Доктор сложил ладони в треугольник, и опустил в них свое лицо. Видно было, что он переживал собственный опыт, а не вспоминал уже чей-то чужой. Сны это сложная тема для любого психолога.
В соединении подсознания с сознанием организм обретает гармонию и способность к самовосстановлению. С другой стороны, все наше воображение это не цепь спонтанных и хаотичных образов, а единое море воображения. Необходимо соединять вчерашнее, сегодняшнее и завтрашнее воображение в одно общее восприятие. Психолог сжал и разжал руки, будто сыграл на аккордеоне.
Под воображением я так понимаю, вы подразумеваете, всплывающие спонтанные эмоции? Нахмурив брови спросил музыкант, и по его виду было ясно, что он впитывал теперь каждое слово, и аккуратно складывал в ровную стенку, которую с тщательностью растущего ребенка собирал в песочнице.
Да все верно, спасибо что поправили. Извините за путаницу. Воображение лишь маска, под которой скрываются эмоции. Вся терапия только и заключается в поиске и обезвреживании своих же эмоций. Снова послышались громкие стуки сверху, и доктор взволновано встал, затем как бы отряхиваясь то ли от пыли, то ли от терапевтического сеанса сказал. Мне нужно отлучится снова на минутку. Подождите.
Музыкант только и успел кивнуть, как хозяин дома вышел из кабинета на глузо захлопнув за собой дверь. Теперь тиканье часов стало гораздо ощутимее, слышен был даже легкий свист ветра за окном. Пациент от усталости уставился в одну точку на стене, и постепенно узоры обоев стали расходится ритмично под отщелкивание настенных часов, он чувствовал, но ничего не мог поделать, так как его тело его не слушалось. Пришлось лишь покорно наблюдал за тем, как его засыпал песком то один, то другой бархан.
/// Закинув все свои вещи за диван, он заметил, как в комнате сразу стало чище и опрятнее, «только и всего!» подумал он. «Надо просто убрать с глаз лишнее!». Дверь распахнулась от удара ногой, в комнату вошел отец, и стал разглядывать все углы. «У меня пропали часы», в никуда сказал он, «ты не видел?», при этих словах он пристально посмотрел на сына. Тот не знал, куда прятать глаза, но не от того, что он их взял, а от того, что отец мог вообще подумать, что он мог взять его вещь без спросу. Само обвинение его сильно задело. Как ему самому не стыдно подозревать своего сына в такой подлой краже, как будто у него друзей мало, которые почему-то каждую неделю меняются. «Чего молчишь? Глаза прячешь? Говори! Ты взял?», уже не унимался отец, почуяв слабость сына. У того во рту все слиплось от обиды и такого обвинительного тона. «Ну, говори!», закричал отец и врезал наотмашь ему по щеке, от чего тот отскочил на кровать. Лицо его покраснело, то ли от удара, то ли от стыда. Желчь стала наполнять его до тех пор, пока он не закричал: «Ты сам их потерял! Когда на прошлой недели напился! Забыл алкаш!». Ему было больно это говорить, но он должен был это сказать в отместку, и не предполагая как вариант, а уже утверждая это как факт. «Твои дружки алкаши и обчистили тебя!», ему было больно очень это говорить, внутри него что-то сжалось. Но он должен был это сказать, так как ему никто бы этого никогда этого не сказал, а сам он такую версию рассматривал бы в самую последнюю очередь. «Заткнись! Как ты смеешь!» заорал отец. «Ты мне не отец!» резко выбросил в воздух он и так же резко сам выбежал из комнаты, надел грязные кроссовки и выбежал из дому. «Куда ты, умник! Я с тобой еще не закончил! Получишь у меня, когда вернешься!» раздавалось у него за спиной, как раскаты грома, от которого он удалялся все дальше и дальше. Так началось его обычное утро. Он сидел на холодных ступеньках, глотал свои слезы, и в очередной раз думал: «Сто процентов я не их сын! Ничего общего у меня с ними нет! Вообще ничего! Меня усыновили!». Он решил, что теперь начнет новую жизнь, но без их помощи, сам, а для этого ему надо найти работу. Он достал из кармана смятый листок с адресом склада, на котором его ждали в 12 часов, и снова его смял. ///
