Она еще здесь? взволнованно спросила мать, встречавшая их на пороге.
Да. Куда ее нести?
Ко мне в комнату. Я все приготовила.
Молодой человек вошел внутрь дома и, пройдя через еще одну дверь, очутился в небольшой комнате матери. На полу была начерчена гептата, семиконечная звезда, в вершинах треугольников которой горели свечи.
Ты не закончила сказал Тим, разглядывая выведенное мелом сложное изображение на деревянном полу.
Так надо, сухо ответила мать, клади ее на кровать.
Молодой человек осторожно опустил сестру на постель в углу помещения и озадаченно взглянул на стоявшую в дверях женщину.
Что ты, черт возьми, задумала? Что значит, так надо?
Успокойся пожалуйста. У нас мало времени. Принеси мое зелье. Оно на полке в
Мам, ты чего? прервал ее Тим, заполни гептату до конца.
Женщина подошла к сыну и нежно коснулась ладонью его щеки.
Принеси зелье, Тим, сказала она.
Почему ты не закончила гептату? он медленно убрал ее руку от своего лица.
Потому что так надо.
Молодой человек покачал головой и отошел на шаг назад.
Не могу поверить. Он что, был прав? Ты правда спятила?
Он правда так сказал? Сказал, что я спятила? на ее бледном лице появилась улыбка.
Мам, закончи ее.
Женщина снова качнула головой.
Я не стану ее заканчивать.
Ну тогда ты не сможешь вернуться сюда.
А я и не собиралась возвращаться сюда, ответила она.
Что происходит? Что ты задумала? К чему эти тайны? Гептата это вход, когда ты идешь туда, и выход, когда возвращаешься. С такой фигурой ты сможешь войти, но выйти
Она снова улыбнулась и, вновь подойдя к сыну, взяла его за руку.
Ты стал такой взрослый, мой мальчик. Уже даже рассказываешь мне про гептаты Поверь, я знаю, как они работают.
Мам, он взял ее руку и прижал к своей груди, ты можешь мне объяснить, что ты задумала? Ты же не думаешь, что я буду отговаривать тебя? Я хочу пойти туда вместо тебя, ты же слышала. И я пойду, если только позволишь. Ты знаешь, что я смогу отыскать там Иону и вернуть ее обратно. Мне это будет гораздо проще сделать, чем тебе
Знаю. Но какой ценой?
А какую цену ты собралась заплатить? он кивнул в сторону незаконченного изображения на полу.
Любую. Ту, что потребуется. И гораздо большую тоже. Не волнуйся, Тим, я знаю, что делаю. Принеси мое зелье, и я все тебе расскажу. Ты знаешь, что у меня нет от тебя секретов. Давай, неси его.
Молодой человек отпустил ее руку и вышел из комнаты. Подойдя к стеллажу с сосудами, он провел рукой по верхнему ряду, остановившись на нужном, после чего хотел вернуться обратно к матери и сестре, но его взгляд остановился на неприметном пузырьке у самой стены, поблескивавшем в свете лампады. Жидкость внутри него была черной и густой, но свет отчего-то отражался от нее, будто бы она была зеркалом. Тим несколько секунд смотрел на пузырек, прокручивая в голове вероятности.
Нашел? раздался голос матери из-за стены.
Да, иду.
Он снова сделал шаг в сторону двери, но затем вновь остановился и взглянул на пузырек. Спустя еще пару секунд сомнений, он поморщился и, схватив маленькую емкость с полки, спрятав ее в карман. Мать сидела на постели и гладила темные волосы Ионы.
Такая красивая прошептала она, и такая маленькая. Ты помнишь, как она впервые увидела океан? Она так радовалась. Волны накатывали одна за одной, а она все убегала от них. Старалась убежать от каждой.
И дико визжала, когда холодная вода все-таки доставала ее пятки, сказал Тим, подойдя к матери и опустившись на колени перед кроватью, ты сказала «океан». Давно я не слышал этого слова.
Теперь я могу не подбирать слова и называть океан океаном, а море морем, она склонилась и поцеловала дочку в холодный лоб, после чего поднялась и взглянула на сына сверху вниз, ты уже понял, почему я не заполнила до конца фигуру?
Чтобы не оставлять себе выбора, верно?
Да, Тим. Без этого выхода у меня будет только один способ вернуться дойти до самого конца.
Молодой человек покачал головой и положил свою ладонь на маленькую ручку сестры.
Думаешь, она не захочет возвращаться?
