Самые большие подозрения вызывал стилет, украшенный рубинами.
Еще дальше, дорогая! взвизгнула Шэни. Еще дальше! Мы ехали и думали состаримся и умрем по дороге! Мы, эльфы, живем по тысяче лет, если не окочуримся, конечно, но ведь могла эта тысяча пройти запросто. Реки, озера, горы эти проклятые мы от них чуть не застрелились!
Элетуэл продемонстрировал свой идиотский смех.
И как там мама то есть, королева Фетала?..
Оу! Прекрасно! Шэни склонилась над сестриной головой и пробормотала, делая вид, что интересуется состоянием ее волос: Надо этого мудака спровадить! Он же к нам клеится!
Сама и спроваживай, фыркнула Ансива, ты у нас старшая
Капусту разводит, сказала Шэни, бросив в эльфа пылающий взор.
Капусту? удивился Элетуэл. То есть это иносказание?
Чего? Слушай, чувак, не мудри. Мы в Аладии лю эльфы простые, можем и в глаз дать. Капуста это капуста!
Элетуэл подумав, что брякнул что-то не то, побледнел, затем снова налился кармином.
Понял, понял! Простите за дерзость, поспешил уверить он, подвигаясь к сестрам все ближе.
Ансива внимательно смотрела, как сокращается расстояние между ней и этим хмырем.
Скажите, а простые воины, чистые сердцем и душой Элетуэл прокашлялся, почти достигнув вершин блаженства. Спрашивал он больше для проформы, ибо почти уверился в том, что влюблен, и, более того, блондинки отвечают ему взаимностью. Простые воины у вас в Аладии встречаются с принцессами? То есть наоборот, принцессы могут встречаться с простыми воинами? А то мы могли бы
Ай! Ешкин кот! завизжала Ансива, подскакивая. Стилет все-таки сделал свое коварное дело было чувство, что в левое седалище вонзил жало комар-переросток. Чтоб ты сдох, сволочь!
Шэни подпрыгнула от неожиданности. Элетуэл тоже не остался в стороне и едва не откусил себе кончик языка.
Я? выдохнул эльф. Простите Я чтобы сдох?
Шэни взяла быка за рога, она понятия не имела о стилете, но увидела отличный повод отделаться от служаки.
Да ты! Негодяй! Ансива, погляди на него!
Да, да, гляжу, отозвалась эльфийка, поглаживая уколотое место.
Подойдя к Элетуэлу, Шэни взяла его за шкирку и заставила встать.
Да ты хоть знаешь, на кого хлебницу разинул? На кого, слизень, слюни брызжешь? Ты, чел, явно рамсы попутал, за что я тебе прямо сейчас ливер выпущу!
Глаза Элетуэла тут же оказались за пределами линии бровей.
Ни до этого момента, ни после до конца своих дней он не слышал ничего подобного. То, что последовало за этими странными выражениями, вообще выходило за рамки любого эльфийского понимания.
Говорят, перворожденные знают все-все об окружающем мире, однако практика показала, что нет.
И едва осознав сей печальный факт, Элетуэл сообразил, что направляется в сторону выхода. Очень быстро и не без посторонней помощи.
* * *
Обойдя все посты и не найдя там ничего интересного, Тофаст решил вернуться к дереву, в котором временно прописались Шэни и Ансива. Он чувствовал, что несет за этих нежных созданий прямую ответственность. Раз нашел, изволь заботиться. Плюс воинский долг он-то вообще настоятельно требовал защищать девушек от любых, даже гипотетических посягательств, причем двадцать четыре часа в сутки.
Ловя тут и там любопытные взгляды караульных, прячущихся в тени, Тофаст приблизился к дереву, затем поднялся по ступенькам на площадку перед овальным дверным вырезом.
Изнутри доносились сердитые женские голоса. Точнее, визг. Точнее, визг и вопли.
Храбрый пограничник замер на мгновенье, словно вдруг встретился с невидимой стеной, и в ту же секунду, вылетев из-за полога, мимо него пронеслось нечто, похожее на громадного нетопыря.
Нечто пролетело метров десять и шмякнулось на площадку перед деревом, подняв облако пыли. После этого наступила двусмысленная тишина.
Тофаст подбежал, чтобы посмотреть, и увидел Элетуэла. Пограничник, погрузившись в ступор, немигающими глазами смотрел на небосвод.
Ты живой? спросил Тофаст, похлопывая его по щекам.
Нет.
Что случилось?
Элетуэл открыл рот, но его перебили. Из-за полога высунулась голова Ансивы.
А-а, и ты здесь! Тофаст!
Да, госпожа! Эльф развернулся. Слушаю, ваше высочество!
Бочку воды, горячей, потребовала блондинка. Нам нужно принять ванну! И быстро!
Понял! Будет исполнено!
Ыхххх, произнес Элетуэл, болезненно переживающий свой позор. Он буквально кожей чувствовал беззвучный смех, расползающийся по окрестностям.
Ансива грозно сомкнула брови, надула щеки и скрылась в комнате.
