Ого! сказала я. Юстер, ты это видел? Крутилово-закрутилово! Он умеет перемещаться.
Совсем не обязательно, возвестил пень. Скорее всего, он просто сделался невидимым.
А чего ж он меня так испугался? Хрупкая, добрая девушка
Наверное, ему не понравился в твоих руках я. Не хрупкий и не добрый. Помнишь, говорил, почему бы тебя не пустили стражники?
А ты сам не можешь сделаться невидимым? Хотя бы пока я беседую с кем-то.
Нет, скрипнул Литц. Мы уже обсуждали с тобой эту тему. Могу, конечно, подсказать тебе нужное заклинание, но оно сложное. И очень похоже на другие той же тематики. Они все как бы в одном разделе магии: невидимость, невесомость, неделимость
Ты что, делением размножаешься? хихикнула я. Тогда неделимость нужно задействовать, зачем мне сразу два пенька? А потом четыре, восемь и так далее.
Считаешь ты хорошо, буркнул пень, а вот соображаешь не очень. Неделимость, это когда что-то делаешь, например, из песка, из глины, и хочешь, чтобы этот предмет не рассыпался. А вот если использовать заклинание наоборот там разница всего в одном символе, то распадется и самое твердое. Кроме алмаза, там нужно более сильное заклинание.
Я представила, как рассыпается в пыль моя надежда на возвращение домой и сказала:
Лучше я буду тебя ставить в сторонку, когда соберусь с кем-то беседовать.
А побеседовать мне уже захотелось, причем очень сильно. Теперь, когда стало ясно, что из стоявшего передо мной здания вышел действительно маг, я перестала сомневаться в словах Юстера Литца о гильдии магов. И была очень большая вероятность, что Анна, когда шла к дворцу, почуяла магическое присутствие и зашла в этот дом.
Я решительно направилась к двери и дернула за шнурок звонка. Изнутри послышался переливчатый звук колокольчика. Я уже стала думать, как лучше ответить, если спросят: «Кто там?» или «Зачем вам эта дубина?», но тут дверь стала медленно и беззвучно открываться. То, что она открывалась сама по себе и особенно потому что при этом даже не скрипнула показалось мне недобрым знаком, словно меня заманивали в западню. Но с другой стороны, если здраво подумать, ведь я сама и хотела зайти в этот дом. Подумаешь, не скрипит, просто люди следят за жилищем, дверные петли смазывают. А что открылась сама так ведь кто там живет-то? Не все же сапожники босиком ходят.
Первым делом, переступив порог, я поставила в угол пень и повесила ему на сучок пакет с едой. А уже после этого сказала:
Здравствуйте! Можно?
Внутри было темно. Даже не так Не темно сумрачно. Словно специально нагнали морока в виде туманной темени, чтобы не было видно, кто скрывается за это завесой. Уверена, что меня из-за нее было прекрасно видно, тем более и ответили почти сразу, обычным таким, скучноватым даже голосом:
Добрый день. Открыли же.
Ага, кивнула я, спасибо. А вопросы задавать можно?
Ну так если не зададите, как мы вам ответим? Мысли читать? Потом станете возмущаться.
Не, читать не надо, сказала я. Но если вы это умеете, значит, вы маг?
Ну так понятно, что не сапожник. Только не маг, а маги. У нас тут гильдия.
А почему вас не видно?
Потому что тайная гильдия. Вам видеть надо или слышать?
Не, это не маг, а прям ворчливая тетка из госучреждения! Но с другой стороны он прав, мне его видеть не очень-то и хотелось, как и всю эту гильдию разом. А вот ссориться, да еще по пустякам, было бы совсем некстати. Поэтому я широко улыбнулась и сказала:
Спасибо! Мне достаточно слышать. Спасибо еще раз!
За что спасибо-то?
За то, что снизошли, так сказать, ну и наперед, если можно так выразиться.
Нельзя наперед. Только по факту.
Это меня обнадежило. Значит, какой-никакой факт здесь получить все-таки можно! И я спросила главное:
У вас была девушка Анна? Ну-у молодая женщина лет тридцати. Темноволосая, симпатичная.
Не было у нас симпатичных. Давно уже не было. В голосе наконец-то проскользнули человеческие нотки. Грустные, правда.