Думаю, что уже слишком поздно, ответила женщина, и нам придется
Прожить там всю ее жизнь. До самого конца, закончил за нее мысль Тим, я понимаю, мам.
Вот и хорошо. Я знала, что ты поймешь.
Вот только ты не сможешь ждать так долго.
Я смогу, Тим.
Но если за ней пойду я, то
Это не обсуждается, сухо ответила женщина, я должна сама, ты знаешь. И я не могу потерять и тебя тоже, вместо того, чтобы вернуть ее.
Она подошла к сыну и, положив руки на его плечи, подняла на ноги, после чего заглянула в его карие глаза. Так глубоко, что он ощутил ее взгляд в самом сердце.
Я вернусь, ты же знаешь, сказала она, улыбнувшись.
Знаю. Но когда?
Это сейчас неважно. Главное знай, что я вернусь. Вместе с Ионой. Твоей задачей будет дождаться нас. И присмотреть за Игорем. Чтобы, когда мы вдвоем возвратимся, вы двое смогли отыскать нас.
Где? Где нам вас искать?
В их храме конечно, ответила женщина, найдите тот, что древнее других. В них еще осталась сила. В самых древних из храмов.
И где мне искать такой храм?
На катарской равнине. Именно туда они все ушли, и именно оттуда отправились в свое странствие. Там много таких храмов. Ветер и песок укрыли их от Теоса. Он в тех местах еще не побывал. Да и люди там, говорят, еще не забыли старых богов.
Как-то это слишком расплывчато, ответил Тим, покачав головой, как я пойму, где именно..?
Ты поймешь. Я не сомневаюсь. Здесь пройдут месяцы. Может даже годы. У вас двоих будет полно времени, чтобы отыскать нужный храм. Только пообещай мне кое-что.
Еще что-то? Помимо того, что я буду возиться с твоим
Я серьезно, Тим, перебила его женщина, ты должен пообещать мне, что ни при каких обстоятельствах не отправишься за мной.
Ты серьезно?
Серьезно. Пообещай мне.
А если тебе понадобиться помощь? Если я почувствую, что ты в опасности? Или Иона? Что прикажешь мне делать? Просто сидеть и ждать?
Ты должен пообещать мне. Только так я смогу не волноваться еще и за тебя. Только так я смогу посветить себя этой миссии. Прошу тебя, сын. Обещай.
Тим снова покачал головой, стараясь не смотреть матери в глаза.
Хорошо, мам. Я обещаю тебе.
Вот и славно. Я надеюсь, что ты помнишь о ценности твоего слова. А теперь нам пора.
Она взяла на руки дочь и подошла к самой границе начерченной на полу гептаты.
Сотри ее сразу за нами.
Тим опустился на пол и, сложив ноги лотосом, кивнул.
Да поможет тебе Азура, мама, сказал он.
Поможет, ответила женщина, улыбнувшись, дождитесь нас, мы вернемся.
Она сделала шаг, затем еще один, наступив в самый центр фигуры, и исчезла. Расставленный по вершинам гептаты свечи начали стремительно гаснуть, словно в помещение ворвался порыв ветра. Тим извлек из кармана пузырек с черной жидкостью, откупорил пробку и, сделав глоток, бросил его в центр фигуры. Тот, не коснувшись пола, тоже исчез. В глазах все поплыло, а в груди ощутилась изжога, горечь от которой пробивала себе путь через горло ко рту. Тим с трудом сглотнул скопившиеся на языке слюни и зажмурил глаза. Прошло несколько секунд, на протяжении которых его мутило, и все в голове закружилось безумным хороводом, прежде, чем он услышал далекий звук. Стук все усиливался, и еще через пару секунд уже были слышны хлопки. Он снова сглотнул и медленно открыл глаза. В центре гептаты стоял высокий человек, смотревший на него с улыбкой и хлопавший в ладоши.
Браво, брат, сказал он звонким высоким голосом, просто браво. Вижу, уставший путник ищет ответ.
Тим мотнул головой, стараясь стабилизировать расплывавшееся перед глазами изображение, но все стало только еще более мутным. Настолько нечетким, что с трудом удавалось разглядеть силуэт перед собой.
Я и есть ответ, брат, выдавил из себя молодой человек, с трудом удерживая равновесие.
Ты что это, позволил матери отправиться к нам? Вот так вот, взял и отпустил? Неужели ты настолько нас ненавидишь?
Азраил, прошептал Тим, сдерживая угасающий рвотный позыв, у меня есть дело к тебе.
