Вот! Здесь! Точно! Тут еще балкон такой смешной, с картинками
С витражами, поправил Сева, он был любителем чтения и мог часами делиться знаниями с друзьями.
Ну, я и говорю, скороговорил Мишка, с этими, ну, как ты сказал, я по ним и запомнил. Мы хотим Саньку потом похоронить по-людскиЯ поэтому точно запомнил! горячо прибавил Мишка, что бы ребята не сомневались, стоит ему доверять или нет. Друзья свернули в арку, и подошли к подъезду трехэтажного дома. Олег с Вовкой, Севой и Даней подхватили мальчишку на руки и понесли в подвал. Мишка, как самый мелкий, которого берегли и от тяжелой ноши и от возможности увидеть мертвого брата, остался ждать на улице. Притоптывая от мороза у стены дома, он то и дело заглядывал в подъезд. Ему казалось, что время остановилось, что они с мамой и дядей Славой Саньку быстрее «похоронили» в том огромном подвале. Когда ватага снова появилась во дворе, лица ребят показались Мишке еще более серыми и осунувшимися. Они остановились и несколько минут молчали. Первым заговорил Олег-старший.
Как много там он запнулся, подбирая подходящее слово, а потом все-таки закончил, людей лежит.
ЛежитЯ вот видел, как покойники стоят! Мишкины глаза, от голода казавшиеся огромными, еще больше округлились, честно! В простынках, их к стене дома прислонили, вот они и стоят.
Чего ты выдумываешь?! рассердился Олег. Как такое может быть?
И ничего я не выдумываю! обиделся Мишка, у этого, как его, ну дом такой на улице этого от волнения он никак не мог вспомнить название улицы ну, который город строил! Нам на уроке рассказывали.
Росси? уточнил много читающий Севка.
Во! Точно! Дом там естьзабыл, как называетсяКороче, я там мимо шел, а, как увиделтех, которые у стенки, сам чуть не помер! Пока смотрел, тетенька с девчонкой санки привезли, на них малой в простынке был, они в дверь постучали, им открыли и говорят: мест нету, везите на кладбище, а тетенька в слезы не довезем мы, говорит, сил нет. Ну, им дверь чуток пошире открыли, и стали палкой длинной помогать, чтоб малого туда затащить и дверь чтоб закрыть можно было, а еще те, которые из двери, ругались на тетеньку, что из-за их, которого на санках привезли, дверь не закрываетсяЧестное слово, так и было!
Помните, в сентябре трое наших ребят погибли? спросил Севка, от взрыва
Помним, конечно, ответил Вовка, Коля, Игорь икак же его
Яша, подхватил Даня.
Точно! Яша. А ты это к чему?
Мы их тогда хоронили, всей школой ходили, помните?.. Сейчас покойники у стены стоят протянул Сева, ни на кого не глядя, а прошло то всего несколько месяцевЧто с нами со всеми дальше будет?
Сева стоял, кутаясь в отцовский ватник и смотрел каким-то невидящим взглядом в даль, словно пытаясь проникнуть в тайну будущего.
Как хочется жить после долгого молчания произнес Олег, а не знаешь, выживешь ли
Мы переживем всю эту кутерьму, и еще будем есть пироги с капустой, честное слово! Мишка для пущей убедительности стукнул себя по втянутому от голода животу и подпрыгнул от холода и чрезмерного усердия. Все посмотрели на младшего, и на их измученных лицах появилось некое подобие улыбки.
Идемте сказал опять ставший серьезным Вовка и прибавил, мы запомним этот подвалА сейчас мы должны попробовать помочь тому, кому еще может быть, успеем помочь
Николай Матвеевич
Они опять двинулись по мостовой, и, пройдя по Лиговке, вышли на Невский. Вот и дом любимого учителя. Среди друзей один только Мишка пока не проникся его предметом в силу мелкости возраста этого урока у него не было. Удивительное дело, урок он вел не самый вроде бы нужный и важный, все-таки черчение не математика и не русский, но таких интересных уроков, как у Николая Матвеевича было еще поискать. Ребята чертили и планы дворцов, и самых знаменитых домов мира, и просто необычных зданий, а потом он им столько всего рассказывал про каждое! Не было, пожалуй, ученика, которому не нравилось бы черчение. Хотя в этом году занятия в школе начались только в ноябре, но и за это время Николай Матвеевич не пропустил ни одного урока, а ведь идти ему приходилось в лютый мороз, ой, как далеко, да и немолод он уже былВсе равно приходил! Почему же его не было в последние дни? Никому не хотелось думать о самом страшном, ребята предпочли вообще не говорить на эту тему, пока не придут и сами все не узнают.