Возможно, вам она показалась не очень симпатичной. Но была хоть какая-нибудь?
Вообще-то это личное. С какой целью интересуетесь?
Ой, да я не в этом же смысле! замахала я руками. Сюда к вам Анна заходила? Сегодня.
Никто к нам сегодня не заходил. И вчера. И не надо!
Мне надо, призналась я. И если уж вы не видели Анну, расколдуйте, пожалуйста, вон тот пень. Видите, стоит в уголочке?
Не мы заколдовали, не нам и расколдовывать.
Ясно, почувствовала я прилив злости. Вы просто учуяли, чьих рук это дело, а теперь боитесь, как бы не рассердилась на вас графиня Охозм, как бы самих во что-нибудь не превратила!
А вот угрожать не надо, и в самом деле стал испуганным голос. Покиньте помещение!
Я разозлилась:
Да вы маги вообще или бюрократы трусливые? А ну, уберите этот дым, хочу в глаза вам посмотреть! И я, размахивая руками, сунулась в сумрачную пелену.
Сюда нельзя! Сюда нельзя! завопили уже несколько голосов.
Тут я споткнулась, больно налетела на угол, скорее всего стола, инстинктивно вытянула руки и ощутила под правой ладонью что-то гладкое и круглое. Машинально это схватила и подалась назад.
Вынырнув из темного тумана, я увидела у себя в руках прозрачный шар. Вероятно, магический, чего делать обычному у магов? Которые, кстати, один за другим стали выныривать из пелены:
Отдай! Немедленно верни! Это нельзя трогать!
А вы расколдуйте пень, тогда отдам, спрятала я шар за спину.
И тогда они набросились на меня. Пусть и выглядели все хиленькими, далеко не юными, но их было четверо, а я одна. И магический шар бы они у меня отобрали к бабке не ходи. А ведь это был последний шанс расколдовать межмирового шнырятеля, потому что потом бы маги разговаривать со мной не стали, факт. И я, вспомнив, как превратила когда-то Анна мудреца Пузика в крысу, решилась на крайность бросила прозрачный шар в пень с победным воплем:
Свободу Юстеру Литцу!
Глава пятая
Иван
Иван считал себя если не безоговорочно честным человеком, то уж справедливым и порядочным наверняка. Нет, случались, конечно, и у него такие поступки, которых он потом стыдился, но понимал же, что поступил дурно и старался впредь подобного не совершать.
Но сейчас он совершил такой поступок, который не знал, в какой разряд отнести. С одной стороны, он защищал свою любимую, а с другой бросил в беде хорошего человека. Да, он пытался убедить себя, что никакой беды с Анной не случилось, что она действительно ушла домой, но в глубине-то души понимал, что это отговорки, никуда ведьма не ушла. То есть как раз ушла, только не домой, а опять в тот магический мир, из которого они только что благодаря чудовищному везению выкарабкались.
Ерш колючий! Он даже пытался свалить вину на саму Анну! Узнав от Олушки, что ведьма втрескалась в Юстера Литца, он почувствовал постыдное облегчение: если Анна так страдает от своей межмировой любви, что решилась на возвращение к любимому, то и флаг ей в руки! Они-то с Олой почему должны от этого страдать? А то еще и так получится: они припрутся в эту волшебную сказку, а ведьма скажет: «Что вам тут надо? Я назад не вернусь». А им тоже будет никак не вернуться. Вот тогда и восторжествует справедливость! Так, что ли? Он останется порядочным и честным, а любимая будет страдать от лишений и ужасов в чуждом современному человеку мире.
Но Иван понимал, что все эти рассуждения не больше чем обычная самоуспокоительная болтология. Он был практически уверен, что Анна вернулась в тот мир, это раз; что Юстер Литц ее не любит и вряд ли когда полюбит, это два; что ведьме угрожают нешуточные опасности, это три; и наконец, что Ола обиделась на него всерьез и за дело, это четыре. Тем не менее он решил так: Ола ему дороже всех и всего на свете, и если ради нее суждено совершить некрасивый, пусть даже подлый поступок он его совершит.
Чтобы уж точно не передумать, Иван огляделся по сторонам, чтобы случайно не навредить безвинным людям, снял с зеркалки камень земликов, зажмурился, раскрутился на месте и, не открывая глаз, швырнул чертов рубин что есть силы, снова покрутился и лишь потом открыл глаза.
