Ого, а я считал, что мои родители строгие. Я не слышал слово «отбой» с десяти лет. У тебя и комендантский час есть? Я посмотрел на него с сердитым выражением лица, призывая попробовать продолжать, и он поежился. Ладно, где, говоришь, ванная?
Я поднялся, достал из шкафа спальный мешок и бросил его вместе с подушкой на пол.
Дальше по коридору и направо, процедил я и вернулся к своему столу. И не шуми, папа возвращается домой поздно и может выйти из себя, если увидит того, о ком его не предупреждали. А пикси останется здесь. И не покинет эту комнату, ясно?
Конечно, чувак. Тодд захлопнул тетрадь, свернул ее и засунул в задний карман. Попробую попрактиковаться, как только вернусь домой, посмотрим, сработает ли что-нибудь. Эй, Итан, спасибо, что согласился. Я твой должник.
Забей. Я повернулся к нему спиной и открыл ноутбук. Ты мне ничего не должен. И когда он начал выходить из комнаты, пробормотал: Но можешь отдать долг, если ни с кем и никогда не станешь обсуждать этот вечер.
Тодд вдруг застыл как вкопанный. Он словно намеревался что-то сказать, но стоило мне поднять глаза, как развернулся и молча вышел за дверь.
Вздохнув, я подключил наушники к ноутбуку и натянул их на голову. Несмотря на мамины наставления лечь спать пораньше, что-то мне подсказывало, что ничего не выйдет. Не в тот вечер, когда я делю комнату с пикси и полукровкой. Они либо приклеят мою голову к столбику, либо окажется, что на потолке за слоями скотча спрятан мой ноутбук, либо случится какая-то другая неприятность. Я злобно зыркнул на пикси, обосновавшуюся на книжной полке, где она сидела, свесив ноги, и смотрела на меня, оскалив острые маленькие зубы.
Сегодня Итану точно не уснуть. По крайней мере, у меня имелись запасы кофе, а компанию мне могла составить и прямая трансляция.
О, круто, тебе нравится «Светлячок»? Вернувшись в комнату, Тодд тут же заглянул в экран компьютера через мое плечо. Он схватил табурет и плюхнулся рядом, не замечая моего настороженного взгляда. Чувак, разве не отстойно, что его отменили? Я на полном серьезе подумывал отправить Тисл и ее друзей кошмарить FOX, пока те не вернут сериал в эфир. Он постучал себя по голове, намекая на мои наушники. Сделай погромче. Это мой любимый эпизод. Стоило продолжить снимать сериал, а не этот ужасный фильм.
Я стянул наушники.
О чем ты? «Миссия Серенити» потрясающая. Им же нужно было закрыть основные ветки, как с Ривер и Саймоном.
Ага, но они убили всех важных персонажей, усмехнулся Тодд, закатив глаза. Сначала прикончили пастыря. Но когда умер Уош, я понял, что с меня хватит.
Это было гениально! возразил я. Этот ход заставил сесть и задуматься: «Эй, если умер Уош, значит, в опасности все».
Как скажешь, чувак. Вероятно, ты еще и радовался, когда в «Баффи» умерла Аня.
На моих губах растянулась ухмылка, но я взял себя в руки. Что здесь происходит? Мне все это не нужно. Мне не нужен тот, с кем можно смеяться, шутить и спорить о тонкостях фильмов Уидона[2]. Таким занимались друзья. Тодд не стал мне другом. И, стоит отметить, меня никто не мог назвать своим другом. Меня следовало избегать любой ценой. Если я не буду держать дистанцию, пострадает даже кто-то вроде Тодда. Не говоря уже о том, сколько боли он способен принести мне.
Ладно. Я снял наушники и положил их на стол перед полукровкой, не отнимая от них руки. Развлекайся. Но помни Тодд потянулся за наушниками, но я притянул их обратно. После сегодняшнего вечера мы больше не общаемся. Ты не говоришь со мной, не ищешь меня и, разумеется, не появляешься у двери моего дома. Когда приедем в школу, ты пойдешь своей дорогой, а я своей. Никогда сюда не приходи, ты понял?
Да, выдавил Тодд, пусть и угрюмо, но весьма смиренно. Понял.
Я поднялся из-за стола, и он нахмурился, натягивая наушники на пушистые уши.
Куда ты?
