Ряды воинов хранили молчание.
Кто-нибудь против? Спросил Кортес. Ответом ему было многоголосое:
Нет! Нет! Нет!
Если кто-нибудь против, он будет немедленно разрублен надвое вот этим мечом!
Да! Да! Да!
Затем Кортес поднял в одной руке меч, в другой щит и задал ещё один вопрос:
Будете ли вы защищать нашего Короля ценой собственной жизни, если будет необходимо?
Капитан Сандоваль сделал шаг вперёд и под одобрительный гул всего войска произнёс:
Нашими жизнями! Да! Мы готовы пожертвовать нашими жизнями! Нам следует быть готовыми пожертвовать собой, если кто-то осмелится посягнуть на владения нашего Короля Карлоса Пятого от гор до гор и от моря до моря до самого горизонта
Последние слова Сандоваля очень понравились Кортесу. Он наклонился с лошади к своему писарю Годою и почти шепотом спросил его:
Ты всё записал?
Всё до последнего слова, мой капитан, ответил писарь. Вы можете сами посмотреть. Он жестом указал на свиток, исписанный чернилами зелёного цвета, лежащий на импровизированном столике рядом с ними.
Кортес опять наклонился к дереву и ударил по стволу мечом. Затем снова обратился к своему воинству:
Именем Господа нашего Иисуса Христа, именем нашего короля и его матери Доньи Хуаны я объявляю эту землю землёй христиан! Навеки!
По его приказу кастильское войско разделилось, после чего в четыре колонны отправилось в горы в разных направлениях. Прячась в кустах неподалёку, двое рисовальщиков из Теночтитлана записывали всё, что им удавалось услышать и увидеть.
Кортес не был уверен в том, что слова о колонизации были правильно поняты его воинами. Губернатор Кубы послал его сюда в первую очередь именно за золотом и рабами. Кортесу было предложено посещать различные места и везде брать золото. Отбирать или выменивать. Выбирать самых красивых девушек и самых сильных молодых мужчин для того, чтобы потом обменять их на всё то же золото на рынках Карибских островов. Колонизация не совсем соответствовала этим планам. Она предусматривала бесконечные переходы из деревни в деревню, разговоры на непонятных языках с предложениями не сопротивляться. Строительство укреплений и фортов. Это никак не могло обрадовать войско, привыкшее убивать, грабить и насиловать. К тому же эти мексиканцы не выглядели такими же кроткими, как индейцы Кубы, Санта Доминго и других островов. Но самое главное было то, что приказ о колонизации Мексики был подписан Королевским Трибуналом в присутствии самого Короля и подлежал безприкословному исполнению!
Получив известие о бродивших в рядах его войска нехороших слухах, Кортес назначил общий сбор. Рядом с ним как обычно находились офицеры его армады, одетые в походную одежду. Сам Кортес был одет в красный камзол с белой оборкой. Он сидел в мягком высоком кресле в недавно специально для него построенном из бамбука домике, лаская своими короткими пальцами блестящую золотую цепь с висящей на ней изумительного розового цвета роскошной размером с яйцо индюшки жемчужиной. Полукругом вокруг него на стульях пониже расположились его офицеры. В центре комнаты на ковре из перьев стоял стол, на котором лежали великолепные предметы из золота, серебра, обсидиана, стекла, дерева и другие необычные вещи. Это были подарки, которые наш Повелитель от моря до моря прислал Эрнану Кортесу.
Рядом с ним стоял Годой. Он был уже не молод. Там же находился прислуживающий им индеец с одного из карибских островов и Мария Эстрада. На другом небольшом столе лежали бурдюки с вином, их было много, и предназначенные для вина бокалы.
Мне не наливай, произнесла Мария Эстрада, отказываясь от предложенного ей бокала.