Пи? вопросительно пискнула сидящая у него на плече Бела.
Не вздумай! рыкнул Ваня, без перевода понимая, что белка поинтересовалась, не сгонять ли за камнем она-то видела, куда тот улетел. А чтобы задобрить незаслуженно обиженное животное, сказал: Сначала купим тебе орешков, а уж потом новый аккумулятор. И все-таки сходим к Анне, хорошо? Нужно убедиться на сто процентов, что ее нет дома. Потому что мало ли Всякое бывает, знаешь ли.
Пи-пи, произнесла белочка таким тоном, что Иван снова все прекрасно понял: «Ты, конечно, добрый парень, но упертый как шкаф». Нет, Бела бы со шкафом не стала сравнивать. Как дуб! Во, это ближе.
Но вышло так, что орехов сразу два килограмма они купили, а вот сходить к Анне и в магазин электроники не успели. Потому что пришла СМС от Олушки: «Камень вернулся. Иду за Аней. Ешь без меня». Сначала в Ваниной голове возникла глупейшая картина: он швырнул камень так сильно, что тот долетел до его дома, влетел в окно девятого этажа и его поймала Ола. Но даже олимпийский чемпион по метанию ядер, молотов, копий и прочих бесполезных в хозяйстве предметов не мог бы зашвырнуть рубин на такое расстояние и высоту. Отсюда происходил единственный вывод: камень вернули Олушке землики. А это значит, любимая была права: они почему-то хотели, чтобы и она к ним вернулась. Значит, правдой было и то, что первой воспользовалась этой возможностью ведьма. И теперь Ола непременно ринется ее спасать!
Иван принялся судорожно тыкать в смартфон непослушными пальцами, отбивая ответную эсэмэску: «НЕ ВЗДУМАЙ! ЖДИ! Я СЕЙЧАС!!!» Лишь отправив сообщение, увидел, что набрал «ЖГИ» вместо «ЖДИ». Он и так уже мчался назад, но тут в голову стукнула кошмарная мысль: «Ты сам дал ей добро, сказал: жги!»
Ерш колючий! истерично выкрикнул Ваня. Но ведь перед этим я написал: «Не вздумай!»
Пи-пи-пи! запищала прыгающая рядом Бела.
Да, знаю, что дурак! Знаю, что идиот! ответил он ей. Но теперь-то какая разница? Эх, лишь бы успеть! Я все исправлю!..
Но он, конечно же, не успел. Обежал по три раза квартиру, заглядывая во все углы, шкафы и даже ящики столов, вопя при этом: «Ола! Ола!», но любимой нигде не было. Потом он случайно заметил, что со стола исчез весь нарезанный хлеб и опустели тарелки из-под колбасы и ветчины. Сначала даже не придал этому значения проголодалась Олушка, покушала. Но немного остыв, стал соображать лучше, и до него дошло, что даже голодный человек не съел бы разом столько хлеба. Зато что?.. Зато хлеб, как и колбасу с ветчиной, можно взять с собой, если собираешься в поход. Даже если это не турпоход по окрестным лесам, а скитание по неведомым магическим мирам.
Тут Иван, вспомнив Олину СМС, метнулся в спальню, почему-то ожидая, что увидит на тумбочке выброшенный им совсем недавно красный камень земликов. Но тумбочка была пустой. Это говорило как о том, что Ола перенеслась вместе с рубином, так и о том, что ему любимую было теперь не догнать.
Ерш колючий! простонал Ваня, бессильно опускаясь на кровать.
Пи, горестно выдохнула Бела.
Бряк! послышалось с тумбочки.
Человек и белка синхронно повернули туда головы. Камень земликов лежал с таким видом, будто собрался уже покрываться пылью от скуки.
«Ага. Ага-ага» подумал Иван. Больше в голову почему-то не шло ничего.
Но тут радостно запищала и запрыгала по нему белочка: на колени, с коленей на плечо, с плеча на голову и так далее, по кругу. Думать стало еще сложней.
Бела, не суетись, сказал Ваня, я все прекрасно вижу.
