День начал клониться к вечеру. Собака зашевелилась, приподняла голову, потом медленно привстала, лениво оглянулась, развернулась и не спеша пошла к остановке троллейбуса, села у края тротуара.
Валера, произнесла Ольга, посмотри на время.
Уже семь, начало восьмого.
Оля и Валера привстали, подошли к сидевшей у остановки собаке и встали рядом. Потом Ольга сказала:
Валера, когда подойдет троллейбус, поднимемся в задние двери, так будет лучше, оттуда проследим.
Показался седьмой номер троллейбуса, собака, навострив уши, зашевелилась.
Когда троллейбус остановился, Ольга и Валера вошли в задние двери, быстро прошли вперед и сели на свободные места, как раз близко к водителю, у передних дверей троллейбуса.
Когда вышел последний пассажир, водитель произнес:
Амурка, давай пошустрей влезай, не будем срывать график.
Собака, услышав голос водителя, живо приподняла передние лапы, положила на ступеньки и, оттолкнувшись задними, прыжком влезла в троллейбус, поджав хвост, свернулась калачиком и легла у кабины водителя. Когда троллейбус отъехал от остановки, водитель, покручивая баранку, взглянул на собаку и как бы про себя произнес:
И ты, Амурка, состарился, морда-то у тебя поседела, как и твой хозяин!..
Услышав, что водитель троллейбуса назвал собаку Амуркой, Ольга и Валера переглянулись. И Ольга легонько толкнула локтем в бок Валеру, который сидел на краю скамейки, ближе к водителю. Валера понял намек, посмотрел на водителя и, обращаясь к нему, сказал:
Вы назвали собаку Амуркой, вы знаете ее хозяина Она не бездомная?
Водитель, мужчина пожилого возраста, не отводя глаз от дороги, продолжая осторожно рулить, заглянул в зеркало, что висело над ним, выше смотрового окна, откуда было видно весь салон троллейбуса, а также ряд передних скамеек, где сидели Валера и Ольга, и произнес:
А вы кто будете?.. Почему спрашиваете о хозяине собаки?
Извините, мы не из той службы, что за бездомными собаками И потом о чем вы подумали робко произнесла Ольга. Мы живем в доме напротив остановки и каждый день видели из окна старика с этой собакой на остановочной скамейке. А последние три дня собаку видим одну, а хозяина нет. И потом подумали: «Может, что с хозяином стало?» и собаку стало жалко. Забрать к себе не можем, она большая и и старая. Может, если что мы могли бы в собачий приют ее
В приют?.. задумчивым голосом произнес водитель. И, продолжая внимательно смотреть на дорогу и осторожно рулить баранкой, повторил: Говорите, в приют?..
Сказав это, он умолк, потом заговорил:
Что ж!.. А кто хозяин будет этой собаки?.. Собаку зовут Амур, а хозяин а хозяина Амурки Никола.
Значит, вы в курсе, знаете, почему собака одна просиживает на остановке, раз назвали его имя почему-то Никола, а не Николай Вы понимаете, продолжила говорить Ольга, мы журналисты, и мы решили написать статью об этой собаке и ее хозяине. Было бы ведь интересно. Собака в ожидании хозяина одна просиживает не один, а уже третий день! Но вы раз назвали его не Николаем, а сокращенно Николой Мы поняли, что вы его близко знаете.
Водитель опять заглянул в смотровое зеркало, что висело над ним, посмотрел на Ольгу и заговорил:
Уже не первый день собака одна!.. Значит, хотите о собаке и ее хозяине то есть о Николе черкнуть статью. А вообще, написать о Николе есть что, если, конечно, все по правде
Водитель, прежде чем продолжить говорить, ухмыльнулся и, не отрываясь от дороги, спокойным голосом сказал:
Если для вас, журналистов, так важно, ну, значимо о подобном человеке написать что Только только интересно ли будет, что я расскажу о нем? Рассказать о человеке, у которого жизни как таковой и не не докончив, водитель умолк, подруливая к очередной остановке, и, когда сошли пассажиры и троллейбус тронулся, продолжил говорить: Что же, ехать до конечной, где Амурка спрыгнет, еще порядком по времени, и вы, смотрю, действительно журналисты и собираетесь просидеть до конца маршрута и слушать Главное, если вы собаку сможете, в случае чего, в собачий приют А так я постараюсь, может, кое-что, что смогу о нем вспомнить коротко, конечно и рассказать о Николе, сказав эти слова, он замолчал.