Тофаст стоял столбом, пока чувство долга не заставило его вспомнить о своих обязанностях.
Элетуэл, мы с тобой поговорим позже, сказал командир заставы. О твоем недостойном поведении.
Да я ничего не сделал только вошел хулиганки, просипел эльф.
Посмотрим, сурово отозвался Тофаст и бросился бежать. Где достать на заставе бочку, он решительно не знал, но лучше что-то делать, чем не делать совсем.
«Кто бы они там ни были, им палец в рот не клади, подумал эльф, трусцой взбираясь по лестнице, ведущей к платформе. Может, для Аладии это и в порядке вещей? Не знаю. Эх, поскорее бы сплавить. Пускай Первый министр и король сами разбираются!»
* * *
Ансива отошла от полога и уселась на подушки. Тянуло спать, веки слипались, рот раздирала зевота.
Не нравится мне все это, вздохнула она страдальчески.
Ну что опять? бросила Шэни.
Расколют, как пить дать расколют
Да не дергайся ты. Не расколют. Мы только что обули их на целое состояние, а эти олухи ни ухом, ни рылом Шэни потягивала клатейю и закусывала какими-то неизвестными науке плодами, по вкусу напоминающими жареные куриные крылышки.
У меня под ложечкой целая армия крыс зубы точит, пожаловалась Ансива, а когда это происходит, значит, жди беды. За нами приедут завтра?
Точно. Мне не терпится увидеть дворец.
Слушай, сеструха, давай дернем, пока не поздно? Может быть, сейчас у нас последний шанс! Ансива подобралась, словно кошка, и сверкнула глазами. Ловкие пальцы перекидывали золотую цепочку, которая еще недавно украшала одну из эльфийских шей. Свет клином на Долерозии не сошелся
Опять двадцать пять? Шэни повернулась к ней и выставила указательный палец, который почти уперся в очаровательный носик блондинки. Хринг ищет нас, чтобы пройтись ножичком по нашим глоткам, может, забыла? В Дулканию путь заказан. В наших карманах ветер. Сколько можно талдычить одно и то же? Впрочем Принцесса разлеглась на подушках, забросив ногу на ногу. Если хочешь, уматывай. Вся добыча достанется мне. А этому ихнему министру я скажу, что сегодня ночью тебя сожрали клопы.
Ансива отползла в угол, заграбастав себе все, что недавно стянула.
Ладно, твоя взяла.
Положись на меня не пропадешь, протянула Шэни.
Это бабушка надвое сказала. Тьфу, и зачем я тебя послушала?
Считай, что это самое крутое приключение в твоей жизни Хлок.
Ансива поерзала, думая о Лезвии Зари. Кое-кому досталась хорошая да чего там, просто фантастическая компенсация. А ей? Пшик! Сплошные обещания
Нет, такой расклад вору, сидящему внутри эльфийки, не нравился ни с какой стороны.
Ты, конечно, зануда, но всему есть предел, добавила Шэни.
А мне надоели эти проклятые патлы! Нет, ты посмотри! Они лезут и лезут везде как этим дурам не надоедает их носить? А шмотки? Все едино, что без штанов ходить. И мне осточертело каждый раз присаживаться, когда я захочу
В комнату сунулась озадаченная, но чем-то робко обрадованная голова Тофаста.
Ваше высочество. Мы нашли то, что вы просили. И воду вскипятили.
Ну, и чего стоишь, как я не знаю, ответила Шэни, перевернувшись на живот. Тащи! И, кстати, кто-то обещал насчет баб поузнавать. Где они?
Эльфу потребовались все способности в дипломатии, вся выдержка, чтобы объяснить принцессам, что в данный момент обеспечить должный уровень баб то есть, комфорта их высочествам он не в состоянии и, следовательно, им придется подождать, когда они прибудут во дворец.
Так всегда, фыркнула Ансива из своего угла, а мне вот говорили, что в Долерозии ни в чем недостатка нет.
Эльф покраснел, это было видно даже под слоем разноцветного грима.
Быстрее, чувак! подстегнула его нерешительность Шэни. А то я вся чешусь от грязи! Я буду первая.
Что? возмутилась Ансива. Нет, я! Младших надо пропускать вперед!
Где это написано, ворона лысая?!
Сейчас покажу
Тофаст уже сломя голову мчался прочь, чувствуя, как стремительно рушатся его представления о принцессах.
Еще час назад они кое-как удерживали позиции, но сейчас рассыпались с грохотом, словно от великанского пинка.
Перепалка между Шэни и Ансивой, хорошо слышимая даже в самом дальнем углу заставы, продолжалась не слишком долго.
В конце концов, девицы нашли компромисс и через десять минут сидели в одной бочке, пристально глядя друг на друга и держа наготове мочалки. У каждой под глазом красовался синяк, придающий обеим неповторимый шарм.
Глава седьмая
Голова Маора Скета напоминала коленку, такая же лысая. Блестела она, словно натертая воском, в любое время суток и являлась, хотя Первый министр в этом никогда бы не признался, предметом особой гордости хозяина. К тому же, внутри сей правильной формы головы скрывался недюжинный мозг. Благодаря ему простой эльф из низов смог сделать блестящую карьеру и стать Первым министром.