Варить кофе. Я покосился на пикси, теперь стоявшую на подоконнике и смотревшую на дождь, и покорился обстоятельствам. Хочешь?
Что ж, в другой раз я бы отказался, пробормотал Тодд и скорчил гримасу, но, проследив за моим взглядом в окно, прижал уши. Но, да, давай, свари чашечку. Очень крепкого черного любого. Он вздрогнул, наблюдая за бурей, бушевавшей за оконным стеклом. Вряд ли кто-то из нас будет спать сегодня ночью.
Глава 5. Призрачный фейри
Ой-ой, выдавил Тодд с пассажирского сиденья моей машины. Похоже, Кингстон вернулся.
Мы проезжали мимо красного «Камаро», стоящего на парковке, и я устало взглянул на него, не утруждая себя размышлениями о том, на что намекал Тодд. Черт, я был вымотан. Впечатления от бессонной ночи, во время которой полукровка смотрел повторы «Ангела» и «Светлячка» и постоянно сыпал комментариями, у меня сложились не самые радужные, учитывая, что приходилось накачиваться крепким кофе, лишь бы не отключиться. Однако один из нас все-таки урвал несколько часов сна. В конце концов, Тодд свернулся калачиком на спальном мешке и захрапел, а мы с пикси до самого рассвета сверлили друг друга злобными взглядами.
Сегодняшний день, без преувеличения, обещал быть отстойным.
Тодд открыл дверь и выпрыгнул из машины прежде, чем я выключил двигатель.
Что ж, наверное, рано или поздно увидимся, сказал он и отошел от меня. Еще раз спасибо за прошлую ночь. Начну практиковаться сразу по возвращении домой.
«Без разницы», собирался сказать я, но вместо этого зевнул ему в лицо. Тодд тушевался, словно раздумывал, сообщать мне что-то или нет. И поморщился.
Кстати, возможно, тебе сегодня лучше избегать Кингстона. В смысле, держись от него подальше, как от чумы. Просто дружеское предупреждение.
Я настороженно уставился на него. Не то чтобы я намеревался вести беседы с Кингстоном, но
Почему?
Он переступил с ноги на ногу.
О, да просто так. До встречи, Итан. И Тодд сорвался с места, пересекая парковку, пока его огромное пальто развевалось за спиной. Я посмотрел ему вслед и покачал головой.
«Почему у меня такое ощущение, будто меня только что поимели?»
Да, полукровка определенно что-то скрывал, ведь Кингстон жаждал крови. Я бы и не заметил, вот только он пялился на меня на протяжении всего урока и ходил за мной по коридору, хрустя костяшками пальцев, и почти беззвучно повторял: «Ты труп, фрик». Я не понимал, чего он так взъелся. Не думаю, что причина в той драке в коридоре, если ее вообще можно так назвать. Может быть, его бесило то, что не удалось выбить мне зубы. Я игнорировал его неприкрытые угрозы и старался лишний раз не смотреть на него, однако поклялся при следующей встрече вытащить из Тодда информацию.
И все же, пусть Кингстон и косился на меня явно без дружеских намерений, пока я шагал по коридорам в класс и выходил из него, он ничего не предпринимал. Посчитав, что он попробует выкинуть что-нибудь во время обеда, я отыскал укромный уголок в библиотеке, чтобы поесть без происшествий. Не то чтобы я боялся звезды футбола и его неотесанных горилл, просто мне очень хотелось пойти на чертово показательное выступление, и я не собирался позволять недоумкам все портить и подталкивать меня к исключению.
В тусклой библиотеке пахло пылью и старыми страницами. На стойке у входа красовалась табличка с надписью «Не есть и не пить», поэтому я спрятал сэндвич под курткой, а банку содовой сунул в карман и ретировался в дальний отдел. Пока я семенил мимо стойки, главная библиотекарша сверлила меня недобрым взглядом, ее ястребиные глаза сверкали за стеклами очков, но останавливать меня она не стала.
Открыв содовую так, чтобы она не шипела, я вздохнул от облегчения и опустился на пол между отделами И К и Л М. Прислонился к стене и сквозь зазоры между книгами начал наблюдать за учениками, что сновали по рядам, напоминавшим лабиринт. Один раз в моем проходе показалась девушка с книгой в руке и, завидев меня, резко застыла. Я смерил ее тяжелым взглядом, и она отступила, не выдавив ни слова.
