За дверью прозвенел колокольчик, то прислуга созывала всех в столовую. Пора. София решительно вошла в зал, где уже собрались её коллеги, и в глазах зарябило от судейских мантий: красные, голубые, серые и зелёные, под цвет каждого из Квадранты. Позади приближённых замерли тени в тёмно-синих мундирах, а между ними мелькали белые фартуки служанок, следящих, чтобы не пустели бокалы и тарелки. Так много шума и суеты! Не успела София пригубить вина для храбрости, как в столовую ворвался запыхавшийся человек в зелёной мантии Берислав из Катища.
Внимание на меня! Успеете потом набить животы, прикрикнул он, встав во главе стола. Сегодня пришла новость: украден очередной Дар. Как вы могли заметить, мы потеряли леди Эшартт. За последние пять лет это тринадцатый случай. Тринадцатый! Есть все основания предполагать, что против нас действует некая организация. Сэр Тарнетт успел приехать? Нет? Жаль, я хотел услышать его мнение на этот счёт.
Очередной сбор, который начинается со скверных новостей. София с грустью обвела взглядом пустующие стулья: изначально приближённых было ровно сорок по десять человек от каждого из четырёх Судий. На сегодняшний день осталось всего двадцать три. Нет Дара нет приближённого. Традиция. Закон. Но что случится, если не останется ни одного?
Боюсь, нам придётся пойти на крайние меры, продолжил Берислав, когда утихли встревоженные шепотки. Император не одобрил запрос на усиленную охрану от Хранителей. Остаётся молиться, чтобы не отозвали тех, кто при нас сейчас. Я считаю, что нам следует переждать ненастье в столице, там есть все условия. Никаких поездок. Никакого паломничества. Затворничество.
Начался гвалт: люди наперебой осуждали и обсуждали предложение Берислава, предлагали свои варианты, другие их тут же критиковали. София вздохнула. Непреложные законы объясняли происходящие в мире процессы, давали ответы на все вопросы, главное их правильно задать. Софии нравилось задавать вопросы, как и остальным приближённым. То немногое, что их объединяло. Вот только Законы не помогали определиться с бюджетом на год. Не могли уговорить императора Арчибальда IV расширить круг полномочий. Не возвращали украденные Дары. Из-за этого сборы никогда не проходили гладко.
София встала, едва касаясь пальцами столешницы. Споры стихли, приближённые обратили на неё взгляды. Как же хотелось оглянуться на Виктора, чтобы тот кивнул, или подмигнул, или улыбнулся ладно, хотя бы прищурился, лишь бы дал знать, что поддерживает её.
Но что насчёт горцев с Синего Хребта? Мы не можем бросить работу с ними. Я не могу.
Берислав посмотрел на неё с бесконечной усталостью на лице и покачал головой. Каждый сбор добавлял в его аккуратную бороду всё больше седины. Ему, рождённому под степным солнцем, роль лидера приближённых давалась особенно тяжело.
Мы уязвимы как никогда, не лучшее время для поездок в логово беззаконников.
Я провела среди них три месяца, и у меня получилось наладить контакт. Самый трудный шаг сделан! Если мы ослабим давление, то вся работа пойдёт насмарку.
Прекрасно понимаю важность вашей миссии. Осознаю, насколько опасны беззаконники без малейшего контроля. Но вдумайтесь: несколько столетий число приближённых практически не менялось, а тут за пять лет сократилось вдвое. Это катастрофа, леди Тарнетт. Катастрофа!
Не так София хотела начать разговор о Левиафанах, совсем не так. Но она должна предъявить нечто серьёзное, крайне опасное, тогда у приближённых не получится засунуть голову в песок.
Дело не только в горцах. По словам одного из шаманов, в Глотке Предтечей стоит «Город-на-костях», куда стекаются люди со всех концов империи и почитают некое «божество», София окинула слушателей быстрым взглядом. Он утверждал, что чужаки разорили уже семь поселений. Горцы надеются надеются, понимаете! на нашу помощь. Если мы отвернёмся от них, то они никогда больше не пойдут нам навстречу.
