть переехала ближе к рукам, что для рукоблудника вполне ожидаемо, или под кожей сидит нечто острое. Взгляд просиял искрой надежды. Кажется, есть выход. Осталось телу принять нужную позу, медленно и максимально естественно. Плечи осунулись, голова поникла.
Я виноват, сквозь зубы процедил парень. Зря бросил караванщиков. Друзья, рискуя жизнью, привезли меня через Смертную тень. А я выкрал арбалет и пошёл кутить на чужие деньги. Очень виноват, повторили губы, делая паузу для натуральности. В ответ колкая боль пошла на убыль. «Есть контакт» щёлкнуло в мозгу. И раскаянье полилось рекой. Юноша дотошно вспоминал любой проступок и покаянно бил себя в грудь.
Не забудь, что ты испоганил мой любимый гостевой домик с досадой, напомнил призрак. Дух стоял в отдалении, продолжая из мании извергать зиму. Кто камин обрушил? Кто дорогущий тёплый пол испортил? Я подсмотрел обстановку во сне у приезжего зодчего. Теперь куда прикажешь водить всех женщин, которые сняться тебе извращенцу? Только посмотрите на этого виноватого сына шакала!
Дух повернул голову к прохожим, но забыл повернуть туловище. Подбородок демона оказался за спиной. Однако люди глядели сквозь призрака наслаждаясь чужим унижением. Сперва зеваки довольно гоготали, посмеиваясь над уличной исповедью и тем, как чудак борется с ветром, которого никто не видит. Потом молодёжь потупилась, а старики зашмыгали носами, понимающе кивая. Очень уж натурально хитрец просил прощения. Даже трактирщица прекратила обстрел вещами. Бабища лёгким движением сгребла вышибал в медвежьи объятья и прижала к груди. Женщина обливалась крокодильими слезами от жалостливых историй бывшего гостя. Баба даже подумывала простить мальчугана. И не только она.