Его сознание стало всплывать на поверхность стремительно, оставляя позади это черное дно. Комнатный воздух и тусклый свет абажура, теперь он четко почувствовал, что проснулся. Доктор сидел за столом, изучая какую-то книгу, но как только услышал шорох на кушетке, тут же ее захлопнул, оттолкнулся ногами и повернулся в сторону к своему пациенту. Доктор изучал состояние проснувшегося, по глубине его глаз, и как только он увидел в них удовольствие от пробуждения, стукнул по столу ладонью. Моргая глазами, музыкант в очередной раз проснулся, слух его был пока слаб, но он тут же уловил блуждающие в воздухе слова доктора, как сигнальные маячки на море:
Вижу вам лучше. Хороший сон лучшее лекарство. Хвалю, в нашем возрасте сну уже нужно предаваться там и тогда, где он приходит, а не выбирать место самому. Я рад, что вы вздремнули. Воображение должно быть не минутным или часовым, а недельным или месячным, оно должно переносится через дни и ночи без искажений, только так можно поймать прячущиеся за ним эмоции, погасить их и восстановить сон. Помимо воображения необходимо соединять вчерашние, сегодняшние и завтрашние слова в единую конструкцию, так же объединять чувства и поступки. Неосознанные реакции в виде слов, движений, дерганий, страхов, раздражений могут явно говорить о каких-то эмоциях внутри. Голос доктора спросонья бил ему по голове, как большие градинки во время града, и он жмурился от нестерпимой боли.
Музыкант ясно вспомнил свои детские эмоции, которые характеризовали его отношения с родителями, и сейчас лежа на кушетке, отчетливо чувствовал, как его мышцы внутри расслаблялись одна за другой, а от внимания доктора не ускользнуло произвольное подергивание кистей рук и колен пациента. Мышечное расслабление приносило облегчение и в сознание музыканта, он даже услышал какие-то новые ноты.
Гениально, мне уже легче. Об этом я напишу свою новую песню? Скинуть вам демо-версию потом?
Думаю не надо, ведь вы мне не за это платите деньги. Застенчиво ответил доктор, слегка покраснев.
Я думаю, на сегодня вы их отработали полностью. Пациент широко улыбнулся, и в этой улыбке было все: и благодарность, и признание, и крепкое рукопожатие, и наверное даже дружеское объятие.
Музыкант стал медленно вставать с кушетки, будто после трехчасового контактного массажа всего тела. Такую легкость в себе он и в самом деле давно не испытывал. Будто он только что приземлился на землю после долго полета на парашюте. Тело знобило холодом и приятной дрожью. Слабость тянула ко сну. Заплетающимися языком он попрощался и заплетающимися шагами доплелся до дома и мигом уснул. Над его домом горела ярко оранжевая луна, точно такая же когда он впервые убежал из родительского дома.
Второй сеанс Медитация
Будьте осторожны с мыслями они начало ваших поступков.
Лао Цзы
Проснувшись у себя дома, музыкант почувствовал будто помолодел на лет десять не меньше. Вот что значит терапия с профессионалом, хотя причем здесь доктор, ведь ему самому пришлось вспоминать весь этот детский ужас. Однако, в этом и заключается работа психолога, ввести нас в такое состояние, чтобы было возможно это вспомнить. Надо бы еще раз сходить на прием к нему, ведь он наверное не обидеться, если он еще раз заявиться к нему в тоже самое время, без предупреждения. По крайне мере в прошлый раз он даже не возмутился, а был достаточно рад и гостеприимен. Это его работа, так он вроде сказал.
