«А это, дорогой друг, все, что ты видишь перед своими глазами, последствия действия «Гравилома», о которых тебя предупреждал Дятлов», заявил с гордым видом Писаренко, доставая из кармана свернутый листок бумаги с исследованиям. Внимательно взглянув на него, Боровицкий заявил: «Откуда он у тебя?» «Из анонимного источника, улыбнувшись ответил Павел, не потрудишься объяснить?» «Ты сам все прекрасно знаешь, и о моей болезни тоже, а тут, скажем так, побочный эффект, небольшая сопутствующая издержка», сказал, продолжая явно тяжелую и неприятную для него тему разговора, Антон. В голове у него промелькнула мысль, о которой его предупреждал «Гамма-1»: «Неужели Паша собирает на меня компромат и хочет занять мое место?»
Но вдруг его мысли переместились назад к действующим событиям. «Подожди, а это что за сарай?» спросил он, посмотрев на покосившееся строение. «Пойдём внутрь, и ты все узнаешь», сказал ему Павел, положив одну руку на плечо, а второй сделав жест, приглашающий посетить так называемую «экспозицию».
Глава 14. Приют
В недоумении, ожидая ответы, Боровицкий направлялся в сопровождении Писаренко в здание полуразвалившегося сарая. Как только они вошли на порог, в нос ударил сильный запах отходов и гниения. Вокруг царила практически полная темнота, лишь вдалеке работала одна лампочка на бензиновом генераторе, издающем неимоверные скрипы и чихающем чёрным дымом каждые несколько секунд. Справа от входа в ванной, если ее так можно было назвать, в одном из кранов капала вода. Легкое постукивание об кафельную плитку создавало небольшое эхо. В глубине слышался детский гам, несмотря на то, что сарай до этого казался заброшенным и абсолютно безжизненным.
С ужасом осматривая все вокруг, Антон промолвил: «Что это за место?» Павел не ответил и сделал лишь характерный жест, приглашающий пройти дальше за ним. По пути они встретили несколько десятков двуспальных кроватей, стоящих местами на голой земле. Участками можно было заметить, как на этих местах дремлют дети возрастом не старше десяти лет. Они лежали практически на голых досках, лишь немногие имели дырявые матрасы с торчащими наружу пружинами. О личных вещах и говорить не приходилось, одеты они были соответствующе. Писаренко шёл не останавливаясь, хотя Правителю казалось, что он видел достаточно.
Как только они добрели до самой дальней комнаты, где горел единственный источник света, Боровицкий еще больше ужаснулся. Это помещение едва ли можно назвать было таким. Стены оказались собраны из того, что было: дерево, куски плит, металлические балки. В стороне от окна находилась большая щель, через которое гулял ветер. Стекла также отсутствовали, от них было лишь одно название. Пол представлял из себя смешение грязи и булыжников. Все эти условия не шли даже ни в какое минимальное сравнение с тем, что представляла из себя даже кладовка для моющих принадлежностей в квартире Антона. Для роботов-пылесосов были созданы более комфортные условия, чем для детей здесь.
Как только ребята завидели гостей, то сразу же подбежали и обступили их. «Дядя Паша», закричал один радостный кудрявый беззубый мальчик, бросившись к нему на руки. Подсадив его, Писаренко поднял малыша и погладил по голове. «Ну все, сказал он, опуская того, я с тобой и всеми вами поговорю чуть позже, сначала нужно провести экскурсию дяде Антону». Дети радостно захлопали в ладоши. Боровицкий схватил старого друга за плечо и отвёл в сторону. «Не хочешь рассказать мне, что это за место?» спросил он. «Терпение, сейчас все расскажу», умерил его пыл Павел Петрович. Он достал из ящика стола папку с документами с инициалами «Боровицкий технолоджи». «Что это?» не дожидаясь ответа, спросил Антон. «А это, мой дорогой друг, один из приютов, финансируемый за счёт средств благотворительного фонда нашей компании», ответил, разводя руками в стороны Писаренко. «И ты, не спрося у меня, сколько отделил от компании?» разгневанно спросил Правитель. «Двадцать процентов, но я на то и директор, ведь так? Тем более этот приют лишь один из сети, развёрнутой по всей стране», заявил Павел Петрович, расхаживая по комнате и осматривая появившиеся на днях отверстия в стенах и выбитые стекла. «Так вот куда уходят такие баснословные суммы, заявил с понимающим видом Боровицкий, тогда почему все в таком ужасном состоянии, как будто это здание построили бомжи, чтобы на ночь переконтоваться, а не одна из крупнейших медицинских компаний во всем мире?» «А потому что они не существует больше месяца, максимум двух, под действием «Гравилома» уже больше десяти раз был уничтожен построенный благотворительным фондом каждый из приютов, мы просто не успеваем отстраивать их качественно заново, приходится довольствоваться тем, что есть», с грустью в голосе ответил Павел. Даже через маску он почувствовал, как тяжело на душе стало его другу. Сейчас Боровицкий, как никто другой, осознавал всю боль и тяжесть проблемы, причиной которой он сам и являлся. «Я выйду на улицу подышу, не могу здесь находиться, буду ждать тебя там», сказал он Писаренко, похлопав по плечу, после чего направился в сторону выхода.
