То есть я, как классическая женщина, тебя, скорее, разоряю?
Джордж расхохотался.
Ты неподражаема, Натали! И очень открыта! Обожаю женщин с чувством юмора!
Хах, спасибо! Но раз я лишила тебя заработка, то обед с меня!
О, нет, дорогая! Хоть я и стал на одну «грудь» беднее, все же обед и свидание с прекрасной девушкой могу себе позволить! Ты, кстати, не голодна?
Нет, я бы сначала посмотрела Тауэр! Сто лет там не была! Правда, если ты уже проголодался
Нет, пока нет. Вперед, на штурм крепости! А ты, кстати, знаешь о привидениях башни?..
Наши протеже увлеченно начали пересказывать истории о призраках, когда-либо слышанных или рассказанных им. А мы с Энжи наслаждались прогулкой и этим субботним солнечным днем, не забывая, впрочем, отслеживать мысли и эмоции «половинок». Пока все шло четко по плану. Наши герои обследовали крепость, смотрели мини-представление о казни Анны Болейн30 и посетили туристический магазинчик в конце своей экскурсии. Джордж купил девушке очаровательную брошь в виде бантика с каплей-подвеской синего цвета и прикрепил ее на лацкан жакета Натали.
Вот. Теперь у тебя будет напоминание об этом прекрасном дне!
Тогда я тоже хочу подарить тебе чтонибудь! Что ты хочешь?
Этот день и так останется со мной навсегда. Немного мелодраматично, но зато правда!
Натали широко улыбнулась.
Но ведь и со мной он останется! И все же брошь я получила. Так нечестно! Выбирай подарок!
Она закусила губу и, улыбаясь, смотрела на него. Он задумался.
Тогда Карандаш. Вон тот с короной на конце. Буду делать зарисовки. Иногда я рисую. Возможно, однажды это будет твой портрет!
О! Это было бы прекрасно! Никто никогда не рисовал мой портрет!
Не может быть! Тогда заметано!
Джордж выставил вперед кулак, по которому ударила Натали.
Заметано!
Карандаш был куплен и торжественно вручен. Мужчина покрутил его в своих красивых пальцах и крепко сжал.
Можно я тебя поцелую?
Натали кивнула и подставила щеку, которую Джордж с чувством чмокнул. Он чуть прижал девушку к себе, но мы с Энж синхронно прищурились, «подключаясь» к подопечным, подняли руки и провели ими сверху вниз, снимая важность и эротичность этого поцелуя. Позже, не сейчас. Объятия распались, но «половинки» мило улыбнулись друг другу. Все хорошо.
Мы с Анжелой переглянулись и ударили «пять» первые маленькие сюрпризы Даниэля и первый платонический поцелуй были пройдены. А прогулка, между тем, продолжалась. У «Глобуса»31 наши подопечные поделились друг с другом мнением о лучшем когда-либо увиденном спектакле по произведениям Уильяма Шекспира («Двенадцатая ночь» у Натали и «Гамлет» у Джорджа), немного поспорив о постановках и актерах, а на мосту Миллениум устроили импровизированный фотосет на фоне Собора Святого Павла.
Натали, ты не устала? Джордж снял последний кадр с девушкой и сейчас озабоченно смотрел на нее.
Нет, но я бы с радостью выпила вина в Тейт32. Обожаю панорамный вид из окна кафе. Что скажешь? Она улыбнулась, но тут же спохватилась. Хотя, возможно, ты проголодался?
Пока не проголодался, но твоя затея с вином мне нравится! Пойдем? Он снова подал ей локоть, за который девушка ухватилась, чутьчуть прильнув к Джорджу. Кстати, с тобой очень удобно ходить совпадает темпоритм.
Не поверишь, но хотела сказать тебе то же самое, идеальный попутчик!
«Половинки» рассмеялись. Я посмотрел на Энжи и улыбнулся.
Не жди, Раф, тебе я того же не скажу! У нас с тобой будет идеальный темпоритм, если только ты будешь таскать меня на руках!
Я расхохотался.
И не жди, Энж, ты тяжелая. И две вчерашние шоколадки легкости тебе не добавили!
Скотина ты, Раф! Полуангелы не толстеют!
Но и не худеют, дорогая! Какая жалость!
Я всплеснул руками и закатил глаза. Она шлепнула меня по руке и рассмеялась.
На тебя невозможно злиться. Догоняй, неидеальный попутчик!
И она поспешила вперед, пританцовывая.