Валера и Ольга, глядя на водителя, ждали, когда он заговорит.
Знать-то я знал его можно сказать, с детского возраста, тихим голосом начал тот. Последнее время часто катал я его на троллейбусе. А последний раз, когда я видел Николая Кузьмича, было это к вечеру, несколько дней назад, когда подвозил. А наутро, дня три тому назад, ближе к полудню, я увидел скорую, которая стояла у бараков. Мог бы подумать, что скорая за кем-то другим подъехала. Бараков там с десяток. И есть там немало и немощных Но когда развернулся и заметил, как вместе с пассажирами в троллейбус пролез Амур и лег, как обычно, у двери моей кабины, мне стало ясно, что скорая приезжала не за кем-то, а за Николай Кузьмичом. И люди оттуда, продолжил он говорить, намекая на бараки, через день, как увезли, рассказали, что у Николы сердце сдало и скорая увезла в больницу. А собака учуяла, что скорая увезла хозяина в сторону троллейбусной остановки, и, должно быть, увезла туда, куда они часто ездили. И вот теперь, когда подъезжаю, впрыгивает в троллейбус, и я везу ее к месту остановки, где просиживает она до вечера, а потом обратно Бывает грустно, когда в эти дни подъезжаю к конечной и вижу, как она сидит на остановке и ждет. И только выходят пассажиры, а другие садятся, она последняя впрыгивает и ложится у моей двери так, чтоб никому не мешать, и я привожу ее туда, к вашей остановке. А вечером опять ее обратно, на конечную, к баракам. Я мог бы ее не пускать но жалко. Притом пассажирам она не мешает. Если кто из пассажиров, выходя из троллейбуса, наступит на хвост или на лапу, она не рычит и не скулит, с терпением случай переносит завиляв хвостом. А я целый день за баранкой, бывает, и словечком с ней перекидываюсь: «Амур, не тоскуй Скоро, скоро твой хозяин Никола появится». А он в ответ завиляет хвостом. Так что решил: пусть покатается, может, по-собачьи учует, что хозяина там нет, и сама перестанет искать его на остановке. А за это время и хозяин вернется из больницы.
Видно, вы хорошо знали хозяина собаки, которого звали Николаем. Расскажите хотя бы то немногое, что можете о нем сказать, вспомнить сказал Валера.
Водитель, все так же глядя на дорогу, осторожно руля баранкой, после минуты молчания, проехав следующую остановку, заговорил:
Вначале, наверно, следует рассказывать что Кузьмич живет в одном из бараков, что в пяти минутах ходьбы от конечной остановки. А бараки находятся ближе к городской свалке, и в этих бараках проживают люди бездомные, в основном те вы понимаете кто по многим причинам потерял жилье, работу и многое еще другое И люди из этих бараков в основном не живут, а бомжуют. А живет он там, в крайнем бараке, ближе к дороге от начала барачного поселка, как знаю, уже порядком лет.
Ведя разговор, Ольга и Валера поглядывали на собаку, что, свернувшись калачиком, лежала у двери водителя. И собака, слушая разговор, часто приподнимала голову и со вниманием смотрела то на Ольгу, то на Валеру, потом подымала голову на водителя, будто понимала, что разговор шел о ней и о еехозяине.
Водитель продолжал рассказ:
А по поводу того, что я знаю или знал о нем о Николе Что ж, постараюсь вспомнить что-либо главное о нем, что вспомнится. Он помолчал, меняя скорость троллейбуса, и через минуту продолжил: Что же, попробуем!.. Чего не доскажу возможно, вы там, в барачном поселке, от него услышите. Может, он уже выписался. Или другие, соседи его, вам расскажут. Вы же туда подъедете?
Безусловно, подъедем, произнес Валера. Мы же сказали, что хотим статью о нем писать.
Можно еще вопрос такой? произнесла Ольга. А как давно он, этот Никола с собакой, просиживает на той остановке?
Водитель задумался и сказал:
Трудно вспомнить А давненько ли?.. Может, с начала весны, зимой думаю, нет. А по поводу, продолжил говорить водитель, знаю ли хозяина Амурки Николая Кузьмича и не мог бы о его жизни что-либо рассказать?.. повторил он. Вообще-то о его жизни я немногое могу сказать! Сказав эти слова, он опять умолк.