В темном подъезде дома, где жил Николай Матвеевич, было холодно. Окна с выбитыми стеклами заколочены фанерой, заложены мешками с песком и всяким тряпьем, лестница, залитая потоками воды из лопнувшего еще в первые холода, водопровода и носимых в квартиры ведер, обледенела и превратилась в каток. Когда все попытки ребят по ней взобраться не возымели успеха, Олег-старший выскочил во двор и вскоре вернулся, держа в руках обрезок железной арматуры. Он начал колоть лед на нижних ступенях, однако силы у него быстро закончились и тогда кусок железа подхватил Вовка. На втором этаже переходящий «вымпел» в виде железки перекочевал в руки Данчика, потом Севки и даже Мишки, который громко сопя носом, с огромным старанием колотил лед на площадке третьего этажа. Так все по очереди они продолбили хоть и узкую, но вполне пригодную для ходьбы дорожку прямо к квартире Николая Матвеевича. Трудно пришлось только на первом и втором пролетах, дальше дело пошло легче уже мало кто забирался на третий этаж выжившие предпочитали занять комнаты пониже, чтобы не тратить понапрасну силы на подъем, потому-то льда на последнем пролете было гораздо меньше. Когда ребята, тяжело дыша, добрались до двери, Мишка, бледный, как полотно, практически свалился на руки друзьям.
Ты чего, мелкий? Плохо? Болит где? Ты не молчи, ребята принялись тормошить Мишку, пытаясь понять, что с ним случилось. Но он молчал, полулежа на руках у Севки с Данькой.
У него, наверное, голодный обморок, догадался Олег, у моего младшего такое было.
И что делать надо?
Я сейчас схожу за снегом, потрем его немного, а когда в себя придет лепешку дадим.
Мы же Николаю Матвеевичу еде принесли, строго сказал Вовка.
Ну и что? Все равно надо хотя бы половину одной Мишке выделить, он молодец и лепешку свою отдал, и пацана погибшего тащил, и лед колол, и вообще с нами пошел, хотя никогда на уроках черчения не был, не дорос еще до нихКороче, я вниз, за снегом.
Пока Олег ходил на улицу, ребята поочередно поддерживали младшего, что бы тот не свалился на ледяной пол.
Я до войны изюм не любил, из булок выковыривал, представляете?! неожиданно проговорил Данька, глядя в стену, эх, сейчас бы этого изюмчикаЯ бы, наверное, целый килограмм зараз съел, или даже дваКогда война пройдет, я первым делом пойду в магазин за изюмом. То-то мать удивится!
А я белый хлеб не ел, только французскую булку, во, дурак-то был- протянул Севка, ну, ничего, когда-нибудь наемся и булками, и хлебом!
А Вовка, пожав плечами, сказал:
А я все люблю, даже лук варенный в супе, хотя его мало кто терпеть может. Но больше всего картошку жаренную уважаю, со шкварками, поджаристую, корочка хрустит, шкварки солененькие, а если еще ломоть хлеба черного, свежего, душистого к нейВот закончится война, первым делом попрошу мамку картоху нажарить, а буханку сам порежу во какими кусищами тут он развел ладони в сторону, показывая размер хлебных ломтей и зажмурился от удовольствия.
Вернувшийся в этот момент Олег, с удивлением посмотрев на мечтательное лицо друга, спросил:
Вы про что тут без меня разговаривали?
Про еду, открыв глаза, но, не меняя мечтательного выражения, произнес Вовка. Остальные согласно закивали головами.
А чего про нее говорить?
Ну, кто что любил или не любил до войны
АЯ яблоки не любил есть долго больно жевать. Кусок откушу и заброшу в буфет подальше, чтоб бабушка не ругалась она ж всегда всех пыталась витаминами накормить. Как же теперь нам эти недоедки пригодились! Мама даже ругаться не стала, когда я ей яблочный «склад» показал
Как пригодились?
