В процессе переодевания во флотскую форму одежды нам, «салагам», помогали старослужащие матросы и старшины: поправляли гюйс на плечах робы, проверяли правильность подтягивания флотского ремня (он должен быть застёгнут на поясе так, чтобы между ним и телом не смогла протиснуться ладонь руки), показывали, как правильно (по уставу) надо носить бескозырку.
Переодевшись, мы с Юрой долго любовались друг другом.
Вот обрадуются наши в Тамбове, когда получат от нас письма с фотографиями, расплылся я в широкой улыбке.
Юра тоже улыбнулся.
До этого надо ещё дожить.
Гражданскую одежду и обувь мы сложили в чемоданчики (у кого их не было в вещевые мешки), прикрепили к ним бирки со своими фамилиями и инициалами и поставили на полки, напоминающие стеллажи камеры хранения железнодорожного вокзала. На флотах раньше был такой порядок: личные вещи призывников хранились чаще всего во флотских экипажах на специально предназначенных для этой цели охраняемых складах и возвращались матросам после их демобилизации.
Надо заметить, что с переодеванием во флотскую форму одежды все призывники справились довольно успешно, возможно потому, что делали это с большим интересом и удовольствием. Потом нас строем привели в столовую, где мы по-настоящему оценили кулинарные способности местного повара (кока по-флотски). После месячного сидения на сухом пайке знаменитый флотский борщ, гречневая каша с мясом и компот из сухофруктов показались нам слаще райских яблок.
Ну а после обеда отдых. Сам Бог велел! По доброй флотской традиции он называется «адмиральский час». После грязной теплушки и нар из досок лечь на койку с пружинной сеткой и ватным матрацем, с чистой простынёй и подушкой Да такое может присниться только в детском сне! Адмиральский час растянулся до пятнадцати часов. Старшина роты пожалел нас, и команда «Подъём!» прозвучала на час позже.
До ужина было личное (свободное от службы время): мы наводили порядок в своих тумбочках, учились заправлять койки, пришивали к робам погоны, некоторые писали письма домой.
Особо хочется отметить тот факт, что в то время старшие товарищи по службе относились к нам, молодым, с пониманием, а мы к ним с глубоким уважением. Никакой дедовщины, как это ныне иногда имеет место в Вооружённых Силах Российской Федерации, тогда не было и в помине. Всё делалось сообща для достижения единой цели: как можно лучше овладеть основами военного дела, чтобы достойно выполнить свой священный долг по защите Родины!
2
Во флотском экипаже на острове Меншикова процесс обучения и воспитания был хорошо отлажен. Нас учили тому, что надо на войне, добиваясь прочности знаний, умений и навыков. Большое внимание уделялось воинскому воспитанию, направленному на формирование у молодых матросов высоких морально-боевых качеств на основе требований военной присяги, воинских уставов и коммунистической морали. В матросском клубе часто проводились мероприятия по вопросам идейно-воспитательной и культурно-просветительной работы.
Честно говоря, сначала от такой открытой и целенаправленной работы, яростной пропаганды я немного ошалел, особенно когда увидел огромные плакаты, призывающие к бдительности и отпору нашему злейшему врагу американскому империализму! Везде (на плацу, на стендах внутри штаба и казарм, в столовой, клубе, стрелковом тире) на красных полотнищах белой краской были написаны лозунги вроде таких: «Американцы злейшие враги мира!», «США вон из Кореи!»