Троллейбус подъехал к очередной остановке, и, когда отъехал, водитель снова заговорил:
А знал я его еще с тех пор, когда был юношей. А, нет мальчишкой лет семи-восьми. Мы тогда, я имею в виду свою семью, жили в этом квартале, что за остановкой, за сквериком, где вы садились. А он, Николай Кузьмич с семьей А семья его была тогда он да его мать, и жили тоже в этом квартале, в доме, что ближе к остановке троллейбуса. А за сквериком была наша школа средняя А дальше, за школой, почти рядом, была спортивная школа. А точнее спортивная база с уклоном в боксерский и рукопашный бой. Нет, еще и борцовский зал был. Потом ее, еще при той, советской власти, перестроили в большой спортивный манеж, ну, спортивный дворец, где проводились городские, союзные и даже международные соревнования. На спортивной базе и сейчас тренируются и, видимо, проводят соревнования. Часто вижу молодых со спортивными сумками, рюкзаками за плечами, садящихся или выходящих на той остановке, где вы садились. Вы же живете в том районе и должны это знать. Так что рассказать коротко о главном о его жизни могу только в основном с того далекого прошлого. Имею в виду с того советского времени когда было совсем по-другому.
Да, там он и есть, спортивный манеж, сказал Валера.
Тогда, в то время, которое вспоминаю, не было ребенка, подростка, хочу сказать, детворы, кто кроме средней школы не посещал бы спортивные секции. Тогда школьников прямо со школы почти принуждали посещать какие-нибудь спортивные секции, а кто не желал заниматься спортом, для тех были Дома пионеров с разным художественным, музыкальным или техническим уклоном. Так что я и могу рассказать только то, что смогу вспомнить о нем с того далекого времени, как я сказал, когда был еще ребенком.
Произнеся это, он задумался, продолжая со вниманием смотреть на дорогу, и через минуту продолжил:
Так вот, Никола был тогда не только нашего квартала или района, но и всей детворы города кумиром. Мы, дети, часто слышали, что называли его восходящей звездой советского бокса. А было ему тогда Если мне восемь-девять, а он старше меня примерно лет на десять Получается, было ему тогда семнадцать-восемнадцать. Ну, может, девятнадцать! Так вот, был он нашим кумиром. На соревнованиях, где он выступал, все от мала до велика, все мужское население района обязательно должно было присутствовать, чтоб поддержать, поболеть за него, посмотреть, как он боксирует. А на тренировках мы, детвора, опершись локтями на край тренировочного ринга или держась за канаты, затаив дыхание следили, как он боксирует со спарринг-партнером, загоняя его в угол. Или, увертываясь, боксирует на боксерские лапы тренера.
Сказав это, он замолчал, но ненадолго, потом снова начал говорить:
А помню, на одном союзном соревновании все зрители большого спортивного боксерского зала манежа замерли, когда он загнал противника в угол, не переставая колотить, и кто-то привстал и в голос, на весь зал закричал: «Это же Попенченко!.. Точный стиль!..» «Попенченко!..» вторили другие Но вы понимаете, почему вспоминали Попенченко?
Конечно, знаю, помню Попенченко, произнес Валера, чемпион Олимпийских игр тысяча девятьсот шестьдесят четвертого года в Токио, а также двукратный чемпион Европы и многократный чемпион страны.
Хорошо, что вы это знаете и вспомнили, замечательно! Чувствуется, любите и тоже занимаетесь спортом.
Занимались тоже, только не боксом, а гимнастикой
Хорошо, и гимнастика хороший вид спорта, мне она всегда нравилась. А что вы о нем, о Попенченко, знаете, его достижения это хорошо. Но вряд ли можете знать, что у него кроме этих титулов, что назвали, был еще один, которого нет и не было ни у кого из советских, а потом и российских боксеров.
Какой? спросил Валера.
Так вот! Он помимо всего остального был еще обладателем Кубка Вэла Баркера, который вручается с тысяча девятьсот тридцать шестого года на Олимпийских играх самому техничному боксеру. И что важно, подобным титулом мог обладать только такой спортсмен, как Попенченко. И он им обладал!
Вы были боксером в молодости? спросила Ольга.
Да нехотя, уклончиво, будто его спрашивали о чем-то нежелательном, сказал водитель и, немного помолчав, продолжил: В юношеские годы большинство ребят нашего района по примеру Николы записывались не в какую-нибудь другую, а именно в боксерскую секцию. Ну, и я тоже!.. К восемнадцати годам дотянул до первого разряда. Был несколько раз призером юношеских соревнований города Была возможность до мастера спорта! Но потом потом перестройка, развал страны, безработица! Надо было зарабатывать и пришлось мне идти по стопам родителя. Отец всю жизнь, с первых троллейбусов в городе, работал водителем, и я решил пойти по стопам отца.