Глава «Боровицкий технолоджи» ещё раз все осмотрел, поздоровался с детишками, после чего достал из-под толстовки коробку конфет, гордо подняв ее в воздух и громко спросив: «А что это тут у меня?» Самые маленькие, увидев вкусный подарок тут же ринулись к нему навстречу. «Аккуратней, делитесь друг с другом, не жадничайте!» сказал Павел, кладя коробку на стол, после чего отошёл в сторону и подозвал к себе Петра. Ему было шестнадцать, и он, как самый старший из них, присматривая за всеми, выступая для них кем-то вроде приемного отца.
«Все хорошо?» спросил у него Писаренко. «Да, позавчера был сильный ураган, оторвало кусок стены, разлетелись стекла в окне, но в целом никто не поранился, только у Степана небольшой порез от осколка», уверенно ответил молодой человек. Для них такое явление стало вполне привычным, практически ежедневным делом. «Хорошо, тяжело вздохнув, заявил Павел, завтра к Вам приедут из фонда, починят стену, вставят новые окна, привезут обогреватели, еду и медикаменты, разделите все поровну, чтобы всем досталось». «Сделаем», рапортовал Пётр. «Молодец», пожал ему руку Писаренко и направился к выходу.
Там его ждал Боровицкий. Как только спутник поравнялся с Антоном, тот спросил главный волнующий его на данный момент вопрос: «Ты сказал это приют, а кто дети, которые тут находятся, где их родители?» Павел тяжело вздохнул, после чего ответил: «Все их родители погибли от торнадо, наводнений, землетрясений в общем следствий работы «Гравилома», они сироты, а благотворительный фонд помогает им вместе пережить боль утраты». На глаза у Боровицкого навернулись слёзы, лишь маска позволяла скрыть их от друга. «То есть ты хочешь сказать, что всему этому виной я, а ты расплачиваешься за мои грехи?» спросил тяжелым голосом он. «Ну, можно сказать и так», ответил ему Писаренко.
Затем он продолжил, разводя руками вокруг: «Я позвал тебя сюда не только показать все это, но и предупредить. По прогнозам и тому, что видно прямо сейчас, вот тот вулкан начнёт извергаться в течение недели. Столица будет полностью уничтожена если не потоками лавы и пеплом, то накрывшим ее с моря цунами. Люди не выживут. А даже если смогут уйти на достаточное расстояние, то это не жизнь. Сейчас они существуют как паразиты, не более. Помоги мне, возьми хотя бы детей в новый мир, дай им шанс на светлое будущее!»
Антон тяжело вздохнул, с одной стороны, он понимал, что так, как происходит сейчас продолжаться не может, он не должен допустить, чтобы дети проживали в таких условиях. Но с другой стороны, выяснил, что большое скопление людей в новом измерении снижает концентрацию в воздухе селензия, дающего ему шанс на долгую жизнь. Добавь туда дополнительно несколько миллионов, и безболезненный период станет еще короче. «Мне жаль, с грустью ответил он, если я заберу их туда, то умру, а я не могу этого допустить, что я оставлю после себя Марии, она все что у меня есть, не могу потерять ее». «Ты уже обманул болезнь, твоя дочь взрослая, тем более ты успеешь ещё с ней пообщаться, а эти дети, у них нет будущего, нет шансов, переступи через себя, пожертвуй одной жизнью ради миллионов других!» кричал Павел Петрович. В окна повыглядывали дети. Спустя несколько секунд паузы Антон заявил: «Прости меня, но нет, я не могу, единственное, что готов тебе предложить это завтра прислать группу наемников, они помогут эвакуировать город, а также пятьдесят процентов доходов «Боровицкий технолоджи» направим в благотворительный фонд для их достойной жизни». После этого он, не дожидаясь ответа своего друга, направился назад в сторону портала. Писаренко стоял в полном одиночестве ещё несколько минут, осознавая, что Антона, которого он когда-то знал во времена студенческой жизни и основания компании, больше нет. Вдохнув поглубже воздух, пахнущий пеплом и серой, он тихо сказал: «И на этом спасибо», после чего тоже направился к порталу.