Кортес предполагал обсудить два наиболее важных вопроса Или собрать много золота и вернуться на Кубу, в соответствии с распоряжением Губернатора Веласкеса, или же по его собственному приказу начать захват и колонизацию Мексики. Кортес считал, что это было важнее. И золота после захвата тоже будет гораздо больше Первым заговорил Годой:
С Вашего разрешения позволю себе сказать он замялся, глядя на Кортеса Вы знаете, что губернатор Диего Веласкес послал нас сюда за золотом, а не для того, чтобы мы завоёвывали эти земли
В то время, как писарь что-то говорил, Кортес внимательно смотрел на своих капитанов, переводя взгляд с одного на другого. В свою очередь их взгляды были прикованы к сокровищам, лежащим перед ними в центре комнаты. Кортес перебил Годоя:
Да, конечно, золото значит очень много. Так же, как и жемчуг и другие драгоценности, которые мы сможем найти здесь и забрать себе. Но если мы поработим эти земли Кортес остриём меча указал на сокровища. Потом, поднимая голос до уровня фальцета, отдающего в ушах его слушателей звуками колокола, со словами, имеющими как бы двойной смысл, он произнёс: мы прославимся среди других воинов завоевателей! Кортес опять повернул острие меча в сторону золота. Заметив сомнение в глазах писаря, который когда-то и достаточно долго был личным писарем самого Короля, он продолжил: Золото доставит удовольствие глазам Его Величества Карлоса Пятого, на которого Бог возложил благодать и непомерную ношу. Но и только! Нам надо добиться благосклонности Его Величества и мы её добъёмся, несмотря на любые превратности судьбы Вы все уже знаете о приказе губернатора Веласкеса задержать меня в порту Гаваны.
Годой перебил говорящего:
Господин капитан, я должен заявить Вам, что если мы не поставим в известность губернатора Веласкеса о Ваших намерениях и не отправим ему послание с одним из Ваших кораблей, то Вы будете приговорены к смерти. Обведя взглядом присутствующих, он добавил: А если мы согласимся в этом участвовать, то и нас
Всем сесть! Жёстко скомандовал Кортес.
Все офицеры сели, только он один продолжал стоять. Потом начал нервно ходить перед собравшимися. Кортес был настолько мал ростом, что даже стоя казался не выше сидящих перед ним. Подыскивая слова, делая акценты подобно театральному актёру, поднимая голос, когда надо, и как будто обращаясь к какому то персонажу на сцене, Эрнан Кортес продолжил говорить:
Если мы вернёмся в Сант-Яго Де Куба, то мы вернёмся простыми посланниками удачи для других капитанов. Но если мы останемся здесь и завоюем эти земли, то в этом случае мы сами станем капитанами удачи! Мы и наши дети будут герцогами, графами и маркизами на этих землях! А это гораздо больше, чем просто золото. Наших потомков будут почитать как потомков завоевателей новых земель, а мы сами получим благословение от Святой Католической церкви. Именно поэтому нам не следует возвращаться! Именно поэтому нам надо уверенно идти вперёд, отбросив всякие сомнения.
Педро Де Альварадо заговорил со своего места:
Если мы прислушаемся к твоему совету и не вернёмся, чтобы предстать перед губернатором, то все мы окажемся в тюрьме, а потом нас попросту казнят
Кортес посмотрел на всех испытующим взглядом и после непродолжительного молчания добавил:
Как ты это видишь? Если мы вернёмся, то нас всегда будет преследовать бедность, если не сказать нищета, бессмысленное существование и забвение. Ни сейчас, ни позже, ни одна душа никогда не узнает, что мы когда-то жили в то время как другие будут купаться в лучах славы Вы должны выбрать, чего вы больше хотите. Кортес сделал паузу, вновь направил острие меча в сторону золотых сокровищ и затем сказал: Вам выбирать или богатство этой солнечной земли, или забвение, болезни и несчастливая старость на улицах Севильи
В этот момент подошёл солдат и перебил Кортеса. Он принёс сообщение:
Вы удивитесь, Капитан, но одна из наших рабынь умеет говорить на языке мексиканцев. Её к нам привели местные индейцы, чтобы она нам помогала и готовила еду.
Какая из них? Спросил Кортес, заранее зная ответ.