Да так. Мы с младшим теперь эти засохшие огрызки достаем и жуем, вроде как сухофрукты. Вкуснотища! И мама с бабушкой тоже едят. Бабушка нарадаваться не может, что я такой «запасливый» оказался.
Повезло, протянул Севка, слушай, а ты что после войны первым делом съешь?
Уху ответил, ни минуты не помедлив, Олег.
Уху? недоуменно переглянулись остальные.
У меня отчим страсть как рыбалку любит, он вообще отменный рыбак. Мы с ним иногда на выходные с ночевкой ездили. Костер, сверчки поют, волна тихонько плещет, рыба в реке играет, луна все вокруг таинственным делает, будто ты в сказку попал. А уха из окуня, да только что пойманного, да на костре сваренного?! Нееее. Я ничего лучше в своей жизни не едал!
Друзья с интересом посмотрели на Олега. Они и не догадывались, что он такой мастер рассказывать, а уж как им после этой живо описанной истории ухи с дымком захотелось и не передать! Быстро стряхнув с себя «рыбацкое» наваждение, Олег, пока снег не растаял в руках, начал растирать Мишкино лицо, и слегка похлопывать по щекам. Через несколько минут друг сделал судорожный вздох и, открыв мутные глаза, начал понемногу приходить в себя. Постепенно взгляд его стал осмысленным и он уже смог сам стоять на ногах, правда, пока ребята окончательно не отпускали его, боясь, что от слабости он опять начнет падать. Олег достал из кармана завернутые в бумагу лепешки и протянул одну из них Мишке. Тот недоумевающее посмотрел на друга.
Ешь! А то свалишься, не хватало еще тебя на руках такщить, нарочито грубовато сказал Олег, чтобы пресечь все попытки возражения. Мишка, не в силах отвести взгляд от лепешки, решительно зажмурил глаза и отрицательно замотал головой.
Ешь! Кому сказано! Не спорь со старшими!
А можно, я половину съем, а половину вы? открыв один глаз, предложил Мишка.
Половину на всех? Только понюхать? Давай уже целую лопай! Олег отвернулся от соблазнительно пахнущего кулька с лепешками.
А, мне кажется, правда, можно вторую половину на нас четверых разделить, предложил Данька, получится на каждого одна восьмая часть, но это ж лучше, чем ноль, он был хорошим математиком и любил точность.
Подчиняюсь большинству, сурово сказал Олег, пытаясь скрыть радость, есть после долгого и трудного похода хотелось нестерпимо. Лепешка была поделена на не совсем ровные половины Мишка все же настоял, что бы его часть была поменьше, а другую поделили на четыре части. Причем, Данька, как математик и круглый отличник по черчению делил с филигранной точностью, пытаясь сделать так, чтобы даже крошек у всех было поровну. Когда лепешка мгновенно «исчезла» в недрах молодых организмов, Вовка постучал в дверь звонки уже давно не работали но никто не отозвался. Тогда он решительно толкнул входную дверь, которая оказалась открытой и распахнулась сама. Ребята вошли в темный коридор.
Николай Матвеевич, вы где? позвал Вовка. Все прислушались, но ответа не было. Они пошли по длинному коридору коммуналки, стуча в двери всех комнат и поочередно их распахивая. В глубине третьей по счету они увидели сидящего за столом человека. Обрадованные ребята бросились к столу, но, подойдя ближе, поняли, что сидящий за столом мертвОни потрясено замолчали.
Это не Николай Матвеевич, первым заговорил Олег-старший.
НетЭто какой-то незнакомый дяденька, шмыгнул носом Мишка. Все равно жалко. Он на нашего соседа похож, на дядю Слава скрипача, который после Сашка помер. Может, он хороший был? Вот наш сосед хорошийбыл
Подожди, не до воспоминаний сейчас. Что будем делать? спросил Данька, глядя на друзей.
Все сосредоточенно молчали.
Может, его, как того парнишку? В подвал? предложил Сева.
Не дотащим мы его, возразил после паузы Вовка, мы пацана впятером еле дотащилиА тут взрослыйНе можем мы всем помочьда и не надоя так считаю.
Оставим, как есть?