И мозг этот никогда не сидел без дела. Маор стремился всюду быть полезным, доказывать свою состоятельность и преданность королю. Расслабься он на минуту, Второй министр тут же воспользуется случаем и спихнет Маора с места. Маор такого допустить не мог и доводил всех до белого каления своим трудолюбием.
Письмо, принесенное голубем с границы, застало эльфа за игрой с самим собой в шахматы. По чистой случайности его не перехватил Второй министр, лежащий с приступом инфлюэнцы, так что посыльный передал послание Маору.
Прочитав рунические каракули Тофаста, он решил действовать незамедлительно и побежал к королю.
Пиннер хандрил в своих королевских покоях и занимался тем, что бросал дротики в гобелен, изображающий его отца, принимающего Иностранных Гостей. В тот момент, когда Первый министр, не постучав, вломился к монарху, тот весьма удачно залепил дротиком Главному Иностранному Гостю в глаз.
Напуганный вторжением, Пиннер едва не свалился со своего кресла, изготовленного в виде уменьшенной копии трона, и сделал вид, что занят государственными думами.
Впрочем, вид короля наводил на мысль об обратном. Пиннер был в домашнем халате и босиком. Тапочки его стояли почему-то на подоконнике, а в одной из них лежал недоеденный бублик с маком.
Первый министр чинно поклонился, скашивая взгляд на этажерку с книгами, которая только что стояла возле кресла, но как раз в этот момент свалилась, разбрасывая содержимое.
Что у вас? спросил король.
Маор поднял глаза, источающие вежливую преданность, и улыбнулся.
Он считал, что Пиннер полный идиот и по этой причине не имеет права занимать долерозийский престол.
Ваше величество, я получил важное послание. Дело государственной важности!
Да? спросил Пиннер, пытаясь поджать голые ноги. И что же?
Прочтите!
Король скорчил величественную мину, которую ежедневно оттачивал по утрам перед зеркалом, и отмахнулся.
Сделай милость, Маор, огласи содержание сам.
Первый министр кивнул, бросив взгляд на гобелен, утыканный дротиками, и, прочистив горло, продекламировал строки бессмертного послания Тофаста.
Что?
Маор ожидал именно такой реакции. Король соскочил с кресла и, подбежав к Первому министру, вырвал у него бумагу.
Мои племянницы! Мои племянницы! Ты понимаешь, что это значит? завопил Пиннер, хватая Маора за плечи.
Да, ваше величество. Именно так, ваше величество.
Король сделал пробежку по комнате, хватаясь за растрепанную голову и маша руками. На пол с полок, столиков и комодов летели разные предметы, но монарх этого не замечал до той поры, пока не наступил на свою же корону.
Ай!
Наблюдая, как Пиннер прыгает на одной ноге, Маор воздел глаза к потолку, на котором искусная роспись изображала что-то вроде массовой попойки.
На самом деле и об этом знали только посвященные художник, тяготеющий к горячительным напиткам, имел в виду «Восшествие первого короля Долерозии Отваэлиса Меланхолика на престол».
Ваше величество, здесь важна быстрота. Судя по тем подробностям, что нам сообщают, принцессы попали в отчаянное положение, сказал Первый министр, оторвавшись от своих фантазий, где на месте физиономии Отваэлиса на росписи красовалась его собственная.
Ты прав! Пиннер подобрал корону и криво водрузил ее на голову. Нам нужно нам нужно
Я отправлюсь немедленно, поклонился Маор, моя обязанность доставить принцесс во дворец в целости и сохранности и обеспечить им должный прием.
Король посмотрел на Первого министра не иначе как с восхищением.
И такие взгляды Маор любил больше всего.
Да, отправляйся. Мы не имеем права ударить в грязь лицом. Снаряди пышный кортеж. Подумать только, Шэни и Ансива! Лети на крыльях ветра! Лети! А я пойду и предупрежу Малиэну!
Ваше величество, сказал Маор, заметив, что король собирается выскочить в коридор босиком и в домашнем халате. Простите, но ваш вид
Ох! Спасибо, Маор!
Первый министр чинно выплыл из королевских покоев и пошел прочь, ускоряя шаг. Через двадцать метров, сделав пару поворотов, он уже бежал, уверенный, что в пустынных дебрях дворца его никто не увидит. Так и было.
Горя лихорадкой нетерпения, Маор заскочил к себе, переоделся в более подходящее для дороги, но богатое и величественное одеяние, после чего приступил к делу.
Дворец зажужжал, словно осиный рой, гомон разогнал сонную тишину, и в воздухе остро запахло переменами.
Кто спал, проснулся, потирая красные глаза, кто бодрствовал, ощутили прилив сил. Слуги, которых Маор запряг для выполнения срочных работ, быстренько разнесли новость из конца в конец, взбаламутив мирное течение жизни.
У всех на устах было слово «Аладия» и далеко не все эльфы смогли вспомнить быстро, что это и с чем его едят.