К чему эти истории, леди Тарнетт? поморщился Роберт Сегрейв, перебирая чётки. Вечно он теребил что-нибудь, будто ощупывал каждое услышанное слово и отделял зёрна от плевел. Дикари всегда враждуют между собой, теперь они захотели нашими руками решить свои проблемы?
Внезапно вместо одного Сегрейва появилось два. Нет только не сейчас! София закашляла и согнулась над столом.
С вами всё хорошо, леди Тарнетт? Берислав склонил голову к плечу и с беспокойством пригляделся к Софии. Его изумрудная мантия приближённого Духовного судии окрасилась в лиловый, с разноцветными переливами.
Да. Простите. Простуда, София с трудом расслышала вопрос сквозь нарастающий в ушах гул. Вино в бокале казалось чёрным, как беззвёздное небо, по которому расплывалось радужное сияние, словно подол той невесты-степнячки. Сквозь гул различался голос. Глубокий. Подавляющий. Одновременно родной и близкий, как голос матери. Пугающий и оглушающий, как вой ветра на горной вершине.
Это не просто дикари они могут быть связаны с Левиафанами, заявила София чужеродным для себя тоном. Приближённые зашептались: о Левиафанах многие были наслышаны, но как о разбойничьей ватаге, которая трепала северные границы империи. Судя по увиденному мной, Левиафаны и есть те самые верующие в «божество из города на костях», которое они зовут Скорбящим палачом.
Хотелось рассказать о деревне Форменн, о том, что опасность подобралась куда ближе, чем все могли себе представить, но маленький червячок, засевший в голове, ещё глубже пролез в её мысли. Переменчивый голос шелестел над ухом: «Молчи. Молчи. Об этом им знать рано». Пальцы сковала дрожь. Вряд ли кто-то, кроме Виктора, уловил изменения. «Пускай. Слово Хранителя ничего не значит». Она знала, что должна делать. «Ты сделаешь это. Сделаешь». Она обязана. Обязана.
В любой момент ситуация с Левиафанами может выйти из-под контроля. Тогда повторится бойня, устроенная Дикой Кэйшес, но в гораздо больших масштабах! Если хотите прямых доказательств, то пусть кто-нибудь из вас отправится со мной к Глотке Предтечей, увидит и услышит всё сам.
Самый лучший вариант. Если бы хоть кто-то хотя бы один для начала сошёл бы даже один Голос нашёптывал: «Прежде чем убить кита, его следует измотать. Мы нанесли гарпуном первый удар». София бездумно опустошила бокал вина, не чувствуя его вкуса. Приближённые тем временем вполголоса переговариваясь между собой.
Мы должны прийти к единому мнению, по самому Бериславу сложно было понять, как он относится к новости. Если леди Тарнетт верно оценила ситуацию, то в Глотке Предтечей скрываются не просто беззаконники, а враги империи. Мы обязаны заявить об этом императору, но дорого заплатим, если он пошлёт гвардейцев по ложному следу. Прошу поднять руку тех, кто согласен поехать на север.
София крутила мамино кольцо на пальце, всматривалась в лица приближённых, но те отводили взгляды. Поднятых рук так и не видать. Нужно больше времени, чтобы они заглотили наживку. «Жди. Жди. Крюк вопьётся в глотку хоть одного из них». На лбу выступила испарина. Слабость. Какая ужасная слабость. Она чувствовала, как Виктор прожигает её затылок взглядом. Он всё видит. Всё понимает. Нехорошо.
Берислав дал время коллегам обдумать своё решение до утра. Уже лучше, хоть кто-то да поддастся любопытству. После Софии слово взяли другие приближённые, новые витки споров не утихали до позднего вечера. За окном послышался бой городских часов, не успели они отбить одиннадцать раз, как во всём особняке мигнул и погас свет. Наконец-то столовая погрузилась в тишину. Запахло серой, когда прислуга торопливо зажгла канделябры.
Видимо, знак. Закончим на сегодня, объявил Берислав и только тогда вспомнил о существовании стула, рухнув на него. Его Хранительница, Адда Гирд, налила в бокал вина, но он скупо улыбнулся и покачал головой.