На гражданке такого смятения в своём мировоззрении я не ощущал. Конечно, об американском империализме и его захватнической политике мне было хорошо известно: ещё в техникуме и на Барнаульском заводе нам об этом рассказывали партийные и комсомольские работники, читая лекции и проводя беседы во время так называемого политчаса. Но в них кроме отрицательных отмечались и положительные моменты, в частности, что США внесли определённый вклад в победу над фашистской Германией, оказав помощь нашей стране по так называемой системе ленд-лиза на сумму около десяти миллиардов долларов, поставляя военную технику, оружие, боеприпасы, снаряжение, продовольствие и стратегическое сырьё. Мы с большим интересом смотрели кинофильм «Встреча на Эльбе», в котором есть кадры о дружеской встрече советских и американских солдат. А тут? Сразу и в таком количестве появилось столько новой информации, что у меня голова пошла кругом Правда, политработники постепенно всё разложили по полочкам. Нам объяснили, что война в Корее между КНДР и Южной Кореей была развязана южнокорейской военщиной при активной поддержке американских интервентов, что магнаты США на этой войне наживаются, увеличивая свои капиталы, а простой народ гибнет и всё больше падает в яму нищеты и бесправия. На этом мои сомнения в том, что американцы наши злейшие враги, постепенно рассеялись и испарились, словно лужи во время летнего дождя
Кроме посещения теоретических и практических занятий мы ещё несли и внутреннюю службу. Из всех суточных нарядов самым лёгким и приятным был наряд дневального по роте, а самым тяжёлым и неприятным наряд на камбузные работы.
Трудность камбузных работ была связана, прежде всего, с тем, что у нас на острове не было своей питьевой воды. Из скважины поступала чуть подсоленная вода (вероятно, в связи с близостью моря), которая использовалась только на технические цели. Пить её было противно. Поэтому, когда не хватало питьевой воды (а её не хватало почти каждый день), нам приходилось ходить за ней в соседний городок. Воду носили в алюминиевых бидонах. Потом монотонная, изнурительная работа, связанная с чисткой картошки, мытьём полов в столовой, посуды на камбузе. И всё надо было сделать чисто, аккуратно и вовремя. Признаться, нарядов на камбуз мы всячески старались избегать. Бежали от них, как чёрт от ладана. Этим в полной мере пользовался наш старшина роты Громов. Он имел воинское звание главного корабельного старшины и прозвище Гром. Ему нравилось наказывать нас нарядами на камбуз вне очереди. Чаще всего были наказания за опоздания в строй после утренней побудки. Чуть замешкался во время подъёма наряд на камбуз тебе обеспечен! Потом мы с соседом по койке приспособились: я клал под подушку часы (спасибо родителям за подарок!), и Сергей, который обычно просыпался раньше, будил меня за пять-десять минут до команды дневального «Подъём!».
В первые дни нашего пребывания в экипаже вставать по этой команде в шесть часов утра было просто невыносимо. «И кто это придумал в армии и на флоте такую раннюю побудку?» в душе возмущался я.
С Сергеем мы подружились и иногда, в свободное от учёбы и нарядов время, по вечерам ходили на сопку, где подолгу болтали, прислушиваясь к шуму, доносившемуся со стороны моря. «Вот оно, море, совсем близко рукой подать! думал я. Но как пройти через КПП?»
До принятия военной присяги выходить за пределы экипажа без сопровождающих (из матросов караульной роты) нам было запрещено.
Чем опечален? увидев меня как-то вечером в казарме, спросил Юра.
Я рассказал, что слышал шум моря
Не печалься, улыбнулся брат. Схожу и попрошу золотую рыбку, авось поможет!
Юра рассказал, что двое ребят из его взвода ходили на берег Татарского пролива и на скале оставили свои визитные карточки в виде нацарапанных алюминиевыми ложками своих фамилий и откуда родом.
И что им было за самоволку? поинтересовался я.
Сначала грозились объявить по трое суток гауптвахты, а потом дали по три наряда на камбуз.
Согласен! вырвалось у меня.
Один пойдёшь?
Нет, с Серёгой. Одному страшновато
Тогда планируйте поход на воскресенье. Меня поставили в наряд дублёром контролёра по КПП. Воскресенье день увольнения для караульной роты. Надеюсь, проскочите.
И мы проскочили! До моря шли молча, быстрым шагом. Это была моя первая и последняя самовольная отлучка за всё время службы в ВМФ.