Пока он шел по уже знакомой тропинке, сзади раздался оглушительный выстрел, что он невольно пригнулся, а внутри застучали кровью все органы отдельно, задыхаясь, не успев во время убежать из тела. Оказалось это был хлопок проезжающего мимо грузовика, но такой сильный, будто вся машина взорвалась. А может быть и не сильный, может ему просто так показалось, потому что он был слишком расслаблен этим вечером на этой пустой освещенной луной улице. Ничего не предполагала на ней шума. Музыкант заметил, что звуки происходящие за спиной всегда пугают, даже если это знакомые и приятные звуки.
Внутренний стук пульсирующей крови прекратился, только когда он уже подошел к дому психолога. На этот раз свет горел во всех окнах, хотя время было прежним, вероятно он его ждал на повторный сеанс. Как только дверь открылась, музыкант услышал приветливый голос доктора: «Заходите, я вас как раз ожидал!». Он был в кухонном фартуке, и румяным лицом, видимо от нагретой печки. На этот раз он был без очков, и временами щурился, например, когда брал одежду из рук музыканта, или показывал куда положить зонт.
Как ваше самочувствие сегодня? Как вчера спалось? Запомнили свои эмоции? Доктор почесал глаз своим кривым указательным пальцем, с видом будто он устал повторять эти фразы пациентам.
Спалось замечательно, просто великолепно оглушительный взрыв на втором этаже над ними прервал слова музыканта, от которого они вместе с доктором внезапно упали на пол и прикрыли голову руками. Тишина стала приобретать характерные запахи пыли и пота испуганного рядом человека. Пульс под языком, и больше ничего не происходило, только стал стелиться легкий запах гари перед носом. Органы музыканта уже не стучали так громко как недавно на улице, а вот доктор был явно в шоке, ведь его маленькие бегающие глазки говорили о том, что он совсем не ожидал такого оглушительного звука и был напуган. Стены гремели от того, как стучали их эмоции, взволнованные неожиданным шумом издалека.
Я сейчас! буркнул он, не глядя на гостя, и побежал, спотыкаясь по лестнице на второй этаж. Послышался звон металлической посуды, громыхание фарфора, и усиливающийся запах сгоревшей еды. Музыкант прошел без приглашения в уже знакомый кабинет психолога, и прилег на знакомую ему кушетку, которая тут же обняла его спину, приласкав его бока и шею. Голова закружилась от усталости, потолок стал размываться об образы прошлого. На мгновение он потерял сознание и утонул в нахлынувших чувствах. Тихая обстановка располагала к ностальгии, тиканье часов его гипнотизировало.
/// И почему с родителями всегда так сложно, неужели родные люди могут настолько не понимать друг друга. Почему они просто не могут поговорить с ним спокойно, ведь иногда он мог бы с ними согласиться, но их резкий тон, отбивает всякое желание идти на компромисс. Понятное дело, что они взрослые не должны считаться с каким-то там мальчуганом, который в своей жизни и рубля не заработал, и проблем не видел. Между тем ему приходится кричать на одного, и сдерживать свой крик с другим, при том что и то и другое вызывало в нем неотвратимую горечь и жжение внутри, так как это было противоестественно его природе. Но как он мог поступить иначе, ведь они его не понимали, они просто не оставляли ему выбора. Больше всего н мечтал от них по скорее съехать, не важно чтобы ему пришлось для этого делать и на каких рудниках работать, только бы не слышать их голоса, вызывающие в нем одну тошноту. Сам голос отца отдавал у него внутри ржавой пилой по живому, а голос матери острым ножом по мягкому и тягучему. Почему голоса единственных ему близких людей вызывали в нем такую непримиримую реакцию. В чем его вина, его ли, их ли, но он не мог найти ответа. Он мог бы им это сказать по-простому, по человеческому, но он стеснялся, ведь он мальчуган, который жизни еще не видел и рубля не заработал, будет рассказывать им взрослым людям, как надо правильно вести себя. За это было ему стыдно, а должно было им, так он считал. Это они должны были ему рассказывать как ценны семейные узы, как родители и дети должны быть неразлучны и понимать друг друга с полуслова, но они ни разу и доброго слова ему не сказали, только сплошная критика, беспочвенные обвинения, и примитивные оскорбления. Почему с родителями всегда так сложно. Он заметил, что те дети, у которых нормальные отношения с родителями, выглядят более радостными и счастливыми, но почему ему так не повезло, ведь он не хуже их, они тоже еще не работают, и точно так же как и он слушают целыми днями музыку. Внутри него все переворачивалось и рвалось на части, ведь каждый из родителей это частичка его самого, и по другому он не мог к ним относиться, каждой их недовольство он пропускал через каждую пору себя, он не мог их игнорировать, как бы не пытался это показывать и не старался делать. Они часть него, и это не давало ему покоя, каждый раз когда они поднимали голос на него или ругались друг с другом. Каждый раз ему казалось, что одна его часть кричит на другую, будто внутри него происходил конфликт, которому он и не мог сопротивляться. Он так сильно задумался, что не заметил, как отец отвесил ему оплеуху сзади и музыкант тотчас проснулся. ///
Когда музыкант открыл глаза, психолог сидел уже напротив него за столом, и делал какие-то записи в тетрадь, время от времени почесывая длинным карандашом свое лицо. Как только он заметил направленный взгляд пациента на себя, то тут же отложил в сторону тетрадь. Интересно, что он писал.