Мужчина склонился, оперевшись на свои колени, и заглянул в бледное лицо сидевшему у фигуры Тиму.
Ууу, прошептал он, это все потому, что ты давно не пил его, ты же понимаешь? От него быстро отвыкаешь.
Ничего, я и не такое терпел, ответил Тим.
Что за дело, брат? Я слышал твои слова там, в храме. Это было слишком он несколько раз щелкнул пальцами, подбирая подходящее слово, театрально.
Азраил, я хочу, чтобы ты помог им.
Ну, брат, ответил мужчина, не сходя с круга, выведенного в самом центре гептаты, ты же знаешь, что я не могу вмешиваться.
Ага, и Азура тоже не может. Но о ее привязанности знает уже весь чертов мир.
В таком случае, тебе нужно было позвать ее. Уверен, с ней бы ты легко смог договориться. Из-за ее пристрастий, в том числе, нам и пришлось уйти. Мы условились, что больше не станем вмешиваться в дела людей. А твоя мать именно человек. И сестра тоже. К сожалению.
Знаю я про этот ваш договор. И про то, что ты можешь помочь им тоже знаю.
Мужчина покачал головой.
И все-то ты знаешь, брат. Ты лучше скажи, зачем нужно прятаться от того, что тебе предначертано? Ведь рано или поздно, все равно
Пока я могу выбирать, лучше пусть это случится поздно, чем рано, ответил Тим.
Что ж, дело твое, брат, ответил мужчина, просто знай, что некоторые из нас восприняли это твое решение, как личное оскорбление.
Передай ему мои извинения.
Ну да. Еще будут задания? Может еще спеть и станцевать в придачу?
Сомневаюсь, что ты умеешь танцевать, ответил Тим, снова мотнув головой.
Тут ты прав, в этом я не силен.
Ты поможешь им?
Несколько долгих секунд мужчина смотрел на бледного обливавшегося потом Тима, раскачивавшегося из стороны в сторону в такт своему головокружению.
Я прослежу за ними, наконец сказал он, это все, что я могу обещать.
Этого мало, Азраил.
Знаю, но это все, что я могу, брат. Я ведь дал слово. Тебе ли не знать, какую силу имеет наше слово.
Азура тоже его давала?
Об этом тебе следует у нее спросить. У тебя осталось еще зелье? Сделай глоточек, я позову ее. Сможете обсудить вашу неправильную любовь к роду людскому.
Ну нет уж, спасибо, ответил Тим, сдержав очередной рвотный позыв, с ней я могу и без тебя поговорить.
Я прослежу за ними, брат. Не волнуйся. Но вернуться они должны будут сами. Ты уж извини, но в этом я тебе не помощник.
Ладно, и на том спасибо.
Все, давай, отпускай меня. Не могу больше смотреть на твою кислую физиономию. Тебе нужно как можно быстрее желудок прочистить.
Тим кивнул и медленно встал на карачки, все еще покачиваясь. Он подполз к ближайшей горевшей свечи и взвел над ней открытую ладонь.
Мы ждем тебя, брат, сказал мужчина, не забывай об этом.
Не забуду, ответил Тим и опустил ладонь на свечу, надеюсь, вы запаслись ожиданием.
Огонь погас, а вместе с ним исчез и человек посреди начерченной на деревянном полу фигуры. Одновременно с этим сзади скрипнула дверь, и в комнату вбежал мужчина с растрепанной черной бородой.
Милая, я он замер на пороге, широко открытыми глазами осматривая обстановку, нет-нет-нет! Черт! Что вы наделали?!
Тим устало взглянул на него через плечо, все еще стоя на карачках.
А, это ты, старик, сказал он, после чего завалился на бок без сил, принес жимолость?
* * *
Вокруг был один лишь снег. Он застилал белым одеялом все пространство вплоть до высокой горной гряды у самого горизонта, невидимой обычному глазу. Молодой человек запустил руку в сумку и извлек из нее небольшую заткнутую деревянной крышкой колбу с жидкостью непривлекательного цвета. Подняв ее вверх, он хорошенько встряхнул содержимое и протянул спутнику.
Нет, пацан, ответил тот, мотнув головой и поднимая ворот тулупа так, чтобы тот как можно лучше прикрыл лицо, пей сам, если хочешь.
Ты же знаешь, что я не замерзну.
Ну так и я тоже. Лучше пойдем поживее.