Глава 15. Смена курса
Возвращался в столицу Боровицкий уже совершенно в другом настроении. Экскурсия Павла Петровича поставила его в ступор. С одной стороны, он был очень на него зол, что тот тратит деньги его компании без предупреждения, что работает вместе с оппозицией, пытаясь нарыть на него компрометирующую информацию, что упрекает его жизнями других людей, которых он видит впервые. Но с другой стороны, доля истины в его словах была. Антон прекрасно понимал, что не существовал бы портал, эти дети никогда бы не страдали и жили бы и воспитывались в семьях в тёплых и уютных квартирах, но такова цена жизни, и, к сожалению, им пришлось ее за него заплатить. Единственное, чем пожертвовал Правитель на данный момент его жена, однако и этот удар давался нелегко.
Боровицкий зашёл в новый мир, и сразу снял маску. Вдохнув полной грудью местный воздух, он сразу почувствовал кардинальную разницу в экологии. Тяжело переводя дух, Антон пытался успокоиться после увиденного, но сердце продолжало отбивать ритм, как будто хочет выскочить и убежать прочь из его груди. Поднявшись с подземного этажа на улицу, он заметил, как в глаза забрезжил свет. Тёплые лучи только взошедшего солнца не шли ни в какое сравнение с темной и серой, гнетущей и депрессивной атмосферой старой мира.
Подняв руку вверх, Боровицкий вызвал машину. Минута, и с неба спускался белоснежный зеркальный автомобиль на воздушной подушке. Водитель привычно отсутствовал, стоило лишь сказать адрес. Конечно, его дом не мог располагаться ни на какой другой улице кроме Боровицкой. Эго всегда было больным местом, но с годами становилось лишь больше, особенно после занятия должности премьер-министра.
По дороге Антон назначил «Гамма-1» встречу необходимо было обсудить обещания, данные Писаренко, особенно вопрос финансирования. Правитель понимал, что фонд съедает слишком много денег компании, которая итак многие годы постепенно становилась убыточной без четкого понимая дальнейшего плана действий и существенного сокращения рынка сбыта. Необходимо было выделить государственные деньги, но откуда их взять: либо поднимать налоги, которые пойдут на тех же людей было бы странным, тем более в такой тяжелой для них жизненной ситуации, второй вариант сократить расходы, в первую очередь на военную сферу, которые разрослись до невиданных масштабов после назначения Семена премьер-министром. Об этом и хотел поговорить Антон.
Встреча была назначена на обед, поэтому времени подобрать нужные слова оставалось предостаточно. Скоротать часы Боровицкий решил в своём кабинете, разлегшись на диване. Закрыв глаза, он расслабился, приняв удобную позу. Правитель настолько устал за последние дни, что задремал за считаные минуты. Перед глазами стоял просторный зал Парламента. Проходя мимо панорамного окна, Боровицкий остановился, не поверив своим глазам. За ним светило яркое солнце. Мягкие облака, слегка касаясь друг друга плыли по небу, отражаясь в реке. Начинающаяся весенняя зелень на деревьях радовала глаз. Никаких землетрясений, торнадо, наводнений и прочих ужасов, с которыми он столкнулся. Вулкан на фоне спал дремучим сном.
Проходящие мимо люди в дорогих деловых костюмах поздравляли его с недавним полноценным назначением на должность после выборов. Статус ВРИО Правителя осталось позади.