Её звать Марина, господин Капитан.
Капитан Алонсо де Портокарреро, услышав имя Марина, поднялся и воскликнул:
Это моя рабыня!
Среди оставшихся с Кортесом были только старшие по званию офицеры: Алонсо де Портокарреро, Педро де Альварадо, Барталоме де Ольмедо и Йеронимо де Агилар, разговаривающий на языке тотонаков, которые жили за рекой Папалоапан. Золото со стола было убрано, но ковёр из перьев, на котором оно недавно лежало, по прежнему находился на полу. Это был подарок мексиканцев Кортесу во время их первого визита.
Кортес сидел в высоком складном кресле. Позади него находился Йеронимо де Агилар. В помещение вошла Малинче, которую называли Мариной и которую Кортес узнал с первого взгляда. Именно её он не так давно уберёг от насилия со стороны капитана Портокарреро. Она была молода, красива, изящна. В отличие от других рабынь её нос, лицо и голова не были изуродованы пришельцами. Не вставая с кресла, Кортес поприветствовал Малинче, сделав вид, что не узнал её. Она, в свою очередь, Кортеса узнала. Девушка хорошо запомнила тот случай, когда маленький, но властный Капитан вступился за неё в трюме корабля. Коротко переглянувшись с Портокарреро, хозяином рабыни, и одновременно обмениваясь фразами с Йеронимо, Кортес обратился к девушке:
Говорят, что ты понимаешь язык мексиканцев?
Малинче ответила на языке тотонаков, а Йеронимо перевёл сказанное девушкой на кастильский. Через час Кортес, Малинче и Йеронимо разговаривали друг с другом уже как старые знакомые. Малинче ненавидела мексиканцев и всё, что ей о них напоминало. В свою очередь, Кортес прекрасно знал, что ненависть, так же как и вера, может сдвинуть горы На этот раз Малинче заговорила на языке Майя и Йеронимо с удовольствием переводил:
Куда бы ни пришли мексиканцы, там тут же исчезает какая либо свобода. На смену ей приходит послушание и повиновение богам. Для этих людей мир делится напополам хозяева и рабы. И все они всегда хотят быть хозяевами.
Прошло несколько часов и наступил вечер. Мария Эстрада вошла в комнату с зажжённой масляной лампой. Кортес по прежнему без устали задавал вопросы Малинче, которая при этом чувствовала себя очень комфортно. Ей нравилось отвечать на его вопросы.
В том, что она говорила, можно было уловить накопившуюся горечь. Впервые Кортес услышал слово, которое до этого он даже не знал. Слово было труднопроизносимым и Йеронимо не знал, как его правильно перевести.
Тенозит Темизлан Что это?
Теночтитлан, господин Капитан, Теночтитлан. Это центр мира мексиканцев. Это место, где лилии распускаются навстречу лучам солнца.
6
Значимость и авторитет Эрнана Кортеса возрастали с каждым днём. Рядом с его жилым помещением находилась комнаты Годоя, королевского писаря, отца Хуана Диаса, брата Бартоломе де Ольмедо и импровизированная часовня с изображениями Девы Марии и апостола Сантьяго. В центре комнаты Кортеса находились двое его адъютантов Альварадо и Олид. Они помогали ему одеться.
Они верят, что ты сын их Бога, проговорила Мария Эстрада.
Или даже сам Бог, которого они ждут уже столетия! Я слышал, как донья Марина Последние слова принадлежали Олиду. Кортес взглянул на него и тут же отвёл взгляд в сторону. Ему не понравилось то, что Олид упомянул Марину Вообще он это предчувствовал Ещё утром он обратил внимание на то, что капитан Портокарреро забыл поприветствовать его. она нам объяснила, что мексиканцы верят в то, что мы олицетворяем богов, которые когда-то покинули их, но обещали вернуться в один из дней
Тем временем адъютанты Кортеса помогли ему надеть бронзовый нагрудник, красные кожаные леггинсы и блестящий голубой шлем.
Вы похожи на сияющее солнце, капитан, сказала Мария Эстрада.