Не знаюДавайте, наверное, для начала закроем дверь в комнату чтобы Николай Матвеевич не увидел, что его соседЧто его больше нет
Кому видеть-то? Мы же учителя еще не нашли, подал голос Мишка.
Ну и что? Найдем! твердо сказал Вовка и продолжил, а потом сообщим, чтоб за покойником приехали. Как Мишкина мама сделала. Адрес назовем. Мне кажется, это все, что мы можем сделать для человека
Бывшего человека поправил Даня.
Нет! Он хоть и мертвый, но все равно человек! Наш, советский человек, умерший от голода и холода, но не сдавшийся врагу
Все помолчали, сняв шапки, потом Вовка, поглядев поочередно на каждого, уточнил:
Мой вариант такой, ваши?
Я согласен, серьезно ответил Олег, это выход.
Остальные просто молча кивнули головами. Они тихонько вышли из комнаты, прикрыв за собой дверь, и снова оказались в полутемном коридоре.
Мы точно все комнаты проверили? спросил Вовка, после того, как они прошли в глубь квартиры и остановились в конце коридора.
Все, ребята переглянулись в недоумении, они не могли ошибиться квартирой, поскольку не раз гостили у любимого учителя. Правда, это было в другой мирной и счастливой жизни. Но они точно были уверены это его дом, его квартира. Просто сейчас она мало напоминало жилье, скорее свалку мусора, или поле боя выбитые стекла, открытые двери, комнаты, давно не ощущавшие тепло человеческой жизни. И где то в ее недрах находился человек, которому они, возможно, еще могут помочь, но где его искать было непонятно
Неа, не все подал голос Мишка, я еще одну дверь видел, за кухней. Она как стенка.
В смысле?
Ну, картинки на ней, как на стенке
Какие картинки? переспросил Вовка.
Ну, такие, какие бывают на стенках!
Он про обои говорит, догадался Севка.
Ну, да! Обои, точно! Там вроде, как стенка, только это не стенка, там ручка есть, я точно видел!
Давайте туда, Вовка быстрым шагом направился в сторону, в которую указывал Мишка. Там на самом деле оказалась дверь, и когда ребята в нее постучали, изнутри послышался еле слышный голос любимого учителя.
Заходите, не заперто
Открыв дверь, ватага двинулась вглубь комнаты, к узкому дивану, стоящему у закрытого матрацем окна, на котором виднелся силуэт человека, накрытого кучей тряпок.
Николай Матвеевич!
Ребята? Вова Сева ДанилаОлег, он с удивлением рассматривал стоящих перед ним мальчишек, не веря своим глазам и отчасти считая их голодными галлюцинациями. Оправившись от шока, вызванного неожиданным и необъяснимым появлением, учитель засыпал их вопросами:
Милые моиРебятки, да как же? Вы тут?..Почему?..
В ответ они заговорили все разом, перебивая друг друга:
Вы в школу не приходили
Четыре дня!
Раньше такого никогда не было.
Мы решили прийти, узнать
Помочь!
Ребятки, милые голос немолодого учителя предательски дрогнул, простите меня, сил нетвот и не смог прийтиНо я полежу еще немного и встану, я постараюсь прийтимилые вы мои
Вы когда ели последний раз, Николай Матвеич? строго спросил Вовка.
Не помню ребятки, милые, да вы не беспокойтесьу меня карточки есть, я, как встану, их отоварю, поемя
Николай Матвеич. Мы сейчас все сделаем, сказал Олег-старший и тут же деловито начал раздавать поручения, Вовка и Севка давайте за водой, Мишка, бери веник, он у двери стоит, Даня растопи буржуйку, я пойду карточки отоварю, я магазин рядом видел. Если меня долго не будет, подходите в очередь меня сменить.
Все тут же развели бурную активность. Мишка взял веник и начал пылить по комнате, пока ребята не принесли воду и слегка не брызнули на пол. В комнате стало хоть и не совсем чисто, но все-таки опрятно. А уж когда загудела маленькая буржуйка, и комната начала наполняться долгожданным теплом, всем стало теплее и на душе. Вскоре вернулся Олег.
Надо же, сегодня очередь не такая большая была. Вот! Все принес!
Ребятки, давайте пить чай! Кипятка у нас теперь много, спасибо вам! У меня кое- что есть, можно в кружки налить сладко будет.