После этого релакс-перерыва (Уделяйте время себе, отведите хотя бы один час ежедневно на то, чтобы) Майя затевает тщательную уборку дома, которая завершается расстановкой в ванной ароматических кристаллов и светодиодных свечек. Наслаждается тем, какая просторная, светлая и аккуратная у нее квартира. Даже позволяет оксане включить виар-панель правда, без звука. Подумывает, не испечь ли шарлотку.
К наступлению темноты ее настолько тошнит от этого вранья, что впору с размаху приложиться носом о подоконник.
Она берет ноутбук, залезает в кровать и целый час исследует собственную кредитную линию. В сотый раз. Проходится по правилам, ограничениям, исключениям из правил, сноскам, ссылкам и комментариям. Не пропускает ни одной «звездочки». Напряженно разбирая самый мелкий шрифт.
Когда становится совсем темно, она выбирается из кровати, закукливается в дутую куртку поверх джоггеров и идет в ганшеринг на углу, что соседствует с магазином старинных часов (и круглосуточный, очень удобно). Сдает зиг-зауэр. Расплачивается, стараясь не глядеть на приемщика. Тот одет в черный кожаный жилет поверх татуированных пекторалисов, носит в чехлах на поясе полный арсенал палача-любителя и имеет вид человека, который с утра до ночи палит по живым и подвижным мишеням, причем со смехотворным процентом промахов, и способен удалить кого угодно и когда угодно.
Назавтра Майя возвращается в Город Золотой.
4
Заказ был вполне рутинным, так что Марк решил следовать рутине. Хотя, оно конечно, ни про один заказ так лучше не говорить, пока он не выполнен и не оплачен. Вспомнить хоть этот эпический ахтунг с Игорем Нефедовым и его отбитым на всю голову братцем при мысли о возможных финалах той истории Марка до сих пор прошибал холодный пот. Самое дерьмовое дело в его личном хит-параде, а там и так достаточно богато.
Мастер Хуан жил на окраине, куда каждый раз приходилось добираться сперва на метро, а затем монорельсом. Марк все недоумевал, отчего мастер не переедет поближе к целевой аудитории. Потом приезжал в тот район, чувствовал, как меняется воздух в нем появлялся запах воды и соли, берег залива был в какой-то паре сотен метров, за камышами и зарослями ракитника, а в нескольких километрах гавань, и всякий раз по новой понимал, почему. Огибая многоквартирник по пешеходной дорожке, Марк видел в окне мастера Хуана небольшую лампу с красным абажуром, с которого свисали золотые кисточки, и на душе у него окончательно хорошело.
Дом был высотный, за двадцать этажей, но мастер жил на первом. Возможно, из соображений экономии. По большей своей части потенциальная клиентура предпочитала более хайтековый антураж гипнованны с проводящим гелем, шлемы с электродами, электромагнитные рамки и всякую такую псевдотехнологичную хреномунтию. Марк считал это попсой и моветоном и работал с мастером Хуаном уже лет пять.
Проходи, пожалуйста, Марк.
Мастер Хуан с улыбкой пошел готовить иглы. При необходимости создать атмосферу он появлялся в традиционном ифу, но знакомство с Марком было достаточно давним, так что сегодня на мастере была футболка с логотипом «Мортал Комбат».
Марк не торопясь разулся, перешел в маленькую комнату с кушеткой и там снял остальное. Обернулся узким полотном чистой белой ткани из стопки в шкафу. Лег на спину. Комнатка насквозь пропахла благовониями настолько, что зажигать свежие даже и смысла-то не было. Торцевая стена была целиком увешана полками с книгами. В углу стояла тонкая бамбуковая ширма.
Ты опять набираешь вес, Марк. Мастер Хуан вошел в комнату и покачал головой. Опять ешь что-то не то. Или пьешь. Забьешь себе сосуды.