Улыбаясь присутствующим, Боровицкий пробирался сквозь толпу к выходу. Что-то сильно его туда тянуло. Достигнув, наконец, желанной двери тот открыл ее, вышел на улицу и вдохнул приятный аромат весенней теплоты. Под ногами лежала красная ковровая дорожка, по бокам ее обступили ненасытные журналисты, желающие сделать удачный кадр, чего бы им это ни стоило. Толпу удерживала охрана, стараясь никого не пускать. Вдруг ко входу приземлилась машина Антона, дверь открылась, и оттуда в шикарном бардовом платье высунула на дорожку ногу в туфлях на каблуках Анастасия. Боровицкий широко улыбнулся, увидев свою жену в ее прекрасном виде, после чего перевёл взгляд чуть ниже, под колесо автомобиля. «Нееееееет!» закричал он, бросившись навстречу, после чего произошёл взрыв, и Антон проснулся.
«Что нет?» спросил сидящий рядом за столом «Гамма-1». «Да так, я задремал, кошмар приснился», ответил, присаживаясь и потирая глаза Правитель. После этого он тоже подсел к столу, став активно перебирать бумаги, как будто что-то искал. Вдруг резко поднял взгляд, сказав: «У меня к тебе разговор, дело важное». Тут он увидел за спиной Семена разгуливающего по кабинету шаркающей походкой Спасского. Антон поднял удивленно брови, и Борис, заметив это, сделал характерный жест благодарности, после чего подошёл к бывшему наемнику, усиленно указывая на него пальцем, затем он рукой изобразил пистолет, который стреляет ему же в голову. Но мёртвый заместитель не унимался, встал за спиной у Правителя, усиленно обращая на себя внимание. Антон резко отмахнулся, расщепив того на атомы.
«Насекомых отгоняете?» спросил, улыбаясь, «Гамма-1», сразу поняв, в чем причина таких странных действий. «Да, мешают, решил подыграть ему Боровицкий, ну что, собственно, начнём?» «Давайте», ответил премьер-министр, удобно устраиваясь в своём кресле. «Сегодня утром, начал Правитель, мне довелось прогуляться по старому миру. То, что я там увидел, повергло меня в ужас. Дети-сироты живут в ужасных условиях, а главное, это все по вине работы пушек и порталов. Поэтому я решил, что урезаю финансирование твоей армии и направляю наемников на ликвидацию последствий природных катастроф и эвакуацию населения».
«Гамма-1» сделал удивлённое лицо, а затем спросил: «Позвольте узнать, экскурсию Вам проводил Писаренко?» «Да, коротко ответил Боровицкий, а причём здесь это?» «Нет, просто я предупреждал Вас о его намерениях, а теперь он сделал театральную постановку, чтобы Вы отказались от части охраны. Ведь Павел понимает, что взять денег больше неоткуда быстро и в большом количестве, а так он убивает сразу двух зайцев ослабить вашу безопасность и заработать, чтобы потом занять место Правителя», заявил ему премьер-министр. «Молчи, взревел Антон, я предупреждал тебя о ваших ссорах и голословных обвинениях, ещё раз услышу, и я за себя не ручаюсь! Делай, что говорят, и не задавай лишних вопросов. В парламенте и Правительстве мои люди, не проблема им внушить мысль о необходимости сложения полномочий премьер-министра».
«Хорошо, рапортовал «Гамма-1», я все понял, могу идти?» «Идите, сухо ответил Боровицкий, надеюсь Вы сделаете правильный выбор». Бывший наёмник демонстративно откланялся и вышел за дверь. По его лицу явно читался гнев и недовольство. «Пора с этим заканчивать, долго так продолжаться не может», подумал Семён, двигаясь по длинному и узкому коридору в сторону своего кабинета.
Глава 16. Новое покушение
На следующий день после разговора с «Гамма-1» у Антона было запланировано публичное мероприятие. На сегодня назначено празднование юбилея-пятнадцатилетия со дня реорганизации государства из демократической республики в ограниченную монархию. Все это было сделано для того, чтобы окончательно узурпировать власть в стране, а после смерти успешно передать ее по наследству взрослой и подготовленной к этому самой судьбой дочери, чтобы та продолжала дело отца по освоению нового мира. А главным препятствием была старая форма правления. Конечно, формально полномочия воздвигнутого на трон монарха были ограничены Парламентом и Правительством, но фактически власть была абсолютной. Давным-давно государство имело дело с монархией, поскольку в «Замке» несколько веков правили короли, но затем произошла революция, установившая новый порядок, подобно тому, что случилось во Франции в конце восемнадцатого столетия. К сожалению, аналогично соседям по геополитической ветке исторического развития, республика существовала недолго, и нашёлся новый Наполеон Бонапарт своего времени.