Вроде как понятно, не совсем уверенно ответил Крикунов. Соль надо добывать. Вот пускай советская власть ее и добывает. На то она и поставлена. А наш-то какой здесь интерес? Наше дело воевать. Двигаться дальше на запад.
Так-то оно так, согласился Черняк. Да вот только, если вдуматься, не совсем оно и так. Потому что присутствует здесь и наш интерес. Интерес всей нашей армии. А коль так, то от соли в некотором роде зависит наша всеобщая победа.
Это как же так? не понял Крикунов. В каком таком смысле?
В самом прямом, ответил Черняк. Каша-то без соли невкусная. Это факт. А без каши много ли солдат навоюет?
Ну, так оно известно, развел руками Крикунов. Без каши беда.
Вот о том я и толкую, сказал полковник. Без каши беда. В том-то и кроется наш интерес к соли. Вот гоним мы немцев с нашей земли, и это замечательно! Но чем дальше мы их погоним, тем больше земель освободится. И везде на этих землях живут люди. А людям нужна соль. И так получается, что соль это важнейший стратегический продукт. Какая советская власть без соли? Какая победа без соли? Ну а где победа, там и наша армия. Соль это наше оружие!
Согласен, кивнул майор Крикунов. Оно действительно А только я не понимаю, к чему вы клоните
Сейчас объясню и это, пообещал Черняк. Итак, соль это наше оружие. А оружие должно находиться в руках военных, не так ли?
Правильно, сказал Крикунов.
Организовывать добычу соли, конечно, будут гражданские власти, проговорил Черняк. На то они и поставлены. Тем более что уже есть распоряжение с самых верхов срочным образом приступить к добыче соли. Тут, знаешь ли, высокая политика! Крым это же сплошь море. А в море водится рыба. Основной, так сказать, продукт питания для местного населения. Ну и для нашей армии, конечно. А какая же рыба без соли? Выловить ее из моря, конечно, можно, а что потом? Пропадет рыбка
Пропадет, согласился Крикунов.
И это я уже не упоминаю лишний раз о каше без соли для наших солдат, сказал полковник Черняк. А из всего этого следует вывод. Коль соль это политика, военная стратегия, оружие и залог нашей победы, то она должна подразделяться на две категории: так сказать, на мирную соль и соль военную. Ну а к военной соли должен быть приставлен военный человек. Я прав?
Наверно, не совсем уверенно ответил Крикунов.
Итак, соль будут добывать гражданские власти, но под нашим, военным наблюдением, сказал полковник Черняк. Таков приказ. Часть добытой соли должна направляться на нужды нашей армии. Регулярно и неукоснительно! Чтобы, понимаешь, наш боец на фронте не жаловался на то, что у него каша несоленая. И к этой важной задаче должен быть приставлен военный человек. Я понятно излагаю?
Ну неопределенно ответил майор Крикунов. Кажется, он начал понимать, куда клонит его начальник.
И этим человеком будете вы, сказал Черняк. Таков приказ. Если есть вопросы, задавайте. Отвечу по мере возможности.
Сказать, что такие слова огорошили и просто-таки оглушили Крикунова, это означает не сказать почти ничего. Оно, конечно, понятно приказ. А вот дальше непонятно ничего. Дальше намечалась целая тьма всяких вопросов.
Я, конечно, понимаю приказ, начал Крикунов. Но Это как же так получается? Это что же, вы пойдете дальше громить врага, а я останусь здесь смотреть, как добывают соль? Или, может, я чего-то не понял?
Все вы поняли правильно, сказал полковник. Ухватили самую суть предстоящей вам задачи.
Но ведь война Майор Крикунов расстраивался все больше и больше. Как же так? Вы все там, а я здесь
Здесь тоже война, сказал Черняк. Мы уже говорили с вами, что соль это стратегия, оружие и залог нашей победы. И еще политика. А коль оно все так, то это и означает, что добыча соли тоже выполнение боевой задачи. Вы остаетесь здесь не для того, чтобы прогуливаться с барышнями и пить водку. А для того, чтобы выполнять боевую задачу. Чтобы ковать оружие для нашей победы.