Но видеть-то он видел, а почему он это видит, и тем более что делать дальше не знал. То есть даже не совсем так. Он прекрасно понимал, что в любом случае воспользуется предоставленным шансом найти свою любимую, но никак не мог сообразить, что означало внезапное появление камня. Ведь если Ола права, а он уже решил ранее, что это именно так, то землики для чего-то хотели видеть у себя именно ее. И если уж выбирать между ним и Олой, то даже логично, что ее, потому что его они даже не видели. Но Олушка уже отправилась к земликам, а они все равно вернули камень. Или он вернулся сам? Вот что тревожило Ваню. И конечно же, он сначала подумал о плохом: с любимой что-то случилось. Например, во время самого перехода в иной мир. Вдруг она не смогла по каким-то причинам перейти, но и вернуться не смогла тоже осталась зависшей в небытие, в космической пустоте, холодном мраке. Камень же при этом автоматически вернулся в точку отправления.
Ивану самому стало холодно от этой мысли, кожа покрылась пупырышками. Но он тут же мысленно себя окоротил: «Ванидзе, отставить!» и быстро развеял нехорошую мысль по ветру: если бы с Олой случилось что-то подобное, то камень лежал бы на тумбочке, когда они с Белой вернулись, ведь переход происходит мгновенно, а любимая отправилась в магический мир определенно не только что, прошло несколько минут если считать от времени отправки эсэмэски, то минут десять нет, уже пятнадцать! Значит, что? Олушка благополучно прибыла к земликам, а те все равно вернули камень. Почему?
Наконец-то голова Ивана заработала в полную силу и сгенерировала сразу три версии. Первая: землики очень порядочные существа и если уж подарили вечный аккумулятор для фотоаппарата, то и вернули его для дальнейшего использования по прямому назначению. Вторая: земликам оказалось недостаточно одной только Олы, и они приглашают его тоже. Наконец третья: его зовет сама Олушка, для чего попросила земликов отправить к нему камень.
Первая версия показалась Ване маловероятной. Он верил в доброту и порядочность, но в разумных пределах. Чтобы странные подземные затворники стали дарить добро незнакомому человеку из другого мира это совсем уже сказочно. А вот позвать его к себе по какой-то своей надобности запросто. Олушка помочь не смогла, сказала что-то вроде: «Моего бы Ванечку сюда, он бы в два счета разобрался», вот они и зовут Ванечку. И сама Ола могла его позвать тоже. Например, с ней случилась беда «Ерш колючий, подумал Иван, да почему опять сразу беда-то? Может, наоборот, что-то такое хорошее, что любимая захотела непременно со мной поделиться!»
Впрочем, все это уже не имело значения. Он твердо решил отправиться к земликам точнее, к Олушке, которая находилась у них. И он уже протянул руку к камню, когда вспомнил, что сначала надо кое-что сделать здесь.
Первым делом Иван позвонил на работу и попросил еще три дня отгулов. Это было наглостью, ему и так уже пошли на уступки, разрешив отсутствовать не за отработанное время, а в долг. Но видимо голос у него был таким, что начальник, возмутившись сначала, быстро сменил тон:
Что-то случилось?
Случилось, ответил Ваня. Но простите можно я потом все объясню? И я отработаю, хоть целый год буду пахать без выходных. Или сколько нужно.
Год!.. пробурчал начальник. Дорога ложка к обеду. Нужно-то бы сейчас. Ну ладно Хватит три дня? Еще раз позвонишь не дам.
Хватит, хватит! обрадовался Иван. Если раньше получится, выйду.
Сложней оказалось договориться с Ольгой Дмитриевной Тетериной начальницей Олы. Видимо, настроение у нее менялось, как погода в октябре с ласкового солнышка, когда она без проблем дала прошлые пару отгулов, до хмурого неба с холодным дождем и ледяным ветром, которым обдала Ваню сейчас сквозь телефонную трубку:
А самой позвонить гордость мешает? Или напраздновалась так, что лыка не вяжет?
Ольга Дмитриевна! Что вы такое говорите? возмутился Иван. Ола вообще за эти дни ни капли спиртного не выпила. Просто приболела, заснула только что. А врача вызывать это же неделю ее на работе не будет, а то и две. У нее всего-то насморк. И это переутомление еще.
Это вы ее переутомили? Как вас Иван? Смотрите там, вместо двух недель полтора года «больничного» не устройте мне. Или сразу три возьмет?