Что ж, моя жизнь определенно достигла нового дна. Мне приходится прятаться в библиотеке, чтобы звездный квотербек не попытался пробить моей головой стену или не решил забрать на память несколько моих зубов. И отвечать мне нельзя, иначе исключат. Я угрюмо доел сэндвич и посмотрел на часы. До уроков оставалось тридцать пять минут. Нетерпеливо стащив с ближайшей полки книгу «История сыров и сыроварения», я начал ее листать. Как увлекательно.
Я убрал ее на место, и в то же мгновение мои мысли заполнила Кензи. Я обещал встретиться с ней здесь после уроков, чтобы дать дурацкое интервью. И задумался, какие вопросы она начнет задавать, что пожелает узнать. Почему она вообще выбрала меня, хотя я совершенно ясно дал понять, что не хочу иметь с ней ничего общего?
Я фыркнул. Может, в этом и заключалась причина. Ей нравились задачки посложнее. Или ее заинтриговал тот, кто не лез из кожи вон, чтобы пообщаться с ней. Если верить словам Тодда, то Маккензи Сент-Джеймс привыкла получать все на блюдечке с голубой каемочкой.
«Итан, прекрати думать о ней. Причины не важны. С завтрашнего дня ты продолжишь игнорировать ее, впрочем, как и всех остальных».
Где-то над головой раздалось жужжание, мягкое трепыхание крыльев, и все мои чувства обострились.
Я снова осторожно взял книгу, притворившись, будто читаю ее, и прислушался к порхавшей между полок фейри. Если пикси решит провернуть какой-то фокус, она, как и любой большой паук, очутится под «Историей сыров и сыроварения».
Пикси возбужденно запищала высоким голоском и рьяно захлопала крыльями. У меня возникло искушение поднять глаза и выяснить, та ли это пикси, которую я спас в раздевалке, или же то была маленькая фиолетовая подружка Тодда. Если один из них вернулся, чтобы мучить меня после того, как я спас их жалкие жизни и подставился ради полукровки, я буду очень раздосадован.
Вот ты где!
В конце прохода появилась фигура, чьи оранжевые глаза в тусклом свете сияли ярче обычного. Я подавил стон, когда полукровка, тяжело дыша, выскочил из-за угла. Прижав уши к голове и обнажив клыки, он бросился на пол рядом со мной.
Я везде тебя искал, прошептал он и встревоженно посмотрел на расставленные кругом книги. Слушай, ты должен мне помочь. Нас все еще преследуют!
Помочь? Я едва не испепелил его взглядом, отчего Тодд отпрянул. Я и так сделал больше, чем должен был. Ты поклялся оставить меня в покое. Что изменилось?! Тодд начал отвечать, но я выставил перед собой руку. Нет, забудь про этот вопрос. Лучше я задам другой. С какой стати Кингстон мечтает проломить мне голову?
Тодд теребил край своего рукава.
Чувак ты должен понять это случилось до того, как я узнал тебя. До того, как понял, что меня преследуют. Если бы я знал, то попросил бы о помощи тебя ты не можешь на меня злиться, ясно?
Я ждал, не смея нарушить повисшую между нами тишину. Тодд поморщился.
Ладно, в общем, я ну возможно, попросил Тисл отплатить ему за все, что он сделал, но так, чтобы он не подумал на меня. Она засунула ему что-то в шорты, из-за чего э-э он распух и начал чесаться как сумасшедший. Вот почему он вчера не приехал. Загвоздка в том, что он в курсе, что над ним подшутили.
И он считает, что это я. Раздраженно вздохнув, я откинул голову и уперся ею в стену. Так вот почему квотербек вышел на тропу войны. Я оттолкнулся от стены и посмотрел на полукровку. Назови хоть одну вескую причину, по которой я не должен надрать тебе задницу прямо сейчас.
Чувак, Они здесь! Тодд подался вперед, очевидно, слишком обеспокоенный, чтобы воспринимать мою угрозу всерьез. Они заглядывали в окна, смотрели прямо на меня! Я не могу пойти домой, пока Они там! Пока ждут меня снаружи.
И чего ты ждешь от меня?
Заставь Их уйти! Скажи, чтобы оставили меня в покое. Он схватил меня за рукав. Ты брат Железной Королевы! Ты должен сделать хоть что-нибудь!