А почему называете его Николой, имя-то у него Николай? спросила опять Ольга.
Почему Никола?.. Он задумался, немного помолчал и потом начал говорить: А было это так, постараюсь коротко Проводились международные соревнования, и Николай на этих соревнованиях, как помнится, в первых двух-трех раундах почти всех, с кем вел бой, нокаутами укладывал на пол. Среди нокаутированных был и француз, за которым из Франции приехало немало болельщиков. И в третьем раунде, помню, француз после правого джеба, нанесенного Николой, плашмя, не шевелясь лежал на полу. И странные эти французы: после боя, в третьем раунде которого рефери зафиксировал нокаут их земляка, все они, что приехали болеть за своего, как по уговору начали живо болеть за нашего Николая. Вот они тогда глядели на следующий бой Николая, и так им понравилось ведение им техничного боя, что при следующих выступлениях его, вскакивая с мест, начали восторженно кричать русское имя Николай на французский лад: «Никола, вперед, давай, давай, Никола!..» Вот тогда нам, детворе, услышавшей выкрики французов «Давай, давай, Никола!», это понравилось. И мы, все болельщики Николая, вместе с французами в голос кричали не «Николай», а «Никола»: «Давай, давай, Никола!» И потом при встрече с ним на улице мы, полушутя, здороваясь, посылали вслед выкрики: «Вперед, Никола, давай, давай, Никола!» А он на это всегда отвечал веселой незатейливой улыбкой. Так с тех пор за ним и закрепилось это имя Никола. Потом и взрослые часто при встрече начали называть его не Николай, а Никола. Так всем им было удобно вместо имени Николай произносить Никола. Вот с тех пор за ним и закрепилось это сокращение Никола. Потом он привык к такому обращению.
Кроме этих спортивных достижений, вы можете вспомнить еще что-либо о нем, из его жизни? опять спросила Ольга.
Водитель подумал и заговорил:
Это я рассказывал о далеком прошлом, о его спортивной а что потом, потом Что могу вспомнить и рассказать из его жизни не из приятного.
Говорите, не из приятного?! произнес Валера.
Ладно, до конечной время есть еще, и расскажу. Вижу, всерьез вы им заинтересованы, сказал водитель и продолжил говорить: Я же сказал вам, что жил он в одном из домов, что около той троллейбусной остановки, где вы садились. В том же доме, через один подъезд, жила семья. Могу только вспомнить, что семья была музыкальная. Из их квартиры всегда доносились звуки музыки. И была у них дочь, и звали ее, помнится, Настенька. И было у нее два младших братишки. Настеньку мы считали взрослой, училась в старших классах школы красивая, высокая, худенькая, стройная для своих лет девочка. Когда она проходила по скверику с большим футляром от скрипки в руках, мы ее вслед, помню, окликали: «Вот скрипка идет Скрипка, привет!» Она не сердилась на такие оклики и не расстраивалась оттого, что называли мы ее скрипкой. На это она, так же как Никола, отвечала всегда легкой, веселой улыбкой. А бабки-соседки, что засиживались на скамейках скверика, тоже встречали ее улыбками и из-за ее больших ясных карих глаз часто, переговариваясь между собой, говорили, и мы это не раз слышали: «Вот наша большеглазая девка, как у совы глаза, со своей скрипкой идет!» И она со скромной улыбкой на лице неспешно проходила мимо. Мы, детвора, может, тоже хотели ее называть из-за больших светлых глаз совой или совиными глазами, только на это не решались. И была у нас на то причина: она, совиные глаза, встречалась, а лучше сказать дружила с Николой. Они часто бывали вместе. Гуляли по скверику, видели их вместе в городском парке, в кино, и что она часто бывала у Николы дома, это мы все знали. А Николай для нас был тогда, что сказать, очень серьезным, не только спортивным, авторитетом!.. Так что все соседи знали о их дружбе, что они встречаются Помнится, в то время в кинотеатрах и по телевидению показывали английский фильм «Ромео и Джульетта», и в городе не было такого, кто бы не посмотрел этот фильм. А потому когда Никола и Настенька вместе проходили по скверику мимо бабок, что сидели на скамейках, те от впечатлений от того фильма, бывало, провожая их улыбками, вслух им говорили: «Ромео и Джульетта! Когда свадьбу сыграете? Мы, соседи, заждались!»