Иль сотворить крупинку пыли,
390. Дороги, что овалами немыми по пространству кружат,
Что поиском стремлений мира вспаханы,
Отрыжки долгие потока Времени,
Мученье, заостряющее жуткой страсти силу,
Что пробуждает бурное кипение в тупых земных наносах
395. И вырезает из этой грязи личность,
Страдание, которое питает Природы голод,
И течка страсти, что создает пылающую боль,
Судьба, которая карает добродетель крушением надежд,
Трагедия, что разрушает длительное счастье,
400. Рыдания Любви, Богов раздоры -
Всё прекратилось в истине, которая живёт в своём особом свете.
Его душа свободной стала, свидетелем происходящего и властелином.
Не поглощенный более потоком, мгновенья оседлавшим,
В котором ум дрейфует непрестанно, как странник на плоту,
405. Спешащий от явленья одного к другому,
В покое Ашвапати пребывал во Времени неразделимом.
Как если бы история, писавшаяся долго и разом данная ему сейчас,
Хранилась в настоящем его этом всё прошлое и будущее вместе сразу.
Бесчисленные годы он ощущал в секундах,
410. А все часы как маленькие точки на странице жизни видел.
Один аспект Реальности, доселе неизвестный,
Значение космической картины изменил.
Огромная вселенная материальный мир всё это стало
Лишь результатом небольшим работы колоссальной силы:
415. Луч вековечный, обгоняющий мгновенья,
То озарил ему, что никогда ещё никто не видел.
В безмолвии могучем утвердилась мысль;
Расширился, потом затих усердно размышлявший ум мыслителя,
Божественная Мудрость прикоснулась к его трепещущему сердцу:
420. Его душа могла плыть за пределы барьера мысли, освещенного теперь,
Ум больше не скрывал безбрежность Бесконечья.
Вот, он увидел мельком на пустынном заходящем небосклоне,
Поверх исчезновенья медленного звёзд, последнего мерцанья их,
Недвижного Покоя сверхсознательные царства,
425. Где рассужденье исчезает, и умолкает слово, -
Лежит лишь одиноко там Непостижимое тропой непроторённой.
Туда никто не приходил, и голос там не раздавался;
Безмолвие господствовало там, и был там лишь Абсолют.
Из этой тишины ум новорожденный возник
430. И пробудился к истинам еще не выразимым,
И проявились формы, несущие значение без слов,
Всевидящая мысль и самооткровенья глас.
Узнал источник он, откуда его дух пришел:
Движение было здесь обручено с Простором неподвижным;
435. Тогда свои основы он в Бесконечье погрузил
И ощутил там устремлённой в вечность жизнь свою.
Вначале лишь недолго эти состояния божественные
И взлеты самообладанья полного без перерыва могут длиться.
Высокое, свет льющее давление спадает очень быстро,
440. Уходят неподвижность тела окаменевшего, затихший жизни транс,
Мощь, затаившая дыхание, покой молчащего ума;
Они так медленно уходят, как день садится золотой.
Застывшие недвижно части тела от покоя устают;
Так ностальгия по прежним малым удовольствиям, делам,
445. Потребность возвратить свои привычные и мелочные «я»,
Чтобы идти путем обычным, низшим,
Потребность, распростершись, отдохнуть в естественном падении,
Как у ребенка, что учится ходить, но долго делать так не может,
Обычно замещает волю того титана, который к восхождению стремится вечно.
450. Тускнеет огнь священный, зажженный на алтаре сердечном.
Уз подсознанья тяга старая вновь возрождается;
Она безвольный дух с высот утаскивает прочь,
Или тупое это притяжение нас увлекает вниз
К основе материальной нашей, ведомой слепой инерцией.
455. Всевышний Дипломат использовать и это может -
Он делает наше падение средством для великого подъема.
Ибо и в поле ветреном несведущей Природы,
И в хаосе сумбурном каждой смертной жизни
«Я» света вековечного и Сила, не имеющая формы,
460. Бок о бок следуют под сенью духа нисхожденья;
Единая вовеки двойственность Единый
Дом избирает свой среди смятенья чувств.