И что же конкретно я должен буду делать? упавшим голосом спросил Крикунов. Какова моя конкретная цель?
Вот чего не знаю, того не знаю, развел руками полковник. Знаю лишь одно вы должны наладить бесперебойное снабжение солью нашей армии. А уж как вы это будете делать, зависит от вас. И, конечно, от ситуации. Но если каша на фронте будет несоленая, спросят с вас. И вы ответите по законам военного времени за невыполнение приказа. Вам все ясно?
Чего уж яснее, буркнул Крикунов.
Да вы не огорчайтесь. Тон полковника стал мягче. Война она ведь бывает разная А если, допустим, вы предполагаете, что здесь у вас будет сплошная тишь и благодать, то выбросьте такие мысли из головы. Здесь тоже всякое может случиться Потому что соль стратегический товар, можно так сказать. Ну а где стратегия, там и враг. Оттого-то мы и придаем в ваше распоряжение солдат. Да-да! Целых десять человек с оружием! Из тех, которые выписались уже из госпиталя, но силенок, чтобы ходить в атаки, у них еще не хватает. Так что вы остаетесь не один, а с войском.
Вот уж спасибо за такое войско! как ни таил Крикунов в себе горькую иронию, а она все же вырвалась наружу. Уж мы тут навоюем, ежели чего!..
А куда же вы денетесь? спокойно, почти равнодушно проговорил полковник. Конечно, навоюете. Возьмете не числом, так умением. К тому же вдобавок мы предоставляем в ваше распоряжение транспорт. Целые две машины! Грузовик и трофейную легковушку. Чтобы вы осознавали важность вашей задачи и вообще Целые две машины! Да притом с шофером. Хоть он будет и один на две машины, но все равно шофер!
Понятно, угрюмо произнес Крикунов. Ему почему-то подумалось, что упомянутый шофер это как раз тот самый нервный контуженый водитель, который и привез его в штаб.
А коль понятно, то действуйте, в голосе полковника зазвучали начальственные нотки. Срочно сдавайте все свои прежние дела и приступайте к своим новым обязанностям. Сейчас я позову лейтенанта, он и введет вас в курс дела. Познакомит и с шофером, и с солдатами, которые придаются в ваше распоряжение. Подчиняться будете местному коменданту. Ну и вообще всячески с ним взаимодействовать. Правда, кто он такой, я не знаю. Потому что нет еще никакого коменданта. Не успели назначить. Вот когда назначат, тогда и будете взаимодействовать.
А вы, значит, отправляетесь дальше, горестно констатировал Крикунов, хотя что уж тут было констатировать? И без того все было ясно.
Да, ответил Черняк. Мы отправляемся дальше вслед за нашими передовыми частями. До самого Берлина.
А я посыплю вашу дорожку солью, уже совсем с запредельной горечью произнес Крикунов. Есть, знаете ли, такой обычай: сыпать вослед путнику солью. Чтобы ему легче шагалось
Полковник Черняк ничего не ответил, лишь внимательно посмотрел на Крикунова. Вскоре в помещение вошел молодой лейтенант и выжидательно уставился на майора. Делать было нечего, все вопросы были заданы, вся горечь выплеснута, и Крикунову только то и оставалось, что приступить к исполнению своих новых обязанностей. То есть делать все, чтобы каша на фронте у бойцов всегда была соленой.
Глава 2
Как Крикунов и предполагал, прикомандированным шофером оказался тот самый нервный контуженый солдат. Сопровождавший Крикунова лейтенант объявил:
Вот вам машина, а это шофер. Принимайте хозяйство, товарищ майор.
Крикунов мрачно взглянул на видавшую виды полуторку и на шофера. По лицу шофера то и дело пробегали нервные судороги последствие контузии. А может, дело тут было вовсе не в контузии, а всего лишь в характере солдата как знать? Но как бы там ни было, настроение Крикунова испортилось еще больше.
А вот обещанная вам легковушка, сказал лейтенант. Боевой трофей! Называется «хорьх».
Майор мрачно взглянул на легковушку.
Она на ходу? спросил он.
Вот чего не знаю, того не знаю! развел руками лейтенант. Да вы, товарищ майор, испробуйте ее сами. Или прикажите водителю.