Нет, не должен. И давай потише! Я поднялся на ноги и уставился на Тодда и пикси сверху вниз. Это твои проблемы. Я уже говорил, что не хочу иметь с Ними ничего общего, а твои друзья с первого дня в школе доставляют мне одни неприятности. Я заступился за тебя перед Кингстоном, вчера впустил в свою комнату пикси с полуфукой, и посмотри, к чему это привело. Вот что я получаю за то, что подставляюсь.
Тодд поник и воззрился на меня с изумлением, словно его предали, но я слишком разозлился, чтобы придать этому значение.
Я сказал, прорычал я, отступая от него, мы закончили. Держись от меня подальше, слышишь? Не хочу, чтобы ты или твои друзья приближались ко мне, моему дому, моей семье, машине ко всему, что связано со мной. Я помог, чем смог. А теперь оставь. Меня. В покое.
Не дожидаясь ответа, я развернулся и зашагал прочь, осматриваясь в поисках невидимых существ, которые прятались по углам и выжидали удачного момента для нападения. Если Тодд не обманывал, и вокруг школы и правда ошивались фейри, мне придется усилить некоторые защитные заклинания, оберегавшие и машину, и меня лично. К тому же, если Кингстон намеревался мокнуть мою голову в унитаз, мне, наверное, следовало вернуться в класс и затаиться, пока он вместе со своим отрядом горилл немного остынут.
Однако, добравшись до стойки библиотекаря, я услышал, как из одного из проходов донесся слабый, приглушенный всхлип, и остановился.
«Проклятье». Я закрыл глаза, и внутри меня развернулась борьба между гневом и чувством вины. Мне было известно, каково это оказаться в центре внимания фейри. Мне были ведомы страх и отчаяние, когда имеешь дело с волшебным народцем, желающим тебе зла. Когда понимаешь, что противостоишь им в одиночку, и помочь тебе некому. Понимаешь, что и Они в курсе твоего затруднительного положения.
Я развернулся на каблуках и направился обратно к дальнему проходу, на ходу проклиная себя за то, что снова ввязался в дела Тодда. Он, съежившись, сидел там же, где я его оставил, и выглядел крайне несчастным. На его плече по-прежнему восседала пикси. Услышав мои шаги, они оба подняли глаза, а Тодд сморгнул накатившие слезы и с надеждой навострил мохнатые уши.
Я отвезу тебя домой, процедил я и заметил на его лице выражение облегчения. Это последнее одолжение, ясно? У тебя есть все, что поможет держать их на расстоянии: просто следуй инструкциям, которые я дал, и все будет в порядке. Не благодари, тут же добавил я, стоило ему открыть рот. Встретимся после уроков. Мне нужно дать интервью школьной журналистке, но это не займет много времени. А после мы уйдем.
Школьной журналистке? Улыбка Тодда в мгновение ока превратилась в неприятную ухмылку. Имеешь в виду Сент-Джеймс? Значит, она и тебя обвела вокруг своего пальчика, да? Быстро она управилась.
Хочешь идти домой пешком?
Прости. Его ухмылка исчезла так же быстро, как появилась. Я буду здесь. На самом деле, думаю, мы с Вайолет не покинем библиотеку до конца уроков. Ты иди, давай свое интервью. Мы будем здесь, может, даже спрячемся под столом или где-нибудь поблизости.
Мысленно сделав пометку заглянуть под стол перед интервью, я ушел, не сказав больше ни слова. В этот раз я не оглянулся.
Будь прокляты эти фейри. Почему они не могут оставить меня в покое? Или Тодд, если уж на то пошло. Почему они превращают в ад жизнь каждого, кто попал в их извращенное поле зрения? Человек, полукровка, юноша, старик это не имело значения. Сегодня мне грозила опасность не меньшая, чем тринадцать лет назад, просто я стал враждебным. Неужели мне вечно придется оглядываться через плечо и проводить время в одиночестве, чтобы никто не пострадал? Удастся ли мне от них освободиться?
Только я переступил порог библиотеки, продолжая прокручивать в голове разговор с полукровкой, как что-то схватило меня за плечо и впечатало в стену. С неприятным звуком я впечатался в бетонную стену, и из легких выбило весь воздух. На секунду перед взором заплясали звезды, но, моргнув, я от них избавился.