Он гость всеведущий, руководитель тонкий,
Невидимым нисходит Он в те части нашей сути, что нечисты,
465. И делает свою работу под завесой тайны,
Пока все части эти не осознают высшую потребность и волю к измененью.
Всё здесь должно усвоить подчиненье высшему закону,
Все клетки тела наши должны хранить Бессмертья пламя.
Иначе дух один придет к истоку своему,
470. Вверяя мир, спасенный лишь наполовину, своей сомнительной судьбе.
Тогда Природа, оставаясь неспасенной, будет трудиться вечно;
Беспомощно кружиться будет в пространстве планета наша,
И цель безмерная творенья осуществиться никогда не сможет,
Пока вселенная не сгинет незавершенной в стремлении тщетном.
475. Даже богоподобной силе, чтобы возвыситься, приходится претерпевать паденье:
Высокое сознание Ашвапати отступило;
Поверхностное существо его, пришедшее в упадок, смутное,
Прочувствовать стремилось опять величие былое,
Вернуть контакт спасительный, высокий, его божественное пламя,
480. Призвать божественную Силу, поскольку это необходимо стало.
Всегда та сила изливалась как внезапный дождь,
Или её присутствие росло в груди неторопливо;
Оно карабкалось к той высоте, что в памяти хранилась,
Иль воспаряло над вершиной той, с которой пало.
485. С подъемом его каждым вширь росло паренье -
Существование в сферах высших, полностью духовных;
Всё шире становилось в нём пространство Света.
И в этом колебаньи между землей и небом -
В невыразимом усилении прочной связи между ними -
490. Росло сияние в нём, подобно росту прибывающей луны, -
Сияние целостности его души.
Союз Единственного в роде человеческом с Реальностью вселенской,
Взор пристальный Один, из каждого лица идущий,
Присутствие божественное Вечности во времени,
495. Что расширяет взгляд смутный смертного ума на суть вещей,
Мостом соединяя разрыв меж силой человека и Судьбой, -
Всё это цельным сделало разрозненное существо его, что здесь бытует в нас.
В конце концов, добился он владения собою прочного, духовного,
Приюта постоянного в том самом царстве Вечного
500. И поселения в Неизменном,
И безопасности в Безмолвии, в Луче божественном.
Достигшие вершины части существа его в безмолвном пребывали «Я»,
А ум его покоиться мог в небесах
И вниз смотреть на волшебство игры,
505. В которой на коленях Ночи и Рассвета лежит беспечно Бог-дитя,
А Бог-предвечный одевает маску Времени.
Высотам тихим и глубинам беспокойным
Его спокойный дух давал без предпочтений полное согласие:
Уравновешенная чистота спокойной силы,
510. Неколебимый и глубокий взгляд на Времени волненье
Встречали всякий опыт в неизменной тишине.
Бесстрастный к горю и к восторгу,
Не соблазненный ни призывом и ни чудом,
Недвижно созерцал поток явлений он
515. И подтверждал спокойно и отстраненно всё то, что существует:
Так помогал покой несокрушимый духа Ашвапати трудящемуся миру.
А его сила, безмолвием и виденьем духовным вдохновлённая,
Могла трудиться с просветленным, приобретенным заново, искусством
Над грубым материалом, из которого всё сделано вокруг,
520. И над отказом массы вещества инертной,
Над серым фронтом вселенского Неведенья
И над невежеством Материи, и над огромной ошибкой жизни.
Как скульптор, что высекает из камня божество,
Он стёсывал, не торопясь, ту оболочку темную,
525. Что представляет линию защиты неведенья Природы,
Иллюзию и тайну Несознания, в покров чей черный
Сам Вечный оборачивает голову свою,
Чтоб действовать неузнанным во Времени космическом.
Величие самотворения на высших уровнях,
530. Преображение в мистических глубинах,
Благоприятное космическое действо начать подвигли
И заново сформировать картину мира в нём,
В которой обретен в Природе Бог, исполнена Природа в Боге.