Пей, продолжал настаивать молодой человек, ткнув рукой, в которой была зажата колба, в грудь спутнику, мороз крепчает. Ночью будет холодно.
Как будто тут бывает иначе.
Игорь выхватил протянутую ампулу и, вытянув пробку, взболтнул.
За императора, сказал он, залпом опрокинув содержимое, после чего отбросил пустую емкость в снег и поморщился, фу, какая же гадость! Говорил же тебе добавлять морошку или клюкву.
Когда послевкусие ушло, он снова опустил ворот. Они уже отошли по снежному полю от города достаточно далеко, чтобы из-за стены больше не торчали остроконечные крыши башен.
Твоя подружка выглядела счастливой, выгоняя нас, громко сказал Игорь идущему впереди спутнику, стараясь перекричать свист вьюги, заметил?
Она мне не подружка, ответил молодой человек, не оборачиваясь.
Да знаю-знаю. Просто потешаюсь. Редкая тварь. Под стать своему папаше.
Тим поморщился, стараясь прогнать из головы услышанные только что слова.
Что ты слышал на суде?
Как и говорил чистая формальность. Она даже не думала нас защищать. Даже слова не сказала. Слышал бы ты, в чем они нас там обвиняли, сказал Игорь, покачав головой, я ведь и понятия не имел, какие мы с тобой ужасные преступники.
А император? Он там был?
Нет конечно. Не по его статусу мероприятие. Проклятый лицемер! Ни слова не было сказано о всем том, что мы для них сделали. Все они лицемеры. До тех пор, пока мы в тихую выполняли его поручения, его устраивала наша природа. Как только люди прознали о том, что в городе появились ужасные колдуны, так сразу и открестился от нас. Еще бы! Ведь это могло очернить его светлую особу. И ведь знает же, что мы должны ждать
Неважно, где именно ждать, ответил молодой человек, ты ведь понимаешь это?
Еще как важно, пацан. Если она действительно вернется, то как мы об этом вообще сможем узнать? Находясь за тридевять земель от треклятого города?
Об этом не волнуйся. Я узнаю. И она узнает, где нас искать.
Игорь усмехнулся и покачал головой.
Похвальный оптимизм, будь он неладен. Тебе не кажется, что ты слегка переоцениваешь свои силы? Вот если бы тебе пойти туда и попробовать найти
Мы не будем это снова обсуждать, сухо ответил молодой человек, не оборачиваясь, и больше не сомневайся в моих силах.
Не сомневаюсь! Поэтому и говорю, что ты легко сможешь это сделать.
Смотри, развалины, прервал его молодой человек, указывая рукой вперед.
Игорь вгляделся в слепящую темноту, в которой не было ничего, кроме бескрайнего снежного покрывала, причудливо искажающегося над неровным рельефом. Далеко впереди из снега вздымалась высокая полуразрушенная каменная постройка, угрожающе покосившаяся под тяжестью времени.
Старая сторожевая башня, ответил он, раньше такие повсюду стояли до самых гор. Еще до того, как построили стену.
Пошли. Переждем там ночь.
Путники медленно боролись со всеми силами сдерживающей их стихией, снова и снова извлекая увязающие в снегу ноги из белого плена, а развалины башни тем временем все увеличивались в своих размерах, и то, что сперва выглядело, как нагромождение засыпанных снегом камней, теперь представлялось остатками поистине монументального сооружения, высоко вздымавшегося над белым морем. Башня доживала свой век на вершине крутого склона, карабкаться по которому было трудно. Несколько раз Игорь срывался и катился кубарем вниз, пока снежный покров не останавливал его падение. Наконец, они сумели добраться до первых обвалившихся с вершины башни камней, и двигаться дальше стало немного проще. Обогнув башню, они вошли внутрь через арочный проход. Внутри снега было лишь немногим меньше, чем снаружи. Дырявые древние стены и ветер сделали свое дело. Вверх вела лестница вдоль стен. Поднявшись немного повыше, чтобы наконец вырваться из снежного плена, путники расположились на небольшой площадке, одной из немногих, все еще не разрушенных временем. Молодой человек медленно стянул с плеча сумку и устало опустился на холодный камень. Игорь извлек из кармана небольшой платок и аккуратно расстелил его на полу. Закатав насколько это возможно было рукава, он растер ладони и принялся вычерчивать в воздухе над платком причудливые узоры. Кольцо, перечерченное крестом, вокруг шестиконечная звезда Над задубевшим куском материи вспыхнул небольшой огонек, подрагивающий на сквозняке.