К ремеслу мастер подходил художественно. Марк никогда не знал, с какими точками он будет работать сегодня. Просто расслаблялся, прикрывал глаза и позволял иглам самим находить путь, втыкаясь туда, куда им положено. За прошедшие годы Марк освоил семь различных типов дыхания и использовал их по наитию, следуя за действиями мастера вот как сейчас, подходило дыхание Четырех Врат, и Марк перешел на него. Медленно, с удовольствием раскрыл блокнот черный, с резинкой, с желтоватыми нелинованными страницами и изысканным обрезом оттенка тауп. Блокнот был одной из лучших техник Йорама, просто блестящей. Они с Марком работали над ним почти год. Теперь он лежал у Марка в голове, в особом месте, откуда его было легко достать, и листки в нем никогда не заканчивались, и записи на них никогда не исчезали никогда в том смысле, что Марк в любую минуту мог прочесть любую заметку. Еще одна фишка, о которой окружающим знать не полагалось.
Через три минуты он нащупал поток.
Поток было трудно объяснить. Не-ретриверы, сколько им ни разжевывай, в итоге так и не понимали, что́ это одновременно реальное ощущение и одна лишь мысль о нем, представление, образ, тактильная визуализация. Поток только назывался потоком, но Марк, как и любой вислоухий, знал чувствовал, что он не один, что их бесконечно много, как отдельных проводков в кабеле толщиной со Вселенную.
При определенной способности к концентрации внимания, умении регулировать протекание нервных процессов и удачном положении звезд в момент его рождения человек мог начать чувствовать поток. А при должной практике и упорстве в работе с собственным умом мог научиться потоком пользоваться.
Как правило, после этого человек становился ретривером, потому что если и есть в современном мире работа для людей с крайне специальными навыками то вот она.
Вдохновенные врачи и душеведы одно время еще надеялись отыскать тот самый шестой палец или родимое пятно, которые определяли бы чувствительность к потоку. Сигнальные лампочки, признаки ретривера из которых, конечно, можно было бы впоследствии сделать кнопки, которые ретривера в человеке включали бы. Увы, старое доброе ЭКГ и клиника крови не давали по этому вопросу никакой информации. Лично Марк питал горделивую уверенность в том, что определенные метки или маркеры его исключительности должны существовать обязательно, но ему, как любому мыслящему человеку, было очевидно: исследования нужного размаха потребуют обработки настолько гигантских массивов данных, что никаких человеческих ресурсов не хватит даже на их сбор что уж говорить об анализе.
Посему вислоухие прорастали стихийно, и, по грубым прикидкам Марка, к настоящему моменту в городе собралось их порядка тридцати, из которых пятнадцать могли считаться не-шарлатанами, семь профессионалами, и человека три он сам порекомендовал бы хорошему другу.
Примкнув к потоку, он сосредоточился на искомом. Вокруг, как водится, творилось что-то занятное наверное, ради таких трансцендентных пейзажей люди в основном и употребляют мягкие изменители, но он давно уже приучил себя не отвлекаться. В этот раз требовалось определить местонахождение одного документа. Бумаги. Очень важной.
Здесь, в инфосфере, Марк знал, что бумага есть только бумага. Но каждому надо что-то кушать.
Он концентрировался на документе до тех пор, пока не почувствовал, что поток выносит его в альтернативу.
Каждый раз бывало по-разному. Ощущалось по-разному. Иногда приходилось нащупывать один тонкий проводок в кабеле и плыть, ведя по нему пальцами, точно по нити в лабиринте, до тех пор, пока проводок не раскрывался в воронку, которая раскрывалась в сферу, которая растягивалась и превращалась в альтернативу. В другой раз альтернативы напоминали гигантские светящиеся пузыри в космически-черном супе, пронизанном потоком будто бусины в ожерелье. Иногда можно было просто расслабиться и дрейфовать, зная, что тебя все равно прибьет именно туда, куда надо. А однажды Марк двигался на звук почему-то так воплотилась настройка на нужные сведения, и этот звук вел его в окружающей до краев полной пустоте, точно маяк. Многое зависело от интуиции или от случайности, но вместе с тем, если ты вел себя правильно, все странным образом работало как надо.