Уже была видна в нём эта задача Силы:
535. Жизнь выстроила дом свой на вершине его сущностного «я»;
Его душа, ум, сердце стали единым ярким солнцем;
Лишь в низших сферах жизни оставалась темнота.
Но даже там, в том сумраке неясном этой жизни
Был труд и пламени дыханье;
540. Неясная, укрытая плащом небесным, сила мощная работала
Под наблюдением спокойным Свидетеля недвижного, сокрытого внутри.
И, вот, в оставленной внизу Природе, что сражалась с тьмой,
Возникли длительные промежутки света:
Сияние молний друг за другом озарило небо,
545. Свидетельством огня и блеска переживание стало,
Покрылся рябью воздух вкруг кораблей Богов,
Несли они богатства странные невидимого мира;
Блеск озарения полностью заполнил мысли пустоту,
И Знание вступило в разговор с безмолвьями, что Свет ещё не осознали,
550. Излились реки просвещенной силы и восторга,
Прекрасного мгновенья и блаженства штормовые всплески
Дождем пролились из всемогущей Тайны, что пребывала свыше.
Оттуда устремились вниз Всеведенья орлы.
Густой покров был прорван, и слова великие услышаны;
555. Повторенный в уединённых уголках души,
Клич мудрости из трансцендентных высей
В горах невидимого мира зазвучал;
Те голоса, внимающие внутреннему слуху,
Несли сказания пророков к Ашвапати.
560. Приблизились к нему вплотную из той недостижимой Тайны
Укутанные в пламя всплески Сло́ва вечного
И вспышки яркие оккультных откровений Света.
В нём воцарилось Знание священное,
Секунды чьи высвечивают больше, чем годы рассуждений.
565. Упал сияющего откровенья луч,
Подобно указующему пальцу, он приковал вниманье к Истине,
И, вот, как при небесной вспышке, что озаряет землю,
Незамедлительное различенье интуиции в нём сразу воссияло.
Один короткий взгляд теперь мог отделить всю истину от лжи,
570. Или возжечь огонь сигнальный сильный в темноте,
Чтобы проверить претендентов, толпой идущих сквозь врата ума
И предъявляющих подделанные подписи богов,
Иль отделить от них невесту тайную в изменчивом наряде,
Иль изучить внимательно проявленный лик мысли или жизни.
575. Неоднократно вдохновенье молниеносными бросками -
Посланницей внезапной и всевидящей с высот своих
Пересекало немые коридоры рассудка Ашвапати,
Внося своё ритмическое восприятье сокрытой сути.
Звучала музыка, превосходящая музы́ку речи смертной.
580. Как если бы из чаши золотой Блаженства всеохватного
Восторг божественного света, внезапного прозрения восторг,
Экстаз бессмертного волнительного Слова
Излился в его сердце, как в пустой сосуд,
Излился повторяющийся раз за разом восторг начальный Бога,
585. Творящего во Времени младом и абсолютно девственном.
Сосредоточенное в небольшом пространстве в краткое мгновенье,
Все-Знание, спрессованное в мыслях величайших, лишенных слов,
Вселило в выжидающую тишину его глубин
Кристалл первопричинный Абсолюта
590. Частицу невыразимой Истины,
Что явлена безмолвием душе безмолвной.
Внутри той тишины работала богиня интенсивного творения,
И сила бессловесная её росла в нём с дружелюбием глубоким;
За явленным и непредвиденным она держала наблюденье,
595. Считая полем своим по праву все владенья непредвиденного мира.
В единый луч её Всевидение стянулось,
Как стягивается взгляд пристальный в невидимую точку,
Пока сквозь интенсивность одного ярчайшего пятна
Пророческое откровенье изображений мира
600. Не вступит в царство самого провидца.
Сверкания великого рука нагая возникла вдруг
И разорвала дымку темную Неведенья:
Невероятно острый кончик её пальца, направленного в эту темноту,
Ударом пламенным раскрыл всё то, что было скрыто в Запредельном.