Доктор, вы наверняка знаете, почему мы вообще боимся чего-либо? Откуда эти страхи у нас? Спросил музыкант хрипловатым голосом, который бывает у людей, которые только что проснулись после долгого сна. После этого сна его переполняло необъяснимое облегчение, он с трудом мог даже пошевелиться.
Чем больше событий происходит извне, тем они кажутся нам враждебнее и страшнее. Страшно все то, что не внутри нас; страшно все далекое. Все, что происходит внутри нас кажется нам безопасным и теплым, а все что происходит во внешнем мире холодным и страшным. Начал издалека доктор переходя на шепот.
Вы хотите сказать, что нас пугает только все внешнее? Но куда мы можем деться от внешнего? Музыкант заерзал на кушетке, как собака ища поудобнее место. Он почувствовал себя некомфортно.
Собирайте в себе свою вселенную, представляя: все, что происходит в мире происходит не где-то там, а внутри вас. Иными словами, мы должны стать больше, чем наши страхи и стрессы. Доктор отодвинулся от стола, чтобы его лучше было видно и постучал тем же кривым указательным пальцем себя в грудь. Проблема стресса заключается в одном общем свойстве сужении сознания до одной единственной мысли: печаль, обида, гнев, ненависть, зависть и т.д.. Эта единственная мысль, возведенная до уровня огромного. Она настолько большая (важная), что ей тесно (больно) в нашем сознании. Так появляется и протекает любая депрессия. Нужно следить за своими мыслями, они должны расширять сознание, а не сужать его.
Вы снова правы. Меня постоянно мучают по кругу одни и те же мысли. И они кажутся огромными, как слоны в ванной. Они громыхают, ерзают, не могут найти себе места, и постоянно напоминают о себе.
Доктор сидел молча, ища следящую мысль, которая бы объясняла его предыдущую и одновременно давала ответ на заданный пациентом вопрос. Часы на стене мерно отсчитывали это неловкое ожидание.
Чем меньше нам кажется, осталось времени, тем меньше нам кажется пространство для противодействий. Ощущение времени меняет ощущение пространства одновременно и бесповоротно. За окном раздался в отдаление грохот от выхлопной трубы, видимо грузовик подъехал забрать уличный мусор. Доктор сделал вид, что ничего не слышал. Не торопитесь действовать в ограниченном пространстве, найдите лучше дополнительное время. Не стоит беспокоить раздраженную мысль, достаточно только ее разбавить другими мыслями. Попытайтесь расширить сознание и впустить в него посторонние мысли, это лучшее лекарство и самое быстродействующие. Причины стресса в узости пространственного мышления; старайтесь перенести все, что вас раздражает на шкалу времени: когда? как долго? Чем шире и свободнее пространство, тем прозрачнее нам кажется наше тело, ведь так легко расслабиться на природе и так сложно в тесной квартире.