Попробуй завести, мрачно сказал Крикунов шоферу. И сделай на ней круг
Водитель дернул лицом и, не торопясь, направился к легковушке. Хоть и не сразу, но машина все же завелась. Не разбирая дороги, водитель сделал на ней большой круг и, затормозив напротив Крикунова, выжидательно взглянул на него.
Полковник обещал мне солдат, с неудовольствием произнес Крикунов. Целых десять бравых гвардейцев. Где же они?
А вот, указал лейтенант.
Прислонившись к стене здания, в котором располагался штаб, сидели солдаты ровно десять человек. С кислым выражением лица Крикунов подошел к ним. Солдаты нехотя поднялись.
Так, безнадежным тоном произнес майор. Кто из вас тут главный?
Сержант Лапоть, представился один из бойцов.
Майор по очереди оглядел приданное ему воинство. Восемь человек были вооружены винтовками, лишь двое Лапоть и еще один боец автоматами.
Патроны-то у вас имеются? мрачно спросил майор.
Так точно, за всех ответил сержант Лапоть.
А гранаты? спросил Крикунов.
Бойцы недоуменно переглянулись.
А зачем нам гранаты? спросил сержант. В кого ими тут швыряться?
Крикунов промолчал. Он и сам не знал, в кого тут можно швырнуть гранату. Враг отступил. Вот даже отдаленного грохота канонады и то не слыхать. Здесь глубокий тыл. Отсюда не дошвырнешь до врага никакой гранатой.
Значит, все вы после госпиталей? спросил майор у всех бойцов сразу.
Так точно, нехотя ответили ему несколько голосов.
И после окончательной поправки снова отправитесь на фронт? спросил майор.
Солдаты вновь переглянулись.
Кончились наши фронты, за всех ответил сержант Лапоть.
Это как так? не понял Крикунов.
Списаны все мы подчистую в связи с серьезными ранениями, мрачно пояснил Лапоть. Только и того, что руки-ноги целы. А так непригодные мы к дальнейшей службе. Так нам и сказали И документы у нас на то соответствующие имеются. Показать?
Крикунов лишь махнул рукой. Для чего ему были какие-то документы? Полная безнадега овладела им, она была как тягучее болото, из которого выбираться не было ни сил, ни желания.
Значит, все вы вроде как инвалиды? уточнил он.
Вроде того, мрачно ответил Лапоть и сплюнул.
Ну а здесь-то как вы очутились? поинтересовался майор.
А война, просто пояснил сержант Лапоть. Оттого и очутились. Не пожелали мы отправляться по домам. Сказали начальству: пристраивайте нас на какую-нибудь должность, и все тут! Руки-ноги, говорим, у нас целы, голова тоже при нас, соображать и стрелять в случае чего у нас получится. Желаем, говорим, воевать дальше. Где угодно хоть кашеварить, хоть даже прачками. Потому как война. А мы живые. Вот нас и пристроили Будете, говорят, охранять соль. Хотя где здесь та соль, мы и не знаем. А вы, товарищ майор, вроде как будете нашим начальником?
Вроде того, буркнул вконец расстроенный Крикунов.
А и было от чего расстроиться, в самом деле! Вот перед ним десять солдат. Десять, можно так сказать, калек, списанных в связи с тяжелыми ранениями. И казалось бы ступайте с чистой совестью по домам, коль уж оно такое дело! Кто вас в чем упрекнет? Вы свое отвоевали. Так нет же, не пошли они по домам! Желаем, говорят, воевать дальше несмотря на то, что, можно сказать, калеки. Вот ведь какое получается дело! А что же он, майор Степан Крикунов? Он-то не ранен, он молодой и здоровый мужик, ему воевать да воевать! Пускай даже и не на самой линии фронта, а чуть сзади, но какая, по сути, разница? Кто-то должен воевать и в ближних тылах. Так-то в ближних! А здесь-то какие ближние тылы? Здесь, можно сказать, установилась мирная жизнь. Вот даже канонады и то не слышно. Канонады, стало быть, не слыхать, а он все равно здесь. Живой, здоровый, ни разу не получивший ранения! Но приказ, его не ослушаешься Только кому она нужна, та соль? Кто на нее может покуситься? Хотел бы майор взглянуть на таких покусителей
Вы где-нибудь уже пристроились? спросил Крикунов у солдат. Какие-никакие харчи у вас имеются?