Надо поведать вам о том, что полуангелы навсегда остаются такими, какими попали в наш Дом. В том же возрасте и комплекции. Конечно, я сейчас про «земные» годы. Попав сюда сорокалетним, ты будешь проживать тут последующие столетия и отмечать сотый, пятисотый, тысячный день рождения Но на вид останешься все тем же мужчиной, разменявшим четвертый десяток. Естественно, мы меняем одежду, а девушки, подобно Анжеле, иногда делают макияж и прически. И не только девушки достаточно вспомнить укладки Вэла. Только тсс! Я вам ничего не говорил! (Тут я вам подмигиваю ну вы понимаете!) Но мы не толстеем и не худеем, не меняемся физически, не болеем и не старимся. Равно как и не молодеем. В нашем Доме можно встретить полуангелов всех возрастов (ну почти, примерно с 14 земных лет), национальностей и комплекций. И, конечно, мы не умираем. Вернее Но об этом как-нибудь в другой раз.
Между тем, мы поднялись на четвертый этаж галереи Тейт Модерн. Я чуть притормозил на пороге, зачарованный открывающимся панорамным видом. Как и в самый первый раз, он гипнотизировал и притягивал подойти поближе и прильнуть к окнам, любуясь. Не знаю, почему, но именно этот «застекленный» вид (а не «открытый», с балкона, парой этажей ниже) волновал и заставлял сердце трепетать. Возможно, все дело именно в огромных, от пола до потолка, окнах. И кажется, будто ты паришь на уровне четвертого этажа, защищенный лишь стеклом да высокой стойкой, тянущейся вдоль окна.
Пока я глазел на Сент Пол, теперь уже с другой стороны, разделенный с ним Темзой, Натали успела занять два высоких стула рядом, а Джордж отправился добывать вино и пирожные на закуску. Мне на плечо опустилась рука. Анжела.
Мы совсем недалеко от того места, где она, кивок в сторону моей подопечной, танцевала с протеже Вэла.
Да, я готов следить за ее мыслями. Не переживай, завтра на прогулке с Майклом мы напомним ей про Джорджа.
Анжела кивнула и чуть сжала мое плечо.
Спасибо!
Она отошла и встала рядом с Джорджем, я за спиной Натали. Пока наши «половинки» весело болтали и пили вино, я задумался. Бывало ли у вас так, что какоето место, запах, вкус или мелодия ассоциировались только с одним человеком? Бывало ли так, что карта города превращалась в карту воспоминаний встреч, поцелуев, свиданий и разлук? Можно ли окончательно «стереть» эти воспоминания или «заменить» их с другим человеком? И от чего это зависит от сентиментальности, романтичности натуры или силы любви к «старому» или «новому» возлюбленному? Когда я был еще человеком, немногим больше, чем сто лет назад, (а мы, полуангелы, помним свою «земную» жизнь), я был увлечен одной девушкой, Софией. Мы оба прошли через одни серьезные отношения и были, по рамкам критериев столетней давности, уже «немолоды»: Соне исполнилось двадцать шесть лет, мне и вовсе стукнуло тридцать три. Она была вдова, ее муж погиб в седьмой англоашантийской войне33. Я же потерял свою первую жену еще ранее она умерла от пневмонии. И долгое время я не мог думать о новых отношениях. Но после встречи с Софией снова начал «оживать». Увлечение переросло в бешеную влюбленность и дальше во взаимную любовь. Мы поженились, но через несколько лет расстались. Это было крайне тяжело для нас обоих, разлука принесла с собой огромную душевную боль. И весь Лондон (и несколько соседних городов) превратились для меня в большую «Энциклопедию Софии»: на этом перекрестке мы впервые поцеловались, а здесь купили большого серого кота у какогото оборвыша, просто пожалев его. Это кафе стало нашим любимым местом встреч, а в этом мы праздновали полгода наших отношений На этом месте в парке я признался Соне в любви, а около этого памятника мы впервые поругались. В этот город впервые поехали вдвоем, а тут проводили медовый месяц. В этом доме мы жили. И здесь же расстались. И так далее, и так далее Город тогда «пах» для меня Софией, каждый звонкий смех был ее смехом и каждый взгляд с афиши ее взглядом. Это было не наваждением, а, скорее, какимто мрачным наслаждением, сродни мазохистскому удовлетворению проходить знакомые места и вспоминать, вспоминать Постепенно боль стала утихать, но «вылечиться» окончательно в земной жизни мне не удалось я погиб. И стал тем, кем стал. Я знаю, что она снова вышла замуж за свою половинку и прожила долгую и счастливую жизнь. И я могу сказать, зная теперь «специфику» нашей работы, что ей очень повезло и с наставниками, и с мужем. А еще я был бесконечно счастлив за нее и благодарен ей за то, что она сумела оправиться от утраты, сумела жить дальше, когда меня не стало (ведь мы продолжали любить друг друга и шли к примирению), «доверилась» своим наставникам, «слушая» их подсказки, и обрела свою «идеальную пару». Да, может вам это покажется странным, но я был именно благодарен ей за все это полуангелы не испытывают ревности, чувства мести или злобы на людей. Но и любить они больше не могут. Вернее, не имеют права. Особенно человека. Во-первых, это заранее обречено, даже ежику понятно, во-вторых, это может помешать работе. А в таком отделе, как наш, фактор «помех» должен быть исключен. Слишком много стоит на кону счастливая жизнь предназначенных друг другу людей. Мы просто не имеем права лишать их этого.