Оказавшись в альтернативе, нужно было занять там место, притормозить и закрепиться, чтобы тебя не унесло инфоволнами дальше. Все вислоухие промышляли рассеянным присутствием: витаешь в локации, как дух места, что-то видишь, что-то слышишь, сам оставаясь невидимым и неощутимым (хотя последнее еще вопрос). Проявленное присутствие, то бишь наслоение, при котором тебя уж точно ощутят, давалось единицам да и то по слухам. Слухи гласили, что наслоение не только требует неизмеримо больших усилий и какой-то запредельной квалификации, так еще и категорически неприятно ощущается и вообще непонятно зачем нужно.
И, наконец, следовало поставить маячок на входе. Однажды Йорам, который научил Марка многим полезным штукам, в порядке профилактики показал ему одного парня. Парнишка не маячился по беспечности, вследствие чего теперь круглые сутки бессмысленно ухмылялся и работал уборщиком в «КандиМолле». Двигался по потоку, потом пошли ответвления, потом бедолага окончательно заплутал и завис где-то так далеко, что это было уж слишком не похоже на нормальный мир уж слишком ломало мозги. Чтобы добраться до него в отдаленной альтернативе и отбуксировать назад хоть те жалкие остатки рассудка, которые нашлись на месте, потребовались совместные усилия Йорама и еще двоих ретриверов, причем Марк до сих пор не мог взять в толк, как же они вытянули ошметки «Я» несчастного долбака обратно.
Маячком Марка было маленькое карманное зеркальце в дешевой пластиковой оправе. Марк положил его там, где вышел в альтернативу, и двинулся дальше куда тянул поток.
Какая-то комната без людей. Помимо пары офисных шкафов и пары письменных столов сейф и несколько тумб на колесиках с ящиками на замках. Но Марк чувствовал, что поток данных влечет его дальше значит, документа здесь не было. Если только его настройка верна, а Марк уже давненько не ошибался с настройкой.
Сквозь дверь он переплыл в соседнее помещение.
Здесь стояли и ссорились двое. Одного Марк узнал заказчик, почти неотличимый от себя в родной альтернативе, разве что виски выбритые (андеркат? В голове опять всплыл какой-то левый термин возможно, так эта придурочная прическа тут называется). Вторая женщина, и Марк сразу отметил общую приглядность, пусть даже над стилем и было куда еще поработать (сотуар на шее грубоват сотуар? Что еще за хрень этот сотуар? Опять какое-то приблудное словцо). Оба кричали, хотя Марк не слышал ни звука. Такое бывало, когда звук не имел отношения к тому, на чем концентрировался ретривер. И естественно, оба не замечали его.
Марк видел документ в руках заказчика. Мужчина взмахнул им, видимо, желая поставить в споре точку, бросил на стол, припечатав хлопком ладони, и вылетел из кабинета. Марк понял, что теперь сосредоточиться нужно будет на женщине.
Какое-то время она постояла, потом, не глядя, подцепила ногтем документ и уставилась на него хотя Марк, поменяв угол обзора, видел, что блондинка смотрит не на саму бумагу, а сквозь нее. Потом
Ага, тут у нас ветвление. Можно было последовать за одним из потоков в соседнюю альтернативу, но, даже не делая этого, Марк понял, чем в ней кончится дело. Там блондинка совала документ в шредер. Но та версия явно отстояла дальше от их родной альтернативы. А в этой, ближней, женщина, помедлив, тяжело опустилась на стул у стола и какое-то время плакала. Причем Марк пребывал тут же и чувствовал себя, как всегда в таких ситуациях, немного неуютно, но что поделаешь работа. Затем блондинка привела себя в порядок, взяла со стола сумочку, нашарила в ней ручку и поставила внизу бумаги свою подпись. Сняла с полки одного из шкафов синюю канцелярскую папку, вложила туда листок, поколебалась Марк догадался: габариты сумочки явно не позволяли затолкать в нее А4, и поставила папку обратно. А потом тоже вышла.