Затем Олид предложил Кортесу дымящуюся трубку, и тот осторожно поднёс её ко рту.
Дышите глубже, капитан.
Но это же невозможно! Я никогда не любил этот дым я не люблю его с тех пор, как оказался на этих островах в Санта Доминго. Мне было тогда семнадцать лет и этот дым мне казался дымом от раскалённых вулканических камней.
Их боги дышат этим, и Вы, капитан, должны уметь дышать этим зловонным дымом.
Кортес попытался затянуться табачным дымом, но у него ничего не получилось и он закашлялся.
Прошлой ночью Марина мне сказала, что их Теномизлан самый большой город в мире. Вы можете в это поверить? Представьте себе в Лондоне проживают сто тысяч жителей, В Париже девяносто, в Женеве шестьдесят, в Толедо двенадцать, в Севилье сорок пять тысяч а в их Темизилане пятьсот тысяч жителей! Разве это можно себе представить? Даже во сне невозможно! Марина рассказала мне, что каждое утро в домах этого города зажигают более двухсот тысяч огней, а сам город подобно Венеции построен на сваях в центре лагуны
Мария Эстрада была занята тем, что поправляла одежду Эрнана Кортеса, подготавливая его предстать перед свитой представителей великого города Теночтитлана. Наши художники оставили множество картин и рисунков того, как это происходило в действительности. На них Кортес изображён худощавым мужчиной с округлым лицом пепельного цвета, на котором едва едва просматривается маленькая бородка. Такая же, как у большинства мексиканцев. Его ноги были настолько кривыми, что глядя на них возникали ассоциации с боевым или охотничьим луком. И действительно, когда его ступни соприкасались, колени расходились в разные стороны как две арки. Могло показаться, что он долго шёл пешком вместе с мексиканцами из тех земель, где растёт какао, цветы и табак.
Наши летописцы вспоминают, что говорил Кортес каким-то мягким вкрадчивым голосом, а взглядом очаровывал окружающих. Конечно он это делал только тогда, когда ему было нужно или когда он этого просто хотел. В день первого визита высокопоставленных мексиканцев он им продемонстрировал перстень с огромным бриллиантом, медальон, торчащий из-под кольчуги, цепь с жемчужиной, которую Монтесума не так давно послал ему с гонцом, и золотую медаль с изображениями Девы Марии и Святого Хуана Батисты. Под нижней губой был заметен шрам, видимо от ножа. Это немного портило внешний облик Кортеса Именно таким, благодаря художникам, он и остался в истории и именно таким его впервые увидел Мудрецы из Мехико Теночтитлана.
Огромный шатёр Кортеса был декорирован настолько красочно, что не мог не произвести впечатление на гостей. Три огромные собаки лежали на полу рядом с ним, рыча и всем своим видом показывая окружающим, что готовы разорвать любого из них по первой команде хозяина. Этот сценарий был заготовлен Кортесом заранее, а ему подсказан кем то из его окружения: Именно так Римский Император Цезарь принимал своих подданных.
Теонтитле внесли в комнату Кортеса. Первое, на что он обратил внимание, было то, в какой манере Кортес держит деревянную трубку и как вдыхает дым ртом, а выпускает через нос. Как настоящий курильщик табака! Позади него стояли темнокожие люди и обмахивали его веером. Это были рабы Кортеса, привезённые им с Кубы. Две девушки рабыни стояли тут же, держа в руках серебряные подносы с фруктами и напитками. Для человека из Кастилии, кем бы он не был, это представление было абсолютно нелепым, но оно служило определённой цели. Теонтитле огляделся по сторонам. Он увидел стоящих в центре помещения одетых в серебряные доспехи мужчин. Они выглядели как охранники Кортеса. На самом деле это были его капитаны при полном вооружении. С одной стороны от предводителя стояла Малинче, а с другой Йеронимо де Агилар. Невдалеке на жердочке сидел попугай, а ещё дальше стояли другие офицеры, каждый с мечом в руке, указывающим на то место, где находился гость.