Сердце билось учащённо. Всё слилось воедино: угрызения совести, быстрая ходьба и радость встречи с морем
Наконец за каньоном показалась вода. Когда мы подошли ближе, я просто остолбенел: море было красивым, величавым и безбрежным. До самого горизонта только голубая вода, вода и вода
По каньону осторожно мы спустились к морю. Дрожа от волнения, я с минуту стоял и смотрел на волны, которые медленно накатывались на берег. Потом, неожиданно для себя и Сергея, снял ботинки, носки и окунул одну ногу в воду она оказалась ледяной! Галька, на которой я стоял, тоже была холодной.
Ты что, очумел? удивился Серега. Неужели купаться собрался?
Я молча окунул вторую ногу в воду и стал быстро обуваться.
Вода холодновата, признался я, смущённо опустив голову вниз. Мечтал не только увидеть море, но и искупаться
Сергей, вытащив из кармана алюминиевую ложку, пошёл к скале, которая возвышалась над берегом и тянулась вдоль береговой черты на сотни метров. Она была вся исписана красками, исцарапана металлическими предметами: фамилии, инициалы, имена любимых девчонок, названия городов, сёл и деревень почти вся Россия на одной скале! Сергей, усердно орудуя ложкой, тоже выводил название своего родного города.
Я сел на пригретый солнцем камень и, прищурив глаза, пытался там, на горизонте, увидеть остров Сахалин. Не увидев на горизонте ничего, кроме волн и белых барашков, откинулся назад и стал спокойно рассматривать море, о котором мечтал с самого детства. Мне показалось, что оно дышит, словно гигантский кит, издавая глухие вздохи. Присмотревшись, я понял: приглушённые звуки возникают оттого, что при отливе из воды постепенно поднимают свои лобастые головы камни-валуны, подставляя их под ритмичные удары набегающих волн.
«Вот так, подумал я, на протяжении сотен лет происходит извечная борьба моря и суши. Набегая на отполированные камни-исполины, волны вдребезги разбиваются о них, чтобы по каплям собраться в новую волну и ударить с новой силой. В этой беспощадной борьбе море берёт себе в союзники солнце, ветер и время. Постепенно валуны и прибрежные скалы уступают натиску волн, превращаясь в мелкий галечник. И тогда, наслаждаясь своей победой, волны лишь медленно и ласково перекатывают мелкие камушки там, где когда-то бушевали страсти».
Толик! крикнул Сергей. Я уже нацарапал на скале своё имя.
Я встал с камня и подошёл к скале.
Прекрасно, Серёга, похвалил я друга. Теперь ты точно войдешь в историю.
Как бы нам эта история не вышла боком, заметил Сергей. Поговаривают, что иногда сюда заглядывает наш самый главный
Ты имеешь в виду нашего главного корабельного старшину?
Именно его я и имею в виду. Пора сматываться, от греха подальше
Но я тоже решил оставить о себе память на берегу Татарского пролива и ложкой большими буквами нацарапал ХАН, а внизу мелкими добавил тамбовский волк.
Ну как? спросил я у Серёги.
Тот покрутил головой и остался доволен моим художеством.
Здорово! на мою похвалу ответил он тем же. Особенно про тамбовского волка. Думаю, что такой оригинальной надписи на скале вряд ли найти. Ты первый!
В казарму идти не хотелось, до ужина было много времени, и мы решили ещё побыть у моря.
Сергей пошёл смотреть надписи на скале: «Может, земляков из Барнаула найду».
Семь бед один ответ! решительно произнёс я и снова сел на камень, наслаждаясь шелестом волн, набегающих на берег.
Прибой постепенно усиливался, и вдали на гребнях волн появилось много белых барашков. «Приближается шторм!» вспомнил я примету бывалых моряков.