Я почувствовал, что в плечо впились кончики ноготков и с удивлением оглянулся. Анжела гневно смотрела на меня, ноздри ее чуть подрагивали. Наши подопечные направлялись к выходу. Блин! БЛИН! Я опять задумался и все пропустил.
Рафаэль. Я не понимаю, что с тобой! Очнись! Она пощелкала пальцами у меня перед носом и сжала губы. Потом взглянула почти умоляюще. Раф. Сейчас очень важная часть мы будем проходить место встречи с Майклом. Я еще раз очень прошу тебя
Я схватил ее руку и сжал.
Прости, Энж! Прости! Я прости! Я сосредоточен. Правда!
Она кивнула и чуть грустно улыбнулась.
Пойдем догоним их.
Мы снова пристроились позади наших половинок. Я начал мысленно настраиваться на Натали. Сейчас ей радостно, спокойно и крайне хорошо. Это еще не влюбленность, но уже гдето близко. Поэтому мы решили обязательно включить в первые свидания маленькие напоминания о «соперниках». Это должно чуть «охладить» Натали и не дать ей влюбиться раньше времени ни в того, ни в другого мужчину. Сейчас обязательно надо соблюдать баланс. А вот Анжеле и Вэлу придется искусственно чуть сдерживать влюбленность мужчин, потому что в данные моменты соперниц у Натали нет никаких.
Мы приближались к первому месту встречи Натали и Майкла. Сегодня тут не было ни танцоров, ни музыкантов, лишь кучки людей, толпящихся у парапетов на набережной Темзы смеющихся, фотографирующихся и общающихся на всех языках мира. Натали напряглась невольно, но вполне ощутимо. Она повела плечом, ее взгляд заскользил по улице, словно что-то ища. Рука, лежащая на предплечии Джорджа, дрогнула, а улыбка стала слегка неестественной. Я подключенный к ее сознанию, взял мысли на контроль. Они складывались в яркие образы и воспоминания. Мелькало лицо Майкла. Моя протеже неосознанно чуть отстранилась от Джорджа, что тот тут же ощутил на энергетическом уровне словно провисла натянутая нить. Анжела, контролирующая мужчину, качнула мне головой. Я «прокрутил» воспоминания девушки вперед, уже на последние минуты встречи звонок Кары (Натали улыбнулась сама себе) и обещание свидания в воскресенье. Все это нужно было для того, чтобы не подключились «телесные» воспоминания рука Майкла на ее талии в танце, прижатые бедра, взгляды в глаза, тепло мужского тела Это могло найти отклик в ее теле сейчас, что нам было совсем не нужно. Не на этом свидании. Затем я аккуратно «потушил» картинки, сделав пасс рукой и сложив пальцы, как будто вобрал в них воспоминания и загасил. Я вернул девушку к реальности, в которой сейчас был Джордж, и чуть-чуть мысленно «подтолкнул» ее к нему. Натали вновь сделала то же движение плечом, но теперь успокаиваясь, и прижала ладонь к руке Джорджа. Нить снова натянулась, мужчина расслабился. А Анжела подняла вверх большой палец и ослепительно улыбнулась все хорошо.
Как насчет мороженого, Натали?
Джордж указал на вагончик с мягким йогуртовым мороженым и кучей вкусных наполнителей к нему. Чего тут только не было и различное печенье, и фрукты, и орехи, и шоколадки, и желейный мармелад Она улыбнулась.
С удовольствием! Но наполнители выберу сама!
Как прикажет дама Лишать тебя такого удовольствия
Моя протеже прищурилась, улыбнувшись.
Хотя давай выберем наполнители друг другу? Не возражаешь?
Джордж усмехнулся.
Не поверишь хотел предложить тебе то же самое!
Ну что ж! Наши желания сходятся! Вперед!
Они побежали к вагончику, а Анжела сказала мне последнюю промелькнувшую мысль Джорджа: «Я бы хотел, чтобы наши желания и дальше сходились!» Она взяла меня под руку и положила голову мне на плечо. «Ну что ж, поживем-увидим!»
Мы тоже взяли себе мороженое, став на несколько минут видимыми и совершенно непримечательными туристами. Энжи показала мне язык и запретила выбирать за нее лакомство. Естественно я тройную порцию с почти всем, что можно было туда запихнуть, конечно бы ей не выбрал! Она скорчила рожицу, увидев мои округляющиеся по мере наполнения стаканчика мороженым и вкусняшками глаза.
Дорогой, полуангелы не толстеют!