Помнится, когда юная София начала проявлять излишнюю самостоятельность, отец настоял на охране. К подбору кандидатуры он подошёл ответственно, ведь выбирал человека, который станет хранить его единственную наследницу. Выбор пал на Адду Гирд, уже тогда она была одной из лучших, но София наотрез отказалась доверять ей свою жизнь. Мисс Гирд напоминала оживший идол, грубо вылепленный из глины, перед их встречей София успела начитаться жутких историй о степняках. Следующим кандидатом отец привёл Виктора молодой, красивый, безукоризненно послушный и свирепый в бою, как тут было устоять? Столько лет они провели вместе, но хватит ли у Софии решимости отозвать его? Виктору нельзя возвращаться с ней на север. Наверняка он будет зол, расстроен, не поймёт, почему его заменили другим Хранителем зато останется жив.
Ступеньки мелькали перед глазами; проклятые лестницы, подъём по ним занимал маленькую вечность. София потёрла виски, она вновь слышала отзвуки гула в ушах. Переживания о Викторе как ветром сдуло. Ей нет дела до Хранителя, он лишь безликая тень, помеха. Важны те, другие люди, нужно что-то сделать с ними, крючок, крючок, но как
София спешила скорее закрыться в спальне, но Виктор вскинул руку и не дал захлопнуть дверь.
Всё наладится, прошептал он, пытаясь убедить в этом то ли Софию, то ли самого себя.
Не беспокойтесь обо мне, я справлюсь.
Прикосновение пальцев к щеке помогло Софии вырваться из омута, в который из раза в раз затягивало её разум.
Я от тебя никуда не денусь, неловко улыбнулся Виктор, будто услышав её мысли или же прочитав по глазам.
Увы, как и с незабудками, на этот раз он понял всё совсем не так, как надо.
Глава 2. Коньяк и кот
Столько пятен. Их слишком много. Ублюдки в синих мундирах могут быть совсем рядом. Стук во входную дверь заставил замереть от ужаса, внутренности сжались в болезненный комок.
«Уже?! Меня нашли так быстро?» Хейд застыл с мокрым комбинезоном в руках. Здесь его и убьют. Повесят. Застрелят. Прикончат рядом с сортиром.
Дверь никто не выламывал, лишь визгливо ругалась соседка: «Трубы воют уже минут двадцать! Весь квартал успел бы за это время перемыться. Хорош тратить воду, приблуда ты степная!» Можно выдохнуть. Хейд склонился над ванной, пытаясь разглядеть капли крови на комбинезоне. Мерещились десятки, сотни, тысячи крапинок, он высматривал их на чёрной ткани с нездоровым, отдающим лёгким безумием упорством. Из гостиной, пробиваясь сквозь шум воды, волнами лился голос Элли Белл. Весь день крутили запись её новой песни:
Эй, ты видишь?
Видишь дирижабль над головой?
Он ждёт нас но мы обратились в прах.
Голос резко взвыл и стих, съеденный помехами. Из-за ржавых труб вода была грязная, рыжеватая; Хейду казалось это стекает с комбинезона злосчастная кровь. Острый край одной из заклёпок рассёк сморщенную от воды кожу на пальце. Поверх пятен, видимых лишь помутнённым от страха разумом, упало две капли уже настоящей крови.
«Возьми себя в руки! Хейд хлопнул по лицу мокрыми ладонями и зажмурился. Меня не могли разглядеть. Я не оставил никаких улик. Не оставил же?.. Проклятье, баллон!.. Его могут не найти. Залягу на дно, никто и не узнает».
Он бездумно слизал с пальца кровь, на языке горчило от её привкуса, смешанного со ржавчиной. Ничего. Пока по всему Дарнеллу не расклеили гончие листы с его лицом, ещё не всё потеряно. Он сможет выкрутиться, улизнуть. В империи полно укромных уголков.
«Зараза, как я мог так облажаться!» Хейд боднул лбом холодный бортик ванны и закусил шрам на губе. Раз за разом прокручивал в памяти минувший вечер. Где, где же он допустил фатальную ошибку?
А наш дирижабль уходит вдаль,
Туда, где за горизонтом открыты новые миры,
Туда, где навеки вместе жили бы мы.