605. Со взором, бодрствующим в безмолвных высях транса,
И разумом, цепляющим невообразимое само,
Одним рискованным прыжком оставив позади себя
Стену высокую и черную, скрывающую сверхсознание,
Она ворвалась с вдохновенной речью, как с косой,
610. И силой захватила Непостижимого обширное владенье.
Она, как собирательница мельчайших зерен Истины,
Связующая воедино бесконечный опыт,
Проникла в охраняемые тайны Силы Мира,
В её магические методы, укрытые во многие покровы;
615. Она же собирала те потерянные тайны, что Время обронило
В забитых пылью щелях, лежащих по маршруту восхожденья,
Средь старых и заброшенных мечтаний спешащего Ума
И похороненных следов забытого давно пространства.
Путь меряя от бездны первозданной и до вершины горней,
620. Она соединяла все незримые глубины и края далекие
Иль по дорогам Неба и Ада стремительно неслась,
Преследуя, как гончая ищейка, всё знание, встречаемое ею.
Как собиратель и писец рассказа мудрости сокрытой,
Сияющих минут её небесной речи,
625. Она передавала пророку и провидцу,
Используя невидимую службу оккультного ума,
Тот самый сборник вдохновенный Истины мистической.
Как архивариус опросного листа богов
И как глашатай молчаливых восприятий самого Всевышнего,
630. Она несла слова бессмертные всем смертным людям.
Над тонким и сверкающим изгибом разума
Освобожденные, как воздух, что блистающим туманом луну скрывает,
Широкие пространства виденья без всякого предела, без границы
Вплывали в круг познаний духа Ашвапати.
635. И душу его, что странствовала здесь, встречали океаны бытия,
Безмолвно призывая к бесконечному открытию;
Вневременные царства радости и абсолютной силы
Здесь простирались в вечной тишине;
Дороги, что к счастью бесконечному ведут,
640. Бежали сквозь просторы созерцанья, как улыбки грёз:
Здесь в золотом мгновении блеска стояла обнаженной степь,
Лежащая под ярким солнцем в Бесконечьи этом непроторённом.
Вдоль обнаженного изгиба в «Я» безграничном,
Бегущие сквозь сердце скрытое явлений мира,
645. Дорог тех точки следовали друг за другом
По неопределимой линии, что Вечность неустанно сквозь года несёт.
Вселенского Ума магический порядок,
Что заставляет бесконечности свободу испробовать в себе,
Испробовать всю композицию суровую явлений знаковых Природы
650. И жизни бесконечные сигналы событий важных,
В законы превращал случайные возвраты,
В гармонию вселенной хаос знамений.
Благодаря богатым чудесам и сложным сопряженьям,
Что проявляет танец духа под маскою Материи своей,
655. Гармония узора мира становилась всё яснее:
В порядке самоустановленном его воздействий симметрия,
Справляемых в далеких перспективах души,
И реализм искусства иллюзорного его,
И логика познанья интеллекта безграничного,
660. И вечности меняющейся магия его.
Взгляд брошен был на нечто неизвестное ещё,
И сразу проступили буквы Слова неизменного вовеки:
В невыразимом, непреложном Изначалье
Стал виден след Идей, что сотворили мир,
665. След, что всплывает из морей бездонных.
И в землю черную Природы транса было посеяно
Слепого и огромного желанья Духа семя,
И древо космоса было зачато из него -
Магические ветви раскинуло оно сквозь сон пространства.
670. Реальности бескрайные приобрели определенный облик:
Из тени Неизвестного выглядывала там
Лишенная телес Невыразимость, что видела рожденье Бога
И попыталась добыть из смертного ума и сердца
Божественное имя и тело, неподверженное смерти.
675. Вот, губы неподвижные, громада сверхреальных крыльев,
Лицо, укрытое Сном сверхсознательным,
Глаза, что видят всё сквозь сомкнутые веки,
Явили Архитектора, который строит в состоянии транса.
Проглянуло извечное желание, родившееся в полной Пустоте,
680. И тотчас же увидел Ашвапати надежду, что никогда не спит,
Узрел того, кто вечно старается догнать Судьбу, что мимолётна,