О море и моряках я читал много и всегда с большой охотой. Особенно нравились мне книги о плавании поморов на Грумант и Новую Землю, где они промышляли морского зверя: тюленей, моржей, белух и белых медведей. С интересом читал исторические романы и повести о великих мореходах и открывателях новых земель в арктических морях и на Тихом океане. Многие из них ради открытия и освоения новых земель отдавали морю свои жизни
О море! Одним ты приносишь славу и счастье, другим только горе; одних ты делаешь безумно богатыми, а других совершенно нищими, отнимая у них всё, даже жизнь, ибо опасность и риск твои вечные спутники. Но как привлекательна твоя сила! Невзирая на опасности, рискуя своей жизнью, многие поколения людей вот уже на протяжении веков стремятся освоить твои просторы и твоё богатство. И это у них получается: ведь всякие неудачи и поражения, в конечном счёте, приводят к победе. Недаром в народе говорят: «Нет худа без добра!»
Я вздрогнул, когда неожиданно на моё плечо сзади опустилась рука.
Что, испугался? засмеялся Сергей. Душа ушла в пятки от мысли, что к тебе подкрался наш главный?
Я как ни в чём не бывало встал и улыбнулся.
Ему сегодня не до нас. Юра сказал, что у него важная встреча с невестой: наш главный корабельный старшина решил обзавестись семьёй.
Пора, одобрительно кивнул головой Серега. Сколько там на твоих флотских?
Ровно семнадцать. Ещё успеем.
Нет, пора возвращаться, а то на ужин опоздаем.
Кивком головы я дал согласие и ещё раз с любовью посмотрел на море.
Мечты сбываются
Прошла неделя после нашей с Сергеем самовольной отлучки и прекрасного общения с морем. Но за всё хорошее, как водится, надо платить. Пришло время расплаты и для нас, хотя о наказании мы уже перестали и думать. Вечером, перед отходом ко сну, нас вызвал на ковёр главный корабельный старшина.
Вам, кивнул головой старшина в сторону Сергея, за порчу казённого имущества объявляю три наряда вне очереди на камбуз! Какого имущества, надеюсь, догадались?
Так точно! бодро ответил Сергей и повторил меру наказания. Разрешите идти?
Идите, а перед сном подумайте о своём проступке. В следующий раз будете сидеть на гауптвахте.
А Вам
Он побарабанил пальцами по столу. У меня сразу мелькнула мысль: «Не к добру! Сейчас назначит трое суток гауптвахты».
А Вам, Хитров, улыбаясь, произнёс старшина, два наряда на камбуз от меня и один от тамбовского волка
Есть три наряда на камбуз, обрадовался я. Разрешите идти?
Разрешаю! Только в следующий раз наказание будет более строгим. Понятно?
Так точно!
Я повернулся кругом и чётким шагом направился к выходу.
Посмотрим, какой из тебя служака выйдет, тамбовский волк, сказал мне вдогонку старшина.
Образцовый оркестр
Занятия по программе курса молодого матроса подходили к концу. Мы уже сдали зачёты по Уставам ВС, строевой подготовке, политзанятиям. Осталась самая малость сдать зачёты по стрелковой подготовке, и мы готовы к принятию военной присяги! В штабе флотского экипажа уже имелись списки направления нас на корабли и в береговые части для прохождения дальнейшей службы.
По устройству самозарядного карабина Симонова (СКС) и пистолета-пулемёта Шпагина (ППШ), а также по нормативам их разборки и сборки наша рота не подвела главного корабельного старшину и заняла первое место. А вот что касается стрельбы Первые пули у многих ушли в «молоко», в том числе и у меня. Мы были очень расстроены этим. Нас, отстающих, старшина построил отдельно от всей роты и, нахмурив брови, своим громовым голосом сказал:
Подвели, черти полосатые!
И начались изнурительные многочасовые тренировки.
Однажды на очередном построении роты для следования в столовую на середину строя вышел незнакомый нам мичман.