Надоедливая песня мешала сосредоточиться. Хейд вышел в гостиную и с трудом повернул у радио заедающий переключатель. Голос певички медленно затих.
А наш дирижабль всё уходит вдаль,
А наш дирижабль всё уходит вдаль
Так и не дождавшись нас.
***
День складывался на редкость удачно. В бюро добрых услуг повезло урвать выгодный заказ на устранение замыканий в проводке, заодно подрезать пару кошельков. Лёгкие деньги раззадорили аппетит, поэтому Хейд прихватил работу в менее законной конторе и вот, бутылка коньяка слегка выпирает под пиджаком, убранная в глубокий внутренний карман. Каждый раз он развлекал себя игрой «угадай, что в бутылке». Ему придётся вернуть кольцо, когда-то подаренное любовнице? Похитить компромат на важную шишку? Банально обчистить шкатулку с семейными ценностями? Горлышко перевязали алой лентой знак крайней срочности, это только подогревало интерес.
В трущобах Обводного канала находилась его укромная нора место, где Хейд мог отдохнуть в перерывах между двумя работами. Квартиру сдавала миссис Бэллвош, бравшая раз в неделю скромную плату, но с одним условием. Ерундовым, как подумалось в начале. Но с каждым днём становилось очевиднее, насколько сильно ошибся Хейд и насколько коварной оказалась миссис Бэллвош.
Свали, мешаешься.
На стопочке романов, оставшихся от хозяйки, возлежал огромный кот. Хейд не запоминал его кличку, потому звал Первым из-за единственного пятна на персиково-рыжей шерсти ровной белой линии на лбу. Занятый массивной тушей стол был слишком мал для двоих, потому Хейд без раздумий согнал кота шлепком. Первый спрыгнул на пол и зашипел, но его привычно проигнорировали. Итак, кот то самое досадное условие. Он остался от мужа коварной старухи, которая не придумала ничего лучше, чем скидывать заботу о животном наивным арендаторам.
Щёлкнул переключатель, и радио заиграло набившие оскомину песни они помогали настроиться на рабочий лад. Хейд пинцетом вытащил из бутылки свёрнутый в трубочку лист и пробежался взглядом по сетке из цифр, написанных размашистым небрежным почерком. Странно.
«Видимо, Несса была не совсем трезвой или очень уставшей», Хейд не узнавал почерк старой подруги, но кто, кроме неё, мог шифровать заказ? Все тайные метки на своём месте, не придраться. На обратной стороне листа нашлась подпись «См. К.Р.», а ещё ниже приписка, обведённая красным, которая указывала примерное время и сегодняшнюю дату. Чем заказчик думал, выдвигая такие сроки!
Пришлось достать из шкафа увесистый том «Современной истории Тормандалла» авторства Конана Рикко, благодаря ему сетка цифр превратилась в набор слов. Подумав немного, Хейд сложил из них нечто осмысленное: резиденция квадрианцев, третий этаж, помеченное крестом окно, цель Дар Квадранты. Ясно теперь, к чему такая срочность застать приближённого на одном месте, если он не приехал с миссией, та ещё задачка. Майра, организатор воровской лотереи, как раз смеялась недавно: «В последнее время рука у тебя невезучая, спорим, если Сорокам прилетит заказ на Дар, именно ты его и вытащишь».
«Похоже, у Майры проклюнулся дар предвидения», невесело усмехнулся Хейд, но отказываться от дела, впрочем, не собирался. Вдруг сегодняшняя удача поможет ему в вылазке?
Он отыскал на карте Дарнелла нужную улицу и дом. Знакомый адрес. Хейд бывал в резиденции год назад, по заказу бюро очередные проблемы с проводкой, но чинить такое старьё бесполезно, только менять. Кто бы мог подумать, что придётся вновь наведаться туда в гости. Стоило начать собираться на дело, как всплыла подлянка Первого: тот пробрался в спальню и испачкал шерстью подготовленный комбинезон, вдобавок кое-где его подрав. На всякий случай Хейд обнюхал ткань. С несносного кота станется опозорить своего противника, помочившись на его одежду.