Знаю, дорогая, ты уже напоминала. Но ты не лопнешь?
Анжела скривила личико и посмотрела на мою двойную порцию.
Слабак!
Мы вновь стали невидимы и уселись рядом с подопечными на набережной. Они весело болтали обо всем и ни о чем. Я смотрел на полет чаек, слушал песни волн Темзы и позволил себе расслабиться полностью на несколько минут. И все равно мысли продолжали течь в направлении наших половинок. Натали сейчас хорошо, очень хорошо с Джорджем. Но мы должны постараться, чтобы так же спокойно и свободно ей было завтра с Майклом. Это будет честно. Это будет необходимо. Валентин уже предупредил, что ему пришлось чуть сдержать сердечные порывы своего подопечного. Его протеже влюблялся быстрее. Мы уже обсудили тот момент, что, хоть Майкл и проявлял немного больше эмоций, это могло ничего и не значить. Таков тип характера, личности, эмоциональных особенностей. И не то что утверждать, а даже предполагать, что именно он суженый Натали, было рано.
Забытое мороженое подтаивало рядом. Я почувствовал взгляд Энжи, уже расправившейся со своей порцией, и чуть отодвинул от нее креманку.
Лопнешь!
Она сделала вид, что обиделась, но потом сморщила нос и засмеялась.
Ты прав! Всегда была немного «жадной» на сладкое.
Я осмотрел ее прекрасную фигуру и женственные формы. Тонкая талия. Шикарные бедра. Длинные ноги. Она заметила мой оценивающий взгляд.
Ну да, тогда были спорт, спорт и еще раз спорт. Странно, наверное, так говорить, но я рада, что попала сюда в «этой» форме. Возможно, это граничит с тщеславием, но мне так спокойнее. Все же, какую-то долю неуверенности в себе я успела «оттуда» (кивок в сторону) прихватить. Она чуть грустно улыбнулась мне и отвела глаза. А сейчас сейчас я «отрываюсь»!
Энж выхватила из моей креманки кусочек брауни34 и с удовольствием его проглотила.
Пойдем?
Натали и Джордж отошли от нас на пару шагов. Впереди развлекал толпу уличный актер, изображавший статую. Все предметы его гардероба от ботинок до цилиндра равно, как и лицо и волосы, были покрыты золотой краской. Он то замирал на какое-то время, то оживал совершенно неожиданно, делая танцевальные па или играя на скрипке, тоже золотой, которую держал в руках. Когда наши подопечные поравнялись с ним, он «ожил» и сделал Натали знак приблизиться. Она в замешательстве посмотрела на Джорджа, но тот лишь улыбнулся и подал плечами. Девушка подошла к статуе и замерла в ожидании. «Золотой» актер галантно раскланялся, открыл небольшой сундук, стоящий у его ног, вынул оттуда коробочку и протянул моей протеже с мягким кивком. Она моргнула, мотнула головой и осторожно приняла подарок. «Статуя» подмигнула ей и снова замерла.
Натали подошла к Джорджу.
Открой!
Он улыбался и наблюдал за ее реакцией. Девушка последовала его совету и обнаружила там кусок лимонного пирога из Национального театра.
Но Как Подожди, я не понимаю
Она посмотрела на на Джорджа, оглянулась на статую и вновь перевела взгляд на мужчину.
Я не понимаю
Пусть это будет моим секретом и маленьким волшебством для тебя!
Спасибо!
Натали растроганно улыбнулась и поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать Джорджа в щеку. Поцелуй вышел очень душевный, но правильно воспринятый обоими сторонами. Что ж, пока все прекрасно! По плану еще небольшая прогулка и вкусный ужин в пабе неподалеку. А потом домой. Натали жила в районе Хэмпстед, Джордж в Кенсингтоне. Кстати, Майкл обитал неподалеку от него в Ноттинг Хилле.
Мы прошли оставшуюся часть Саутбэнка с его вечными очередями у одних из главных «развлекательных» достопримечательностей Глаза, Данжона и Аквариума35. Оживленные толпы туристов и жителей Лондона, смеющихся, общающихся на всех языках мира и бесконечно фотографирующих себя, друг друга, Темзу и все вокруг, они создавали «атмосферу» этого места, смешанный эмоциональный поток из радости, боязни, восторга, нервозности, предвкушения развлечений и вдохновения. Ближе к Вестминстерскому мосту народу становится так много, особенно в ясные и теплые дни, как этот, что иногда приходится буквально протискиваться сквозь них, рискуя затеряться. Джордж взял Натали за руку и стал прокладывать путь через толпу, лавируя между людьми, как опытный гонщик, объезжающий препятствия. Наконец, мы поднялись на Вестминстерский мост. Народу стало чуть меньше, но руку девушки он не выпустил все равно вероятность потеряться оставалась.