Марк чувствовал, что нащупал узел, на котором путь документа в рассматриваемом эпизоде, судя по всему, закончился. У узлов всегда было особое звучание, особая значительность их вес в информационной ткани ощущался по-другому. Сквозное событие для ряда ближайших версий. Легкие деньги. Можно возвращаться к заказчику и сообщить ему, что документ, вероятнее всего, обнаружится в неком кабинете в некой синей папке на шкафу. Заодно можно и намекнуть, чтобы не стригся, как подросток.
Вот очень жаль, что ретривер не может настраиваться для поиска на себя и не может сам себя наблюдать. А сколько образов можно было бы примерить!
От чистого нечего делать ну ладно, понравилась, Марк отцепился от основного потока и снова нащупал женщину. Сместился немного назад и поймал ее в том месте, где она выходит из кабинета.
В соседнем помещении блондинка сняла с вешалки плащ, потом вышла в коридор, спустилась на семь этажей в лифте, оказалась на улице, прошагала с полквартала, не доходя до светофора, попробовала перебежать и была сбита белым кабриолетом с поднятым верхом и дурацкой наклейкой на заднем стекле.
Марк же вернулся к зеркальцу, вышел, попил с мастером Хуаном белого чая, вечером встретился с клиентом в баре, отчитался, дождался мгновенного перевода на свой счет, а потом позвонил Бубну с предложением немного отпраздновать.
Ну а наутро перед дверью его ждали федералы.
5
Кредитная линия определяет, кто ты есть. Лучше любого генетического анализа, потому что основана на генетических анализах. И еще много на каких других анализах и измерениях, от ежедневных до ежегодных.
Что еще важнее, кредитная линия определяет, кем ты будешь.
Она вычерчивается на основе наследственности, врожденных особенностей, антропометрии, анатомии и физиологии, с учетом родственных связей, места работы и образа жизни, унаследованных и благоприобретенных материальных ценностей, а также множества других переменных, значения которых ежесекундно оцениваются и пересылаются куда надо смарт-системами с геопозиционированием и мониторингом жизненных показателей мобильником, часами, «Фиксом», оксаной.
Нейросеть не врет. ИИ не ошибается.
Так что, отслеживая твой статус онлайн, банки достоверно определяют, чего от тебя можно и можно будет ожидать. Знают, сколько ты сможешь отдать и в какой срок, а сколько не сможешь ни за что и никогда, хоть извертись на пупе. То, что дают, ты берешь. Чего не дают того и не дадут.
В итоге каждый в любой момент времени знает, на что может рассчитывать в этой жизни. На фоне воспоминаний о былой неопределенности это, современное, знание сверкающее и ценное, как чистой воды бриллиант. Любой новорожденный может быть спокоен и счастлив, если в его линии фигурирует открытый кредит на учебу. Может, не откладывая в долгий ящик, взять его прямо в роддоме (хорошо, не сам, а его законные правообладатели, но суть одна), многие так и делают лучше позаботиться заранее, чем потом жалеть. Хотя, если спустя несколько лет экс-младенец станет вести НОЖ, начнет злоупотреблять, посадит печень и легкие или просто сломает ногу, процентная ставка изменится. Но тут уж, как говорится, никто не сторож своему брату. Не ломай, значит.
Сразу после запуска после дня «К» все это так и работало. И спустя всего несколько лет рефинансирование превратило совокупность кредитных линий всех заемщиков в такой спагетти-код, что пришлось вводить ограничения.
Теперь ты выбираешь три-четыре кредитных направления. И все. Победители генетической лотереи выбирают пять, в редчайших случаях дают шесть. А дальше все твои запросы к банкам касаются одного из выбранных направлений. Медицинская помощь, образование, недвижимость, личный транспорт, путешествия. Развлечения. Красота. Духовное развитие. Домашние животные для особо стукнутых.