Пока что имеются, ответил Лапоть. А ночуем мы вот здесь, указал сержант на небольшой, слепленный из самана домишко. Хатенка бесхозная, вот мы в ней и поселились. А только
Что? спросил Крикунов.
Хотелось бы нам знать нашу боевую задачу, сказал Лапоть. А то ведь сидим, спим, варим кашу, курим махорку, и больше ничего. Ладно соль. Но где она, та соль?
Да я и сам покамест знаю не больше вашего, угрюмо произнес Крикунов. Я ведь только что назначен на должность, буквально сегодня утром. Стало быть, будем вникать и разбираться вместе. А покамест ждите моей команды. Но чтобы мне никакого баловства. Никаких вольностей! Никаких неудобств от вас для местного населения! Понятно?
Так точно, нестройным хором ответило войско, и в этом хоре Крикунову почудилась почти нескрываемая ирония.
Он хотел сказать солдатам еще что-то, возможно, в ответ на их иронию, но ничего не надумал и лишь махнул рукой.
Заводи мотор! приказал он шоферу. Легковушку заводи и поедем!
Куда? спросил шофер, лениво поднимаясь с земли.
А вот я тебе скажу куда! ответил Крикунов.
* * *
Дел у Крикунова было много. Во-первых, сдать дела по прежнему месту службы. Во-вторых, наладить деловые и служебные отношения с комендантом и гражданскими службами если таковые, конечно, уже были назначены. В-третьих, выяснить расположение тех мест, где добывается соль. В-четвертых, хотя бы в общих чертах уяснить, как именно она добывается. В-пятых, разузнать, когда соль начнут добывать. В-шестых, определиться, каким таким образом добытую соль можно будет отправлять на фронт. В-седьмых, подыскать местечко, где можно было бы обосноваться ему самому и его бойцам. Понятно, что такое местечко должно быть поближе к соляным приискам или как они там называются на самом деле, чтобы можно было наблюдать за процессом добычи соли и ее отправки на фронт собственными глазами.
Было, наверно, еще и в-восьмых, и в-десятых, и даже, может статься, в-тридцать третьих как знать? Все могло быть, потому что враг только-только ушел с этой земли. И просто так, по-хорошему, он никогда не уходил. А всегда оставлял после себя сплошь развалины и разруху. Изучил майор его подлые привычки и повадки, очень даже замечательно изучил!
Оказалось, что, пока Крикунов знакомился со своим инвалидным войском и боролся с собственными душевными терзаниями и неудовольствиями, на освобожденную территорию были назначены комендант и, кроме того, исполнительные органы гражданской власти. Располагалась вся власть как военная, так и гражданская в селе Ишунь, единственном более-менее крупном населенном пункте в здешних местах.
Добравшись до Ишуни, Крикунов первым делом разыскал коменданта. Им оказался армейский майор с несгибающейся ногой и с костылем в руках, на который он опирался при ходьбе. Это обстоятельство внесло в душу Крикунова дополнительную порцию смуты, раздрая и неудовольствия. Даже комендант и тот был после ранения! Все здесь, похоже, были после ранения, все несли, как могли, свою службу, один лишь Крикунов был здоров просто-таки до полного неприличия! Как, понимаешь ли, какая-нибудь поганая белая ворона среди стаи добрых серых ворон!
Усилием воли Крикунов все же отогнал от себя душевную смуту. Вернее будет сказать, загнал ее в самый дальний уголок души. Пускай она там находится, не до смуты сейчас. Сейчас надо выполнять приказ. и ничего тут не попишешь. На то он и солдат, чтобы выполнять приказы. И на то она и война.
Да, мне о вас говорили, сказал комендант, пожимая руку Крикунову. И о соли тоже говорили. Что она стратегический товар, победное оружие и все такое Может, так оно и есть. А только я не понимаю, чем могу быть вам полезен. Вообще-то это дело не мое, а гражданских властей.